The morning dragged slowly on without incident. At twelve o'clock Mike... punched (stamps), a... job, in which he was assisted by one of the bank messengers, who discoursed learnedly on roses during the seance... Mike made a firm friend of William, the messenger, by displaying and interest and a... knowledge of roses. At the same time the conversation had the bad effect of leading to an acute relapse in the matter of homesickness... He emerged from the depths... filled with bitterness against Fate.

He found Psmith still baffled.

The morning - не 'mornings', не 'a morning', а это, конкретное утро, в которое он купил марки и был ассистирован рассыльным. Все описание беседы могло бы относиться к повторяющемуся ритуалу - каждое утро он покупал марки, каждое утро компостировал их в подвале, каждое утро ему помогал рассыльный, который каждое утро беседовал с ним о розах, каковой разговор неизменно вгонял его в депрессию (ужас какой). Но последняя фраза (о Псмите) ясно показывает, что описано было определенное утро (не такой человек Псмит, чтобы его ежедневно с полпервого до часу можно было найти обескураженным), и с Вильямом он подружился именно тогда.

Вы окончание отрывка помните? Перелом в отношения Псмита и Росситера наступили, когда Псмит, чем Росситера зацепить. Эта ситуация готовит нас к тому, что можно все-таки с человеком за считанные минуты подружиться, если знать о его хобби, вот что в данном случае важно; господин или (-жа) Version вводит читателя в некоторое заблуждение. Да, согласна, указаний на то, что только что нет, но у нас нет никаких оснований считать, что разговор о розах повторялся несколько раз, а из перевода следует именно это.
Одно было плохо: после разговоров с Уильямом на Майка всякий раз накатывала щемящая тоска по дому

Насчет того, кто чего делает, мы в курсе.
;)

Просто не надо воспринимать мои слова о вечном - лично в свой адрес.
;-)