Отрывок

In the life of every man living in New York and subscribing to the New York telephone service there comes a moment when he has to face a problem squarely and make a decision. Shall he - or alternatively shall he not - have his name in the book? There is no evading the issue. Either you are in the book or you are not. I am in myself. I suppose it was wanting to have something good to read in the long winter evenings that made me do it. For unquestionably it reads well.

Wodehouse, P. G. 1000 PkAv. BUtrfld 8-5029

Much better, it seems to me, than Wodak, Norma L. 404 E. 51. MUryhl 8-4376, which comes immediately before it, and Wodicka, Geo. D. 807 ColbsAv. MOnumnt 6-4933, which comes immediately after. Both are good enough in their way, but they are not

Wodehouse, P. G. 1000 PkAv. BUtrfld 8-5029

In moods of depression I often turn to the well-thumbed page, and it always puts new heart into me. 'Wodehouse P. G.,' I say to myself. '1000 PkAv.,' I say to myself. 'BUtrfld 8-5029,' I say to myself. 'Pretty good, pretty good.'

But - or as we fellows in the book say, BUt - there is just one objection to having your name listed - viz. that you thereby become a social outcast, scoffed at and despised by the swells who have private numbers, the inference being that you can't be very hot if you aren't important enough to keep your number a secret confined to a small circle of personal friends.

Nevertheless, I shall continue to instruct the brass hats of the system to publish my name, address and telephone number. (Wodehouse, P. G. 1000 PkAv. BUtrfld 8-5029, in case you have forgotten.) A fig, if I may use the expression, for the snobs who will look down on me. What is good enough for Aaklus, Valbourg E., for the AAAAA-BEEEE Moving and Storage Company, for Zwowlow, Irving, for Zyttcnfeld, Saml., and for the ZZYZZY Ztamp Zstudio Corpn is good enough for me.

Well, for weeks after the article appeared no day passed without two or three people ringing up to ask if that really was my telephone number. One of them rang up from Pasadena, California. He said - this seems almost inconceivable, but I am quoting him verbatim - that he thought my books were drivel and he wouldn't read another of them if you paid him, but he did enjoy my articles and would I like a coloured Russell Flint print of a nude sitting on the banks of the Loire. I said I would - you can't have too many nudes about the home, I always say - and it now hangs over my desk. And the point I am making is this. Whatever we may think of a man who does not appreciate my books, we must applaud what is indubitably the right spirit.

We authors live, of course, solely for our Art, but we can always do with a little something on the side, and here, unless I am mistaken, we have the patron system coming into its own again. It should, in my opinion, be encouraged.

If any other members of my public feel like subsidizing me, what I need particularly at the moment are:

Golf balls
Tobacco
A Rolls-Royce
Dog food suitable for
(a) A foxhound
(b) A Pekinese
(c) Another Pekinese
Cat food suitable for
A cat (she is particularly fond of peas)
and
Diamond necklace suitable for
A wife

I could also do with a case of champagne and some warm winter woollies. And a few shares of United State Steel would not hurt.

SEVEN

Some Thoughts on Humorists

Well, time marched on, Winkler, and, pursuing the policy of writing a book, then another book, then another book, then another book and so on, while simultaneously short stories and musical comedies kept fluttering out of me like bats out of a barn, I was soon doing rather well as scriveners go. Twenty-one of my books were serialized in the Saturday Evening Post. For the second one they raised me to $5000, for the third to $7500, for the fourth to $10,000, for the fifth to $20,000. That was when I felt safe in becoming 'P. G. Wodehouse' again.

For the last twelve I got $40,000 per. Nice going, of course, and the stuff certainly came in handy, but I have always been alive to the fact that I am not one of the really big shots. Like Jeeves, I know my place, and that place is down at the far end of the table among the scurvy knaves and scullions.

I go in for what is known in the trade as 'light writing', and those who do that - humorists they are sometimes called -are looked down upon by the intelligentsia and sneered at. When I tell you that in a recent issue of the New Yorker I was referred to as 'that burbling pixie', you will see how far the evil has spread.

These things take their toll. You can't go calling a man a burbling pixie without lowering his morale. He frets. He refuses to eat his cereal. He goes about with his hands in his Pockets and his lower lip jutting out, kicking stones. The next thing you know, he is writing thoughtful novels analysing social conditions, and you are short another humorist. With things going the way they are, it won't be long before the species dies out. Already what was once a full-throated chorus has faded into a few scattered chirps. You can still hear from the thicket the gay note of the Beachcomber, piping as the linnets do, but at any moment Lord Beaverbrook or somebody may be calling Beachcomber a burbling pixie and taking all the heart out of him, and then what will the harvest be?

These conditions are particularly noticeable in America. If as you walk along the streets of any city there you see a furtive-looking man who slinks past you like a cat in a. strange alley which is momentarily expecting to receive a half-brick in the short ribs, don't be misled into thinking it is Baby-Face Schultz, the racketeer for whom the police of thirty states are spreading a dragnet. He is probably a humorist.

I recently edited an anthology of the writings of American humorists of today, and was glad to do so, for I felt that such publications ought to be encouraged. Bring out an anthology of their writings, and you revive the poor drooping untouchables like watered flowers. The pleasant surprise of finding that somebody thinks they are also God's creatures makes them feel that it is not such a bad little world after all, and they pour their dose of strychnine back into the bottle and go out into the sunlit street through the door instead of, as they had planned, through the seventh-storey window. Being asked for contributions to the book I have mentioned was probably the only nice thing that had happened to these lepers since 1937. I am told that Frank Sullivan, to name but one, went about Saratoga singing like a lark.

Three suggestions as to why 'light writing' has almost ceased to be have been made - one by myself, one by the late Russell Maloney and one by Wolcott Gibbs of the New Yorker. Here is mine for what it is worth.

It is, in my opinion, the attitude of the boys with whom they mingle in their early days that discourages all but the most determined humorists. Arriving at their public school, they find themselves placed in one of two classes, both unpopular. If they merely talk amusingly, they are silly asses. ('You are a silly ass' is the formula.) If their conversation takes a mordant and satirical turn, they are 'funny swine'. ('You think you're funny swine, don't you?') And whichever they are, they are scorned and despised and lucky not to get kicked. At least, it was so in my day. I got by somehow, possibly because I weighed twelve stone three and could box, but most of my contemporary pixies fell by the wayside and have not exercised their sense of humour since 1899 or thereabouts.

Russell Maloney's theory is that a humorist has always been a sort of comic dwarf, and it is quite true that in the middle ages the well-bred and well-to-do thought nothing so funny as a man who was considerably shorter than they were, or at least cultivated a deceptive stoop. Anyone in those days who was fifty inches tall or less was per se a humorist. They gave him a conical cap and a stick with little bells attached to it and told him to caper about and amuse them. And as it was not a hard life and the pickings were pretty good, he fell in with their wishes.

Today what amuses people, says Mr Maloney, is the mental dwarf or neurotic - the man unable to cross the street unescorted, cash a cheque at the bank or stay sober for several hours at a time, and the reason there are so few humorists nowadays is that it is virtually impossible to remain neurotic when you have only to smoke any one of a dozen brands of cigarette to be in glowing health both physically and mentally.

Wolcott Gibbs thinks that the shortage is due to the fact that the modern tendency is to greet the humorist, when he dares to let out a blast, with a double whammy from a baseball bat. In order to be a humorist, you must see the world out of focus, and today, when the world is really out of focus, people insist that you see it straight. Humour implies ridicule of established institutions, and they want to keep their faith in the established order intact. In the past ten years, says Gibbs, the humorist has become increasingly harried and defensive, increasingly certain that the minute he raises his foolish head the hot-eyed crew will be after him, denouncing him as a fiddler while Rome burns. Naturally after one or two experiences of this kind he learns sense and keeps quiet.

Участники

• Татьяна Резницкая
• Андрей Азов
• Сергей Лучкин
• Людмила Кареева
• Наталья Слепченко
• Владимир Ангелов
• Olka

Переводы

Победители

Андрей Азов, Сергей Лучкин, Людмила Кареева

Рецензия

Что-то этот отрывок мало кого вдохновил, и даже те, кто все-таки прислал переводы, не слишком отличились, хотя удачные места есть. Хотелось вообще не присуждать в этот раз мест, но ведь нельзя. Так что пусть будет место (скажем, третье) у Андрея Азова, Сергея Лучкина и Людмилы Кареевой. Андрей начал как-то совсем кисло, а потом расписался. Сергей начал замечательно, а через вторую половину его текста я с трудом продралась - как будто кто-то другой писал: то невнимательность, то отсебятина. Но начало просто требует, чтобы его отметили. В общем, из этих двух переводов вполне можно было бы составить один приличный, а если бы еще добавить несколько Людмилиных находок, вообще был бы блеск.

Татьяна Резницкая

"В жизни каждого человека, обитающего в Нью-Йорке и пользующегося услугами нью-йоркской телефонной службы, однажды наступает момент, когда он должен столкнуться с этой проблемой лицом к лицу и принять решение" Строго говоря, в этой фразе нет особого криминала, но если не уплотнять такого рода простые фразы, то и весь текст расплывается манной кашей из деепричастий и придаточных предложений. Вот смотрите: "в жизни человека:. наступает момент:. когда он должен столкнуться". Ровно тот же смысл несла бы, например, фраза "каждый человек:. рано или поздно сталкивается". У Татьяны проблема "эта", при том, что "это" появится в абзаце еще раз. Мне кажется, тут лучше поступили Андрей и Сергей, которые поставили проблему (и даже лучше, вопрос) в конец предложения и потом двоеточие.

"Хочется иногда, знаете ли, в долгий зимний вечер почитать что-нибудь приятное" - очень симпатичная фраза. И действительно, не нужно никаких "потому что" - все и так понятно.

"Гораздо лучше, я уверен, чем Водак, Норма Л. 404 Е. 51. МЮ-лэнд, (что стоит) строчкой выше, или Водичка, Гео. Д. 807. Колбс.-ав, Монум-т 6-4933, (что идет) сразу же после"
Здесь, конечно, стоило обратить внимание на алфавит. Зато "гораздо лучше" - гораздо лучше, чем "гораздо лучше звучит". Наверное, стоило взять обе строки в кавычки, и (возможно) выбросить то, что я взяла в скобки. А вот "Оба они в своем роде неплохи, но ведь они же не" - неудачно. Получается, что неплохи - Норма и Гео. Скорее уж: "Тоже в своем роде неплохо, но ведь не"

"Однако, есть один минус в публикации вашего имени:" - Здесь, как и в первой фразе, вроде бы все по отдельности нормально, но из-за длиннейшей лестницы соподчинений к концу совершенно невозможно вспомнить, что было в начале. И сравните с тем, как это сделал Сергей Лучкин.

"но моя строчка в справочнике ему нравится" - забавно, конечно, но вообще-то там сказано не это.
"И я объясню почему" получается - почему картинка висит, а это он уже объяснил - потому что обнаженных много не бывает.
"его бесспорно верный взгляд на жизнь" - не взгляд, а поведение.
"Собачья еда (, подходящая) для.. И бриллиантовое ожерелье (, подходящее) для жены" - поскольку с подходящим все равно не получается смешно, лучше, на мой взгляд, совсем от него отказаться, как практически все и поступили. Дальше, к сожалению, у Татьяны довольно много смысловых ошибок. К примеру, откуда взялись мошенники?
я был назван "болтливым гномом" я был назван = меня назвали. Болтливый гном - неудачно.
"надув нижнюю губу" - надуть можно губы. А нижнюю губу, наверное, оттопырить.
"жалких, не подлежащих критике зануд, таких, как водянистый Бауэрс" - ой.
"как они уже было собрались" - здесь легко можно убрать "они".
"с чемоданом" - там about, а не with
"Учась в средней школу, они оказываются в одном из двух классов" - рядом со словом школа, слово "класс" приобретает совсем другое значение.
"лишь если он осмеливается критиковать двойное касание бейсбольной биты" - там вообще-то не это сказано.
"Юмор подразумевает осмеяние существующих институтов" - Сергей (Ссмит), придумайте мне синоним к слову канцелярит!

Андрей Азов

"В жизни каждого нью-йоркца, подписанного на нью-йоркскую телефонную службу, рано или поздно наступает момент, когда нужно собраться с силами и принять ответственное решение: хочет ли он, чтоб его имя было занесено в телефонную книгу, или нет."
Меня несколько смутило "подписанного на телефонную службу". Если эпичность повтора Нью-Йорке - Нью-Йорка все равно пропала, нельзя ли сделать следующий шаг и написать "в жизни каждого абонента нью-йоркской телефонной сети?

"Звучит, по-моему, гораздо лучше, чем стоящая сразу перед моей фамилией "Вудак, Норма Л. 404 53?я вост. ул. МАррей-хл 8-4376" и сразу после "Вучика, Дж. Д. 807 Колмб Ав. МОнумнт 6-4933". Каждый из этих двух по-своему хорош" Чего-то здесь не так. Звучать должна не Норма, поэтому скорее "стоящее сразу перед", и все равно не очень.

"против занесения своего имени в телефонную книгу можно выдвинуть одно, но очень серьезное возражение: попав в нее, вы становитесь отбросом общества, осмеянным и презираемым всякими чванливыми снобами со скрытыми номерами, которые полагают, что раз вы не держите свой номер при себе, делясь им только с ближайшим окружением, то и стоить ничего не можете" - вот они, ошибки начинающего переводчика, собрались все вместе в одной фразе: нагромождение отглагольных существительных - занесение-возражение (да еще и окружение в придачу), придаточные предложения, навешанные на чванливых снобов, лишнее "можете", там где без него обойтись.
"И шиш, простите:" Нет уж простите, fig это все-таки не шиш, а скорее "плевать".
"Валбурга Е. Ааклюса, погрузочно-разгрузочную компанию "ААААА-БЕЕЕЕ", Самуэля Зитченфельда, Ирвинга Яулоу и корпорацию "ЯЯЮЯЯЮ Яткрыточная Студия" - Андрей совершенно прав, тут надо было обыграть алфавит, и даже смелее: не стоило переставлять имена и фамилии местами, наверно, Зитчинфельда надо было сделать Я-что-нибудь, и "Яткрыточная студия" - не фонтан. То есть понятно, что люди нарочно исказили слово, чтобы оказаться последними в телефонном справочнике - на случай, если потенциальный клиент читает телефонную книгу с конца - но можно было придумать смешнее. Мне кажется, тут не грех и придумать фирме другой род деятельности.
"Так вот, неделями после публикации статьи ни дня не проходило без двух-трех телефонных звонков, где меня спрашивали" жуть какая-то. звонков: где: А вроде и фраза несложная.
Пасадины - Пасадены, вроде?
дальше все замечательно, особенно "обнаженных девушек в доме много не бывает" до слов "лишь бы дух у него был правильный", потому что это калька, а речь идет не о духе, а о поступке.
"Да, и как насчет акций? Скажем, американской сталелитейной промышленности?" Мне кажется, эта смена тона ничем не оправдана. А вот сталилитейная промышленность вместо непонятной компании - хорошо.
"меня окрестили "бесстыдным пикси". Если переводить, скажем, сказку, где эти пикси действуют, наверное, есть смысл вводить слово. Появились же у нас леприконы и банши. А вот стоит ли делать это здесь? Не уверена. Наверняка можно что-то найти. Шаловливый болтун? Болтливый шалун? Хихикающий проказник? Зубоскал? Иногда помогает вот так писать в столбик слова, даже самые не подходящие, пока чего-нибудь не вытанцуется.
Дальше все очень хорошо, буквально пара замечаний:
"Выход в свет трудов отверженных созданий оживит их" - это ужасно. "курить одну из дюжины марок сигарет" Стас, большой любитель родительных падежей, одобрил бы эти две фразы.
"обвиняя их в пиршестве в разгар чумы" - не настолько ужасно, как выход отверженных трудов, но тоже.

Сергей Лучкин

"Если вы - владелец домашнего телефона, то рано или поздно от вас потребуют дать ясный и недвусмысленный ответ: печатать или не печатать ваше имя в телефонном справочнике"

На мой взгляд, так лучше всего. Если из предыдущего ясно, что дело происходит в Нью-Йорке, то вообще блеск. Если нет - этого немного не хватает.

"Они, в общем-то, звучат тоже неплохо:". Что-то словом "звучать" в русском и английском по-разному. Как-то при мне редакторша ругала перевод (не мой:) и, в частности, напирала на строчку "Звучит как добродетель" (речь шла о слове humidity). Не помню, придумали ли они каламбур, но до сих пор не знаю, как следовало бы обойтись со словами "Sounds like a virtue"

"Но - или даже как в моей строчке - НО! К сожалению, без ложки дегтя тут не обходится. Дав согласие на публикацию личных сведений в общем телефонном справочнике, вы из уважаемого человека мгновенно превращаетесь в изгоя, над которым смеются и от которого отворачиваются напыщенные владельцы секретных номеров (не велика, стало быть, птица, считают они, коль не в состоянии иметь номер, известный лишь очень узкому кругу знакомых и друзей)". - Практически идеальный вариант, если не считать секретных номеров.
"раскрашенную фотографию обнаженной натуры" - вот почему стоит проверять все собственные имена. Андрей проверил и нашел, что это репродукция с картины, а не раскрашенная фотография.
"ради своего Искусства" - наверное, просто "ради Искусства"?
"было напечатано двадцать одно мое произведение" было напечатано = напечатали.
"уважаемым П. Г. Вудхаузом" - откуда уважаемый?
"оч-чень высокообразованные" - вполне хватило бы просто "высокообразованные"
"бормочущим малым" - опять-таки, не то.
"очередной юморист готов" - неудачное слово "готов" - его можно понять и так, и этак.
"быстро исчезнет. И вместо мощного". Хотите делить фразу - делите ее по-честному, тем более, что Вам это прекрасно удается. А просто поставить точку и начать с "и" - это жульничество.
"поникшие было неприкасаемые расцветут, как в свое время воспрял духом Бауэрс" что за Бауэрс? Там что, была сначала ошибка распознавания? Ну это ладно, а вот поникшие неприкасаемые - не очень. Если у вас прилагательное в грамматической роли существительного, или как там это явление называется, то, как правило, не удается присобачить к нему другое прилагательное или причастие. Хотя, наверное, тут не в этом дело. Скажем, поникшие было изгои расцветут - то же не очень.
"заставляет поверить, что мир не так уж и плох, и выливать приготовленный стрихнин обратно в пузырек, и выходить на свежий воздух через дверь, а не через окно" - если у вас глаголы идут через "и", то они должны быть одного вида: поверить и вылить и выйти.
Дальше совсем что-то странное. Не понятно, что злоключения происходят с юмористами в школе. Ярлыки - совершенно не те, исчезли сигареты. "в нынешнем недостатке юмористов виновато общество, которое ждет от них лишь острых, едких и беспощадных материалов" - вообще с точностью до наоборот. Обидно, право.

Людмила Кареева

Мне очень понравилось, что перевод такой энергичный перевод, многие фразы удачно перестроены, многое хорошо придумано. Однако при этом странное ощущение, что несколько сдвинулся общий тон повестствования, что он отличается от оригинала, ну, примерно, как болтолог от хихикающего пикси. Вот пример: после замечательного начала идут "Фикус Вальбург И. из "Аа-Аа-Аа- Бе-Бе-Бе Утруска и Усушка Компани" или Клопов Ирвинг, или Шницель Самюэль, или "К.Л.М.Н. Взлом Встудии Корпорейшн", - само по себе очень мило, но почему было не сочинить именно алфавитную шутку?
"ни за какие калачи он читать их больше не станет" - мы тут уже обсуждали вопрос валенок и ушатов. Видимо, это вопрос личного восприятия - для некоторых эстетов пареная репа чересчур a la рюс, других калачи вполне устраивают. Другое дело, что здесь вообще не требуется усиление. Представьте человека, говорящего по телефону: я не буду читать ваши книги даже за деньги, или: я не буду читать ваши книги ни за какие калачи! - второе звучит несколько истерично, не правда ли?

А вот только несколько из удачных мест:
"людей тоже забавляет ущербность, но умственного или невротического свойства"
"ведь практически невозможно оставаться невротиком, когда существует больше десятка сортов сигарет, и любой из них обеспечит вам прекрасное здоровье и душевное равновесие" - ведь можно же, оказывается, красиво перевести эту фразу!
"крича, что мир гибнет, а он фиглярствует"

Боюсь, если я буду разбирать остальные переводы так же подробно, то сбудется пророчество Андрея, и рецензия появится только после праздников. Собственно, замечания к последним трем переводам у меня примерно однотипные:

Наталья Слепченко

"Wodehouse, P.G. 1000 PkAv. Butrfld 8-5029" - эх, неплохо было бы для переводчика оставлять латиницей все такие места, да вот не принято.
А вот какого рода замечание у меня к последним трем переводам:
Довольно типично для начинающих, городить одновременно неповоротливые казенные обороты вроде "существует одно обстоятельство не в пользу наличия", "являются в глазах интеллигенции низшим классом и предметом насмешек", "Внести свой вклад в создание вышеупомянутой книги", "обусловлен современной тенденцией", кальки вроде "умственного карлика" и жаргонизмы вроде "крутой". Ну с какой стати английские снобы будут говорить, как новые русские?
"Мы, авторы, живем исключительно за счет творчества" - но ведь сказано не "за счет", а "для".
"публичная школа" - тут стоило просто посмотреть в словарь.
"большая часть моих эльфов все же погибла, и их чувство юмора не возвращалось ко мне с 1899 года или что-то около того" - ну это просто ошибка.
"Времена были тяжелыми, а остатки с барского стола - сладкими, поэтому он исполнял все их желания" - а вот это, на мой взгляд, хорошо, только непонятно, чьих их.

Владимир Ангелов

"соучастники по книге" ???
"не хотел бы ли я иметь цветную репродукцию обнажённого Рассела Флинта, сидящего на берегах Луары:. хотя не следует иметь много обнажённых фигур в доме" ????
"нам следует восхищаться тем, кто, несомненно, является молодцом" надо мне придумать новое интернетовское сокращение, вроде IHWTЯ - I hate the word является.
"и вы вернёте жизнь бедной, зачахшей, касте неприкасаемых" - а вот это хорошо.

Olka
Вроде бы и ошибок прямых нет, но уж больно все по-школьному, в лоб - тупой осел, глупая свинья, с тягостными оборотами вроде "издал серию из двадцати одной книги, написанных мной" "я знаю свое место и мое место находится" и т.д. Попробуйте в следующий раз немного оторваться от буквализма!

кдм