Первой Трентхэма навестила его сестра.

- Хотела бы ты оказать мне услугу? – спросил он, после того как удовлетворил её любопытство по поводу своего здоровья.

Она намекнула, что была бы польщена, и поинтересовалась подробностями.

- Купи кота у Носатого, - хрипло прошептал Трентхэм.

- Дик, если я не ошибаюсь, у тебя проблемы с ногой? А не… с головой? - ответила она. – Я думаю…

- Да, я действительно имею это в виду. Почему бы нет? Сделать это очень просто.

- Но кто такой Носатый? И почему я должна купить его кота?

- Носатый – это хозяин. Уверен, тебе это известно. Понимаешь, Прейтер недавно купил кота, и теперь эта тварь шастает по всему дому и совершает набеги. Недавно ночью стянул полфунта первосортных сосисок и постоянно тащит всё, что плохо лежит. Ты сделаешь всем доброе дело, если возьмёшь его. Прейтер собственноручно убьёт его, если ты не сделаешь этого. Кроме того, ты, конечно, хочешь кота в свой новый дом. Ловить мышей и всё такое. Это животное – дьявол для мышей.

Это был серьёзный аргумент. Сестра Трентхэма недавно вышла замуж и определённо подумывала о покупке кота, который стал бы украшением её дома.

- Что касается тараканов, - калека продолжал перечислять преимущества, - то они просто не посмеют высунуться из своих норок от страха перед ним.

- Если он поедает тараканов, - возразила сестра, - у него не может быть хорошей шерсти.

- Он не поедает их. Он только давит их, знаешь, как полисмен. Он слишком порядочная тварь, чтобы заходить так далеко.

- Но если он ворует…

- Ты не понимаешь, он делает это только потому, что Прейтеры не вмешиваются сами и не дают вмешаться нам. Кот не будет пытаться проделывать это с тобой. Если будет, попроси кого-нибудь поколотить его рожком для обуви или чем-нибудь ещё. Он вскоре бросит воровать. Ты тоже можешь побить его. Весь Дом будет тебе ноги целовать, если ты поколотишь его.

- А мистер Прейтер позволит мне забрать кота?

- Попытайся в любом случае. Заведи с ним приятную беседу. Скажи, что это – единственный кот, которого ты когда-либо любила, и всё такое.

- Ладно, попробую.

- Премного благодарен. Ты могла бы заглянуть ко мне на обратном пути и рассказать, как было дело.

Миссис Джеймс Уильямсон, урождённая мисс Трентхэм, послушно свернула в ту часть Дома, которая называлась Мерейейл. Миссис Прейтер выразила надежду, что, прежде чем сесть в поезд, гостья выпьет чаю. К чаю обычно подаётся молоко, а молоко, как правило, водится в доме, где есть кот, к удовольствию кошачьего общества. Капитан Кетл, такое имя присвоили коту его крёстные, бодрствовал с раннего утра. Когда он стоял, нетерпеливо ударяя лапами по коврику, и мяукал в минорных тонах, миссис Уильямсон почувствовала, что это - кот её мечты. Выглядел он, безусловно, очень хорошо. Его чёрное сердце было спрятано за гладкой полосатой шёрсткой, роскошной при поглаживании. А коварный мозговой аппарат скрывался в изящной головке.

- О, какой красивый кот! - сказала миссис Уильямсон.

- Да, правда, – согласилась миссис Прейтер. – Мы им очень гордимся.

- Такая красивая шерсть!

- А как нежно он мурлычет!

- Он выглядит таким интеллигентным. Проделывает он какие-нибудь трюки?

Проделывает ли он какие-нибудь трюки! Миссис Уильямсон, он может всё, только не говорит. Капитан Кетл, шалунишка, подойди сюда и умри за свою страну. Кис-кис.

Наконец, Капитан Кетл неохотно подошёл, умер за свою страну в рекордно короткий срок и снова метнулся к блюдечку. У него было важное свидание. Простите, если я кажусь грубым и всё такое, но ему приходилось играть роль кота в погоне за мышью.

- Ну, что? - спросил Трентхэм, когда сестра зашла к нему час спустя.

- О, Дик, это лучший кот, которого я когда-либо видела. Не видать мне счастья, если он не будет моим.

- Ты купила его? - спросил практичный Трентхэм.

- Дорогой Дик, я не могла. Мы не могли торговаться из-за кота за чаем. Я никогда раньше не встречала миссис Прейтер.

- Я полагаю, не могла, - уныло сознался Трентхэм. – Послушай, в любом случае, если случится что-нибудь, что заставит Носатого захотеть от него избавится, я скажу ему, что за кота ты готова на всё.

Две недели после этого эпизода всё шло своим чередом. Миссис Уильямсон уехала, с сожалением вспоминая оставленного ею кота.

Капитан Кетл умирал за свою страну с умеренным постоянством, а по случаю, когда он пытался стянуть немного молока в самом разгаре утомительного чаепития, чуть не умер по другой причине. Конец наступил внезапно.

Как-то в воскресенье мистер Прейтер пригласил Трентхэма на ужин. Приехав, Трентхэм сразу почувствовал мрачное и унылое настроение, царящее в доме. Сначала он не мог понять причины, но вскоре всё прояснилось. Капитан Кетл, выражаясь образным языком уличных бродяг, пришёл, наделал и ушёл. В тот вечер его оставили в гостиной одного, Дом стоял у церкви, и глаза кота, без устали шарящие в поисках подходящего злодейства, зажглись над клеткой. В этой клетке сидела канарейка особой породы, в своём роде достигшая такого же совершенства, как и сам Капитан Кетл. Она пела со вкусом и чувством и была, в общем, приятна во всех отношениях. Но для Капитана Кетла она, прежде всего, была птицей. Один из поэтов написал о своём знакомом, что «роза на берегу реки была для него всего-навсего обыкновенным цветком». То же случилось и с Капитаном Кетлом. Он был не из тех котов, которые делают различия между птицами. Подобно коту в другом стихотворении, он знал только, что птицы – легкая и полезная пища. Поэтому, поупражнявшись в ловкости, кот выудил канарейку из клетки и съел её. И впал в немилость.

Сестра Трентама была его первой посетительницей.

- Послушай, - сказал он, когда наконец удовлетворил ее любопытство по поводу своего здоровья, - не окажешь ли ты мне услугу?

Она тут же сообщила, что была бы счастлива, и стала расспрашивать о деталях.

- Купи кота учильщика, - прошипел, или скорее хрипло прошептал Трентам.

- Дик, а ты уверен в том, что повредил ногу? Точно не голову? - ответила она. – И имею в виду, что …

- Нет, действительно, я сказал именно то, что хотел сказать. Почему ты не можешь этого сделать? Ведь это же проще простого.

- Да, но что такое «учильщик»? И почему я должна покупать его кота?

- Учильщик – это школьный учитель. Конечно же, ты знаешь об этом. Видишь ли, недавно Пратер приобрел кота, и теперь это животное разгуливает по территории школы и вмешивается в учебный процесс. Этой ночью он, этот кот, умудрился стащить полфунта первоклассных сосисок, и вообще он осмеливается захватывать трофеи везде, где это возможно. Ты бы всем оказала добрую услугу, если бы забрала его к себе. Если ты этого не сделаешь, то однажды его линчуют. Кроме этого, тебе ведь нужен кот для твоего нового дома, безусловно. Чтобы держать мышей в страхе, ну, и все такое прочее, ты же понимаешь. Этот кот – просто мышиный бич.

Это был весомый аргумент. Дело в том, что сестра Трентама недавно вышла замуж и уже подумывала о том, что кот никак не помешал бы в ее новом доме.

- Что касается всяческих жуков, - продолжал инвалид, спеша закрепить победу, - то они просто не осмелятся выползти из своих щелей из страха перед этим самым котом.

- Если он поедает жуков, - возразила сестра, - значит у него некрасивая шерсть.

- Вовсе он не ест жуков. Просто приминает, припугивает, как полицейский, понимаешь. Он вполне порядочный кот, по крайней мере, так он выглядит.

- Да, но если он ворует…

- Неужели ты не понимаешь, что он поступает так только потому, что Пратеры совсем не воспитывают его, да и нам не позволяют. Он бы никогда даже не дернулся воровать, живи он с тобой. А если бы попытался, тут же получил бы от кого-нибудь ловильным крючком или еще чем-нибудь подходящим по голове. И вскоре бросил бы эту затею. И ты могла бы его правильно воспитать, ты и сама об этом прекрасно знаешь. Все обитатели школы целовали бы тебе руки в благодарность за то, что ты избавила их от этого животного.

- Согласна, но неужели мистер Пратер так легко согласится расстаться с ним?

- В любом случае, стоит попробовать. Обращайся с ним мягко. Знаешь, только кот, которого ты любишь…, ну и все такое.

- Очень хорошо, попробую.

- Огромное спасибо. Только ты обязательно должна снова заглянуть ко мне на обратном пути.

Миссис Джеймс Уильямсон, урожденная мисс Трентам, с сознанием долга направилась прямо в ту часть школьного здания, которая принадлежала Меревейлу. Мистер Пратер выразил надежду по поводу того, что мисс Трентам могла бы выпить чашечку чаю перед отъездом. Чай обычно пьют с молоком, а раз в доме, где обитает кот, появляется молоко, то, конечно же, кошачьего общества не избежать. Капитан Кэтл, такое имя считалось подходящим для кота, по крайней мере, с точки зрения его крестных отцов и матерей, своевременно прибыл. По тому, как он нетерпеливо скреб лапой половик и при этом жалобно мяукал, миссис Уильямсон определила, что этот кот – то, что надо. Он прекрасно выглядел. Его подлая натура была скрыта под роскошно выглядевшей накидкой шелковистого полосатого меха. Его коварный, способный разрабатывать сложнейшие планы ум светился в глазах . Голова его была пропорциональна и красива.

- О, какой чудесный кот!- восхитилась миссис Уильямсон.

- Верно, не правда ли? – согласилась миссис Пратер. – Он - наша гордость.

- Такая прекрасная шерсть!

- А как восхитительно он мурлычет!

- Он кажется мне очень умным. Умеет ли он что-нибудь?

- Умеет ли что-нибудь? Ха! Да он может все, только вот не разговаривает. Капитан Кэтл, негодник, поди-ка сюда. Ну-ка, умри за свою страну. Кис-кис-кис.

В конце концов Капитан Кэтл все же неохотно подошел, в рекордное время погиб за свою родину, и помчался обратно к блюдцу. У него было важное задание. Он, конечно, боялся показаться грубым и все такое, понимаете, но ведь его прямой обязанностью балы забота о мышах.

- Ну, - сказал Трентам, когда его сестра заглянула к нему часом позже.

- О, Дик, это самый лучший кот, которого я когда-либо видела. Никогда не буду счастлива, если не заполучу его.

- Ты его купила? – спросил весьма практичный Трентам.

- Мой дорогой Дик, я не смогла. Мы не могли вести переговоры о покупке кота прямо за чаем. Ведь я ни разу до этого дня не встречала миссис Пратер.

- И правда, - уныло признал Трентам. – Но, все равно, заглядывай сюда время от времени, если случится что-нибудь такое, что заставит учильщика избавится от кота, я сообщу ему, что ты от этого животного без ума. Договорились?

Но еще на протяжении двух недель после этого эпизода все оставалось по-прежнему. Миссис Уильямсон уехала, с сожалением думая о коте, которого ей все-таки пришлось оставить здесь.

Капитан Кэтл умирал за свою страну достаточно регулярно, но однажды, когда он решил попить молочка прямо в центре стола во время чаепития, он почти умер по другой причине. А потом развязка наступила неожиданно.

Однажды в одну из суббот мистер Пратер пригласил Трентама на ужин. Когда тот пришел, то почувствовал, что атмосфера в доме какая-то подавленно-грустная. В начале, он не мог понять почему, но затем причина стала ясна. Капитан Кэтл, выражаясь языком улицы, пришел, взял и сделал это. В тот вечер его оставили одного в гостиной, так как все обитатели школы были в церкви. А его неустанный глаз все рыскал в поисках возможности совершить что-нибудь гаденькое, и взгляд его упал на клетку. В этой клетке обитала канарейка особой породы, которая достигала того же уровня мастерства в своем деле, как и Капитан Кэтл в своем. Она пела со вкусом, с чувством, и вообще была приятна во всех отношениях. Но для Капитана Кэтла она была обыкновенной птицей. Какой-то поэт рассказывал о своем настолько образованном приятеле, что для него «первоцвет на бреге реки был таким же, как все цветы – первоцветом, обычным цветком, каких много растет кругом». То же самое было и с капитаном Кэтлом. Он явно не являлся тем котом, который верил в существование каких-то особых различий, существовавших в племени птиц. Точно так же, как и кот из другого стихотворения, он знал только то, что птицы были легким и полезным блюдом. Ну, в общем, с восхитительным мастерством он извлек канарейку из клетки и съел птичку.

Сейчас он был в опале.

Полосатый изверг

Первой навестить Трентама пришла его сестра.

Отчитавшись перед ней о состоянии своего здоровья, юноша сказал:

- Слушай, будь другом, окажи мне услугу.

Охотно согласившись, девушка спросила, чем может помочь.

- Купи у дирика кота, - хрипло прошептал ей в ответ Трентам.

- Дик, с тобой все в порядке? Ты, когда падал, только ногу ушиб, не голову? В смысле...

- Да нет, я серьезно. Ну, что тебе стоит, дело-то пустяковое!

- Но кто такой этот "дирик", и зачем мне покупать его кота?

- Дирик - значит директор, будто сама не знаешь. Понимаешь, в семье мистера Прейтера недавно завели кота, и эта скотина теперь шастает повсюду, и даже лазит к нам в комнаты. Прошлой ночью, прямо вот здесь, наглец "уговорил" пол-фунта отличных сосисок. И вообще, он постоянно норовит что-нибудь стащить. Ты сделаешь всем одолжение, если заберешь его себе. Иначе однажды его попросту укокошат. К тому же, кот в новом доме тебе обязательно пригодится. Ну, чтоб мыши не завелись, или еще кто. Это же настоящий истребитель грызунов.

Да, последний довод был действительно убедительным. Сестра Трентама недавно вышла замуж, и, конечно же, не раз подумывала о том, чтобы обзавестись питомцем из семейства кошачьих.

- А уж что касается тараканов, тут ему и вовсе равных нет, - продолжал больной, стараясь закрепить позитивный эффект. - Букашки не посмеют вылезти из своих нор в страхе перед ним.

- Если он станет есть тараканов, у него испортится мех, - возразила сестра.

- Зачем есть? Он их будет просто давить, ну, знаешь, стоять, как полицейский на страже. Это ж зверь приличный.

- Но ты говоришь, он вор?

- Да нет же, кот ведет себя так только потому, что Прейтеры позволяют, и нам не дают его проучить. С тобой-то он не забалует. А если вздумает, попроси кого-нибудь треснуть ему, как следует, по голове. Поверь, он сразу станет паинькой. Можешь и сама его пару раз огреть. Да тебе за это все наши просто в ноги будут кланяться.

- Но согласится ли мистер Прейтер отдать мне своего питомца?

- Попытайся его уговорить. Скажи, тебе ни один кот так не нравился, ну или еще что-нибудь в этом роде.

- Хорошо, я попробую.

- Здорово. Спасибо огромное. Будешь возвращаться от Прейтеров, зайди ко мне снова - расскажешь, как все прошло.

Миссис Джеймс Уильямсон, в девичестве Трентам, послушно отправилась в директорское крыло, где и повстречала миссис Прейтер. Та предложила ей чашечку чая перед дорогой. Благородный напиток обычно подают с молоком, и как водится в тех домах, где есть коты, вместе с молоком в комнате не замедлил появиться и представитель сего семейства. Нареченный в честь известного персонажа Капитаном1, он бродил неподалеку с самого утра. Увидев, как кот в нетерпении топчется и мнет лапами ковер, и услышав его минорное мяуканье, миссис Уильямсон сейчас же поняла - именно такого питомца она и хотела. И в самом деле, внешностью кот обладал милейшей. Подлую сущность скрывал гладкий мех полосатой окраски, касаться которого было одно удовольствие. Ничто не выдавало коварных замыслов, наполнявших его ладную и красивую голову.

- Какой чудесный котик! - воскликнула миссис Уильямсон.

- Да, Вы правы, Капитан — наша гордость, - согласилась миссис Прейтер.

- У него такая красивая шёрстка!

- А как мурлычет!

- И выглядит таким смышленым. А трюки он выполнять умеет?

- Трюки? Еще бы! Да он может все, что угодно, разве только даром речи не обладает. Капитан! Ну-ка, негодник, поди сюда, кис-кис! Покажи, что ты умеешь! Умри за Родину!

С явной неохотой Капитан, наконец, подошел. Мигом продемонстрировав, как гибнут за отечество, он тут же вернулся к своему блюдцу с молоком. Оторвали от такого важного дела!

- Не сочтите за грубость, но, знаете ли, вынужден откланяться, - будто бы говорил кот всем своим видом.

- Ну как? - спросил Трентам, когда сестра заглянула к нему часом позже.

- О, Дик! Это самый замечательный кот, какого я видела в своей жизни. Я не успокоюсь, пока не заполучу его.

- Так ты его купила ? - осведомился практичный брат.

- Мой дорогой, я не решилась. Не могли же мы торговаться за кота во время чаепития. Да и с миссис Прейтер мы только сегодня познакомились.

- Ну да, ты права, - мрачно признал Трентам. - Ладно, послушай, если вдруг дирик решит избавиться от него, я намекну, что ты от котяры просто без ума, договорились?

С момента тех событий минуло две недели, но всё шло по-прежнему. Полная сожалений, миссис Уильямсон уехала, увозя с собой лишь образ приглянувшегося ей кота.

С умеренной регулярностью Капитан изображал гибель за отчизну. Как-то раз он и в самом деле чуть не пал смертью храбрых, правда уже не за родину, а по той причине, что надумал выпросить молока во время чаепития, устроенного младшеклассниками. Но вдруг всему пришел конец.

Однажды в воскресенье мистер Прейтер пригласил Трентама на ужин. Едва войдя, юноша ощутил атмосферу сдержанного уныния, царившую в доме. Сначала Трентам не мог понять, что же случилось, однако вскоре всё выяснилось. Выражаясь фигурально, Капитан натворил дел. Этим вечером, когда все ушли в церковь, кот остался в гостиной один. Взгляд его, без устали блуждавший по комнате в поисках нового повода для злодейства, вдруг наткнулся на клетку. В ней жила канарейка — птица особенная и в своем роде не менее одаренная артистка, чем сам Капитан. Певунья исполняла трели с исключительным старанием и чувством, и вообще была очень милой пташкой. Но кот в ней видел только представителя пернатых. Один поэт как-то написал о своем знакомом такие строки: "Желтели примулы вдали, как солнце золотое. Но для него - то лишь цветы, и ни капли более."2 Также и Капитан — особой разницы между птицами он не замечал. Ведь ему, как и коту из других стихов, было "важнее то, что в пищу дичь годится."3 В общем, исхитрившись достать канарейку из клетки, Капитан, не долго думая, съел птичку, из-за чего и впал в немилость у хозяев.

1 Имеется в виду Капитан Кеттл (Captain Kettle), герой приключенческих историй, написанных английским писателем и путешественником Ч.Д. Катклиффом (1866-1944), пользующийся у англоязычных читателей не меньшей популярностью, чем знаменитый Шерлок Холмс.

2 A primrose by the river's brim a simple primrose was to him, and it was nothing more' - строки из поэмы «Питер Белл» английского поэта-романтика Уильяма Вордсворта

3 They call me cruel. Do I know if mouse or songbird feels?
I only know they make me light and salutary meals
Пускай твердят, что я жесток, сжимая в лапах птицу.
Мне ж, как коту, важнее то, что в пищу дичь годится — отрывок стихотворения "Sad memories" английского поэта Ч. С.Калверли из сборника "Fly Leaves"

Первой Трэнхема навестила сестра.

– Слушай, – сказал он, удовлетворив её любопытство по поводу самочувствия, – не окажешь ли ты мне услугу?

Она заявила, что будет счастлива ему помочь, и поинтересовалась подробностями.

– Купи кошку шефа, – хрипло прошептал Трэнхем.

– Дик, ты же ногу ушиб, да? А не... голову? В смысле –

– Да нет же, я серьёзно. Почему ты не можешь? Это же до смешного просто.

– Но что это за шеф? И зачем мне покупать его кота?

– Шеф – директор. Тебе это наверняка известно. Понимаешь, Пратер недавно завёл кота, и это создание заходит сюда и мародёрствует. Вчера чуть ли не полфунта первоклассных сосисок слопал. Любитель стянуть всё, что плохо лежит. Ты сделаешь доброе дело, если возьмёшься за него. Иначе в один прекрасный день его линчуют. Да и вообще, ты же наверняка мечтала о коте для нового дома. Приструнить мышей и всё такое прочее. Этот кот просто спец по мышам.

Это был сильный аргумент. Сестра Трэнхема недавно вышла замуж, и, разумеется, подумывала о том, чтобы купить кота для украшения дома.

– Что касается пчёл, – продолжил пострадавший, переходя к главному своему аргументу, то они от страха просто-напросто не осмелятся высунуться из своего логова.

– Если он ест пчёл, – возразила сестра, – вряд ли у него хороший мех.

– Да не ест он их. Просто расплющивает лапой, ну, как полицейский. Он довольно честный зверь, если судить по его внешности.

– Но если он ворует...

– Нет, понимаешь ли, он ворует только здесь, потому что Пратер не общается с ним и нам не разрешает. У тебя кот ничего такого не сделает. Если сделает, попроси кого-нибудь стукнуть его по голове обувным рожком или ещё чем-нибудь в этом роде. Тогда он бросит это дело. Кстати, ты и сама можешь попробовать. Все тебя на руках носить будут, если у тебя получится.

– Но неужели мистер Пратер разрешит мне взять кота?

– В любом случае,стоит попробовать. Наплети что-нибудь трогательное. Единственный кот, которого ты любила, что-то в этом духе.

– Ладно. Попробую.

– Спасибо тебе большущее. И, знаешь, может, заглянешь сюда на обратном пути и расскажешь, что да как?

Миссис Джеймс Уильямсон, урождённая мисс Трэнхем, отправиласть, покорная долгу, в ту часть дома, где жил Мереваль. Миссис Пратер выразила надежду, что успеет выпить чашечку чая перед поездом. С чаем принято пить молоко, а с молоком, если в доме есть кот, принимать представителя семейства кошачьих. Капитан Котелок (крёстные посчитали такую кличку подходящей) рано предоставил себя во всеобщее распоряжение. Он стоял, нетерпеливо царапая коврик, и печально мяукал, и миссис Уильямсон поняла, что вот тот самый кот. Он и вправду был красавцем. Коварное сердце скрывалось под блестящей полосатой шубкой: погладить такого кота – истинное наслаждение. Мозг, полный недобрых замыслов, был спрятан в симпатичной голове.

– Ах, какой милый котик! – сказала миссис Уильямсон.

– Да, он и правда мил, – согласилась миссис Пратер. – Мы им так гордимся.

– Какой замечательный мех!

– И так нежно мурлычет!

– Он кажется очень умным. А трюки он делает?

Делает ли он трюки! Да он, миссис Уильямс, всё на свете умеет, разве что не говорит. Капитан Котелок, шалун ты эдакий, иди сюда и умри за родину. Кис-кис.

Капитан Котелок в конце концов неохотно пришёл, умер за родину в рекордно короткие сроки и помчался назад, к блюдечку. У него была назначена важная встреча. Не хотелось бы показаться Вам грубым, знаете ли, и всё такое, но ему надо было встретиться с одной кошкой по поводу мышки.

– Ну? – спросил Трэнхем, когда сестра заглянула к нему через час.

– О, Дик, это самый чудный кот в мире. Если он не станет моим, я буду несчастна.

– Ты его купила? – спросил практичный Трэнхем.

– Дорогой мой Дик, я не могла. Мы не могли торговаться во время чая. К тому же, я до сегодняшнего дня не была знакома с миссис Пратер.

– Да, думаю, ты права, – мрачно признал Тренхэм. Но знаешь что? Всё равно, если что-то случится и шеф захочет избавиться от него, я скажу ему, что ты без ума от кота. Ясно?

Ещё две недели после этого случая всё шло как раньше. Миссис Уильямсон отбыла, с горечью думаю об оставленном коте.

Капитан Котелок продолжал систематично умирать за родину, а однажды, пытаясь полакомиться молоком в самый разгар чаепития мальчиков на побегушках, чуть не умер из-за другого. И вдруг настал конец.

Как-то раз мистер Пратер пригласил Трэнхема на воскресный ужин. Придя к нему, Трэнхему стало ясно, что здесь поселилось уныние, которое тщетно пытаются скрыть. Вначале он не мог понять, что случилось, но вскоре всё стало на свои места. Капитан Котелок, как сказал бы обыватель со свойственной ему эмоциональностью, напортачил. В тот вечер, когда прочие жители дома были в церкви, он остался один в гостиной. Его не знающий усталости взгляд блуждал по комнате, ища, где бы совершить зло, и наткнулся на клетку. В этой клетке жила особого вида канарейка, такая же талантливая актриса в своём амплуа, как и Капитан Котелок. Канарейка пела с чувством и со вкусом, да и вообще у неё было немало незамысловатых способов приносить радость. Но для Капитана Котелка она была всего лишь птицей. Кто-то из поэтов воспел своего знакомого, который был так устроен, что «фиалку у воды речной считал фиалкою простой – не более того». Так было и с Капитаном Котелком. Он был не из тех щепетильных котов, что делают различие между птицами. Подобно коту из другого стихотворения, он знал лишь, что они весьма полезны и вкусны. А потому, применив на практике свою замечательную изобретательность, он извлёк канарейку из клетки и съел её. Теперь он был в немилости.

Кошачий террор

Первой навестила Тренхэма его сестра.

- Послушай, не окажешь ли ты мне хорошую услугу? - спросил он после того, как ответил ей на вопрос о своем здоровье.

Она ответила, что с радостью поможет ему. "А что нужно?"

- Купи директорского кота, - прошептал Тренхем хриплым голосом.

- Дик, это ваш плут, которого вы обижаете, разве не так? Как ты мог такое придумать? - спросила она.

- Но я действительно имею в виду его. Почему ты не можешь? Это совершенно простое дело.

- Но кто такой директор? И зачем мне покупать его кота?

- Директор - это наш хозяин. Уверен,ты знаешь его. Видишь ли, мистер Прейтер приобрел кота недавно, и этот зверюга бродит повсюду и совершает облавы на все, что ему понравится. Однажды ночью вот тут он украл полфунта превосходной колбасы. Почти у всех пропадают продукты. Ты сделаешь доброе дело, если возьмешь его к себе. Он будет регулярно получать обед. Наверняка ты хочешь завести кота для своего нового дома.Ты же знаешь, мышей нужно держать в страхе. А кот сущий демон для мыши.

Это был веский аргумент. Сестра Тренхэма недавно вышла замуж, и конечно у нее была мысль купить кота для уюта в доме.

- И для тараканов, - продолжал больной, объясняя все преимущества, - они просто не посмеют высунуться из своих норок из за страха перед ним.

- Если он ест тараканов, - возразила сестра, - то у него не может быть хорошей шерсти.

- Он их не ест. Давит и бегает за ними как полицейский. Получается очень похоже.

- Но если он ворует продукты...

- Нет, что ты, он делает это только здесь, потому что Прейтеры не мешают ему и не позволяют нам расправиться с ним. За свои проделки, кто-нибудь ударит его по голове приспособлением для снятия обуви или чем-нибудь еще. Он вскоре бросит свою привычку. А жители дома будут просто чистить тебе сапоги, если ты его заберешь.

- Но продаст ли мне мистер Прейтер кота?

- Во всяком случае попытайся. Найди правильный подход. Ты умеешь. Этот кот той породы, которая тебе нравится.

- Ну хорошо. Я постараюсь.

- Чрезвычайно благодарю. И послушай, ты можешь прямо сейчас по пути взглянуть и сделать выводы.

Миссис Джеймс Виллиеймсон, уроженная мисс Тренхэм, послушная долгу, пришла в дом к Меривейлам. Миссис Прейтер срочно собиралась, но надеялась, что попьет чаю перед тем, как сядет в поезд. Чаепитие обычно бывает с молоком, а молоко всегда есть в доме, где живет кот. Капитан Кетл, имя, данное ему крестными матерью и отцом, в полне подходило ему. Он остановился, нетерпеливо царапая когтями коврик, и жалобно замяукал. Миссис Виллиеймсон почувствовала,что такого кота она бы хотела. Кот конечно шикарно выглядел. Пакостная душа скрывалась под лоснящейся шерстью полосатой шкурки, поглаживая которую испытываешь огромное наслаждение. В хорошенькой головке прятались не добрые замышления.

- Какой восхитительный котик! - Сказала миссис Виллиеймсон.

- Да, - согласилась миссис Прейтер. - Мы очень гордимся им.

- Какая прекрасная шерстка.

- А какое приятное мурлыканье.

- Он выглядит умницей. Есть ли у него какие-нибудь недостатки?

Были ли у него недостатки! Ну, миссис Виллиеймсон, да он умел делать все, кроме как разговаривать. Капитан Кетл, ты плохой парень. Иди сюда и поиграй с нами. Кис, кис.

Наконец Капитан Кетл неохотно подходил, играл недолго и быстро мчался назад к блюдцу.У него свое важное назначение. Извините, производить впечатление грубого невоспитанного, ну и тому подобное, он должен смотреть на все, так как кот смотрит на мышь.

- Ну что? - Спросил Тренхэм, когда сестра заглянула к нему через час.

- О, Дик, это самый лучший кот, которого я когда-либо видела. Я не буду счастлива, если не получу его.

- Ты его не купила? - Спросил практичный Тренхэм.

- Мой дорогой Дик, я не осмелилась. Мы не могли торговаться о коте во время чаепития. Потому что я никогда не встречала миссис Прейтер перед обедом.

- Ну конечно, нет, - согласился Тренхэм с унылым видом. - Так или иначе, можно что-либо сделать, чтобы директор захотел избавиться от него. Тогда я скажу, что ты безумно любишь кота. Поняла?

В течении двух недель после этого эпизода дела пошли вперед. Миссис Виллиеймсон ушла печально думая о коте, которго она оставила.

Капитан Кетл непрерывно играл со всеми. Был один случай, когда он попытался вылакать молоко даже из самого центра, у приглашенных на чай одним из младших учеников, котяре до смерти хотелось еще молока. Но внезапно пришел конец.

В воскресенье мистер Прейтер пригласил Тренхэма на ужин. Когда он пришел было очевидно, что атмосфера в доме унылая и подавленная. С начала он не мог понять почему, но вскоре стало ясно. По выразительной речи человека на улице это был Капитан Кетл, бегавший и сделавший это. Тем вечером его оставили одного в гостиной, пока все обитатели дома были в церкви. Его блуждающие глаза беспокойно искали, какую бы совершить пакость, и наткнулись на клетку. В той клетке сидела канарейка особого вида. Её пение со вкусом и чувством само по себе было в целом приятным. Но для Капитана Кетла она была просто птичкой. Один из поэтов песенников при знакомстве с ним представлялся так: "первоцвет, наполненый до края просто примула была для него, и ничего более". Точно также и с Капитаном Кетлом. Он был не тем котом, который делает тонкое различие между птицами. Как и кот в другой поэме он знал, что они для него только вкусная и полезная еда. Итак, проявив значительную изобретательность, он вытащил канарейку из клетки и сожрал её. И теперь Капитан Кетл был в немилости.

Первой Трентема навестила его сестра.

Он удовлетворил ее любопытство по поводу его здоровья и перешел к делу. «Послушай-ка, не окажешь ли ты мне одну хорошую услугу?» спросил он.

Она заявила, что будет счастлива помочь ему. Не мог бы он изложить свою просьбу подробнее?

«Купи кота препода», хрипло прошипел Трентем.

«Дик, ты точно повредил ногу, а не голову?» недоумевающе спросила она. «По-моему…»

«Нет, я хотел сказать именно это. Ну что тебе стоит? Ровным счетом ничего.»

«Но что за препод? И с какой стати я должна покупать у него кота?»

«Препод- это хозяин, ты сама это прекрасно поняла. Видишь ли, Прейтер недавно обзавелся котом. Зверюга везде носится и переворачивает весь колледж вверх дном. Стащил у нас недавно полфунта первоклассных сосисок, клянчит еду и тут, и там… Ты нас всех очень обяжешь, если заберешь кота. В противном случае в один прекрасный день его прикончат. К тому же, я уверен, что тебе дома нужен кот. Ну, для охоты на мышей и всего такого. Этот котяра-настоящая гроза грызунов.»

Это был самый весомый аргумент. Сестра Трентема не так давно вышла замуж, и, конечно же, она подумывала о том, чтобы приобрести кота. Ведь кот-настоящее украшение хорошего дома.

«Что касается тараканов», продолжил наступление больной, «Они будут дрожать в своих углах, не осмеливаясь покинуть их».

«Вряд ли он так хорош, если ест тараканов. Наверняка у него отвратительная шерсть», воспротивилась было сестра.

«Да он их не ест. Так, давит и наводит в доме порядок, как полицейский. Он вполне достойный кот, вот увидишь.»

«Но если он ворует…»

«Да нет, что ты! Ворует он только здесь, потому что Прейтеры его не воспитывают и не позволяют нам что-либо предпринимать в отношении кота. В твоем доме он не будет вытворять ничего подобного. А если начнет плохо себя вести, пусть кто-нибудь даст ему как следует по голове рожком для обуви или чем-нибудь в этом роде. Или сама стукни его. Скоро кот обо всяких пакостях и думать забудет. Все студенты просто молиться на тебя будут, если ты возьмешь его себе.»

«Но разрешит ли мистер Прейтер забрать своего кота?»

«Попробуй с ним поговорить. Будешь его окучивать- будь как можно милее. Скажи, что ты всегда мечтала именно об этом котике, ну и все таком духе».

«Хорошо, я постараюсь.»

«Большущее тебе спасибо! Кстати, загляни ко мне по пути домой и расскажи, чем увенчались ваши переговоры.»

Миссис Джеймс Уильямсон, урожденная Трентем, преисполнилась чувства долга и направилась половину Меревейлов. Миссис Прейтер выразила надежду, что она, конечно же, выпьет с ними чаю перед тем, как идти на поезд. Обычно выходит так, что где чай, там и молоко. Ну а где молоко, там, как правило, и кот, если он, конечно, есть в доме. Капитан Кеттл- именно это имя его хозяева сочли наиболее подходящим для него-не замедлил явиться. ОН подошел и встал рядом, нетерпеливо переминаясь лапами по ковру и жалобно мяукая. Миссис Уильямсон почувствовала, что этот кот был создан именно для нее. Смотреть на него было одно удовольствие. Его черная душа была скрыта покровом лоснящегося полосатого меха, который, наверное, было очень приятно гладить. Его прекрасной формы голова никак не выдавала его богатый на всякие низости ум.

«Какой у вас котик!» воскликнула миссис Уильямсон.

«Да, несомненно», согласилась с ней миссис Прейтер. Мы им очень гордимся.»

«Какая замечательная шерстка!»

«И он так мило мурлычет!»

«Мне кажется, он очень умный. Умеет ли он какие-нибудь штучки?»

Умеет ли? Помилуйте, миссис Уильямсон, этот кот умеет делать решительно все! Вот только даром речи не обладает. А ну-ка, Капитан Кеттл, негодник ты эдакий, пойди сюда! Покажи, как ты умираешь за свою родину! Кис-кис-кис!

Капитан Кеттл подошел крайне неохотно, «умер за свою родину» поразительно быстро и тут же метнулся обратно к блюдцу с молоком. Извините, это было очень невежливо с его стороны, но у него срочное дело. Он увидел там мышь, а ведь это его работа-ловить их.

«Ну что?» Спросил Трентем свою сестру, когда она зашла к нему через час.

«О, Дик, это самый милый котик в мире. Я буду просто в отчаянии, если он не будет моим.»

«Так ты его купила?» спросил Трентем, будучи весьма практичным человеком.

«Дик, милый, нет, конечно. Не могла же я, в самом деле, затевать разговор о продаже кота за чаем! К тому же я не была знакома с миссис Прейтер до этого дня.»

«Наверное, ты права», мрачно признал Трентем. «Ну ладно, если зверюга что-нибудь выкинет и препод захочет от него избавиться, я скажу ему, что ты вся иссохла по котику. Идет?»

Прошло полмесяца, которые ничего не изменили. Миссис Уильямсон уехала, сожалея о коте, которого так и не купила.

Капитан Кеттл «умирал за свою родину» довольно часто. Однажды, попытавшись украсть молоко с чаепития младших студентов, он и впрямь чуть не умер, правда, уже по другой причине. Затем наступила развязка.

В Воскресенье мистер Прейтер пригласили Трентема на ужин. Переступив порог их дома, он сразу почувствовал, что атмосфера более чем мрачная. Поначалу он ничего не понял, но скоро причина стала очевидна. Капитан Кеттл, выражаясь красочным языком улицы, наступил на свои любимые грабли. В пятницу, когда все ушли в церковь, он находился в гостиной и был предоставлен сам себе. Он беспокойно шарил глазами по комнате, пытаясь придумать хоть какую-нибудь пакость. Внезапно его взгляд упал на клетку, в которой сидела совершенно особенная канарейка. Подобно Капитану Кеттлу, она тоже была артистической натурой, но совсем в другой области. Она прекрасно пела, и, помимо этого, обладала множеством других талантов. Однако для нашего разбойника она была всего лишь птицей. Один поэт воспевая одного своего знакомого, говорит о нем, что

«первоцвет, что цвёл кругом,

Был жёлтым для него цветком,

Простым цветком, не боле».

Именно так обстояло дело с Капитаном Кеттлом. Он был кот, а потому не делал различий между птицами. Любая из них была для него лишь легкой и полезной закуской. Проявив немалую изобретательность, он вытащил канарейку из клетки и съел ее. Отныне он впал в немилость.

Первой Трентема навестила сестра.

- Слушай, - сказал Трентем, убедив сестру, что волноваться о его здоровье не стоит, - Не сделаешь для меня одно доброе дело?

Сестра заверила, что будет очень рада, и попросила рассказать подробнее.

- Купи у клюва кота! – хрипло прошипел Трентем.

- Дик, ты ведь повредил ногу, а не… не голову? – обескуражено пробормотала сестра. – То есть я хотела сказать…

- Я серьезно! А почему бы и нет? Это же проще простого.

- Но что такое клюв? И зачем мне покупать у него кота?

- «Клюв» значит учитель. Должна же ты знать такие вещи! Понимаешь, Прейтер недавно завел кота, и эта зверюга рыщет повсюду и разоряет наши комнаты. Прошлым вечером вот умял с полфунта сосисок и вообще вечно тащит все, что плохо лежит. Ты окажешь всем огромную услугу, если его заберешь, иначе с ним рано или поздно разделаются. Ну и вообще, тебе ведь нужна кошка в новый дом: за мышами охотиться и все такое. Этот котяра мышей ловит только так!

Аргумент подействовал: сестра Трентема недавно вышла замуж и действительно подумывала о том, чтобы потратиться на кошку для создания домашнего уюта.

- Ну а тараканы, - продолжил наступление раненый боец, - вообще из щелей не высовываются, так он их зашугал.

- Если он ест тараканов, - возразила сестра, - у него не может быть хорошей шерсти.

- Не ест, просто распугивает. Ну, знаешь, как полицейский. Вообще-то внешность у него вполне приличная.

- Но раз он ворует…

- Да нет, как же ты не понимаешь! Он ворует только здесь, потому что Прейтеры ни сами его не приструнивают, ни нам не дают. С тобой он такого себе не позволит. А если попробует, попроси кого-нибудь стукнуть его по голове обувным рожком или еще чем, и он живо отучится. Давай, соглашайся! Мы просто на руках тебя будем носить!

- Но захочет ли мистер Прейтер продать мне кота?

- Попытка не пытка. Наплети там ему, мол, ты без этого кота жить не можешь, и все в таком духе.

- Ну хорошо, я попробую.

- Вот спасибо! На обратном пути загляни и расскажи, как все прошло.

Миссис Джеймс Уильямсон, урожденная мисс Трентем, с деловитым видом прошла в ту часть дома, где жили Прейтеры. Миссис Прейтер выразила надежду, что перед отъездом миссис Уильямсон выпьет чаю. К чаю полагается молоко, а к молоку, если, конечно, в доме есть кошка, положено кошачье общество. Капитан Кеттль*, а именно так окрестили этого представителя кошачьих, был уже тут как тут. Глядя, как Капитан нетерпеливо уминает лапами ковер и уныло мяукает, миссис Уильямсон почувствовала, что этот кот просто создан для нее. Смотреть на него было одно удовольствие. Его черное сердце скрывал лоснящийся полосатый мех, который так и хотелось погладить, а коварный умишко прятался в красивой голове.

- Ах, что за милый котик! – воскликнула миссис Уильямсон.

- Правда прелесть? – отозвалась миссис Прейтер. – Мы очень им гордимся.

- Какая красивая шубка!

- А как нежно мурлычет!

- На вид такой смышленый! Он умеет выделывать какие-нибудь штуки?

Штуки! Да он, миссис Уильямсон, разве что говорить не умеет. Капитан Кеттль, ах ты проказник, ну-ка иди сюда и умри за свое отечество. Кис-кис-кис.

В конце концов Капитан Кеттль все-таки подошел, умер за отечество в рекордно короткие сроки и тут же снова бросился к блюдцу. У него, видите ли, назначена важная встреча. Не хочется показаться невоспитанным и все такое, но ему нужно срочно переговорить с одной кошкой по поводу мышей.

- Ну как? – спросил Трентем, когда через полчаса сестра снова заглянула к нему.

- О, Дик! В жизни не видела более симпатичного кота! Места себе не найду, пока его не получу.

- Ты его купила? – поинтересовался практичный Трентем.

- Дик, дорогой, не могла же я торговать кошку за чаем. Да мы с миссис Прейтер и познакомились-то только сегодня.

- Да, пожалуй, ты права, – уныло признал Трентем. – Ладно, слушай, если вдруг клюв захочет от него избавиться, я скажу, что ты его с руками оторвешь. Хорошо?

В течение двух недель все шло как обычно. Миссис Уильямсон уехала, с сожалением вспоминая об оставленном коте.

Время от времени Капитан Кеттль умирал за отечество, а однажды, попытавшись раздобыть молока прямо во время школярских посиделок, чуть не умер по несколько другой причине. Развязка наступила внезапно.

Как-то в воскресенье Трентема пригласили к мистеру Прейтеру на ужин. Едва войдя в дом, Трентем почувствовал, что стряслась беда. Сначала он не мог взять в толк, что случилось, но вскоре все прояснилось. Капитан Кеттль, выражаясь метким языком простого люда, набедокурил. В тот вечер все домашние ушли в церковь, и кот остался в гостиной один. Его взгляд, беспокойно блуждавший по комнате в поисках жертвы, остановился на птичьей клетке. В клетке сидела совершенно особенная канарейка, столь же одаренная в своей области, сколь Капитан Кеттль в своей. Она пела со вкусом и глубоким чувством и в целом никому не причиняла вреда. Но Капитан Кеттль видел в ней просто птицу. Один поэт написал о своем знакомом, что «цветок на берегу речном был для него простым цветком и более ничем»**. Таков же был и Капитан Кеттль. Этот кот не делал различия между птицами. Подобно коту из другого стихотворения, он знал лишь, что они «нежны и хороши на вкус»***. Итак, проявив недюжинную ловкость, он добыл канарейку из клетки и съел, за что и попал в немилость.

*Капитан Кеттль – герой приключенческих книг Чарльза Джона Катклиффа-Хайна.

** Слегка измененная цитата из поэмы Уильяма Вордсворта «Питер Белл».

*** Цитата из стихотворения Чарльза Стюарта Калверлея «Печальные воспоминания».

Первой Трентема навестила сестра.

- Послушай, - сказал он, когда все расспросы о его здоровье остались позади, - не окажешь ли ты мне одну услугу?

Для любимого братца – все, что угодно, но хотелось бы подробностей.

- Купи кота бика, - голос Трентема упал до зловещего шепота.

- Дик, бедняжка, а ты точно только ногой ударился? Головой не бился? – встревожилась сестра.

- Да нет, я серьезно. Купи кота, что может быть проще?

- Да кто такой этот бик? И зачем мне его кот?

- Биком называют куратора факультета, ты разве не знаешь? Прейтеры недавно завели кота, а проклятый зверюга взял моду угощаться за наш счет. Вот, например, вчера: забрался ко мне ночью и умял больше чем полфунта сосисок – а они были высшего сорта! Этот негодник тащит все, что плохо лежит. Сделай доброе дело, забери его себе. А то с ним, неровен час, расправятся без суда и следствия. Да тебе и самой наверняка нужен кот – если, конечно, не хочешь, чтобы в новом доме мыши завелись. Этого котяру мыши боятся как огня.

Трентем попал в цель. Как любая молодая жена, вьющая семейное гнездышко, его сестра знала: ничто не придает дому такой лоск, как холеный красавец-кот.

Воодушевленный успехом, Трентем продолжал с новой силой:

- А про тараканов ты и думать забудешь. С таким охотником в доме ни один даже носа не высунет.

- Так он тараканов ест, - разочарованно протянула его сестра. – Котам это не на пользу – мех тускнеет.

- Есть тараканов? Ну уж нет! Этому коту воспитание не позволяет. Он только гоняет их, чтобы не забывали, кто в доме хозяин.

- Он ворует - какое уж тут воспитание…

- Это все Прейтеры виноваты, разбаловали его, сами кота не воспитывают, и другим не дают. С тобой-то у него этот номер не пройдет. А если возьмется за старое, пусть кто-нибудь даст ему хорошенько по лбу подставкой для обуви, ну или еще чем – и он очень скоро отучится, вот увидишь. В случае чего ты и сама... Да на тебя полшколы молиться будет!

- Ну а если мистер Прейтер не захочет продавать мне кота?

- Попытка не пытка. Тут самое главное – представить все в нужном свете. Ты так привязалась к этому милому котику, или что там еще говорится в таких случаях.

- Хорошо. Я попробую.

- Спасибо огромное! Кстати, ты могла бы заглянуть ко мне на обратном пути и рассказать, что и как.

И миссис Джеймс Уильямсон, в девичестве мисс Трентем, поспешила нанести визит миссис Прейтер. Та была сама любезность. До поезда еще много времени, так не угодно ли чашечку чая? Где чай – там и молоко, а где молоко – там и кошка. Вот и Капитан Кеттл – вполне подходящая кличка для такого авантюриста - не заставил себя долго ждать. В один миг он был тут как тут, завертелся под ногами с требовательным мяуканьем. Миссис Уильямсон одного взгляда хватило, чтобы понять: именно такой кот ей и нужен. Капитан Кеттл и вправду был красив на загляденье. Особенно хорош был его роскошный полосатый мех – до того блестящий и пушистый, что так и тянуло погладить, приласкать. Вот только скрывались за этой красотой черное сердце злодея и дьявольски изобретательный ум.

- Какая прелесть! – воскликнула миссис Уильямсон.

- Красавец, каких поискать, - сияя гордой улыбкой, согласилась миссис Прейтер.

- Какой дивный мех!

- И до чего очаровательно мурлыкает!

- И такой смышленый на вид. А он что-нибудь умеет?

Помилуйте, миссис Уильямсон! Что за вопросы, да все что угодно, ну разве что не говорит. Капитан Кеттл, кис-кис-кис, поди-ка сюда, проказник, покажи, как ты умираешь за свою страну.

Наконец Капитан Кеттл явился – с явной неохотой -, умер за свою страну в рекордно короткое время и пулей метнулся обратно к миске. Тысяча извинений, однако ему пора. Он ни в коем случае не хотел бы показаться дамам грубым и все такое, но он вынужден откланяться – его ждут важные дела.

- Ну как? – Трентем с нетерпением дожидался возвращения сестры.

- О, Дик, это самый прелестный кот на свете! Не успокоюсь, пока не заполучу его.

- Уже купила? – перешел прямо к делу практичный Трентем.

- Увы, мой дорогой, но не могла же я начать торговаться прямо за чашкой чая! И к тому же, мы с миссис Прейтер едва знакомы…

Улыбка сползла с лица Трентема.

- Пожалуй, ты права. Но не отчаивайся, возможно, случится что-нибудь, что заставит бика избавиться от кота, а я буду тут как тут и скажу, что ты не против его взять. Договорились?

Дальше события шли своим чередом. Миссис Уильямсон уехала домой, вздыхая с грустью о том, какого кота она упустила.

Капитан Кеттл продолжал регулярно умирать за свою страну, а однажды, уличенный в попытке стянуть молоко со стола у первокурсников, и вправду оказался на волосок от гибели. Развязка наступила неожиданно.

Как-то в воскресенье Прейтеры пригласили Трентема отужинать у них. Лишь только тот переступил порог, как сразу почувствовал неладное: беспросветное уныние и скорбь царили в доме. Сперва это озадачило Трентема, но очень скоро разгадка была найдена. Капитан Кеттл, выражаясь современным языком, наломал дров. В тот вечер школяры ушли на воскресную службу, оставив кота без присмотра в гостиной. Снедаемый желанием сотворить какую-нибудь гнусность, Капитан Кеттл беспокойно кружил по комнате. И тут взгляд злодея вспыхнул дьявольским огнем – он заметил клетку. В клетке той жила певчая канарейка, тонкая, артистическая натура, не меньший виртуоз в своем искусстве, чем сам Капитан Кеттл. Так сладко пело это нежное создание, с таким чувством и трепетом, что невольно хотелось остановиться и слушать еще и еще. Но только не Капитану Кеттлу. Для него это была самая обыкновенная птица – и ничего больше. Один поэт как-то сложил стихотворение о своем знакомом, который был напрочь лишен романтики:

«Примулы нежной весенний росток,
Что берег речной украшал,
Был для него лишь обычным цветком,
И в сердце восторг не пылал».

Не пылал восторг и в сердце Капитана Кеттла, который вовсе не разбирался в певчих птицах, а знал лишь одно: что из них, как выразился другой поэт, «может выйти полезный и питательный обед». Ох, и непростая это была задача – открыть клетку, но Капитан Кеттл пустил в ход все свое немалое мастерство и изобретательность – и канарейка была съедена. Теперь ему приходилось расплачиваться за свой подвиг.

ПОЛОСАТЫЙ КОШМАР.

Первой Трентема проведала его сестра.

- Слушай, - перешел он к делу, как только опасения по поводу его здоровья были развеяны, - как ты насчет того, чтоб меня выручить, а?

Сестра выразила готовность помочь и тут же поинтересовалась – как именно.

- Купи кота у клюва, - просипел Трентем хрипло.

- Дик, а ты точно ушиб ногу? Не… не голову случайно? – ответила сестра. – Я хочу сказать…

- Нет, я серьезно. Ну что тебе стоит? Это ж проще простого.

- Но что это за клюв такой? И зачем мне его кот?

- Клюв – это старший воспитатель. Сама будто не знаешь. Претер тут недавно кота, понимаешь, завел, и теперь эта тварь хозяйничает в наших комнатах. Только вчера он спер у нас полфунта первоклассных сосисок, а ему все мало. Сделай доброе дело - забери. Не то его однажды линчуют. А, потом, тебе в новом доме не обойтись без кота. Ну, мыши там всякие, сама понимаешь. Этот зверюга им спуску не дает.

Против этого нелегко было устоять. Сестра Трентема недавно вышла замуж, и мысль о таком ценном в хозяйстве приобретении как кот наверняка уже приходила ей в голову.

- А тараканы, - слова больного били, что называется, не в бровь, а в глаз, - да они все по щелям сидят – выглянуть боятся, когда он рядом.

- Если он ест тараканов, - возразила сестра, - у него не может быть хорошей шерстки.

- Да не ест он их, а дубасит – как заправский полисмен. А выглядит он очень даже прилично.

- Но если он ворует…

- Да нет, неужто не понимаешь – он делает это лишь потому, что Претер ему все позволяет, а нам даже пальцем его тронуть не дает. У тебя-то он эти штучки бросит. А если что – вели его шандарахнуть чем-нибудь по голове. Он враз и поумнеет. Ну, что - купишь, да? Ребята тебе в благодарность туфли будут чистить.

- Но согласится ли мистер Претер отдать кота?

- А ты попробуй. Нажми там на него малость – дескать, жить без этого кота не можешь.

- Ну, ладно. Я попробую.

- Вот спасибо. И, слушай, загляни перед отъездом, а? Я хочу знать, что у тебя получилось.

Верная данному слову, миссис Джеймс Вильямсон, в девичестве – мисс Трентем, отправилась в апартаменты старшего воспитателя. Миссис Претер выразила надежду, что перед отъездом ее гостья не откажется выпить с ней чашечку чая. Как известно, где чай – там и молоко, а где молоко, там уж без кошки никак не обойтись – если, конечно, она у вас есть. Бармалей – хозяева, задумав окрестить кота, сочли такое имя самым подходящим - не заставил себя долго ждать. И пока он с грустным мяуканьем точил когти о ковер, миссис Вильямсон убеждалась – этот кот создан для нее. Выглядел он и впрямь вполне прилично. Черную душу скрывал роскошный шелковистый мех полосатой раскраски, который рука так и тянулась погладить. А в изящной голове таился коварный ум.

- Ах, какой милый котик! – восхитилась миссис Вильямсон.

- Просто прелесть, – вторила ей миссис Претер. – Мы им так гордимся.

- А какая у него шерстка!

- А как он мурлычет!

- И вид у него такой умный. А он у вас что-нибудь умеет?

Умеет ли он что-нибудь?! Миссис Вильямсон, да он разве только говорить не умеет. Бармалей, ступайте сюда, негодник, и отдайте жизнь за родину. Кис, кис.

После долгих уговоров Бармалей неохотно приблизился, в рекордно короткое время отдал жизнь за родину и тут же шмыгнул обратно к блюдцу. У него назначена важная встреча. Не хотелось бы показаться невежливым, но – сами понимаете, надо отлучиться по делам, узнать – как там мыши.

- Ну? – спросил Трентем, когда сестра заглянула к нему через час.

- Ах, Дик, такого славного кота я еще не видела. Я не переживу, если не заполучу его.

- Так ты купила его? – спросил практичный Трентем.

- Дик, милый, когда бы я успела? Нельзя же торговаться прямо за столом. Раньше я миссис Претер и в глаза не видела.

- Да, так оно, конечно, - признал угрюмо Трентем. – Но, слушай, вдруг что случится, и клюв захочет от него избавиться, я скажу тогда, что ты без ума от кота. Лады?

Последующие две недели не принесли каких-то существенных изменений. Миссис Вильямсон уехала, с грустью вспоминая кота, которого она видела.

Бармалей то и дело отдавал жизнь за родину, а однажды, чуть было не отдал ее по другой причине, когда ему вздумалось позаимствовать у малышей молока в самый разгар их чаепития. Развязка наступала внезапно.

Как-то в воскресенье Трентем был приглашен отобедать у мистера Претера. Едва переступив порог, он окунулся в атмосферу депресси и мрака. Выяснить, в чем причина, не составляло большого труда. Если называть вещи своими именами, то Бармалей окончательно обалдел, оборзел и офонарел. В тот вечер он остался один в гостиной - все ушли в церковь, а взгляд его, бегавший по сторонам – как бы напроказить – упал на птичью клетку. В клетке этой проживала канарейка, создание уникальное, по своим артистическим дарованиям не уступавшая Бармалею. Она пела с чувством и со вкусом и давно стала всеобщей любимицей. Но Бармалей видел в ней птицу и только. Один поэт вспоминал своего знакомого, который был устроен так, что «ему и примул огоньки – всего лишь желтые цветки*». Так же обстояло дело и с Бармалеем. Он был не из тех котов, что способны тонко судить о певчей птице. Словно кот, воспетый другим поэтом, он знал лишь, что они – здоровая и вкусная еда**. Итак, проявив немало изобретательности, он добыл из клетки и сожрал ту канарейку. И теперь закончились для него золотые денечки.

* У. Вордсворт «Питер Белл».

** Ч. С. Калверли «Грустные воспоминания».

Кошачий террор

Первой Трентама навестила сестра.

- Послушай, - сказал он, после того как она справилась о его здоровье,- сделай доброе дело, а?

Она ответила, что с радостью сделает, только пусть он расскажет, что от нее требуется.

- Купи кота у нашего бича, - хрипло прошептал Трентам.

- Дик, ты ведь, кажется, ногу повредил, а не голову? - В самом деле...

- Вот и я говорю, в самом деле, почему бы тебе его не купить? Что может быть проще?

- Но кто такой бич? И почему я должна покупать у него кота?

- Бич - это наставник. Как будто ты не знаешь! Видишь ли, Пратер недавно завел кота, и эта бестия заходит к нам в комнаты и устраивает настоящие облавы. Прошлой ночью явился сюда и слопал полфунта свежайших сосисок, дня не проходит, чтобы он что-нибудь не стянул. Забери его, сделай одолжение. А не заберешь, так мы в один прекрасный день учиним над ним самосуд. Тебе в новом доме непременно кот нужен. Этот зверь - то, что надо, гроза мышей. Они бегут от него, как от черта.

Последние слова возымели свое действие. Сестра недавно вышла замуж и конечно же подумывала о том, что кот был бы приятным дополнением к домашнему интерьеру.

- А тараканы, - не унимался больной, - его так боятся, что сидят по своим щелям и не высовываются.

- Если он питается тараканами, - возразила сестра, - на что же похожа его шерсть?

- Да не ест он их. Подавляет, ну, как полицейский. А вид у этого зверя даже очень представительный.

- И воришка...

- Нет, ты не поняла, он только здесь все тащит, потому что Пратеры ему позволяют. Мы его и пальцем тронуть не можем! У тебя он будет тише воды. А если что не так, скажи, чтобы его огрели чем-нибудь по голове. Он и бросит свои штучки. Да хоть ты сама и огрей его. А мы всей школой тебя на руках будем носить.

- А Пратер согласится расстаться со своим котом?

- А ты узнай. Напой ему, мол, понравился ваш кот, никогда таких не видела, что-нибудь в этом роде.

- Хорошо. Я попробую.

- Вот спасибо! А потом, когда будешь уходить, загляни ко мне и все расскажи.

Исполненная сознания долга, миссис Джеймс Уильямсон, в девичестве мисс Трентам, направилась к наставнику. До поезда еще оставалось время, и миссис Пратер любезно предложила ей перед дорогой выпить чашку чая. Чай обычно пьют с молоком, а молоко - в компании котов и кошек, если они есть в доме. Капитан Кеттл, вполне заслуженно нареченный сим именем, был тут как тут. Он нетерпеливо теребил лапой коврик, исполняя жалобную песню, и миссис Уильямсон поняла, что этот кот создан для нее. И правда, кот был просто заглядение: полосатая шуба, под которой билось коварное сердце, лоснилась, и одно прикосновение к ней сулило наслаждение. И кто знал, какие преступные замыслы созревают в этой совершенной по форме голове.

- Ну что за красавец! - сказала миссис Уильямсон.

- Не правда ли? - согласилась миссис Пратер. - Наша гордость.

- Посмотрите на эту роскошную шерсть!

- А как он нежно мурлыкает!

- Видно, что умен. А что он может делать?

Что он может делать! Вы еще спрашиваете, Миссис Уильямсон, он может все, разве что не говорит. А ну-ка, проказник, покажи как умирают за родину, кис-кис.

Капитан Кеттл нехотя подошел, принял мгновенную смерть за родину и умчался обратно к блюдцу. У него было дело неотложной важности. Не хотелось бы показаться грубым, но уж извините, приспичило коту под хвост.

- Ну? - спросил Трентам, когда спустя час к нему заглянула сестра.

- Ах, Дик, кот - просто чудо! Не успокоюсь, пока не заполучу этого красавца.

- Так ты купила его? - Трентама интересовала практическая сторона дела.

- Мой милый Дик, я не смогла. За чаем торговаться было неудобно. Пойми, я с миссис Пратер едва знакома.

- Ну да, - мрачно согласился Трентам. - Ладно, послушай, если случится так, что бич захочет избавиться от кота, я скажу, что ты по зверю с ума сходишь. Поняла?

Следующие две недели прошли без заметных событий. Миссис Уильямсон уехала и с тоской вспоминала кота.

Капитан Кеттл время от времени умирал за родину, а однажды чуть не расстался с жизнью при иных обстоятельствах, пытаясь слизнуть молоко прямо со стола пирующих салаг. Развязка наступила неожиданно.

Как-то в воскресенье мистер Пратер пригласил Трентама на ужин. Едва переступив порог, Трентам почувствовал, что в доме воцарились мрак и уныние. Сначала он не понял в чем дело, но потом все прояснилось. Капитан Кеттл, выражаясь простым языком, учудил такое! В тот вечер ученики и наставники были в церкви, и кот остался один в гостиной. Он был готов к новым злодеяниям, и глаза его беспрестанно блуждали по комнате, пока не остановились на клетке. В клетке той была необычная канарейка, артистка, ничуть не хуже самого Капитана Кеттла. Пела она проникновенно и с чувством, и вообще доставляла всем много приятных моментов. Но Капитану Кеттлу было все равно. Один поэт, воспевая своего героя, сказал: “И первоцвет за ручейком, Был для него простым цветком, Не более того.” То же самое можно было сказать и о Капитане Кеттле. Все птицы для него были одинаковы, и подобно коту из другого стихотворения он лишь знал, что блюдо будет легким и полезным. С необыкновенной ловкостью он извлек канарейку из клетки и съел. И теперь впал в немилость.

Первой Трентэма навестила сестра.

– Слушай-ка, – сказал он, когда поток вопросов о состоянии здоровья иссяк, – хочешь сделать доброе дело?

Из ее ответа можно было заключить, что она с удовольствием и не мог бы он поподробнее.

– Купи у професса кота, – проговорил Трентэм, понизив голос до хриплого шепота.

– Дик, ты же ушиб ногу? – поинтересовалась она. – Не голову, точно? Я к тому, что…

– Да нет, я серьезно. Тебе трудно, что ли? По-моему, дело такое, что проще некуда.

– Да, но кто такой "професс"? И зачем мне у него покупать кота?

– "Професс" – это профессор, ты прекрасно знаешь, не притворяйся. Понимаешь, Пратер недавно завел кота, и тот повадился везде разгуливать и воровать еду, паршивец этакий. Вот в этой самой комнате он пару дней назад наткнулся на добрых полфунта отличнейших сосисок. Так и тащит все, что плохо лежит. Сделай доброе дело, возьми его себе, всем же будет лучше. Если не возьмешь, то рано или поздно его кто-нибудь пришибет. Да и потом, тебе ведь нужен кот в новый дом. Мышей ловить, и вообще... У него с мышами, знаешь, – разговор короткий!

Последний довод не остался незамеченным. Сестра Трентэма недавно вышла замуж и уже не раз подумывала о том, что надо бы потратиться на кота – будет неплохо смотреться в доме.

– А взять тараканов, – с жаром продолжал раненый, чувствуя, что ветер попутный. – Тараканы его так боятся, что носа из щелей не высовывают.

– Но если он ест тараканов, – заметила сестра, – значит, у него мех никудышный.

– А он их и не ест, он их лапой бьет. Как полицейский дубинкой. А с виду так вообще красавец зверюга.

– Но ведь он же ворует…

– Да это он только здесь так себя ведет, потому что Пратеры и сами его не воспитывают, и нам не дают. С тобой-то он так не посмеет. А посмеет, так пусть ему кто-нибудь даст по голове рожком для обуви или еще чем. Живо отучится. Возьми кота, правда! Тебя весь факультет на руках будет носить.

– А мистер Пратер согласится мне его отдать?

– Так ты спроси! Только дипломатично. Ах какой у вас котик, я в жизни лучше не видала, ну и все в таком духе …

– Ладно, попробую.

– Вот спасибо! А на обратном пути, будь другом, зайди, расскажи, как все прошло.

В полном соответствии с достигнутым соглашением, миссис Уильямсон, в девичестве мисс Трентэм, проследовала в крыло, где жили Пратеры. Миссис Пратер выразила надежду, что до отхода поезда они успеют выпить чаю. Где чай, там обычно и молоко, а где молоко, там обычно и кошки – если они вообще есть в доме. Боцман (когда ему придумывали имя, коллектив авторов решил, что он вылитый боцман), не заставил себя долго ждать. Увидев, как он от нетерпения царапает коврик, услышав слегка печальное мяуканье, миссис Уильямсон поняла – это ее судьба. На вид он и правда был загляденье. Коварное сердце скрывалось под мягкой полосатой шубкой, какую не каждый день случается погладить. Злодейские замыслы таились от постороннего взгляда в прелестной головке.

– Какой красавец! – сказала миссис Уильямсон.

– Правда, милый? – подхватила миссис Пратер. – Наша гордость!

– Какая чудесная шерстка!

– А как нежно мурлычет!

– Такой умный взгляд! А он у вас дрессированный?

Еще бы! Миссис Уильямсон, да он только что не говорит. Боцман, Боцман! Поди сюда, негодник! А ну-ка, покажи, как ты умираешь за Англию? Кис-кис-кис!

Боцман наконец-то соизволил подойти, умер за Англию с такой скоростью, что никто и глазом не успел моргнуть, и снова метнулся к блюдцу. Ему было решительно некогда. Не хочется показаться невежливым и все такое, понимаете ли, но там у одной кошки одна мышка – в общем, дела не ждут.

– Ну что? – спросил Трентэм, когда сестра заглянула к нему час спустя.

– Дик, это чудо, а не кот, я в жизни таких не видела! Он мне очень нужен, иначе я на всю жизнь останусь несчастной.

– Так ты его купила? – спросил практичный брат.

– Ну что ты говоришь, Дик, как же я могла его купить? Что мне, за чаем спрашивать миссис Пратер: "Сколько вы хотите за своего кота?" Мы ведь с ней до сегодняшнего дня даже не были знакомы.

– Да, так, наверное, нельзя, – мрачно признал Трентэм. – В общем, там уж как выйдет, но если професс вдруг захочет от этого кота избавиться, то я ему скажу, что ты спишь и видишь, как бы его заполучить. Ладно?

Недели две после этого все шло как прежде. Миссис Уильямсон отбыла восвояси, в горестных размышлениях о котике, который остался где-то там, далеко.

Боцман продолжал то и дело умирать за Англию – не слишком часто, но регулярно, хотя однажды чуть не лишился жизни совсем по другой причине – когда попытался полакомиться молоком в самый разгар чаепития у младших школьников. Как вдруг наступил крах.

Как-то в воскресенье мистер Пратер пригласил Трентэма на ужин. Зайдя в дом, Трентэм моментально почувствовал, что за внешней бодростью кроется глубокое уныние. Поначалу было не понятно, в чем дело, но очень скоро все разъяснилось. Боцман, выражаясь образным языком незнатного люда, доигрался, допрыгался и доскакался. Как-то вечером, когда весь факультет отправился на церковную службу, его оставили дома без присмотра, и, озираясь зорким глазом в рассуждении, какую бы совершить каверзу, он бросил взгляд на клетку. В клетке этой жила какая-то особенная канарейка, не уступавшая талантами самому Боцману – конечно, на свой лад. Пела она с душой и чувством, да и вообще была милой, скромной пичужкой. Однако Боцман видел в ней лишь птицу – не более. Один поэт, воспевая своего знакомого, отметил такую черту его натуры: "Не видел он красы большой в цветке, склоненном над рекой, – цветок и есть цветок". В точности как Боцман. Он был из тех кошек, которые не слишком вдаются в различия между представителями мира пернатых. Подобно коту из другого стихотворения, он знал про птиц одно: они – еда, полезная и легкая. И вот, проявив незаурядную сообразительность, он вытащил канарейку из клетки и съел. Теперь на него обрушилась немилость.

Первой Трентама навестила сестра.

- Вот что, - сказал он, выдержав шквал вопросов о здоровье. – Можешь для меня кое-что сделать?

Сестра ответила, что конечно же, с радостью, и спросила, в чём дело.

- Купи кота у мучителя, - хрипло прошептал Трентам.

- Дик, ты вроде ногу ушиб, а не голову? – удивилась сестра.

- Нет, я серьёзно. А что тут такого? Чего проще!

- Постой, но кто такой мучитель? И с какой стати я буду покупать у него кота?

- Мучитель значит учитель, будто не знаешь! Пратер недавно завёл кота, и теперь эта зверюга забирается к нам в комнаты и всячески бедокурит, когда мы на уроках. Несколько ночей назад стянул полфунта отличных сосисок и вообще тащит всё, что плохо лежит. Ты всем сделаешь доброе дело, если возьмёшь котяру к себе, а не то рано или поздно его кто-нибудь прикончит. И, потом, тебе для нового дома обязательно нужен кот, чтобы мышей гонял и всё такое. А уж этот-то просто ходячий мышиный кошмар!

Возразить тут было нечего. Сестра Трентама недавно вышла замуж, и у неё действительно не раз мелькала мысль обзавестись котом, чтобы в доме стало уютнее.

- А о тараканах ты и думать забудешь, - продолжил натиск больной. – Они из своих дыр и высунуться не посмеют, так его испугаются!

- Но если кот ест тараканов, - возразила брату сестра, - тогда, наверное, у него шерсть неважная.

- Да не ест он тараканов, а только давит, что твой полисмен. Нет, как ни посмотри, он зверь хоть куда.

- Погоди, но если он ворует...

- Ну как ты не понимаешь, это он только здесь так делает, потому что Пратеры его не трогают и нам не дают. У тебя он будет хорошо себя вести. А если и посмеет, пусть кто-нибудь треснет ему по башке этой, как её...снималкой для обуви или ещё чем. Он враз отучится. Да ты, я думаю, и сама с ним справишься. Если купишь, весь интернат будет тебе благодарен по гроб жизни.

- А если мистер Пратер не захочет продать кота?

- Постарайся убедить его во что бы то ни стало! Привяжись как смола. Скажи, что это единственный кот в мире, который тебе понравился и всё в таком духе.

- Ладно, я постараюсь.

- Вот спасибо! Будешь уходить, загляни ко мне и расскажи, как всё прошло, ну пожалуйста!

Миссис Джеймс Уильямсон, в девичестве мисс Трентам, отнеслась к делу со всей подобающей ответственностью и направилась прямиком в ту часть интерната, что выходила на Меривейл. Миссис Пратер выразила надежду, что гостья успеет выпить с ней чашечку чая перед тем, как ехать на станцию. А к чаю, как известно, полагается молоко, а где молоко, там и без кошачьей компании не обойтись, если, конечно, в доме есть кот. Капитан Кошкин – именно так нарекли котяру крёстные родители – не заставил себя долго ждать. Он нетерпеливо скрёб лапой ковёр, мяукая в минорной тональности, и миссис Уильямсон тут же поняла, что это именно тот кот, который ей нужен. С виду он был и вправду хорош. Злое сердце скрывалось под пушистой - так и хотелось погладить! - полосатой шубкой, а изворотливый мозг таился в тончайшей работы черепной шкатулке.

- Какой хорошенький котик! воскликнула миссис Уильямсон.

- Ещё бы! – согласилась миссис Пратер. – Он наша гордость.

- Чудесная шубка!

- А как сладко мурлычет!..

- Он с виду такой умница. Какие-нибудь трюки знает?

- Ну вы и спросили, миссис Уильямсон, само собой, он только что говорить не умеет! Капитан Кошкин, проказник ты этакий, поди сюда и умри за родину! Кис-кис-кис!

Наконец Капитан Кошкин нехотя подошёл, наскоро умер за родину, бросил прощальный взгляд на блюдечко с молоком и откланялся. У него, видите ли, назначена важная встреча. Мол, боюсь показаться невежливым и так далее, но мне очень нужно обсудить кое-какие детали насчёт мыши с одним знакомым котом.

- Ну что? – весь в нетерпении спросил Трентам, когда сестра заглянула к нему через час.

- Ох, Дик, в жизни не видывала такого хорошенького котика! Не успокоюсь, пока его не заполучу!

- Так ты купила его или нет? – сразу перешёл к делу практичный Трентам.

- Нет, Дик, нет, детка, ничего у меня не вышло... Не могли же мы торговаться з а ч а е м. Какая жалость, что я зашла к миссис Пратер только сегодня после обеда!

- За чаем? И правда не могли, - хмуро согласился Дик. – Но имей в виду, если вдруг мучитель захочет избавиться от кошака, я скажу ему, что ты спишь и видишь, как бы его купить, договорились?

Недели через две после этого события жизнь вошла в прежнюю колею. Миссис Уильямсон уехала, очень огорчаясь, что чудесный котик ей не достался.

А Капитан Кошкин по-прежнему умирал за родину, впрочем, без особого усердия, а однажды, когда он ухитрился вылакать молоко из блюдечка в самый разгар чаепития малышни, чуть не умер уже совсем по другой причине. И вдруг наступила развязка.

Однажды Трентам был приглашён на ужин к мистеру Пратеру. Ещё с порога он почувствовал, что атмосфера в доме какая-то гнетущая. Сперва он не понял, в чём дело, но вскоре причина раскрылась. Капитан Кошкин, выражаясь красочным уличным языком, влип в историю. Этим вечером он остался в гостиной совсем один – все обитатели интерната ушли в церковь – и беспокойно стрелял глазами по сторонам, высматривая, какую бы пакость устроить. И тут его взгляд остановился на клетке. В этой клетке жила выдающаяся канарейка, которая достигла в актёрском мастерстве почти таких же высот, как и сам Капитан Кошкин. Она буквально источала душевную тонкость и изысканный вкус и была, в общем-то, весьма и весьма обаятельна. Но вот беда – Капитан Кошкин видел в ней всего лишь птицу. Один поэт сказал о своём приятеле: "Кувшинка нежная, что в заводи цвела, цветком и только для него была" - такой уж был человек... Точно так же и для Капитана Кошкина. Тонким знатоком птиц он, увы, не был. Подобно коту из другого стихотворения, Капитан Кошкин знал только, что пернатые – это лёгкая и здоровая пища. Поэтому, проявив незаурядную изобретательность, он извлёк канарейку из клетки и съел её. Так что теперь котяра пребывал в немилости.

Первой навестить больного приехала сестра. Трентем заверил ее, что поправляется, и перешел к делу:

- Слушай, не окажешь услугу?

- Я вся внимание...

- Купи бикова кота! - просипел Трентем.

- Дик, ты точно ушиб ногу, не голову? Я имею в виду...

- Я серьезно. Купи кота - и в сторону. Что сложного?

- Подожди, что такое "бик", и зачем мне его кот?

- Как будто ты не знаешь! Бик - это Прейтер, наш патрон. Недавно он взял кота, и теперь зверюга разгуливает, где вздумается, и тырит все, что плохо лежит. На днях увел у нас полфунта отличной колбасы. Забери, иначе его линчуют когда-нибудь, сделай доброе дело! Любой скажет тебе спасибо! Ты же сама хотела кота в новый дом: мышей ловить и прочее... Мыши будут в ужасе, не сомневайся!

Трентем попал в цель: сестра недавно вышла замуж, и мысль приобрести кота иногда посещала ее.

- А тараканы! - продолжил больной, укрепляя позиции. - Они не рискнут даже высунуться на свет божий!

- У кота, который ест тараканов, - насторожилась сестра, - не может быть красивой шерстки.

- Да не ест он их! Давит только, как полицай. Очень славный кот, на вид, по крайней мере.

- Но если он разбойничает...

- Успокойся! Прейтеры с ним сюсюкаются: сами не наказывают и нам не дают, вот он и обнаглел. На новом месте эти фокусы прекратятся. А если нет - хватай, что под руку попадется, - и в голову! Он сразу все и поймет. Сама не сможешь, попроси кого-нибудь. Купи, наши тебя на руках носить будут!

- А вдруг мистер Прейтер не станет его продавать?

- А ты уговори! Заболтай, притворись, подыграй, ну, мне тебя учить, что ли? Жизни не представляешь без котов и все такое прочее.

- Хорошо, попробую.

- Спасибо, я в тебе не сомневался! Если не трудно, загляни, когда будешь уходить, и расскажи, как прошло.

Миссис Джеймс Уилльямсон, в девичестве мисс Трентем, только вздохнула и отправилась на половину Меревалей. Хозяйка, разумеется, не отпустила ее просто так. Какой же отъезд без чашечки чая, какой чай без молока, и какое молоко без кота (если он, конечно, имеется)! Капитан Кеттл* (благодетели почему-то считали эту кличку очень меткой) не замедлил нарисоваться. Он стоял, нетерпеливо царапая коврик и жалобно мяукая, и миссис Уилльямсон поняла: вот оно, то самое счастье. Еще бы: кот и правда был хорош! А как разглядеть под холеной полосатой шерсткой, которая так и просит ласки, преступную душу?! Как угадать в этой изящной головке лукавый ум?!

- Ах, чудо! - всплеснула руками миссис Уилльямсон.

- Еще бы, - согласилась миссис Прейтер. - Наша гордость!

- Какая шерстка!

- А как мурлычет!

- На вид такой умница. Что он умеет?

- Что умеет?! Спросите лучше, чего он не умеет! Говорить разве что. Капитан Кеттл, негодяй, иди сюда, кис-кис! Умри за родину!

Капитан Кеттл вальяжно подошел, в два счета "умер за родину", тут же воскрес и вернулся к блюдцу с молоком. Не сочтите за грубость, но всем своим видом кот показывал: ему нужно отлучиться по важному делу.

Сестра заглянула через час.

- Ну и? Как успехи? - поинтересовался Трентем.

- Дик, он просто прелесть! Я не смогу спокойно спать, пока...

- Так ты купила его?

- Дик, дорогой, у меня не было удобного случая. Нельзя же решать такие вопросы за чаем! Сам понимаешь: мы с миссис Прейтер едва знакомы.

- Да, пожалуй, ты права, - нахмурился Трентем. - Ладно, послушай, мало ли что может случиться... Если у Прейтера все же лопнет терпение, я скажу, что кот тебе очень понравился. Идет?

Следующие две недели мало что изменили. Миссис Уилльямсон уехала, вздыхая о коте, которого покинула. Капитан Кеттл время от времени "умирал за родину", а однажды едва не умер за молоко, разоблаченный в неприятельском тылу, на вечеринке "фэгов"**. Развязка наступила неоджиданно.

Приглашенный как-то в воскресенье на ужин к Прейтерам, Трентем уже с порога почувствовал, что обстановка несколько мрачновата. Поначалу он не понял, в чем дело, но вскоре все прояснилось: Капитан Кеттл, как говорят в народе, "наворочал - не разгребешь". Все ушли на вечерню, и, оставшись в гостиной один, кот некоторое время мучился вопросом, что бы этакого сотворить, пока взгляд его не упал на клетку с кенаром.

Кенар этот был редкой породы и понимал толк в искусстве не хуже Капитана Кеттла, в своем роде, конечно. Он пел с душой и чувством и располагал к себе во всех отношениях, но Капитана Кеттла это мало интересовало. Как сказал когда-то поэт*** о своем приятеле: "... все для него одно: что примул пышный цвет, что чахлая былинка у дороги". Вот и Капитану Кеттлу было не до высоких материй: птица - она и есть птица. Подобно герою другой поэмы****, "... он знал лишь то, что все они так хороши на вкус", поэтому, проявив немалую изобретательность, кот вытащил певца из клетки и сожрал его. Теперь он был в опале.

* Капитан Кеттл - герой романов Ч. Д. Катклифа Хайна.

** "Фэги" - иронически-пренебрежительное обращение к младшим учащимся Пансиона.

*** У. Вордсворт.

*** Ч. С. Калверлей. "Грустные воспоминания".

Первой навестить Трентхема пришла его сестра.

- Слушай, не могла бы ты оказать мне услугу? - поинтересовался Трентхем, едва тема его самочувствия была исчерпана.

Сестра заверила, что поможет ему с превеликим удовольствием, и спросила, о какой услуге идёт речь.

- Купи кота тыквы - страшным шепотом изрёк Трентхем.

- Дик, ты точно повредил ногу, а не голову? - осведомилась она. - Ты же не хочешь…

- Напротив, очень даже хочу. Ну что тебе стоит? Это же так просто!

- Что еще за тыква? И зачем мне покупать ее кота?

- Тыква - это глава колледжа, тебе ли не знать. Понимаешь, не так давно Пратер завел кота, и это чудовище бродит по кабинетам и хватает все, что плохо лежит. Только прошлой ночью уволок полфунта первоклассных сосисок, вечно всё таскает. Все тебе только спасибо скажут, если заберешь зверюгу. Рано или поздно воришку точно линчуют. А ты наверняка искала кота для своего нового дома. Мышей ловить и все такое, сама понимаешь. В охоте на мышей ему нет равных.

Довод был убедительный. Сестра Трентхема недавно вышла замуж и, разумеется, намеревалась украсить новое жилище пушистым обитателем.

- А жуки! - воодушевленно тараторил больной, дабы закрепить успех, - Да они вообще не смеют высунуться из своих норок, так его боятся.

- Раз он ест жуков, - возразила сестра, - вряд ли у него хорошая шерсть.

- А он их не ест. Усмиряет их одной левой, ну как полицейский. Довольно славная зверюга, если подумать.

- Но он таскает вещи…

- Нет, ну как ты не понимаешь, он так поступает, поскольку Пратер ни в чём его не ограничивает и нам не позволяет. У тебя кот будет вести себя совсем по-другому. Ну а если вспомнит старое, попроси кого-нибудь метнуть ему в голову лопатку для обуви или ещё чего. Зверюга быстро отучится пакостить. Решайся, не пожалеешь. Ребята из колледжа тебе ноги целовать будут.

- Но отдаст ли мне мистер Пратер своего кота?

- Хотя бы попробуй. Поговори с ним по-женски. Единственный кот, которого ты когда либо любила ну и тому подобное.

- Точно! Попробую.

- Огромное спасибо. Только загляни ко мне на обратном пути и расскажи, как всё прошло.

Миссис Джеймс Уилльямсон, урождённая мисс Трентхем, исполненная чувством долга направилась к главе колледжа. Миссис Пратер выразила надежду, что успеет перед отъездом на вокзал выпить чашечку чая. Где чай - там и молоко, а где молоко - там и кот, если таковой в доме водится. Капитан Кеттл, а именно это имя выбрали для него новые папочка и мамочка, уже был тут как тут. Едва взглянув на него, нетерпеливо перебирающего коготками по ковру и жалобно мяукающего, миссис Уильямсон осознала, что этот кот создан для неё. Кот и правда был загляденье. Его чёрное сердце надёжно скрывала лоснящаяся пестрая шерстка, гладить которую представлялось сплошным удовольствием. А преступный ум таился в хорошенькой головке.

- Какой чудесный котик! - воскликнула миссис Уильямсон.

- Верно, - согласилась миссис Пратер. - Мы им так гордимся.

- Очень красивая шерстка!

- А как он мило мурлычет!

- Котик выглядит таким сообразительным. Он что-нибудь умеет?

- Умеет ли он! Да он может всё, только не разговаривает. Капитан Кеттл, шалунишка, а ну поди сюда и умри за родину. Кс-кс-кс.

Капитан Кеттл неохотно подошел, секунд 5 поумирал за родину и метнулся обратно к своему блюдечку. Разумеется, он вовсе не хотел показаться грубым и тому подобное, вы же понимаете, просто у него возникло неотложное дело, надо было срочно повидаться с одним знакомым котом.

- Ну? - поинтересовался Трентхем, когда сестра заглянула к нему часом позже.

- О, Дик, это самый прекрасный кот из всех, что я когда-либо видела. Мне не быть счастливой без него.

- Так ты купила его? - уточнил практичный Трентхем.

- Дик, дорогой, я не могла. Нельзя обсуждать покупку кота за чаем. Я ведь даже не была знакома с миссис Пратер до сегодняшнего дня.

- Да уж, пожалуй, - хмуро признал Трентхем. - Слушай, но если вдруг Тыква захочет избавиться от кота, я скажу ему, что ты до смерти хочешь эту зверюгу. Согласна?

Пару недель спустя всё повторилось. Миссис Уильямсон уехала, проливая слёзы о коте, с которым осталось её сердце.

Капитан Кеттл время от времени умирал за родину, и однажды, когда он пытался заработать молоко во время очередного нудного чаепития, ему чуть не довелось умереть по другой причине. Развязка наступила стремительно.

Мистер Пратер пригласил Трентхема на воскресный ужин. Явившись, Трентхем обнаружил, что атмосфера в доме далека от праздничной. Он не сразу понял, в чём дело, однако впоследствии всё стало ясно. Капитан Кеттл, как выразились бы знатоки уличного жаргона, пришёл-увидел-натворил. В тот вечер он остался в гостиной один, тогда как все были в церкви, и его алчущий преступлений взгляд упал на клетку. В клетке обитала канарейка редкого вида, пользовавшаяся не меньшей популярностью, чем и сам Капитан Кеттл. Она заливалась сладкими трелями, всячески стараясь угодить окружающим. Однако для Капитана Кеттла она была всего лишь птицей. Один из поэтов писал о своём приятеле, который был настолько приземлённым, что «В той примуле, что омывал поток, лишь видел желтенький цветок, а больше ничего»*.

Так и капитан Кеттл. Он был не из тех котов, что хорошо разбираются в птицах. Подобно коту из другой поэмы он видел в них лишь лёгкую полезную пищу. Поэтому, проявив недюжинную изобретательность, он извлёк канарейку из клетки и съел. В результате чего пребывал в немилости у хозяев.

* - поэма У. Вордсворта "Питер Белл" (прим. пер.)

Первой Трентэма навестила сестра.

– Послушай, – начал тот, как только заверил её, что умирать не собирается. – Не могла бы ты оказать услугу?

Могла бы, и с радостью, был ответ, что нужно сделать?

– Купи у очкастого кота! – прошипел Трентэм скороговоркой, чуть подавшись вперёд.

– Дик, а ты точно повредил именно ногу, а не… кхм, голову? Я хочу сказать…

– Ну, что тебе непонятно? Разве я прошу невозможного?

– Змеи-то бывают очковые… Но очкастый кот? И для чего он мне?

– Очкастый не кот. Очкастый наш наставник, Пратер. Видишь ли, недавно он завёл кота, и чудовище теперь разгуливает по всему пансиону и тащит еду. На днях украл у меня больше полуфунта превосходных сосисок, и остальных он тоже не обходит вниманием. Ты не только меня, ты всех выручишь, если заберёшь его. Его линчуют, если ты не заберёшь. Тебе ведь нужен кот в новый дом? Для ловли мышей, знаешь ли, и всего прочего. Этот зверь будет славно на них охотиться.

Довод был весомый. Сестра Трентэма недавно вышла замуж и уже задумывалась о том, что для большего уюта в новом доме не хватает кота.

– А тараканы, – продолжил больной хриплым шёпотом, забивая ещё гол в её ворота, – и носа не кажут из своих щелей, когда он поблизости.

– От поедания тараканов портится шерсть, – возразила ему сестра.

– Он их не ест. Он их давит, давит, знаешь, как полицейский. А вид у него вполне благопристойный, уж поверь мне.

– Но он ворует еду…

– Да как ты не понимаешь, он ворует её здесь, потому что чувствует покровительство Пратеров, которые никому и пальцем не позволят тронуть своё чудище. Но с тобой-то этот номер не пройдёт. Если он попытается повторить свои подвиги, пусть кто-нибудь его стукнет сапогом по голове, и вся дурь оттуда выскочит. Сама можешь стукнуть. Наш Дом тебе спасибо скажет и ботинки вычистить предложит.

– Но разве мистер Пратер согласится продать кота?

– Делай всё, что можешь. Изобрази любовь с первого взгляда, в смысле дай понять, что отныне жизни не мыслишь без данного, конкретного кота.

– Ну хорошо. Я постараюсь.

– Огромное спасибо. И между прочим, ты могла бы заглянуть сюда на обратном пути и рассказать, как всё прошло.

Миссис Джеймс Вильямсон, урожденная мисс Трентэм, твёрдым шагом направилась к комнатам, где проживало семейство досточтимого наставника. Миссис Пратер выразила надежду, что гостья не откажется от чашечки чая, прежде чем уехать вечерним поездом. Обыкновенно к чаю предлагается молоко, а к молоку так же обыкновенно прилагается кошачье общество, если таковое есть в хозяйстве. И Капитан Кёттл, как когда-то единодушно нарекли кота его многочисленные крёстные, не замедлил явиться. Глядя, как он в нетерпении перетаптывается передними лапками по ковру и мяукает тоненьким печальным голоском, миссис Вильямсон всё более проникалась мыслью, что встретила Кота своей мечты. Вид он и в самом деле имел очень благообразный: чёрное сердце надёжно утаилось за полосатой шелковистой шубкой, которую так приятно было бы гладить, а расчётливый ум спрятался в миловидной пропорциональной голове.

– Ну каков красавец! – воскликнула миссис Вильямсон.

– О да, – согласилась миссис Пратер. – Мы очень им гордимся.

– Какая шёрстка!

– А мурлычет как сладко!

– Выглядит он смышлёным. Он умеет показывать какие-нибудь трюки?

Умеет ли он!.. О, миссис Вильямсон, кот этот умеет делать решительно всё – вот разве что разговаривать не может. Капитан Кёттл, маленький хулиган, поди сюда и покажи, как ты умрёшь за свою Родину. Кис-кис!

После долгих уговоров Капитан Кёттл с неохотой подошёл, мигом умер за Родину и поспешил воскреснуть, чтобы вернуться к своему законному блюдцу. У него было ещё важное дело. Не хотелось бы показаться невежливым, да-да, но вы ведь понимаете, кошачьи дела…

– Ну? – вопросил Трентэм, когда час спустя сестра вернулась с задания.

– Ах, Дик, это самый чудесный кот из всех, что я видела. Без него не будет мне в жизни счастья.

– Ты купила его? – уточнил практичный Трентэм.

– Мой милый Дик, но я не могла. Не могла начать торговаться за чаем с миссис Пратер – с женщиной, которую впервые увидела только сегодня.

– Да, наверное, нет, – хмуро признал Трентэм. – Что ж, если дело повернётся так, что очкастый захочет избавиться от кота, я скажу ему, что ты спишь и видишь себя его новой хозяйкой. Договорились?

Последующие две недели жизнь текла гладко в своём привычном русле. Миссис Вильямсон уехала домой, вздыхая о коте под стук колёс.

Капитан Кёттл регулярно умирал за Родину и один раз чуть не умер за идеалы не столь высокие, попытавшись поживиться молоком в разгар чаепития у младших классов.

Конец подкрался неожиданно.

В воскресенье Трентэм получил от мистера Пратера приглашение на ужин и, явившись, с порога заметил всеобщую подавленность. Под потолками клубились тучи, и Трентэм поначалу не мог понять причину этого. Но вскоре всё разъяснилось. Капитан Кёттл, выражаясь ёмким обывательским языком, натворил дел. В час вечерней службы предоставлен самому себе, он сидел в гостиной и стрелял глазами в поисках объекта для очередной пакости, пока взгляду не случилось остановиться на клетке. В ней жила канарейка – одарённая особа, столь же признанная искусница, как и сам Капитан Кёттл. Умела она петь с чувством и душою, а кроме того и молча вызывала у окружающих лучшие эстетические чувства. Но для Капитана Кёттла это была всего лишь птица. Один из поэтов в своём творении рассказывает нам о человеке, для равнодушного взора которого “и юный робкий первоцвет, земли проснувшейся привет, был лишь цветок простой”. То же относилось и к Капитану Кёттлу. Он не был достаточно утончённым котом, чтобы оценить таланты птиц, но, подобно своему собрату из другого стихотворения, видел в них обед полезный и превкусный. Тем и руководствуясь, он со свойственной ему изобретательностью достал из клетки канарейку и употребил в пищу. Теперь он был в опале.

Сестра навестила Трентона первой.

-Так вот, - сказал он, как только с дежурными вопросами о здоровье было покончено, - не желаешь ли сделать для меня доброе дело?

Она дала понять, что ей это будет в радость, и спросила, что от нее потребуется.

- Выкупи у Клюва кота. – Сдавленным голосом прошипел Трентон.

- Дик, ты, кажется, ногу повредил, а не голову, т-так ведь? – ответила она. – Ну, в смысле…

- Нет, я серьезно. Что тебе мешает? Это же, в сущности, такой пустяк.

- Но кто такой этот «Клюв»? И почему это я должна выкупать у него кота?

- Клюв - это наш директор. Не знаешь что ли. Понимаешь, Прейтер недавно обзавелся котом, и теперь эта живность ошивается повсюду и подчищает кабинеты. Стянул тут на днях с полфунта отменных сосисок, и вообще постоянно высматривает, что где плохо лежит. Ты бы всем оказала огромную услугу, если б забрала его отсюда. Он неминуемо нарвется на трепку, если ты этого не сделаешь. Ну и к тому же, ты ведь хотела котика в свой новый дом, разве не так? Ну, чтобы мышек ловил, и все в таком роде. Этот котяра просто гроза мышей.

Аргумент был весомым. Сестра Трентона недавно вышла замуж и действительно подумывала о приобретении кота, чтобы дополнить домашний уют.

- А что до жуков, - продолжал преследовать свои интересы потерпевший, - так они и вовсе не посмеют вылезать из своих укрытий.

- Если он питается жуками, у него, должно быть, не очень-то хорошая шерсть. – Возразила сестра.

- Не ест он никаких жуков. Он просто их ловит. Как полицейский. Между прочим, он достаточно прилично выглядит.

- Но он ведь таскает вещи…

- Да нет же, понимаешь, он только здесь позволяет себе такое, потому что Прейтеры совсем им не занимаются, и нам не дают ничему его научить. Он не посмеет вести себя так при тебе. А если и посмеет, попроси кого-нибудь хорошенько огреть его лопаткой для обуви или еще чем подобным. У него сразу такое желание отпадет. Да ты и сама можешь это проделать. Весь наш корпус тебе только спасибо скажет.

- Думаешь, мистер Прейтер отдаст мне кота?

- Так ты попробуй уговорить его. Деликатно уболтай. Скажи, что ты влюбилась в этого кота с первого взгляда, и не мыслишь теперь жизнь без него, ну и бла-бла-бла в таком роде.

- Прекрасно. Я попытаюсь.

- Премного благодарен. В таком случае, почему бы тебе не зайти сюда на обратном пути, и не доложить, как все прошло.

Миссис Джеймс Уильямсон, в девичестве мисс Трентон, направилась к Прейтерам исполнять поручение. Миссис Прейтер очень кстати предложила ей заглянуть к ним на чашечку чая перед поездом. К чаю обычно подают молоко, а если в доме есть кот, то он непременно окажется по соседству. И впрямь, Капитан Кеттл, - крестные, видно, сочли, что их чадо не может зваться иначе, - явился домой раньше обычного. Увидев, как он нетерпеливо точит коготки о дверной коврик, и при этом трогательно мяукает, миссис Уильямсон поняла, что этот кот просто создан для нее. Он определенно был хорош на вид. Нутро злодея скрывалось под лоснящейся полосатой шерсткой, гладить которую было сплошным удовольствием. И разве можно было предположить, что в этой аккуратненькой головке могут роиться коварные мысли.

- Ах, какой прелестный котик! – воскликнула миссис Уильямсон.

- О да. – Согласилась миссис Прейтер, - Он – наша гордость.

- А какая великолепная шерсть!

- И как сладко мурчит!

- И выглядит таким смышленым. Скажите, а он умеет делать что-нибудь особенное?

Еще б он не умел! Ну конечно, миссис Уильямсон, все, что угодно, разве что говорить еще не научился. Капитан Кеттл, подойди-ка сюда, проказник, покажи нам, как ты умеешь умирать за родину. Кыс-кыс.

Капитан Кеттл неохотно подошел, на мгновение изобразил смерть за родину, и тотчас удалился к своей миске с таким видом, будто у него там была назначена встреча. Мол, простите, что не могу уделить вам больше времени, но меня ждут важные свершения.

- Ну что? – произнес Трентон, когда сестра возвратилась часом позже.

- Ах, Дик, это самый очаровательный кот из всех, каких я когда-либо видела. Он должен быть моим, во что бы то ни стало!

- Так ты выкупила его? – практичный Трентон перешел к делу.

- Дорогой Дик, не все сразу. Не могла же я говорить о продаже кота за чаем. Да и с чего вдруг, если я только сегодня познакомилась с миссис Прейтер.

- Пожалуй. – С горечью согласился Трентон. – Значит так, если все-таки случится, что Клюв по какой-либо причине захочет избавиться от кота, я скажу ему, что ты просто умираешь, как хочешь забрать его себе. Идет?

На протяжении двух недель после этого разговора все оставалось по-прежнему. Миссис Уильямсон так и уехала, сожалея о котике, которого пришлось оставить.

Капитан Кеттл регулярно умирал за родину, а однажды даже, попытавшись приложиться к чужому молоку в разгар студенческого чаепития, чуть не умер по другой причине. И тут все разрешилось совершенно внезапно.

Мистер Прейтор пригласил Трентона на воскресный ужин. Оказавшись в гостях, Трентон сразу ощутил царившее в атмосфере уныние. Он не сразу понял, в чем дело, но причина выяснилась достаточно быстро. Как гласит всем известная фраза, случилось то, что должно было случиться, а виной всему был Капитан Кеттл. Тем вечером, когда все ушли в церковь, он остался без присмотра в гостиной. Обдумывая, что бы такое вытворить на сей раз, он остановил взгляд на клетке с канарейкой. Эта особь, как и сам Капитан Кеттл, отличалась выдающимися артистическими способностями. Она пела с самозабвением и страстью, и так же, как ее полосатый сосед, имела маленькие, хотя, впрочем, вполне безобидные слабости. Но для Капитана Кеттла она была самой обыкновенной птицей. Тут как в поэме у классика: «Цвети хоть розы у реки, он принял б их за васильки. Ему ведь все равно». Он был не из тех котов, которые задумываются, чем птички отличаются одна от другой. Ему достаточно было знать, что, как выразился еще один поэт, ими можно вкусно и полезно подкрепиться. Итак, проявив тонкую изобретательность, он извлек пташку из клетки, и съел. Отчего впал в немилость.