- Никогда в жизни я еще не была так расстроена! - сказала леди Кэролайн.

Это и многое другое можно было услышать от нее последние пять минут. До ухода последнего гостя она хранила ледяное самообладание и демонстрировала миру невозмутимый вид. Она даже выдавила из себя улыбку. Но теперь, когда последний автомобиль умчал своего хозяина в направлении дома, она сбросила маску. Казалось, даже мебель в кабинете лорда Маршмортона съежилась, иссушенная пламенем ее гнева. Сам же лорд Машмортон сморщился, стараясь быть совершенно незаметным.

Непросто было заставить ее заблудшего брата вернуться на путь истинный. Целых десять минут она и лорд Белфер охотились на беднягу, пока не загнали его в угол. Его оправдание, произнесенное сквозь замочную скважину запертой двери, что он работает над историей семьи и его нельзя беспокоить, было оставлено без внимания; и теперь он столкнулся с мстителями лицом к лицу.

-Я не могу этого понять, - продолжала леди Кэролайн, - Ты знаешь, что вот уже который месяц мы все находимся в сильнейшем нервном напряжении, пытаясь выпутаться из этого ужасного положения, и только показалась надежда, что хоть что-то может быть сделано, как ты публично объявляешь о помолвке. Я думаю, ты сошел с ума. Мне все еще не верится, что этот кошмар произошел наяву. Надеюсь, что я проснусь и все окажется просто дурным сном. Как ты мог такое сделать, я понять не могу.

- Совершенно! - сказал лорд Белфер.

Если леди Кэролайн была расстроена, то в языке не найдется слов, чтобы описать эмоции Перси.

С самого начала этого прискорбного эпизода в жизни высшего света Перси был на переднем краю битвы. Именно с его головы была сбита его лучшая шляпа на виду у всей площади Пикадили. Именно Перси из-за всего этого дела перенес арест и заключение. Именно Перси хромал несколько дней из-за того, что с таким рвением гонялся за Мод по пересеченной местности. А теперь все его страдания пошли прахом. Его предал собственный отец.

Как сообщают историки Среднего Запада, в Чикаго жил человек по имени Янг, который однажды, когда его нервы были вконец расшатаны, засунул свою мать (незаметно) в шинковальную машину, закрутил в банки и приклеил на них этикетки «Язык». Достаточно сказать, что неодобрительный взгляд, который бросил на своего отца Перси, показался бы чрезмерно суровым, будь он брошен на Янга его отпрысками в момент чистосердечного признания.

Лорд Машмертон оправился от первоначальной паники. Мятежный дух вновь запылал в его груди. А раз уж выпал жребий поднимать мятеж, то нечего оглядываться. Надо сопротивляться, а не просить прощения. Вероятно, наследственные склонности длинной вереницы предков, которые, при всех своих недостатаках, знали, как общаться со своими женами, пришли ему на помощь. Возможно, в эту минуту кризиса духи мертвых и погребенных Машмертонов стояли рядом с ним, спектрально нашептывая слова ободрения ему на ухо – духи, предположительно, того графа, который в дни Генриха седьмого, заколол кинжалом свою жену, имевшую привычку читать ему нотации по ночам; или другого графа, который в еще более ранние анналы истории семьи, отравил двух теток и сестру просто, вероятно, из-за прихоти. В любом случае, из неведомого источника, лорд Машмертон начерпал достаточно мужества, чтобы ответить.

- Глупости! - пробормотал он. - Не вижу, из-за чего поднимать весь этот шум. Мод любит парня. Мне парень нравится. Вполне порядочный парень. И нечего шуметь. Почему бы мне не объявить о помолвке?

- Ты с ума сошел! - закричала леди Кэролайн. - Твоя единственная дочь и человек, о котором никто ничего не знает!

- Совершенно! - сказал Перси.

Лорд Машмертон ухватился за возможность с ловкостью искусного спорщика.

- Вот в этом ты неправа. Я знаю о нем все. Он очень богат. Вы видели как все гости за обедом вели себя, когда услышали его имя. Весьма выдающийся молодой человек! Делает сотни тысяч фунтов в год. Совершенно подходящая партия во всех смыслах.

- Совершенно неподходящая, - неистовствовала леди Кэролайн, - Мне не важно, делает ли этот мистер Биван тысячи фунтов в год или два с половиной пенса. Он – неподходящая партия. Деньги – еще не все.

Она осеклась, услышав стук в дверь. Дверь открылась и вошла Билли Дор. Добросердечная девушка предвидела, что примерно в это время лорд Машмертон будет рад сменить тему.

- Вам потребуется моя помощь сегодня вечером? - весело спросила она, - Я подумала, что мне лучше спросить, нужно ли Вам что-нибудь.

Леди Кэролайн поспешно натянула маску аристократического спокойствия. Вторжение возмутило ее до глубины души, но, когда она заговорила, ее тон звучал предельно вежливо.

- Сегодня вечером лорду Машмертону не протребуется Ваша помощь, - сказала она, - Он не будет сегодня работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - сказала леди Кэролайн.

Перси прощально нахмурился.

- Деньги, - заключила леди Кэролайн, - не имеют значения. Мод не в том положении, чтобы искать возможность выйти замуж за богатого. Этот брак невозможен, потому что мистер Биван – никто. Он ниоткуда. У него нет никакого социального положения.

- Не думаю, - сказал лорд Машмертон. - Молодой человек – совершенно порядочный молодой человек. Вот все, что имеет значение.

- Как ты можешь быть таким тупицей! Ты говоришь как имбецил. Твоя секретарша, мисс Дор, прекрасная девушка. Но что бы ты почувствовал, если бы Перси вдруг пришел и сказал тебе, что он с ней обручился и собирается жениться?

- Точно! - сказал Перси, - Совершенно!

Лорд Машмертон поднялся и двинулся к двери. Он сделал это с определенным достоинством, но в его глазах было странное затравленное выражение.

- Это было бы невозможно, - сказал он.

- Точно, - сказала его сестра. - Я рада, что ты это признаешь.

Лорд Машмертон дошел до двери и остановился, держась за ручку. Казалось, она придавала ему сил.

- Я собирался сказать вам об этом, - сказал он.

- О чем?

- О мисс Дор. Я сам женился на ней в прошлую среду, - сказал лорд Машмертон и исчез, как утка-нырок.

Я никогда в своей жизни не была так расстроена!

Эту и другие фразы она повторяла в течение последних 5 минут. Она приказала себе оставаться хладнокровной и выглядеть невозмутимой, пока не разъедутся последние гости. Она даже ухитрилась улыбнуться. И сейчас, с рёвом мотора последнего отъезжающего автомобиля, она сорвала с себя маску. Казалось, что даже мебель в кабинете лорда Маршморетона вздрогнула от пламени её гнева. Сам же лорд Маршморетон буквально уменьшился в размерах. Это была далеко не простая задача-направить её заблудшего брата на путь истинный. Охота длилась уже целых десять минут, прежде чем она и лорд Белфер загнали в угол беднягу. Его возражение, доносящееся сквозь замочную скважину, по поводу того, что он работает над историей семьи и что ему нельзя мешать, осталось незамеченным: теперь он стоял лицом к лицу со своими противниками.

«Я решительно не понимаю. – продолжала леди Каролина- Ты же знал, что мы в течение целого месяца прилагали все возможные усилия дабы справится с этим затруднением, и только у нас появилась надежда, что можно что-то предпринять, как ты вдруг объявил о помолвке, да ещё на публике. Я просто не могу поверить, что такая ужасная вещь могла случиться. Я надеюсь, что я проснусь наконец и пойму, что это был просто ночной кошмар. Как ты мог такое сделать, я решительно не понимаю.

«Успокойся»-приказал лорд Белфер.

Если леди Каролина была расстроена, то в языке тогда просто не существует таких слов, которые бы смогли описать эмоции Перси.

Именно у Перси сорвали с головы его лучшую шляпу, да ещё и на виду у всех на Пикадилли. Поэтому именно Перси страдал, будучи заключенным в тюрьме. Именно Перси, преисполненный усердием, покалечился, прокладывая путь для Мод через всю страну. А сейчас оказалось, что все его страдания были напрасны. Его предал собственный отец.

Однажды, как рассказали нам историки из Среднего Запада, жил был один юноша по имени Янг из племени Чикаго, у которого нервы были настолько расшатаны, что он никем незамечнный положил свою мать в мясорубку, провернул, законсервировал и наклеил на банку надпись «Язык». Достаточно сказать, что взгляд осуждения, которым наградил(обрушил) на своего отца при встрече, был намного жёстче, чем тот который получили родители от своего отпрыска Янга, в момент его признания.

Лорд Маршморетон уже почти оправился от паники. Теперь в его сердце снова разгорался дух протеста. Если смерть будет спусковым механизмом революции, то нельзя будет оборачиваться. Нужно бросать вызов, а не извиняться! Возможно унаследованные традиции целого поколения предков, которые несмотря на некоторые недостатки всё же знали как обращаться с женщинами, пришли мне на выручку. Возможно духи умерших и похороненных Маршморетонов принимали его сторону в этом споре, нашёптывая невидимое поощрение ему в уши – возможно это были духи того графа, который во времена царствования Генри 7 заколол свою жену, дабы излечить её от склонности читать ему мораль на ночь; или то были духи другого графа, который по преданию семейных летописей предыдущего века был виновником смерти 2 его тётушек и сестры всего лишь из-за какой-то ухмылки. В таком ключе проистекали мысли лорда Маршморетона, который набрался определённого мужества для возражения.

«Какая чепуха»-проворчал он. «Разве ты не видишь, что ты суетишься по пустякам. Мод любит этого парня. Да и мне он по душе. Нет причин для волнения. Почему я не мог объявить о помолвке?»

«Ты должно быть сошёл с ума.- прокричала леди Каролина.- Твоя единственная дочь и человек, о котором никому ничего не известно».

«Тише, тише!»-сказал Перси.

Лорд Маршморетон завладел преимуществом в разговоре с проворством находчивого оратора.

«Вот в этом ты ошибаешься. Я знаю о нём всё. Он очень богатый человек. Ты же слышала, как все отреагировали за обедом, когда услышали его имя. Очень известный человек. Имеет доход в тысячу фунтов ежегодно. Отличная партия во всех отношениях.»

«Не подходящая пара для неё»-парировала леди Каролина .-«Мне всё равно каков ежегодный доход у Мистера Бевана- тысяча фунтов или два с половиной пенни. Пара совсем не подходящая. Деньги-это ещё не всё. »

Она внезапно прервала свою речь. Кто-то постучал в дверь. Она открылась и вошла Билли Дор.

Будучи добродушной девушкой, она предвидела, что лорд Маршморетон возможно захочет заняться чем-нибудь другим как раз в это время.

«Не хотели бы вы, чтобы я помогла вам сегодня вечером?»-живо поинтересовалась она.-Я подумала, что мне стоит спросить, есть ли что-то, что вы бы хотели, что бы я сделала?

К леди Каролине моментально вернулось её аристократическое спокойствие. Она была возмущена до глубины души внезапным вмешательством, но ответила достаточно сдержанно.

«Лорду Маршморетону не потребуется помощь сегодня.-сказала она.-Он не будет работать.»

«Доброй ночи»-сказала Билли

«Доброй ночи»-ответила леди Каролина.

Перси нахмурился на прощание.

«Деньги-несущественны»-сделала заключение леди Каролина. Мод не обязана выходить замуж за богатого человека. Эту помолвку делает невозможным тот факт, что мистер Беван никто. Он пришёл ниоткуда. У него даже положения в обществе».

«Это совсем не важно. - сказал лорд Маршморетон.- Парень он вполне порядочный. Остальное всё чепуха.»

«Как ты можешь быть таким неразумным. Ты говоришь, словно глупец. Вот например твоя секретарша, мисс Дор, отличная девушка. И как бы ты себя почувствовал, если Перси бы собрался прийти к тебе и сказать, что он намеревается жениться на ней? »

«Вот именно»-согласился Перси. «Именно так!»

Лорд Маршморетон поднялся и прошествовал к двери. Всё это он сделал с определённым величием, но в глазах притаилась странная мысль.

«Это было бы невозможно»-сказал он.

«Совершенно верно.»-сказала его сестра-«Я рада, что ты признал это».

Лорд Маршморетон достиг двери и стоял около неё, держась за ручку. Казалось, она придаёт ему силы.

«Именно об этом я и хотел тебе поведать».

«О чём»?

«О мисс Дор. В прошлую среду я сам на ней женился»-добавил лорд Маршморетон и выскользнул за дверь.

- Еще никогда в своей жизни я не была так расстроена! - сказала леди Кэролайн.

Последние пять минут она только это и повторяла, помимо всего прочего. До того как ушел последний гость, она держала себя в руках и демонстрировала миру свою невозмутимость. Она даже смогла улыбнуться. Однако сейчас, когда последний автомобиль зашумел на пути домой, она сбросила с себя эту маску. Казалась, что даже мебель в гостиной лорда Маршморетон уменьшилась, обожженная огнем ее ярости. Что касается самого лорда Маршморетон, то он выглядел высохшим.

Было не просто успокоить ее заблудшего брата. Погоня заняла целых 10 минут, пока, наконец, она и лорд Белпер не загнали беднягу в угол. Его оправдание, произнесенное сквозь замочную скважину, что он работает над историей семьи, было проигнорировано; и сейчас он оказался лицом к лицу со своими мстителями.

- Не могу этого понять, - продолжала леди Кэролайн. - Ты же знаешь, что уже много месяцев мы делаем все возможное, чтобы выйти из этого затруднительного положения. И вот когда мы уже стали надеяться, на то, что все-таки удастся что-то сделать, ты во всеуслышание объявляешь о помолвке. Я думаю, что ты просто сошел с ума. Даже сейчас я с трудом могу поверить, что этот ужас произошел. Надеюсь, я проснусь, и все это окажется просто кошмарным сном. Не могу понять, как ты мог это сделать.

- Точно! - сказал лорд Белпер.

Если сказать, что леди Кэролайн была расстроена, тогда вряд ли найдутся слова, чтобы правильно описать эмоции Перси.

С самого начала этого ужасного события произошедшего в высшем обществе, Перси был на переднем краю битвы. Именно с головы Перси сбили его лучшую шляпу на виду у всей Пиккадилли. Именно Перси был в результате арестован и посажен в тюрьму. Именно Перси много дней хромал из-за своего рвения в выслеживании Мод по всей стране. И сейчас все его страдания оказались напрасными. Он был предан своим собственным отцом.

Когда-то, как нам сообщают историки Среднего Запада, в Чикаго жил человек по имени Янг, который однажды, когда его нервы совсем расшатались, засунул свою мать (незаметно) в шинковальную машину, закатал его в консервные банки и написал на этикетке «Язык». Достаточно просто сказать, что взгляд неодобрения, который Перси бросил на своего отца в сложившейся ситуации, был бы неоправданно суров, будь он брошен этим отпрыском Янгов на своего родителя в момент признания.

Лорд Маршморетон оправился от первой паники. Мятежный дух начал опять разгораться в его груди. Кости брошены. На кону революция. Пути назад нет. Надо бросить вызов, а не извиняться. Возможно, на помощь ему пришли черты, унаследованные от его предков, которые в не зависимости от своих недостатков, знали, как обращаться со своими женщинами. Возможно, сейчас они стояли рядом с ним – призраки умерших и похороненных Маршморетонов, шептавших в его ухо призрачные слова одобрения – призраки, давайте предположим, того графа, который в дни Генриха седьмого, заколол свою жену кинжалом, чтобы излечить ее от склонности читать ему лекции по ночам; или того другого графа, который, когда-то в истории семьи, кажется, просто из прихоти отравил две тети и сестру. В любом случае, лорд Маршморетон где-то нашел достаточно храбрости для возражения.

- Чепуха! - проворчал он. - Не пойму чего ты так завелась. Мод любит этого парня. Мне самому он нравится. Очень даже приличный парень. Не о чем беспокоиться. Почему мне не заявить о помолвке?

- Ты, должно быть, спятил! - закричала леди Кэролайн. - Твоя единственная дочь и мужчина, о котором никто ничего не знает!

- Точно! - сказал Перси.

Лорд Маршморетон ухватился за свое преимущество с ловкостью искусного спорщика.

- Именно в этом вы и ошибаетесь. Я все о нем знаю. Он очень богат. Вы заметили, как все люди за столом повели себя, когда услышали его имя. Очень известный человек! В год получает тысячи фунтов. Превосходная партия, как ни посмотри.

- Это не подходящая партия, - страстно сказала леди Кэролайн. - Мне все равно зарабатывает ли этот мистер Беян тысячи в год или два пенса с половиной. Это не подходящая партия. Деньги еще не все.

Она замолчала. Кто-то постучал. Дверь открылась, и вошла Билли Дор. Девушка с добрым сердцем предвидела, что возможно лорд Маршморетон как раз сейчас захочет сменить тему.

- Вы хотите, чтобы я Вам сегодня помогла? - спросила она ясно. - Думала спрошу, может Вы хотите, чтобы я что-то сделала.

Леди Кэролайн ухватилась за свое аристократическое спокойствие. Ей очень не понравилось это вмешательство, но ее поведение, когда она заговорила, было вежливым.

- Сегодня вечером Лорду Маршморетон не понадобится Ваша помощь, - сказала она. - Он будет работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - сказала леди Кэролайн.

Перси сердито посмотрел на прощание.

- Деньги, - продолжила леди Кэролайн. - Не имею значения. Мод не в том положении, чтобы быть обязанной выходить замуж за богатого мужчину. И что делает это невозможным – это то, что мистер Беян никто. Он ниоткуда. У него нет никакого социального положения.

- Как ты этого не видишь, - сказал лорд Маршморетон. - Он очень приличный парень. Это самое важное.

- Как ты можешь быть таким упрямым! Ты говоришь, как умственно отсталый. Твой секретарь, мисс Дор, хорошая девушка. Но чтобы бы ты чувствовал, если бы Перси пришел к тебе и сказал, что он помолвлен и женится на ней

- Конечно!- сказал Перси. - Точно!

Лорд Маршморетон поднялся и пошел к двери. Он делал это с определенным достоинством, но в его глазах было странное загнанное выражение.

- Это было бы невозможно, - сказал он.

- Определённо, - сказала его сестра. - Рада, что ты это признаешь.

Лорд Маршморетон дошел до двери, и стоял там, держась за ручку. Казалась, что ее опора придавала ему силы.

- Я собирался вам об этом сказать, - сказал он.

- О чем?

- О мисс Дор. В прошлую среду я женился на ней, – сказал лорд Маршморетон, и исчез как нырнувшая утка.

- Никогда в жизни я не была так росстроена! - воскликнула Леди Каролина.

Она твердила об этом без остановки уже целых пять минут. Она изо всех сил держала себя в руках и была невозмутима до того самого момента, пока не уехали последние гости. Она даже умудрялась улыбаться. Но сейчас, когда стих звук последнего отъезжающего автомобиля, она дала себе волю. Казалось, что даже мебель в кабинете Лорда Машмортона сжалась, обожженная огнем её гнева. Что до Лорда Машмортона, он выглядел совсем подавленным.

Это было нелегко: прижать непутевого братца к стене. Она и лорд Белфер охотились на него добрых десяти минут, прежде чем смогли наконец загнать бедную овцу в угол. Отговорка, брошенная через замочную скважину, о том, что он работает над семейными хрониками и его нельзя беспокоить, была проигнорирована; и сейчас он стоял лицом к лицу с мстителями.

- Я не могу понять, - продолжала Леди Каролина. - Ты прекрасно знаешь, что вот уже несколько месяцев, как мы тратим неимоверные усилия и нервы на то, чтобы разорвать эту ужасную помолвку. И сейчас, когда у нас появилась надежда, что что-то ещё можно сделать, ты начинаешь во всеуслышанье трубить о ней. Должно быть, ты окончательно выжил из ума. До сих пор не могу поверить, что это произошло. Очень надеюсь, что в один прекрасный миг я проснусь и это всё окажется не более, чем ночным кошмаром. Как ты мог так поступить – до сих пор не могу этого понять.

- Вот именно! - закивал Лорд Белфер.

Если сказать, что Леди Каролина была очень расстроена, то не найдётся таких слов, чтобы описать все те чувства, которые испытывал Перси.

С самого начала этой скверной истории Перси находился в авангарде. Именно с Перси сорвало его лучшую шляпу на Пикадилли на виду у всей улицы. Именно Перси был арестован и отправлен в тюрьму. Именно Перси столько дней как угорелый предследовал Мад по лугам и полям, чтобы потом передвигаться с прытью калеки. И сейчас выясняется, что все его страдания были напрасны. Его собственный отец предал его.

Как уверяют специалисты по Среднему Западу, был один парень в Чикаго по имени Янг, у которого однажды не выдержали нервы и он покромсал (тайком) свою мать машинкой для нарезки овощей, потом закатал останки в консервную банку и написал на ней «Язык». Так что достаточно сказать, что неприязненный взгляд, который Перси бросил на своего отца был бы неоправданно враждебным, если бы его бросил какой-нибудь из отпрысков Янга на своего папаню, узнай они, что он совершил.

Лорд Машмортон немного оправился от паники. Волна протеста опять накрыла его с головой. Если перемены требуют жертв, то их надо принести. Надо бороться до конца, а не извиняться. Возможно гены каких-нибудь далеких предков, которые, несмотря на все свои недостатки, по крайней мере точно знали как вести себя с женщинами, напомнили о себе. Возможно именно в этот момент рядом с ним воскресли духи уже давно ушедших Машмортонов и начали нашептывать ему на ухо слова поддержки - дух, например, того графа, жившего во времена Генриха VII, который не примянул уколоть жену ножом, чтобы излечить её от дурной привычку отчитывать его каждый вечер; или того графа, крепко вписавшего своё имя в родовую историю, который отравил двух тёть и сестру из чистого любопытства. Как бы то ни было, наследственность Лорда Машмортона не позволила ему промолчать.

- Чепуха! - буркнул он. Не пойму из чего такой шум. Мад любит этого молодого человека. Мне он тоже по душе. По-моему, он славный парень. И не из чего разводить такой шум. Почему бы мне было не объявить о помолвке?

- Ты, должно быть, спятил! - грянула Леди Каролин. - Твоя единственная дочь и мужлан, о котором никто ничего не знает!

- Вот именно! - сказал Перси.

Лор Машмортон ухватился за неожиданно подвернувшуюся мысль с резвостью опытного оратора.

- А вот тут ты не права. Я всё о нем знаю. Он богат. Ты же видела, как гости, которые были у нас на обеде, стали вести себя, как только услышали его имя. Очень уважаемый человек! Годовой доход, должно быть, никак не меньше нескольких тысяч фунтов. Отличный выбор с любой стороны.

- Совсем не отличный, - резко возразила Леди Каролин. - Мне всё-равно, зарабатывает ли этот Мистер Биван несколько тысяч фунтов в год или два пенса. Он не подходит. Деньги – это не всё.

Она внезапно замолчала. Кто-то постучал. Дверь открылась и вошла Билли Дор. Добрая душа, она почувствовала, что именно сейчас Лорд Машмортон так нуждается в том, чтобы сменить разговор.

- Понадоблюсь ли я вам сегодня вечером? - спросила она весело. Я подумала, что могу быть чем-нибудь полезна.

Леди Каролин изобразила аристократическое спокойствие на лице. Она была недовольна тем, что её прервали, но когда она ответила - ничто не выдало её чувств.

- Лорду Машморетону не понадобится ваша помощь сегодня, - ответила она. - Он не собирается работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - сказала Леди Каролин.

Перси изобразил прощальную гримасу на лице.

- Деньги, - подытожила Леди Каролин, - не имеют никакого значения. Мад находится не в таком положении, чтобы выходить замуж из-за денег. Что важно, так это то, что Мистер Биван - никто. Он происходит из ниоткуда. В конце концов, у него нет социального статуса.

- Ты просто не хочешь понять, - сказал Лорд Машмортон. - Он хороший парень. Вот что важно.

- Как ты можешь быть таким олухом! Ты говоришь как полоумный. Твоя секретарша, Мисс Доре, хорошая девушка. Но что бы ты почувствовал, если бы Перси пришёл к тебе и сказал, что они помолвлены и собираются пожениться.

- Вот именно! - воскликнул Перси. - Да!

Лорд Машмортон встал и направился к двери. Он двигался с достоинством, но в глазах появилось странное выражение легкого испуга.

- Это было бы невозможно, - сказал он.

- Вот именно, - ответила его сестра. Я рада, что ты это понимаешь.

Лорд Машмортон дошёл до двери и замер, взявшись за ручку. Казалось, она помогает ему собраться с силами.

- Я хотел тебе сказать об этом, - наконец выдавил он.

- Сказать о чём?

- О Мисс Доре. Мы поженились в прошлую среду, - сказал Лорд Машмортон и юркнул в дверь, как утка в воду.

- Я в жизни не была расстроена сильнее! – проговорила леди Кэролайн.

Последние пять минут она только и делала, что произносила что-то подобное. Пока в доме еще оставались гости, ей удавалось сохранять ледяное спокойствие, пряча истинные чувства за невозмутимым фасадом. Она даже умудрялась улыбаться. И только когда последний автомобиль свернул за угол особняка, сбросила маску. Под ее гневным испепеляющим взглядом даже имеющаяся в кабинете лорда Маршмортона мебель, казалось, съежилась от страха. Что уж говорить о самом лорде…

Призвать к ответу виновного во всех бедах брата оказалось делом далеко не легким. Она и лорд Бэлфер гонялись за беднягой по всему дому не менее десяти минут, прежде чем загнали его в угол. Произнесенные лордом в замочную скважину запертой двери просьбы оставить его в покое ввиду срочной работы, связанной с историей семьи, были попросту проигнорированы, и вот несчастный предстал пред ясны очи жаждущих отмщения преследователей.

- Я не в состоянии это уразуметь, - продолжила леди Кэролайн. – Тебе хорошо известно, что на протяжении многих месяцев мы прилагали неимоверные усилия, чтобы разорвать эту ужасную связь, и в момент, когда появилась возможность что-то изменить, тебя угораздило публично объявить о помолвке. Должно быть, ты повредился умом. Я все еще не могу поверить в случившееся. Надеюсь, что проснусь, и кошмар рассеется. Как ты мог выкинуть такое, не понимаю.

- Именно так! – подтвердил лорд Бэлфер.

Если леди Кэролайн была всего лишь расстроена, то для того, чтобы описать состояние Перси, еще не придумали слов.

Со времен того неприглядного в глазах света эпизода Перси находился в эпицентре борьбы за честь фамилии. Именно с его, Перси, головы на виду у всей Пиккадилли была сбита лучшая из шляп. Именно он, Перси, пережил все тяготы ареста и тюремного заключения. Именно его, Перси, здоровье было подорвано в поездке, когда он очертя голову мчался за Мод через всю страну. И теперь выясняется, что эти страдания были напрасны. И предатель не кто-нибудь, а родной отец!

Если верить летописцам Среднего Запада, чикагский мясник по фамилии Краш приготовил из мамочки собственной фарш: «Вечный крик, перебранки… Помолчи-ка в жестянке!», и бочкой с лейблом «Язык» украсил стеллаж. Достаточно сказать, что в сложившихся обстоятельствах Перси взирал на отца с большим непониманием, чем мог бы смотреть возможный отпрыск вышеупомянутого Краша на своего родителя в момент, когда тот признавался в ужасном преступлении.

Тем временем лорд Маршмортон оправился от первоначальной паники. В груди его постепенно разгорался дух протеста. Когда решение о бунте принято, не престало давать задний ход. Избравшему стезю борьбы должно сдерживать натиск противника и не опускаться до унизительных извинений. Может быть, здесь ему помогло унаследованное от дальних предков мужеского пола, какими бы мягкотелыми они не казались, умение укрощать своих женщин. Возможно, в этот момент за его спиной сплоченными рядами встали тени давно покинувших этот бренный мир Маршмортонов, нашептывающих тихими голосами лорду на ушко слова поддержки – призраки, среди которых с большой долей вероятности затесался тот самый граф, который еще при Генрихе VII заколол кинжалом свою супругу за ее нездоровое пристрастие к нравоучениям на вечерней зорьке, или другой граф, живший еще раньше и отмеченный в семейных хрониках как самодур и бездушный отравитель двух теток и сестры. Как бы то ни было, лорд Маршмортон откуда-то изыскал достаточно мужества, чтобы противостоять сестре.

- Полная ерунда! – огрызнулся он. – Не понимаю, по какому поводу суматоха. Мод любит этого парня. Мне он тоже по душе. Очень приличный молодой человек. Чего шумим? Почему я не должен был объявлять о помолвке?

- Ты и вправду сумасшедший! – закричала леди Кэролайн. – Твоя единственная дочь и проходимец, о котором ничего не известно!..

- Именно так! – вставил Перси.

Лорд Маршмортон продолжал дебаты с мастерством заправского спорщика.

- А здесь вы оба не правы! Я знаю о нем все! Он очень богат. Видели реакцию гостей за столом, когда я произнес его имя? Он - знаменитость! Имеет тысячу фунтов в год. Одним словом, подходящий молодой человек!

- Никакой он не подходящий! – неистово завопила леди Кэролайн. – Меня не заботит, зарабатывает мистер Бивен тысячи фунтов в год или перебивается с хлеба на воду. Он не пара для Мод. Деньги еще не все!

Стук в дверь заставил ее замолчать. Дверь открылась, и на пороге возникла Билли Дор. Будучи девушкой неглупой и чуткой, Билли понимала, что именно сейчас лорду Маршмортону не повредит хотя бы на некоторое время сменить тему разговора.

- Я вам еще нужна сегодня? – спросила она с сияющей улыбкой. – Я заглянула узнать, есть ли какие-то поручения для меня.

Леди Кэролайн моментально взяла себя в руки. И хотя внутри у нее все бурлило от негодования на столь несвоевременное вмешательство, ее манеры и тон ответа отличались сдержанной вежливостью.

- Лорду Маршмортону сегодня ваша помощь не понадобится, - произнесла она. – Он не собирается работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - ответила леди Кэролайн.

Перси простился хмурым взглядом.

- Деньги, - продолжила леди Кэролайн, - не главное. У Мод нет необходимости выходить замуж за человека с капиталом. Брак с мистером Бивеном невозможен потому, что он – никто. Явился из ниоткуда. И не имеет никакого общественного положения.

- Не понимаю, о чем ты, - ответил лорд Мармортон. – Этот парень – очень приличный малый. По-моему, этого достаточно.

- Как ты можешь быть таким дураком! Рассуждаешь, как слабоумный! К примеру, твой секретарь, мисс Дор, очень милая девушка. Но как бы ты отреагировал, если бы Перси пришел к тебе и объявил, что собирается на ней жениться?

- Точно! – встрял Перси. – Именно так!

Лорд Маршмортон поднялся и двинулся в направлении двери. И хотя движения его были полны достоинства, в глазах притаилось выражение странного азарта.

- Это невозможно, - проговорил он.

- Совершенно верно, - вздохнула леди Кэролайн. – Рада, что ты наконец понял это.

Лорд Маршмортон добрался до выхода и ухватился за дверную ручку, словно этот предмет мог укрепить его в решении и придать сил.

- Должен бы рассказать вам… - начал он.

- О чем?

- О мисс Дор. Мы поженились с ней в прошлую среду, - выпалил лорд Маршмортон и поспешил скрыться за дверью.

ДЕВИЦА В БЕДЕ

- В жизни не была так расстроена! – сказала лэди Кэролайн.

Эту фразу она повторяла последние пять минут, вставляя иногда и другие словечки. Пока не удалился последний гость, она сохраняла поистине феноменальное самообладание и являла собой образец невозмутимого спокойствия. Время от времени ей даже удавалось изобразить улыбку. Но когда последний автомобиль отчалил восвояси, маска была сброшена. Казалось, пламя ее гнева иссушило даже мебель в кабинете лорда Маршмортона. А уж сам-то лорд Маршмортон совершенно усох.

Не так-то просто было припереть заблудшего братца к стенке. Облава длилась полных десять минут, пока, наконец, ей с лордом Белфером не удалось загнать беднягу в угол. Жалкая отговорка, произнесенная в замочную скважину запертой двери, что он-де работает над фамильной историей, и его нельзя отвлекать, была оставлена без внимания, и теперь он остался один на один с разъяренными фуриями.

- Нет, это выше моего понимания, - продолжала лэди Кэролайн. – Ты же знаешь, что уже несколько месяцев мы из кожи вон лезем, чтобы выпутаться из этого отчаянного положения, и именно в тот момент, когда появилась надежда исправить положение, ты объявляешь о помолвке да еще самым что ни на есть публичным образом. Должно быть, ты спятил. Даже сейчас не могу поверить, что была свидетельницей этого безумия. Я все еще надеюсь, что сплю и вижу ночной кошмар. Нет, просто в голове не укладывается, как ты умудрился это сделать.

- В точку! – вставил лорд Белфер.

Если леди Кэролайн пребывала в расстроенных чувствах, то в словаре не найдется слов, которые хотя бы приблизительно могли передать состояние Перси.

Перси был брошен на передовую сей битвы с самого начала этих прискорбных событий. Именно его лучшую шляпу сбили на глазах у всего Пикадилли. Никто иной как Перси перенес арест и тюремное заключение из-за этого дела. Разве не он был вынужден днями хромать, благодаря своему рвению в выслеживании Мод по всей стране? И теперь оказалось, что все страдания были напрасными. Его предал собственный отец.

Однажды, как утверждают историки Среднего Запада, парнишка Янг в Чикаго жил и с мамой своей совсем не дружил – был зол на нее он не на шутку, взял да ненароком отправил в мясорубку, законсервировал и наклеил этикетку «Язык». Достаточно сказать, что тот неодобрительный взгляд, который в данных обстоятельствах Перси адресовал своему отцу, был бы чрезмерно суров даже для отпрысков этого Янга в момент признания их родителя о содеянном.

Лорд Маршмортон оправился от первоначальной паники. Дух бунтарства снова зажегся в его груди. Раз по жребию выпала революция, значит, пути назад уже нет. Нужно сражаться, а не извиняться. Возможно, ему на помощь пришли дремавшие инстинкты, унаследованные по фамильной линии от предков, которые, несмотря на прочие недостатки, все же знали толк в обращении со своими женщинами. Как знать, может в эту тяжелую минуту рядом с ним стояли духи усопших и преданных земле Маршмортонов, нашептывая в ухо призрачные слова поддержки. Меж них, предположим, призрак графа, жившего во времена Генриха Седьмого и порешившего супругу ножом, дабы излечить от дурной привычки выговаривать ему на ночь глядя. Или, к примеру, другого графа, который, судя по фамильным летописям, при помощи яда отправил на тот свет двух тетушек и сестру из чистого каприза. В любом случае, из неких источников лорд Маршмортон набрался храбрости, чтобы ответить.

- Какая чушь! – проворчал он. – Я вообще не понимаю, почему вы так взвинтились. Мод любит парня. И мне он нравится. Ужасно славный малый. К чему столько воплей? Почему я не должен был объявить о помолвке?

- Ты, должно быть, свихнулся! – закричала леди Кэролайн. – Твоя единственная дочь и человек, о котором никто ничего не знает!

- В точку! – сказал Перси.

Лорд Маршмортон воспользовался случаем с ловкостью опытного переговорщика.

- А вот тут-то вы ошибаетесь. Я знаю о нем все. Он очень богат. Вы видели, как все эти люди за столом отреагировали на его имя. Очень известный человек! Делает тысячи фунтов в год. Идеально подходящая кандидатура, куда ни глянь.

- Он – не подходящая кандидатура,- отрезала леди Кэролайн. – Мне не важно, зарабатывает ли этот мистер Бивэн тысячи фунтов в год или два пенса. Эта кандидатура совершенно не подходящая. Деньги – еще не все.

Она прервалась. Послышался стук в дверь. Дверь открылась, и вошла Билли Дор. Обладая нежным и чутким сердцем, она предвидела, что, возможно, в эту минуту лорд Маршмортон будет рад сменить тему.

- Вам понадобится помощь сегодня? – жизнерадостно спросила она. – Я хотела спросить, могу ли быть вам чем-то полезна.

Леди Кэролайн поспешно натянула на себя маску аристократического спокойствия. Она была весьма недовольна вторжением, но ее манера говорить оставалась в рамках вежливости.

- Лорду Маршмортону не требуется сегодня ваша помощь, - сказала она. – Он не будет работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - сказала леди Кэролайн.

Перси ограничился хмурым взглядом в ответ.

- Деньги, - леди Кэролайн вернулась к теме, - несущественны. Положение Мод не вынуждает ее выходить замуж за богача. Проблема в том, что мистер Бивэн – никто. Он заявился ниоткуда. У него нет никакого общественного положения

- Не понимаю, - сказал лорд Маршмортон. – Он всецело порядочный парень. Это все, что нужно.

- Как можно быть таким тупоголовым! Ты говоришь как имбецил. Твоя секретарь, мисс Дор, милая девушка. Но как бы ты отнесся к тому, если бы Перси пришел и заявил, что обручен с нею?

- Именно! – сказал Перси. – В точку!

Лорд Маршмортон встал и направился к двери. Двигался он с очевидным достоинством, но выражение глаз было слегка затравленным.

- Это вряд ли, - сказал он.

- Конечно, - ответила его сестра. – И я рада, что ты это признаешь.

Лорд Маршмортон достиг двери и стоял, держась за ручку. Казалось, она придавала ему сил.

Я как раз собирался сказать тебе об этом, - сказал он.

- О чем?

- О мисс Дор. Я обвенчался с ней в прошлую среду, - сказал лорд Маршмортон и канул, как селезень в воду.

Никогда я не чувствовала себя хуже, - изрекла леди Кэролайн.

Это была одна из тех фраз, которые она в разных формулировках повторила за последние пять минут раз двадцать. До ухода гостей она еще держала себя в руках, являя собой образец невозмутимости. Ей даже удалось пару раз улыбнуться. Теперь же, когда последний автомобиль, шумя парами, скрылся из виду, маска была сброшена. Даже мебель в кабинете лорда Маршмортона, казалось, начала ссыхаться, словно головешка, под ее испепеляющим взглядом. Сам лорд тоже явно предпочел бы исчезнуть.

Привлечение к ответу ее грешного братца потребовало времени и усилий. Наконец, минут десять активной деятельности, и негодник попался! Попытка аппеляции на основании полного погружения в изучение фамильного древа и на этом основании неприкосновенности (довольно жалко прозвучавшая из замочной скважины) была отклонена, и теперь он оказался лицом к лицу со своими обвинителями.

Просто в голове не укладывается, - продолжила леди Кэролайн, - зная, что несколько месяцев мы потратили на то, чтобы как-то выпутаться из затруднительного положения (что почти удалось), ты взял и все испортил. Я думаю, ты просто сошел с ума. Невероятно! Хотелось бы мне взять и проснуться…Нет, как ты мог?

- М-да…- промычал лорд Белфер.

Каким бы не было состояние леди Каролайн, оно, однако, не шло ни в какое сравнение с состоянием Перси.

На всем протяжении этого «крестового похода» против условностей высшего общества, он был на передовой. С кого у всех на глазах посреди Пикадилли слетела шляпа? С Перси. Кого арестовали и отправили в тюрьму? Перси. Кто «заработал» временную хромоту, гоняясь за Мод по всей Англии? Он самый. Оказывается, все было зря. Даже его отец его предал.

На среднем западе бродит история о том, как некий юноша, назовем его Малыш, доведенный до крайности собственной матерью, открыл производство нового сорта консервов под маркой «Материнский язык». Пожалуй, гневный взгляд Перси был достоин взгляда Малыша в момент озарения последнего.

Лорд Маршмортон уже успел перевести дух. И дух этот набрал силу. Жребий брошен, и сомнения ни к чему. Только вперед! Призраки прошлого, все эти многочисленные Маршмортоны, по крайней мере, умели обращаться с женщинами. Взять хотя бы того графа, который заколол болтливую жену кинжалом, дабы не читала лекции по ночам, или другого отпрыска знатного рода, по чистой прихоти отравившего сестру и обеих теток. Должно быть, они пришли на помощь своему потомку. Так или иначе, лорд Маршмортон нашел в себе силы для ответного броска.

- Чепуха, - пробормотал он, - я вообще не вижу в чем проблема. Мод его любит. Мне он нравится. Достойный юноша. Не понимаю, почему было и не объявить о помолвке?

- Безумец! Твоя единственная дочь и какой-то проходимец! – леди Кэролайн перешла на повышенные тона.

- М-да…- промычал Перси.

Лорд Маршмортон уже закусил удила и теперь практиковался в искусстве спора.

- Ты не права. Он совсем не проходимец. Наоборот, он богат как султан. Видела ли ты лица гостей, когда я упомянул его имя? Да его годовой доход исчисляется тысячами фунтов. Идеальный кандидат на роль мужа.

- Совсем не идеальный! – повышенные тона перешли в крик, - тысячами фунтов или одним центом – он совершенно негодный кандидат. Деньги это еще не все!

Она внезапно умолкла. В дверь постучали.

Открывшаяся дверь явила им Билли Дор. Сердце подсказало ей момент, когда спорщиков надо будет прервать.

- Сэр, я вам сегодня понадоблюсь? – спросила она приветливо, - я подумала, что надо уточнить, не нужно ли что-нибудь.

Леди Кэролайн пришли на выручку ее аристократические манеры. Кипящее внутри нее негодование по причине столь внезапно прерванной беседы совсем не прозвучало в мягком тоне, которым она произнесла:

- Лорду Маршмортону сегодня не потребуются ваши услуги, он уже не будет работать.

- Спокойной ночи, - прошептала Билли.

- Доброй ночи, - изрекла леди Кэролайн.

Перси хмуро пробормотал про себя нечто прощальное.

- Деньги,- продолжила леди Кэролайн, - вещь эфемерная. Это не самое главное для Мод. Совершенно ужасно, что он не имеет никакой родословной, «человек из ниоткуда», лишенный какого бы то ни было веса в обществе…

- Не важно, - ответил лорд Маршмортон, - он достойный юноша, а это самое важное.

- Вот упрямый тупица! Вот возьмем твоего секретаря, мисс Дор. Милая девушка, но что если бы Перси сообщил о своем намерении жениться на ней? Что бы ты сделал?

- Да-да, что? – поддержал Перси.

Лорд Маршмортон медленно поднялся и с величавостью льва двинулся к двери. Выражение его глаз при этом скорее напоминало загнанную лань.

-Это совершенно невозможно, - промолвил он.

-Вот видишь! Наконец-то ты признал этот факт,- обрадовалась его сестра.

Лорд Маршмортон уже достиг двери и теперь стоял, обхватив ручку – так, похоже, ему было спокойнее.

- Я собирался тебе сообщить…

- О чем?

- Ну…Мисс Дор…Видишь ли, она уже замужем - мы с ней обвенчались на прошлой неделе, - произнес лорд и был таков.

– Никогда в своей жизни я не была такой расстроенной, - сказала леди Кэролайн.

Она повторяла это, добавляя все новые подробности, на протяжении последних пяти минут. До того, как отбыл последний гость, она сохраняла ледяное спокойствие и внешне выглядела невозмутимой. Но сейчас, с прощальным жужжанием последней отъезжающей машины, она сбросила маску. Казалось, что вся мебель в кабинете лорда Маршмортона содрогнулась и съежилась, обожженная огнем ее гнева. Да и сам лорд Маршмортон выглядел порядком потрепанным.

Травля ее заблудшего брата была нелегким занятием. Целых десять минут она и лорд Бэлфер проводили эту охоту, пока, наконец, не загнали несчастного негодяя в угол. Его аргументы, и это можно было увидеть через замочную скважину в закрытой двери, о том, что он работал над историей семьи и не мог быть потревожен, были проигнорированы; и сейчас он был лицом к лицу с мстителями.

– Я не могу это понять, – продолжала леди Кэролайн. – Ты же знаешь, что в течение последних месяцев каждый мой нерв пребывал в постоянном напряжении, все мои силы были направлены на то, чтобы разрешить это ужасное обстоятельство, и, как только мы стали надеяться, что что-то может быть сделано, ты официально объявляешь о помолвке перед всем обществом. Я думаю, ты был не в своем уме. Я даже сейчас с трудом могу поверить в то, что это страшное событие все же произошло. Я надеюсь, что я проснусь и обнаружу, что все это было лишь ночным кошмаром. Как мог ты совершить такую глупость? Этого я не могу понять.

– В самом деле! - сказал лорд Белфер.

Когда леди Кэролайн была расстроена, вряд ли можно было найти слово во всем словарном запасе, которое смогло бы описать эмоции Перси.

С самого начала этого плачевного эпизода из жизни высшего общества, Перси находился на передовой. Это был Перси, у кого сорвали с головы его лучшую шляпу на виду у всей Пикадилли. Это был Перси, кому удалось избежать ареста и, как следствия, помещения в тюрьму. Это был Перси, кто стал настоящим инвалидом на несколько дней, из-за усердного следования за Мод через всю страну. И сейчас, все его усилия были тщетны. Он был предан своим собственным отцом.

Давным-давно, как говорит история среднего запада, жил один человек в Чикаго, некто Янг. Однажды его нервы сдали, и он пустил свою мать (случайно) на консервы, закатал ее в банки с надписью на этикетке «Язык». Так вот, достаточно будет сказать, что порицающие взгляды Перси, которые он бросал на своего отца не казались бы чрезмерно суровыми, если бы их бросал на молодого Янга его родитель в момент его ужасного признания.

Лорд Маршмортон постепенно восстановился после первоначальной паники. Бунтовской дух начал разгораться в его груди. Умереть во имя революции и никаких отступлений назад! Человек должен бросать вызов, а не прощать. Возможно, в нем заговорили, пришедшие на помощь, унаследованные склонности по линии предка, который, независимо от своих слабостей, как минимум, знал как вести себя с женским полом. Возможно, где-то за его спиной, во время этого кризиса стояли явившиеся души давно умерших и сожженных Маршмортонов, шепчущие призрачные ободрения ему на ухо. Возможно, среди них был дух графа, который в дни Генриха седьмого заколол свою жену кинжалом, чтобы покончить с ее привычкой читать ему на ночь нравоучения, или другого графа, который прикончил двух теток и сестру, отравив их, очевидно, из одной только прихоти. В любом случае, лорд Маршмортон напитался из какого-то неизвестного источника достаточной храбростью, чтобы ответить.

– Полная бессмыслица! – проворчал он, – Разве вы не видите, что вы разводите всю эту суету. Мод любит парня. Я люблю парня. Очень порядочный парень. Не из-за чего создавать суету. Почему я не должен объявлять о помолвке?

– Ты, должно быть, сумасшедший, – закричала леди Кэролайн. – Твоя единственная дочь и человек, о котором никто ничего не знает.

– В самом деле! – сказал Перси.

Лорд Маршмортон с чувства собственного достоинства изобразил из себя искусного дебатчика.

– Вот здесь ты неправа. Я знаю о нем все. Он очень богатый человек. Ты слышала, как все эти люди вели себя с ним, когда они услышали его имя? Действительно выдающийся человек! Имеет тысячи фунтов в год. Идеально подходящая партия с любой стороны.

– Это неподходящая партия, – сказала леди Кэролайн. – Мне все равно, имеет мистер Биван тысячи фунтов в год или жалкие гроши. Партия неподходящая. Деньги это не все.

Она внезапно прервалась. Раздался стук в дверь. Она отворилась, и вошла Билли Дор. Добрая душа, она предполагала, что, возможно, лорд Маршмортон будет рад смене темы разговора хотя бы на время.

– Вам понадобится моя помощь сегодня вечером? – спросила она бодро. – Я подумала, что нужно спросить, есть ли что-то, что вы хотели бы, чтобы я сделала.

Леди Кэролайн быстро заметила ее аристократическое спокойствие. Она возмутилась этой неожиданной перемене, но ее манера говорить все-таки оставалась вежливой.

– Лорду Маршмортону не понадобится ваша помощь сегодня вечером, – сказала она, – Он не собирается работать.

– Спокойной ночи, – сказала Билли.

– Спокойной ночи, – сказала леди Кэролайн.

Перси нахмурился на прощание.

– Деньги, – подытожила леди Кэтролайн, – нематериальны. У Мод не то материальное положение, чтобы ей нужно было выходить замуж за богатого человека. Невозможным делает этот брак то, что мистер Бивер никто. Он человек из ниоткуда. У него вообще нет социального статуса.

– А я так не думаю, – сказал лорд Маршмортон. – Он очень порядочный парень. Это все, что имеет значение.

– Как ты можешь быть таким тупоголовым? Ты говоришь как имбецил. Твоя секретарша, мисс Дор, хорошая девушка. Но как бы ты посмотрел на то, если бы Перси пришел к тебе и сказал, что он помолвлен и собирается жениться на ней.

– Точно! – сказал Перси. – В самом деле!

Лорд Маршмортон поднялся и двинулся к двери. Он сделал это с огромным чувством собственного достоинства, хотя, в его глазах оставалось странное выражение загнанного зверя.

– Это было бы невозможно, – сказал он.

– Совершенно верно, – сказала его сестра, – я рада, что ты признаешь это.

Лорд Маршмортон достиг двери и стоял, держась за ручку. Казалось, он черпает из нее силу.

– Я уже давно собираюсь сказать тебе об этом, – сказал он.

– О чем?

– О мисс Дор. Я женился на ней в прошлую среду, – сказал лорд Маршмортон, и исчез так быстро, как будто канул в воду.

-Такого потрясения в моей жизни еще не было! - произнесла Леди Каролин.

В последние пять минут она толдонила о том же, и не брезговала упомянуть другое, являя собой пример жесткого самообладания и холодной невозмутимости, пока не проводили последнего гостя. Она даже натянула улыбку. но сейчас автомобиль жужжа приближался к дому и можно было расслабиться. Незатейливая обстановка в кабинете Лорда Маршморетона, казалось сжалась, словно обожженная невидимой волной ее гнева. Что касалось самого Лорда, то он выглядел совсем съежившимся.

Нелегко было достучаться до разума брата, бдительность его как будто уснула. Травля продолжалась десять минут, пока она и Лорд Белфер в итоге не загнали беднягу в угол. Слышимые Через замочную скважину аргументы про то, что он трудится на благо семьи, и никто не имеет права вмешиваться были проигнорированы; сейчас пришлось встретиться лицом к лицу с мстителями.

-Я не могу понять этого, продолжала Леди Каролин. Ты знаешь, как месяцами мы напрягали нервы, чтобы избавиться от этих неприятностей, и когда только появилась надежда на успех, ты публично говоришь о свадьбе. Сумасшествие. Я даже сейчас не могу поверить, что подобного рода кошмар наяву. Надеюсь проснуться и принять все за сон. Не могу понять, как ты мог это сделать.

-Хватит! сказал Лорд Белфер.

Поскольку Леди Каролин была расстороена, не было точных слов представить душевное состояние Перси.

С тех пор, как в свете аристократии случилось это прискорбное событие, Перси был на передовой линии боя. Ведь Перси был позорно побит на глазах у всей Пикадилли. Перси арестовали и посадили в тюрьму по этой причине. Его покалечили за то, что он, словно собака ищейка рыскал в пойсках Мауд через всю страну. И сейчас все его страдания оказались напрасны. Его предал собственный отец.

Так историки Среднего Запвда описывали парня из Чикаго именем Янг, который однажды под наплывом эмоций Растерзал поток суждений своей матери, поставив ее на место. Достаточно сказать, что взгляд неодобрения, который Перси бросил на отца, при таком положении дел, был непозволительно жесток, для оправдывающегося сына.

Изначально, поддавшийся панике, Лорд Маршморетон, взял себя в руки. Дух противления снова восстал в его груди. Решение принято и нет поворота назад. Бросил вызов - нечего извиняться. Может это наследственость прадедов, которые, несмотря на их недостатки все же умели обращаться с женщиной из народа, прибегнувшей к их помощи. Возможно сейчас в этот критический момент мертвые и похороненные Маршморетоны окружали его, и вкладывая в его его слух призрачное ободрение, напомнили нам о временах Генриха седьмого, о том графе, который бросился с ножом на свою жену, дабы научить ее не читать ему лекции по ночам, или о другом, засветившемся в одном из предыдущих семейных событий, как виновный в отравлении двух теток и сестры по причине, так сказать их капризов.

Тем не менее, Лорд Маршморетон вернулся к теме, продолжая черпать вдохновение из некоторого неиссякаемого источника.

-Абсурд! бубнел он, ты зря поднимаешь пыль. Мауд любит этого парня. И мне он нравится. Порядочный малый. Нет повода чернить его. Почему я не могу говорить о свадьбе?

-Тебе кажется! Только твоя дочь и один человек знают об этом. Больше никто.

-Тихо! - прикрикнул Перси.

Лорд Маршморетон перехватил слово, с ловкостью искусного спорщика.

-Ты ошибаешся. Мне известен этот человек. Он очень богат. Знаешь, как ведут себя люди, едва услышат его имя. Он весьма знаменит. Его состояние оценивают в тысячи фунтов в год. Хоть так, хоть эдак - превосходная кандидатура.

-Ничего подобного, швырнула Леди Каролин. Меня не заботит: зарабатывает он тысячи, а может быть два-пол пенни в год. Он не пара. За деньги купишь не все.

Поток речи иссяк. Послышался стук. Дверь открылась и вошла Билли Дор. Хорошая малышка, она предполагала, Лорд Маршморетон будет рад поговорить о чем нибудь другом хотя бы сейчас.

-Вам сегодня вечером нужна моя помощь? - заструился ее голосок. - Я подумала мне нужно спросить, может есть какие нибудь дела.

Леди Каролин тут же влилась в образ жеманной аристократки. Вмешательство, чрезвычайно оскорбило ее, но голос остался кротким.

-Лорд Маршморетон не нуждается в вашей помощи. Сегодня вечером он работать не будет.

-Спокойной ночи, - пожелала Билли.

-Спокойной ночи, - ответила Леди Каролин.

Перси нахмурился на прощанье.

-Деньги, - подытожила Леди Каролин, - ничто. Мауд не последний кусок доедает, чтобы обязательно выходить замуж за богатого человека. Суть в том - мистер Бевар не имеет положения и появился неизвестно откуда. Несмотря на все выгоды у него нет социального статуса.

-Не стоит внимания, парировал Лорд Маршморетон, он вполне благопристоен. И это все, что нужно.

-Как ты упрям, рассуждаешь, как дурак. Вот, твоя секретарь, мисс Дор - милая девушка. Но только представь, Перси пришел бы к тебе и объявил о своем намерении жениться на ней.

-Действительно! - сказал Перси.

Лорд Маршморетон встал и направился к двери, демонстрируя чувство собственного достоинства, в глазах его поблескивал странный охотничий огонек.

-Это невозможно.

-Совершенно верно, - поддержала сестра. Я рада, что ты признал это.

Лорд Маршморетон достиг двери и остановился, держась за ручку, как бы собирая силы.

-Об этом я и хотел тебе сказать, - промямлил он.

-О чем?

-О мисс Дор. В прошлую среду я сам на ней женился, сказал Лорд Маршморетон и исчез, словно нырнул как утка.

Дама в затруднении.

«Никогда в жизни я не была так расстроена!» сказала леди Каролина.

Вот уже целых пять минут она твердила это, как впрочем, и многое другое. Вплоть до отъезда последнего гостя ей удавалось сохранять ледяное самообладание являя присутствующим свое миролюбивое чело . Ей даже удавалось улыбаться. Но теперь, когда последний автомобиль шурша колесами отправился восвояси, она сбросила маску. Мебель в кабинете лорда Маршмортона , казалось, сморщилась иссушенная пламенем ее ярости. Сам лорд Маршмортон тоже имел довольно вялый вид.

Не легкое это дело – привести заблудшую овцу обратно в стойло. Потратив целых десять минут на погоню Леди Каролина и лорд Белфер все таки загнали бедолагу в угол. Настоятельная просьба не беспокоить его, так как он трудится над историей семьи, изложенная в замочную скважину запертой двери была полностью проигнорирована, и лорд оказался лицом к лицу с мстителями.

«Я не могу этого понять,» продолжила прерванный разговор леди Каролина. «Вы знаете что вот уже несколько месяцев мы напрягаем все наши силы и нервы чтобы изменить это страшно запутанное положение , и как раз в тот момент когда появилась надежда что что-то может получиться вы во всеуслышание объявляете о помолвке. Мне кажется вы не в своем уме. Я до сих пор не могу поверить , что это ужасное событие произошло. Я все еще надеюсь, что скоро проснусь и обнаружу, что это был всего лишь ночной кошмар. Как могли вы так поступить, не могу понять.»

«Определенно!» сказал лорд Белфер.

Когда леди Каролина была расстроена у Перси не хватало подходящих слов , чтобы описать свои чувства.

Перси находился на передовой линии сражения с самого начала прискорбных событий в высших сферах . Это был тот самый Перси с головы которого порывом ветра сдуло его самую лучшую шляпу на виду у всей Пиккадилли , из-за чего он претерпел арест и заключение в тюрьму и который на долго был выведен из строя благодаря рвению с которым он повсюду выслеживал Мод . И теперь оказалось, что все его страдания были напрасны. Он был предан своим собственным отцом.

Как сообщают историки среднего запада жил когда-то человек в Чикаго по имени Янг который однажды, когда у него сдали нервы, поместил свою мать (незаметно) в шинковальную машину, разделал ее на консервы и наклеил этикетку «Язык». Достаточно сказать, что взгляд полный осуждения, который Перси бросил на своего отца в сложившейся ситуации был чрезмерно суровым, если учесть что он брошен молодым отпрыском на своего родителя в момент признания.

Лорду Маршмортону удалось справиться с начавшейся было паникой. Мятежный дух вновь воспылал в его недрах. Теперь отказавшись от смерти во имя революции, не возможно было оглядываться на прошлое. Нужно бросать вызов, а не жаловаться. Возможно склонности, унаследованные по линии предков которые, не смотря на все их недостатки, знали, по крайней мере, как обращаться с женской половиной населения, пришли к нему на помощь. Возможно в этой кризисной ситуации приведения умерших и похороненных Маршмортонов стояли рядом нашептывая ему на ухо призрачные ободряющие слова – приведения, позвольте предположить , того самого графа во времена Генриха седьмого заколовшего кинжалом свою жену чтобы избавить ее от склонности читать ему нотации на ночь; или другого графа приговорившего, в более ранних семейных летописях, двух теток и сестру к отравлению, очевидно, всего лишь из прихоти. Во всяком случае, лорд Маршмортон произошел из некого источника достаточно мужественного, чтобы возражать

«Глупости, чепуха!» проворчал он. «Не понимаю, почему ты так суетишься. Мод любит парня. Мне он нравится. Вполне приличный парень. Нечего волноваться из-за пустяка. Почему я не должен был объявлять о помолвке?

«Должно быть, ты сошел сума!» прокричала леди Каролина. «Твоя единственная дочь и человек, о котором никто ничего толком не знает!»

«Определенно!» сказал Перси.

Лорд Маршмортон воспользовался своим преимуществом ловкого спорщика.

«В этом ты как раз неправа. Я все о нем знаю.» Он очень богатый человек. Вы видели, как во время обеда вели себя все эти люди, когда слышали его имя! Зарабатывает несколько тысяч фунтов в год. Прекрасно подходящая партия во всех отношениях.»

«Нет не подходящая партия,» сказала леди Каролина страстно. «Меня не волнует, зарабатывает господин Биван тысячи фунтов в год или два с половиной пенни. Партия не подходящая. И деньги - это еще не все .”

Стук в дверь прервал ее. Вошла Билли Дор. Добросердечная девушка она предвидела, что настал момент, когда лорд Маршмортон был бы рад случаю сменить тему.

« Нужна ли моя помощь сегодня вечером?» бодро спросила она. «Я подумала , нет ли у вас какого-нибудь поручения для меня.»

Леди Каролина спохватившись, вернулась к своему аристократическому спокойствию. Она резко негодовала по поводу помехи, но когда она заговорила, ей удалось сдержать свои эмоции.

«Сегодня вечером лорду Маршмортону ваша помощь не потребуется,» сказала она. «Он не будет работать.»

«Доброй ночи,» сказала Билли.

«Доброй ночи,» сказала леди Каролина.

Перси в ответ нахмурился.

«Деньги,» продолжила леди Каролина, «не важны. Мод не в том положении чтобы вынуждать ее выходить замуж за богатого мужчину. Именно то, что господин Биван - никто делает этот союз невозможным. Он пришел ниоткуда. У него нет хоть какого-нибудь общественного положения.»

«Ты не понимаешь этого,» сказал лорд Маршмортон. «Этот парень совершенно порядочный человек. Вот и все.»

«Каким ты иногда бываешь тупоумным! Ты говоришь как ненормальный. Твоя секретарша, мисс Дор, прекрасная девушка. Но что бы ты почувствовал, если бы Перси пришел к тебе и сказал, что он собирается жениться на ней?»

«Точно!» сказал Перси. «Вполне!»

Лорд Маршмортон поднялся и направился к двери. Он сделал это с некоторым достоинством, но в его глазах было странное затравленное вы выражение.

«Это было бы невозможно,» сказал он.

«Совершенно верно,» сказала его сестра. «Я рада что ты согласен с этим.»

Лорд Маршмортон добрался до двери и стоял, держась за ручку. Казалось, он собирается с силами, спираясь на нее.

«Я как раз намеревался сообщить тебе об этом,» сказал он.

«О чем?»

«О мисс Дор. Я женился на ней прошлую среду,» сказал лорд Маршмортон, и скрылся нырнув за дверь словно утка .

- В жизни не испытывала такого потрясения! - воскликнула леди Кэролайн.

Она вновь и вновь повторяла эти слова и еще много других слов уже минут пять. До последнего гостя леди Кэролайн держалась стойко, всему свету являя полную невозмутимость и самообладание. Ей даже удавалось улыбаться. Но едва последнее авто, стрекоча, умчалось прочь, она наконец сбросила маску. В отблесках пламени ее гнева казалось, что даже мебель в кабинете лорда Маршморетона уменьшилась в размерах, да и сам лорд Маршморетон заметно сжался.

Прижать заблудшего брата к стенке оказалось делом непростым. Леди Кэролайн и лорду Белферу пришлось охотиться за беднягой добрых десять минут, прежде чем им удалось загнать его в угол. Мольбы лорда Маршморетона оставить его в покое, когда он работает над хрониками рода, доносящиеся из замочной скважины запертой двери, не возымели должного действия, и в конце концов он оказался лицом к лицу со своими преследователями.

- Я отказываюсь понимать, - продолжала леди Кэролайн. – Ты знаешь, что вот уже несколько месяцев мы бьемся над тем, чтобы разрешить эту ужасную ситуацию, и вот именно сейчас, когда едва забрезжила надежда на благоприятный исход, ты на весь свет объявляешь о помолвке. Да в своем ли ты уме? До сих пор не могу поверить в то, что этот ужас на самом деле случился. Наверное, я сплю и вижу кошмар. Как ты мог это сделать?! Не понимаю!

- Именно! – поддержал ее лорд Белфер.

Если леди Кэролайн была потрясена, то что уж говорить о Перси. Никакими словами нельзя было выразить то, что он сейчас испытывал.

С самого начала этого прискорбного эпизода в жизни светского общества Перси был на переднем крае событий. Именно с головы Перси была сбита его лучшая шляпа на потеху всей Пикадилли. Именно Перси перенес муки ареста и заключения во имя правого дела. Именно Перси гонялся за Мод по всей стране, после чего неделями приходил в себя. И вот – все страдания оказались напрасными. Его предал собственный отец.

Если верить летописцам Среднего Запада, человек из Чикаго по имени Бригг к церемониям мало привык, тещу он покрошил, и по банкам забил, и наклейку пришлепал: «Язык». Стоит ли говорить, что злобные взгляды, коими детки одарили папашу Бригга в минуту его рокового признания, ни в какое сравнение не шли с со взглядом, который Перси метнул на своего папочку.

Лорд Маршморетон уже овладел собой после первого приступа панического ужаса. Мятежный дух вновь начал подниматься в его груди. Революционный жребий брошен, возврата нет! Теперь стоять до последнего, никаких извинений! Возможно, на помощь ему пришла память, унаследованная от предков, у которых при всех их недостатках нельзя было отнять умения обращаться с женщинами. Может быть, в эту решительную минуту предки были на его стороне, и в ушах его звучал вдохновляющий шепот призраков давно умерших и погребенных Маршморетонов, ну допустим, шепот призрака графа, жившего во времена Генриха VII и заколовшего жену кинжалом, чтобы излечить ее от привычки читать ему нотации по вечерам, или другого графа, который, как гласит семейное предание, еще в более давние времена велел отравить двух теток и сестру просто потому, что ему так захотелось. Как бы то ни было, лорд Маршморетон нашел некий источник, из которого почерпнул достаточно храбрости, чтобы оказать отпор.

- Какая ерунда! – огрызнулся он. – В толк не возьму, из-за чего весь сыр-бор. Мод его любит. Мне он нравится. Вполне порядочный малый. И ни к чему тут огород городить. Почему мне нельзя было объявить о помолвке?

- Да ты спятил! – вскричала леди Кэролайн. – Твоя единственная дочь и какая-то личность без роду, без племени!

- Именно! – вставил лорд Белфер.

Лорд Маршморетон ухватился за этот аргумент с ловкостью завзятого спорщика.

- Вот тут ты ошибаешься. Я знаю о нем все. Он очень богат. Ты сама видела, какое впечатление произвело его имя на гостей за ужином. Исключительно достойный человек! Имеет годовой доход в тысячи фунтов. Самая подходящая партия во всех отношениях.

- Это неподходящая партия, - категорически парировала леди Кэролайн. – Мне все равно, какой годовой доход у этого мистера Бэвена – тысячи фунтов или два пенса с половиною. Партия неподходящая. Деньги еще не все.

Она замолчала. Раздался стук, дверь отворилась, и в комнату вошла Билли Дор. Добрая девушка догадалась, что примерно в это время лорд Маршморетон будет рад сменить тему.

- Не надо ли чем-то помочь? – приветливо спросила она. – Решила спросить на тот случай, если вам вдруг понадобится моя помощь.

Леди Кэролайн поспешно набросила на себя аристократическую невозмутимость. Она была крайне недовольна вторжением, но когда заговорила, тон ее был безупречно вежлив.

- Лорду Маршморетону не понадобится сегодня ваша помощь. Он не будет работать.

- Доброй ночи, - сказала Билли.

- Доброй ночи, - ответила леди Кэролайн.

Перси попрощался с девушкой хмурым взглядом.

- Деньги, - продолжила леди Кэролайн, - к делу не относятся. Мод совершенно необязательно выходить замуж за богатого человека. Замужество невозможно, потому что мистер Бэвен никто. Он выходец из ниоткуда. У него нет никакого положения в обществе.

- Не согласен, - ответил лорд Маршморетон. – Вполне порядочный малый. Чего еще желать?

- Ну как ты можешь быть таким дубинноголовым?! Послушать тебя – ну просто идиот. Вот твой секретарь, мисс Дор - она славная девушка. Теперь представь, что Перси приходит к тебе и объявляет, что он помолвлен и собирается на ней жениться.

- Совершенно верно! – воскликнул Перси. – Именно!

Лорд Маршморетон встал и направился к двери. Эти действия были проделаны с определенным достоинством, однако, взгляд его стал каким-то бегающим.

- Нет, это было бы невозможно, - ответил он.

- Вот именно, - сказала его сестра. – Я рада, что ты согласен.

Лорд Маршморетон дошел до двери и взялся за ручку. Казалось, держась за нее, он черпает силы.

- Я давно хотел сказать тебе об этом, - сказал он.

- О чем?

- О мисс Дор. Мы поженились в прошлую среду, - сказал лорд Маршморетон и нырнул за дверь, как утка в воду.

- Никогда в жизни не была так расстроена,- заявила леди Кэролайн.

За последние пять минут она неоднократно повторила эти слова, как и многие другие. До отъезда последнего гостя леди Кэролайн сохраняла ледяное спокойствие и полную невозмутимость. Даже умудрялась улыбаться. Но теперь, когда последний автомобиль унесся прочь, она сбросила маску. Казалось, что даже мебель в кабинете лорда Машмортона съежилась опаленная пламенем ее ярости. А сам лорд выглядел каким-то скукоженным.

Припереть к стенке согрешившего брата оказалось делом нелегким. Охота продолжалась целых десять минут прежде, чем ей и лорду Бельферу в конце концов удалось загнать беднягу в угол. Его мольбу (сквозь замочную скважину запертой двери), чтобы его оставили в покое, поскольку он занят – пишет историю семейства, проигнорировали, и теперь он очутился лицом к лицу с мстителями.

- Я не понимаю, - возобновила нападение леди Кэролайн. – Ты знаешь, что мы месяцами из кожи вон лезли, чтобы выкарабкаться из ужасно затруднительного положения, а как только появилась надежда, что может быть удастся что-нибудь сделать, ты во всеуслышание объявляешь о помолвке. Да ты, верно, с ума сошел! Даже сейчас не могу поверить, что это возмутительное событие состоялось. Надеюсь, что проснусь, и все это окажется просто ночным кошмаром. Не понимаю, как ты мог так поступить!

- Вот именно! - поддержал ее лорд Бельфер.

Если леди Кэролайн была расстроена, то нет таких слов, чтобы описать должным образом состояние Перси.

С самого начала этого прискорбного эпизода из светской жизни, Перси находился на передовой линии фронта. Это у Перси сбили с головы лучшую шляпу на виду у всей Пикадилли. Это Перси из-за этого был арестован и мучился за решеткой. Это Перси покалечился в результате того, что целыми днями усердно выслеживал Мод в сельской местности. Теперь все его страдания оказались напрасными. Родной отец его предал.

Как говорят, историки Среднего Запада, дело было так:

Жил-был парень в Чикаго по имени Ян.
И однажды повздорил с болтливой маман.
Леди в фарш превратил
И котлеты слепил
Из нее раздражительный Ян.

Достаточно сказать, что неодобрительный взгляд, который Перси бросил на отца в этот момент был, похоже, намного суровей, чем взгляды, которыми отпрыски Яна могли наградить своего родителя, когда он признался в содеянном.

Лорд Машмортон справился с охватившей его поначалу паникой. Дух бунта вновь разыгрался в его груди. Если пришлось устроить революцию, то нечего оглядываться назад. Нужно определяться, а не извиняться. Возможно, ему помогло, что тут в нем проявились черты предков, которые, при всех их недостатках, по меньшей мере, умели обращаться с женской половиной семейства. Вероятно, в этот критический миг рядом с ним встали привидения давно почивших Машмортонов, которые вдохновляли его призрачным шепотом: быть может, привидение того графа, что в дни Генриха Седьмого заколол жену кинжалом, чтобы избавить ее от склонности нотации по ночам, или другого графа, который, как свидетельствуют еще более ранние семейные хроники, отравил двух тетушек и сестру просто из блажи. В любом случае лорд почерпнул из какого-то источника достаточно храбрости, чтобы дерзить.

- Совершеннейшая чепуха! – проворчал он – Не понимаю, почему ты так шумишь из-за того, что Мод любит этого парня. Мне он тоже нравится. Очень приличный молодой человек. С чего вся эта суета? И почему это мне не надо было объявлять о помолвке?

- Ты должно быть сошел с ума! – выкрикнула леди Кэролайн. – Твоя единственная дочь и человек, о котором никто ничего не знает.

- Вот именно! – добавил Перси.

Лорд Машмортон воспользовался представившейся возможностью с ловкостью искусного спорщика:

- Здесь ты ошибаешься. Я знаю о нем все. Он – очень богат. Ты слышала, как все за столом отреагировали, когда услышали его имя. Очень известный человек! Делает тысячи фунтов в год. И великолепно подходит ей по всем статьям.

- Вовсе нет, - категорично заявила леди Кэролайн. – Меня не волнует, делает ли мистер Бивен тысячи фунтов в год или два с половиной пенса. Но - он не подходящая партия для нее. Деньги – это еще не все.

Она внезапно замолчала. Раздался стук в дверь. Дверь открылась, и вошла Билли Доре. Добрая девушка предвидела, что лорд Машмортон должно быть обрадуется смене темы в этот момент.

- Вы не хотели бы, чтобы я помогла вам сегодня вечером? – бодро спросила она. – Я подумала, что мне стоит спросить, нужна ли моя помощь.

Леди Кэролайн поспешно изобразила аристократическое спокойствие. Ее глубоко возмутило вторжение в разговор, но она вежливо ответила Билли:

- Лорду Машмортону не понадобится ваша помощь сегодня вечером. Он не будет работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - отозвалась леди Кэролайн.

Перси проводил девушку сердитым взглядом.

- Деньги – значения не имеют, - продолжила леди Кэролайн. – у Мод нет необходимости выходить замуж за богатого человека. И это совершенно невозможно потому, что мистер Бивен – никто. Какого он происхождения? Да никакого! И у него нет абсолютно никакого положения в обществе.

- Не понимаю, - сказал лорд Машмортон. – Молодой человек – вполне приличный. Это – все, что имеет значение.

- Как ты можешь быть таким безголовым!!! Разговариваешь, как слабоумный. Твоя секретарша, мисс Доре – хорошая девушка, но что бы ты почувствовал, если бы к тебе пришел Перси и сказал, что помолвлен и собирается на ней жениться?

- Точно!- поддержал ее Перси, - Вот именно!

Лорд Машмортон поднялся и двинулся к двери. Он сделал это с определенным достоинством, но в глазах было какое-то странное затравленное выражение.

- Это невозможно, - произнес он.

- Совершенно верно, - сказала сестра. – Рада, что ты это признал.

Лорд Машмортон достиг двери и встал, взявшись за ручку. Казалось, это придало ему сил.

- Я собирался тебе кое-что сообщить.

- Что именно?

- Насчет мисс Доре. Я женился на ней в прошлую среду, - проговорил лорд Машмортон и нырнул за дверь.

- Вы меня без ножа зарезали! – твердила леди Кэролайн.

Твердила уже минут пять. И не только это. Весь вечер гости наблюдали ее ледяное самообладание, беззаботное лицо, а порой – даже вымученную улыбку. Но лишь только последнее авто, прогудев, отбыло, наконец, восвояси, маска была сброшена. Казалось, даже мебель в кабинете лорда Машмортана съежилась, опаленная ее гневом. Да и у самого лорда Машмортана вид был далеко не боевой.

Призвать к ответу непутевого братца оказалось непростой задачей. Битых десять минут они с лордом Белфером прочесывали дом, пока не настигли бедолагу. Напрасны были попытки отсидеться взаперти под предлогом работы над семейной хроникой и вести переговоры через замочную скважину с требованием спокойных условий для последней, и вскоре он предстал взорам двух вершителей возмездия.

- Уму не постижимо, - не унималась леди Кэролайн. – Вам известно, сколько времени и душевных сил мы потратили, чтоб выпутаться из создавшейся ужасной ситуации, и сейчас, когда впервые забрезжила какая-то надежда, заявляете во всеуслышание о помолвке. Положительно вы лишились разума. До сих пор не могу поверить, что слышала это наяву, а не в ночном кошмаре, и все надеюсь проснуться. Как у вас только язык повернулся – не понимаю.

- В самую точку! – произнес лорд Белфер.

Если леди Кэролайн считала себя зарезанной, то самочувствие Перси вообще не поддается описанию.

С первых же дней сего прискорбного великосветского конфликта он находился на передовой. Это с головы Перси сбивали его лучшую шляпу на потеху всей Пиккадилли. Это его брали под арест и бросали за решетку. Не кто иной, как Перси понес увечья, преследуя Мод по пересеченной местности. И вот, пожалуйста, все страдания насмарку. Его предал собственный отец.

Как уверяют нас историки Среднего Запада, житель Чикаго, «некий Янг пошел в мясники, вставши утром не с той ноги, мать родную (тайком) изрубил топором и продал как «Язык» те куски». Без преувеличения можно утверждать – вздумай Янг перед смертью исповедаться своему отпрыску, и осуждающий взгляд последнего показался бы удивительно мягким в сравнении с тем, как смотрел сейчас на отца Перси.

Лорд Машмортан немного оправился от замешательства. Мятежный дух воспылал в его груди с новой силой. Дорога обратно заказана всем, кто перейдет Рубикон. На том берегу надо дерзить, а не искать оправданий. Быть может, сказались наклонности, унаследованные от вереницы предков, которые, не смотря на все свои слабости, по крайней мере, знали, как следует обращаться с женщинами. Бок о бок с ним в эту критическую минуту могли стоять – воодушевляя призрачным шепотом – тени упокоившихся в земле Машмортанов. И среди них, наверное – тень того лорда, что во времена Генриха VII ударом кинжала излечил супругу от привычки читать ему в постели нотации. Или тень его предшественника, отравившего, как говорят, из чистой прихоти сестру и двух теток. Как бы то ни было, лорд Машмортан нашел в себе силы огрызаться.

- Какая чушь! – фыркнул он. – К чему столько крика – ума не приложу. Мод любит парня. И мне он по душе. Достойный молодой человек. Ни тени чего-нибудь скандального. Почему бы мне не объявить о помолвке?

- Вы с ума сошли! – воскликнула леди Кэролайн. – Первому встречному отдать единственную дочь.

- В точку! – вставил Перси.

Заядлый спорщик, лорд Машмортан не упустил шанс отыграться.

- Тут вы заблуждаетесь. Он не первый встречный, а весьма состоятельный человек. Вы же слышали, как все за столом встретили его имя. Знаменитость! В год у него выходит несколько тысяч. Отличная партия с любой точки зрения.

- Отличная партия, как же! – ожесточенно произнесла леди Кэролайн. – Мне все равно, сколько у него выходит в год – тысячи фунтов или два с половиной пенса. Он ей не пара, а деньги – не самое важное.

Она осеклась. В дверь постучали, и на пороге возникла Салли Тёр. Сердце подсказало доброй девушке, когда лорду Машмортану захочется перевести разговор в другое русло.

- Я вам не нужна сегодня вечером? – деловито поинтересовалась она. – Решила узнать, может, у вас есть для меня работа?

Леди Кэролайн молниеносно вернула себе аристократическое хладнокровие, и досаду на внезапное вторжение скрыл любезный голос.

- Ваша помощь лорду Машмортану не потребуется, - сказала она. – Работы сегодня не будет.

- Всего доброго, - произнесла Салли.

- Всего доброго, - отозвалась леди Кэролайн.

Перси лишь проворчал что-то неразборчивое.

- Деньги, - продолжала леди Кэролайн, - вопрос второстепенный. У Мод нет необходимости искать богатого мужа. Бог знает кто, явившийся неизвестно откуда, лишенный общественных связей – вот что важно.

- Я так не думаю, - произнес лорд Машмортан. – Он безупречно честный малый. И это самое важное.

- Ну что за упрямство! Рассуждаете точно дитя малое. Ваша секретарь, мисс Тёр, славная девушка. Но что б вы сказали, если бы Перси решил на ней жениться?

- Вот именно! – подхватил Перси. – В самую точку!

Лорд Машмортан встал и направился к двери. Вид у него был достаточно независимый, но глаза смотрели как-то настороженно.

- Сказал бы, что это невозможно, - ответил он.

- Правильно, - произнесла его сестра. – Рада, что вы согласны.

Лорд Машмортан уже достиг двери, взялся за ручку и, как будто найдя поддержку, собрался с духом.

- Я уже хотел вам рассказать, - произнес он.

- О чем?

- О мисс Тёр. Я сам на ней женился в прошлую среду, - отозвался лорд Машмортан, шмыгнул в коридор и был таков.

- Ничто в жизни меня еще так не огорчало! - сказала леди Кэролайн.

В течение последних пяти минут она твердила одно да потому и о многом другом. Ей удавалось сохранять ледяное спокойствие и невозмутимость до тех пор, пока не отбыл последний гость. Все это время на ее лице было даже некое подобие улыбки. Но теперь, когда стих шум последнего автомобиля, маска растаяла и уступила место настоящим чувствам. Казалось, что даже мебель лорда Маршморетона начала ссыхаться под огнем ее ярости. Что же касается самого лорда Маршморетона, то он весь съежился.

Было непросто поймать своего непутевого братца в ловушку. Охота заняла целых десять минут, прежде чем она и лорд Белфер наконец-то загнали этого подлеца в угол. Все его просьбы не беспокоить его, доносившиеся из замочной скважины на двери, за которой он трудился над семейной историей, были проигнорированы; теперь он был один на один с этими жаждущими мести людьми.

- Я не могу понять, – продолжала леди Кэролайн. – Ты прекрасно знаешь, что мы делали все мыслимое и немыслимое на протяжении нескольких месяцев для того, чтобы вырваться, наконец, из этой непростой ситуации, и вот, когда на горизонте замаячила надежда на то, что это все-таки возможно, ты во всеуслышание объявляешь о помолвке. Наверное, ты растерял весь свой ум. Я даже не могу поверить в то, что ты вообще мог совершить такой ужасный поступок. Надеюсь, что когда я проснусь, это окажется всего лишь ночным кошмаром. Я не понимаю, ну как ты мог сделать такое.

- Действительно! - сказал лорд Белфер.

Если леди Кэролайн была расстроена, то для того, чтобы описать все чувства Перси нужные слова подобрать гораздо сложнее.

С самого начала прискорбного события из жизни высшего общества, о котором идет речь, Перси воевал на передовой. Это с головы Перси сбили лучший его цилиндр на глазах у всей толпы, разгуливающей по Пиккадилли. Это Перси пришлось побывать под арестом и отсидеть в тюрьме по этому случаю. Это Перси наматывал километры, выслеживая Мод. И все старания коту под хвост. Его предал собственный отец.

Историки, специализирующиеся на истории Среднего Запада, заявляют, что:

Некто Янг в Чикаго жил,
Мать жены он не любил,
Нервы сдали у него,
В мясорубку положил
Он кусочками её.
А на банке написал,
«Языка острей не знал».

Достаточно сказать, что выражение неодобрения на лице Перси, с которым тот смотрел на своего отца, было неоправданно жестоким при данном стечении обстоятельств, так позволительно было бы смотреть на своего родителя в момент истины разве что потомкам Янга.

Лорд Маршморетон оправился от первого замешательства. В его груди снова запылал бунтарский огонь. Если в революции на кону стоит жизнь - отступать нельзя. Нужно бороться, а не оправдываться. Возможно, на помощь ему пришли качества, унаследованные по прямой линии от предков. Уж они-то знали, как обращаться с женщинами, состоящими с ними в родстве, в любой ситуации. Возможно, в этот решающий момент духи умерших и погребенных Маршморетонов стояли рядом, нашептывая на ухо свои призрачные слова напутствия – это вполне мог быть призрак того самого графа, который во временя Генри VII заколол свою жену кинжалом, дабы излечить ее от склонности читать ему по ночам мораль; а может то был дух другого графа, который, согласно семейным летописям, еще ранее отравил двух своих теток и сестру, вероятнее всего просто под настроение. Как бы там ни было, лорд Маршморетон набрался достаточно смелости, чтобы возразить.

- Полный бред! – проворчал он. – Не вижу причин поднимать такой шум. Мод любит парня. Мне он тоже нравится. Очень порядочный человек. Не о чем беспокоиться. Ну, объясните, почему не нужно было объявлять о помолвке?

- Ты наверно сошел с ума! - закричала леди Кэролайн. – Твоя единственная дочь и мужчина без рода без племени!

- В самом деле! - Сказал Перси.

Со сноровкой искусного спорщика лорд Маршморетон выложил свой единственный козырь.

- Вот тут вы ошибаетесь. Мне все о нем известно. Он очень богат. Вы видели, как начали вести себя все эти люди за столом, когда услышали его имя. Это очень известный человек! Зарабатывает тысячи фунтов в год. Отличная пара во всех отношениях.

- Они не подходят друг другу, - резко ответила леди Кэролайн. – Мне наплевать, сколько зарабатывает мистер Бивэн, тысячи фунтов в год или два пенса и полпенни. Это неудачный союз. Деньги это еще не все.

Она вдруг замолчала. Постучали. Дверь открылась и вошла Билли Дор. У девушки доброе сердце, она как чувствовала, что лорду Маршморетону захочется на какое-то время сменить тему.

- Нужна ли вам моя помощь сегодня вечером? – бодро спросила она. – Я подумала, что нужно узнать, нет ли у вас работы для меня.

Леди Кэролайн торопливо нацепила на себя аристократическое спокойствие. Она была крайне возмущена тем, что их прервали, но речь ее продолжала оставаться вежливой.

- Вы не понадобитесь лорду Маршморетону сегодня вечером. - Сказала она. - Он не будет работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - ответила леди Кэролайн.

Перси ограничился сердитым взглядом.

- Деньги, - подвела итог леди Кэролайн, - тут совершенно ни причем. Мод не обязана выходить замуж за богача, она не в том положении. Этот брак невозможен потому, что мистер Бивэн никто. Он явился неизвестно откуда. И, помимо всего прочего, у него нет никакого положения в обществе.

- Не понимаю, - сказал лорд Маршморетон. - Вполне приличный молодой человек. Это единственное, что имеет значение.

- Ну как можно быть таким упрямым! Как осел, право! Ты рассуждаешь как слабоумный. Твой секретарь, мисс Дор, милая девушка. Но что бы ты почувствовал, если бы Перси пришел к тебе и заявил, что помолвлен и собирается на ней жениться?

- Вот именно! - сказал Перси. – В самом деле!

Лорд Маршморетон встал и направился к двери. Он сделал это с чувством собственного достоинства, но глаза выдавали затравленного зверя.

- Это невозможно. – Ответил он.

- Совершенно верно, - сказала его сестра. - Я рада, что ты признаешь это.

Лорд Маршморетон подошел к двери и стоял возле нее, взявшись за ручку. Казалось, эта опора прибавляла ему сил.

- Я собирался сказать тебе об этом, сказал он.

- О чем?

- О мисс Дор. Я сам женился на ней прошлую среду. - Сказал лорд Маршморетон, и скрылся за дверью словно утка-нырок.

- Да что Вы себе позволяете! – возопила леди Кэролайн.

Она бушевала. Пока в доме оставались гости, леди Кэролайн держала лицо, и на лице этом цвела улыбка. Но сейчас, с прощальным гудком последнего отъезжающего автомобиля, леди отбросила притворство. Казалось, даже мебель в кабинете лорда Маршмоутона съёжилась, не в силах стерпеть пламя гнева ее.

Что до самого лорда, бремя заблуждения придавило его к земле и ослабило члены. Леди Кэролайн пришлось приложить немало стараний, чтобы извлечь согрешившего брата своего из скорлупы последнего убежища. Жалкие отговорки, что семейная родословная требует всех его сил и внимания прямо сейчас, были признаны именно жалкими отговорками. Последнее усилие леди Кэролайн и лорда Бельфура – и дверь кабинета отворилась перед ними.

- Не понимаю, - произнесла леди Кэролайн, задохнувшись. – Столько времени, такое напряжение душевных сил - все, чтобы выпутаться из затруднительного положения! И сейчас, когда появилась слабая надежда, - в этот самый момент Вы объявляете о помолвке. И как объявляете – публично, при всех! Я полагаю, Вы свихнулись. В голове не укладывается. Кажется, сейчас проснусь – а это мне кошмар привиделся. Как Вы могли так поступить – не по-ни-маю!

- Вот! – сказал лорд Бельфур.

Если леди была так расстроена, что же говорить о Перси? Как описать всю глубину его переживаний?

Тот прискорбный случай, потрясший общество… С самого начала Перси оставался на рубеже, на переднем крае битвы. Именно с Перси сбили лучшую его шляпу на глазах у всей Пикадилли. Именно Перси попал в полицейский участок, а потом и в уголовную хронику. И кто, спрашивается, со всем усердием и рвением выслеживал Мод, истерев подошвы и износив не одну пару обуви? Кто? И вот теперь выясняется – все тщетно. Он предан, предан собственным отцом.

Беспристрастные историки донесли до нас похожий случай. Дело, помнится, было в Чикаго. Некто Янг, не сдержавшись, однако, свою мать расчленил, на консервы пустил. В помрачении чувств был, бедняга, из-за ее болтливого языка.

Довольно сказать: тяжелые взгляды, бросаемые лордом Бельфуром на отца, были ни на гран легче, чем взгляды молодого Янга, бросаемые им на родительницу в тот летописный момент.

Лорд Маршмоутон подавил начинающуюся панику. Мятежный дух пробудился в его груди. Жребий брошен. Ни шагу назад. Пришло время, и время не покаяния, но бунта. Голос крови, - наследие долгой череды предков, которые, при всех недостатках, умели обращаться со своими женщинами, - заговорил в нем. Тени усопших и погребенных праотцов стояли за его правым плечом и за его левым плечом – скажем, тот граф, подданный доброго короля Генриха Седьмого, заколовший супругу кинжалом за ее невинную привычку читать ему морали по ночам. Или другой граф, в предшествующее царствование, - он поднес яду сестрице и двум тетушкам, - несомненно, просто из прихоти. Как бы то ни было, лорд Маршмоутон припал к этому источнику, взыскуя отваги; и воздалось ему.

- Вздор! – рявкнул он. – Что за нелепая ерунда! Этого парня любит Мод. Он нравится мне. В высшей степени достойный молодой человек. Что за суматоху Вы устроили? Почему я не могу объявить о помолвке?

- Вы безумец! – вскричала леди Кэролайн. - Ваша единственная дочь – и проходимец, о котором никто ничего не знает!

- Вот! – сказал Перси

Лорд Маршмоутон увидел лазейку и не преминул ею воспользоваться:

- Отчего же, я знаю. Он очень богат. Вы же видели, как оживились гости на приеме, когда его объявили. Очень известный молодой человек! Тысячи фунтов годового дохода. Подходящая партия, как ни посмотри.

- Неподходящая! - страстно произнесла леди Кэролайн. - Тысячи фунтов или без гроша – неважно! Миллионер, нищий – что с того? Неподходящая партия! Деньги еще не все!

Она задохнулась. В дверь постучали, и вошла Билли Доре. Сердце подсказывало ей: сейчас лорд обрадуется любой передышке.

- Я еще нужна Вам сегодня, сэр? – жизнерадостно поинтересовалась она. - Какие будут распоряжения? Я подумала, что лучше спросить.

Леди Кэролайн быстро вернула на лицо выражение холодного аристократического спокойствия. Помеха привела ее в ярость, но голос звучал вежливо.

- Лорд Маршмоутон не нуждается в Ваших услугах. Сегодня он больше не будет работать.

- Тогда спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - ответила леди Кэролайн

Перси сердито посмотрел на закрывающуюся дверь.

- Деньги, - продолжила леди Кэролайн. – Деньги не при чем. Мод, слава Богу, не в том положении, чтобы искать себе богатого мужа. Мистер Бивэн – никто. Он возник ниоткуда. И у него нет положения в обществе.

- Ну и что, - возразил лорд Маршмоутон. – Он порядочный парень. Это главное.

- Что за несносное, тупое упрямство! Вы говорите как человек без всякого соображения. Вот Ваша секретарша, мисс Доре, хорошая девушка. Представьте, в один прекрасный день к Вам приходит Перси и заявляет, что намерен жениться на ней. Что Вы скажете?

- Точно! - воскликнул Перси. – Вот!

Лорд Маршмоутон встал и направился к двери. Он шагал с достоинством, но в глазах его разгорался охотничий азарт странного предвкушения.

- Полагаю, это невозможно, - сказал он.

- Именно, - ответила сестра. – И я рада, что Вы это понимаете.

Лорд помедлил у выхода, держась за дверную ручку. Казалось, он собирается с духом.

- Я все равно намеревался сказать Вам, - произнес он.

- О чем?

- О мисс Доре. Мы обвенчались в прошлую среду. – И лорд Маршмоутон растворился во мраке ночи.

- Так меня еще никто в жизни не огорчал! – воскликнула леди Каролина.

Эту фразу она повторила за последние пять минут уже много раз – и не только эту. Пока не откланялся последний гость, леди Каролина безукоризненно держала себя в руках, стоически глядя целому миру в лицо. Ей даже удавалось изображать улыбку. Но вот последний автомобиль уфырчал прочь, и леди Каролина дала волю чувствам. Казалось, от ее испепеляющей ярости усохла даже мебель в кабинете лорда Маршмортона. А сам лорд Маршмортон и вовсе увял.

Изловить отбившегося от рук братца оказалось непросто. Облава продолжалась целых десять минут, прежде чем леди Каролина и лорд Бельфур сумели припереть бедолагу к стенке. Тщетно он через замочную скважину уговаривал загонщиков, чтобы не мешали ему работать над семейной историей; уловка не спасла, и теперь лорд Маршмортон находился лицом к лицу с неумолимыми мстителями.

- Не постигаю, - продолжала леди Каролина. – Ведь тебе известно, сколько пришлось потратить сил за несколько месяцев, чтобы распутать этот ужасный клубок; а едва забрезжил слабый лучик надежды на благополучный исход, ты объявляешь о помолвке, да еще с таких размахом. Ты просто выжил из ума! До сих пор в голове не укладывается, что все это явь, а не кошмарный сон. Много бы я отдала, чтобы сейчас проснуться. Но как ты решился на такое – не постигаю!

- Именно! – поддакнул лорд Бельфур.

Если леди Каролина была огорчена, то чувства Перси не поддаются никакому описанию.

С первых дней трагического скандала в благородном семействе Перси находился на передовой. Именно с головы Перси сшибли его лучшую шляпу на глазах у многолюдной Пикадилли. Именно Перси довелось в результате пережить арест и заключение. Именно Перси надолго охромел из-за своего усердия в поисках Мод по всей округе. А теперь все страдания пошли прахом. Собственный отец предал его.

Люди, хорошо знакомые с историей американского Среднего Запада, утверждают, что жил в Чикаго отчаянный Дик, он мамаше перечить привык; а когда сдали нервы – мать пустил на консервы и назвал их, представьте, «Язык». Так вот если бы отпрыски того самого Дика посмотрели на папашу в час его исповеди тем же неодобрительным взглядом, каким Перси пронзал сейчас отца, их следовало бы обвинить в чрезмерной жестокости.

Лорду Маршмортону постепенно удалось взять себя в руки. В нем воспрял бунтарский дух. Когда жребий брошен, вперед идут без оглядки. Следует принять вызов, а не извиняться. И словно решительность предков, которые, при всех недостатках, умели управляться со своими женщинами, пришла на подмогу. Возможно, призраки давно почивших Маршмортонов увядшими устами нашептывали лорду слова поддержки - например, призрак графа, который во времена Генриха VII заколол кинжалом жену, избавив от привычки читать ему нотации по ночам; или другого графа, который (несколькими страницами семейной истории ранее) приказал отравить двух теток и сестру – похоже, из минутного каприза. Так или иначе, лорду Маршмортону достало мужества ответить.

- Чушь и чепуха! – проворчал он. – Не понимаю, из-за чего весь этот шум. Мод парня любит. Мне парень нравится. Парень, получается, хоть куда. Незачем поднимать шум. И почему же не объявить о помолвке?

- Это безумие! – воскликнула леди Каролина. – Твоя единственная дочь – и никому не известный человек!

- Именно! – поддакнул Перси.

Лорд Маршмортон попытался перехватить инициативу с ловкостью опытного адвоката.

- А вот тут ты ошибаешься. Я знаю о нем все. Он очень богат. Вспомни, как оживились гости за обедом, стоило назвать его имя. Самая настоящая знаменитость! Тысячи фунтов годового дохода. Партия, идеальная во всех отношениях.

- Нет в этой партии ничего идеального, - вспыхнула леди Каролина. – И неважно, зарабатывает мистер Биван в год тысячи фунтов или два пенни с половиной. Это негодная партия. Деньги – еще не все.

Тут леди Каролине пришлось прерваться – в дверь постучали, и вошла Билли Доур. Чуткое сердце подсказало ей, что лорд Маршмортон в эту минуту с радостью переменил бы тему.

- Я буду нужна вам сегодня? – спросила она с улыбкой. – Пришла спросить, вдруг вам что-то понадобится.

Леди Каролина поспешно взяла себя в руки. Она хоть и негодовала, что ее прервали, но заговорила мягким тоном.

- Сегодня вечером вы не понадобитесь лорду Маршмортону. Он не будет работать.

- Спокойной ночи, - поклонилась Билли.

- Спокойной ночи, - ответила леди Каролина.

Перси ограничился сердитой гримасой.

- Деньги, - продолжила речь леди Каролина, - никому не нужны. У Мод нет причины искать богатого жениха. Да и кто такой этот мистер Биван? Откуда он взялся? У него нет никакого положения в обществе.

- Ну, не знаю, - отозвался лорд Маршмортон. – Парень действительно хоть куда. Этого вполне достаточно.

- Ну, что за упрямство! Что за безумные речи! Возьми свою секретаршу. Мисс Доур – милая девушка, но что ты скажешь, если вдруг Перси придет и объявит, что обручился с ней?

- Вот! – поддакнул Перси. – Именно!

Лорд Маршмортон поднялся и направился к двери. Он старался двигаться степенно, хотя почему-то отводил взгляд, и ответил, не оборачиваясь:

- Я скажу, что это исключено.

- Разумеется, - подтвердила сестра. – Спасибо, что ты хотя бы с этим согласен.

Лорд Маршмортон добрался до двери и стоял, ухватившись за ручку – словно искал у нее поддержки.

- Я уже собирался об этом сказать, - наконец, проговорил он.

- О чем?

- О мисс Доур. Я женился на ней в прошлую среду, - сказал лорд Маршмортон и юркнул за дверь.

Глава 25

- В жизни не была так потрясена! – заявила леди Кэролайн.

Вот уже пять минут она повторяла это и ещё много чего вдобавок. До убытия последнего из гостей, она с ледяным спокойствием сдерживала себя и предъявляла миру безмятежность на челе. Даже ухитрялась улыбаться. Но теперь, когда стих рокот последнего из отъезжавших автомобилей, маска была сброшена. Даже мебель в кабинете лорда Маршмортона, казалось, корчилась от пламени её гнева. Что до самого лорда, тот просто на глазах съёжился.

Как трудно было вернуть заблудшего брата в стойло. Облава длилась уже добрых десять минут и, наконец, совместно с лордом Бельфуром, они загнали бедного неслуха в ловушку. Тщетно молил он в замочную скважину дать ему спокойно поработать над историей рода; и вот, мстители перед ним, лицом к лицу…

- Это недоступно моему пониманию, - продолжила леди Кэролайн. – Уже не один месяц, как тебе известно, мы из сил выбиваемся, чтобы прервать это ужасное знакомство, и лишь только у нас затеплилась слабая надежда, ты объявляешь помолвку самым публичным образом. Боюсь, у тебя с головой не в порядке. Всё ещё не верю, что эта мерзость наяву. Всё надеюсь проснуться и обнаружить что это только кошмар. Как тебя угораздило на такое, понять не могу.

- Так! – сказал лорд Бельфур.

Если леди Кэролайн была потрясена, то для правильной передачи чувств Перси слов просто не существует.

С самого начала прискорбного происшествия в светском обществе Перси был в бою на передовых позициях. Это с него сбили шляпу на глазах у всего Пиккадилли. Это Перси потерпел арест и заключение всё по тому же делу. Это Перси уже неделю с трудом переставляет ноги, всё лишь из-за рвения при выслеживании Мод по пересечённой местности. И вот теперь, все его страдания оказались напрасными. Родной отец предал его.

Историк средних штатов извещает нас, жил некий Янг, профессией мясник, и как-то раз, его припадок ипохондрии постиг, так он свою маму, нарезав кусками, пустил на консервы, назвав их "Язык". Достаточно будет отметить, что неодобрительный взгляд, коим Перси наградил отца в этот роковой момент, показался бы чересчур суровым, в глазах отпрысков Янга, взгляни они так на своего родителя во время его признания.

Лорд Маршмортон уже совладал с недавней паникой. Мятежный дух с новой силой разгорался в его груди. Жребий выпал на революцию, теперь оглядываться поздно. Следует гордо подыматься в полный рост, а не падать на колени. Наверное, сработали унаследованные привычки предков, которые, несмотря на все их недостатки, умели, по крайней мере, управиться с женской половиной своего племени. Возможно, встали за его плечом в этот критический момент тени ушедших и погребённых Маршмортонов и подбадривали его на ухо замогильным шёпотом; может тень того графа, что во времена Генри седьмого, заколол жену кинжалом, дабы излечить её от вредной привычки читать ему нотации на ночь, или другого графа, который в более ранние дни из анналов семейной истории, просто для забавы, приказал отравить двух тёток и сестру. Так или иначе, лорд Маршмортон где-то разжился смелостью, достаточной для отпора.

- Чепуха! – буркнул он. – С чего вы так переполошились? Мод любит парня. Мне парень нравится. Весьма приличный паренёк. Никакой причины для переполоха. Почему бы мне не объявить помолвку?

- Да ты видно с ума сошёл! – воскликнула леди Кэролайн. – Единственная твоя дочь, и человек, никому не известный!

- Так! – сказал Перси.

Лорд Маршмортон с искусством ловкого полемиста использовал свой козырь.

- А вот тут вы неправы. Я всё знаю о нём. Он очень богат. Вы заметили, как было встречено за столом его представление. Очень знаменитый человек! Делает в год тысячи фунтов. Со всех сторон подходящая партия.

- Нет, партия не подходящая, - с ожесточением сказала леди Кэролайн. – Какое мне дело тысячи ли фунтов зарабатывает в год мистер Бивен, или два пенса с хвостиком? Партия невозможная. Деньги ещё не всё.

Её прервал стук в дверь. Вслед за этим, дверь растворилась и вошла Билли Доре. Сердечная девушка предвидела, что к тому времени лорд Маршмортон будет рад сменить тему.

- Нужна ли вам сегодня моя помощь? - спросила она с улыбкой. – Подумала, не следует ли мне поинтересоваться, есть ли у вас в запасе работа для меня.

Леди Кэролайн спешно приняла свою ровную, аристократическую позу. Она была болезненно раздосадованна помехой, но тон её речи был кроток.

- Ваша помощь не потребуется сегодня лорду Маршмортону, - сказала она. – Он работать не будет.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - ответила леди Кэролайн.

Перси хмуро кивнул.

- Деньги, - вернулась к теме леди Кэролайн, - это не существенно. У Мод нет необходимости выходить по расчёту. Дело невозможно по той причине, что Бивен это мистер Никто. Он появился ниоткуда. У него нет положения в свете.

- Не вижу в том беды, - сказал лорд Маршмортон. – Этот парень, очень порядочный паренёк. Вот всё, что требуется.

- Ты упрям как осёл! Твои слова, это речи слабоумного. Мисс Доре, твоя секретарша, милая девушка. Но как бы ты воспринял заявление Перси об обручении с ней?

- Именно! - воскликнул Перси. – Так!

Лорд Маршмортон встал и направился к двери. Он проделал это с определённым достоинством, однако глаза его смотрели как-то странно и затравленно.

- Это невозможно, - сказал он.

- Верно, - подхватила его сестра, - рада, что ты это признаёшь.

Лорд Маршмортон замешкался у двери, держась за ручку. Было видно, что он собирается с силами.

- Я намеревался сообщить вам это, - вымолвил он.

- Что, ещё?

- Насчёт мисс Доре. Я сам женился на ней в прошлую среду. – Сказал Лорд Маршмортон и канул, как нырок под водой.

- Я еще никогда не была так разочарована! - вздохнула Леди Каролина

Уже пять минут она вторила эти слова и много чего еще. Пока не ушел последний гость она себя контролировала и старалась удержать маску невозмутимого спокойствия. Даже пыталась улыбаться. И вот сейчас, когда последний автомобиль с гостями скрылся за поворотом, маска испарилась. Тот самый мебельный гарнитур в кабинете Маршмортона казалось был готов рассыпаться впепел от ее гневного взгляда. Что до Лорда, то его она испепелила первым.

Припереть к стенке блудного братца было нелегко. Леди Каролина и Лорд Бельфер ловили его минут десять, пока им не удалось загнать бедняжку в угол. Напрасно он сквозь замочную скважину молил их не мешать ему работать над родословной семьи. И вот он встретился со своими мстителями лицом к лицу.

- Я не понимаю, - закричала Леди Констанция. Ты прекрасно знаешь, что за несколько месяцев мы потратили столько нервов, пытаясь выйти из дурацкого положения. Наконец – проблеск надежды, а ты во всеуслышанье объявляешь о своей помолвке. Да ты с ума сошел. Ну ты и номер выкинул. Я хочу проснуться и узнать, что это был кошмар. В голове не укладывается! Да как ты мог!

- Да уж, - пробормотал Лорд Бельфер.

Уж Леди Каролина была расстроена, то нет таким слов, какими можно описать состояние Перси. С начала столь прискорбной череды событий, Перси принимал на себя удар. Именно с него сбили шляпу на глазах у всего Пикадилли. Именно его потом еще и арестовали и посадили в тюрьму. Он еще и хромал несколько дней из-за преследования Мод. И все напрасно. Предал собственный отец.

Специалисты по истории Среднего запада рассказывали такой случай: некий Ян из Чикаго, страдающий нервным расстройством, пропустил свою мать через мясорубку, закатал в консервные банки и наклеил этикетку «язык». Достаточно сказать, что осуждающие взгляды, которые Перси бросал на отца в сложившейся ситуации, были бы ну очень суровыми, если бы это потомки Яна так на него смотрели.

Лорд Маршмортон оправился от паники. Но мятежные настроения разгорались в нем с новой силой. Жребий брошен, выбран – бунт, и назад пути нет. Нужно отстаивать свое мнение, а не извиняться. Может дала знать о себе наследственность предков, которые при всех своих недостатках однако знали, как обращаться с женщинами. Возможно призраки умерших Маршмортонов встали на его сторону, нашептывали ему свои потусторонние советы. Положим, дух того графа, который еще при Генрихе VIII зарезал жену ножом, чтобы не выслушивать ее вечерние наставления. Или другой граф, который незадолго до этого из чистого любопытства приказал отравить двух тетушек и сестру. Ну, по крайней мере Лорд Маршмортон должен был хоть что-то унаследовать хотя бы от кого-то из своих предков, чтобы достойно ответить.

- Вздор, чепуха! - ворчал он. Из-за чего шумиха? Мод его любит. И мне он нравиться. Неплохой парнишка. Нечего тут шумиху разводить! И почему бы не объявить о помолвке?

- Да ты с ума сошел! - завизжала леди Каролина. Единственная дочь и непонятно кто!

- Так и есть, - засвидетельствовал Перси. Лорд Маршмортон взял инициативу в руки с мастерством закоренелого спорщика.

- Тут-то ты ошибаешься! Я все о нем знаю. Он очень богат. Вы имели удовольствие видеть какой эффект произвело его имя, произнесенное во время ужина. Известный человек. Получает тысячи фунтов в год. Идеальная партия во всех отношениях.

- Какая уж там подходящая! – выпалила Леди Каролина. Мне не важно получает он тысячу фунтов в год или два жалких пенни. Нам это не подходит. Деньги не главное.

Стук в дверь - и в комнате минутное перемирие. Дверь распахнулась и вошла Билли Дор. Добрая девушка предвидела, что Лорду явно захочется сменить тему именно в это время.

- Нужна ли вам моя помощь сегодня? – учтиво поинтересовалась она. Я специально зашла узнать, нет ли у вас каких-либо распоряжений.

Леди Каролина поспешно изобразила аристократическое спокойствие. Ее сильно оскорбило то, что ее перебили. Но ее голос был спокойным.

Лорду Маршмортону не понадобиться ваша помощь. Он не будет сегодня работать, - сказала она.

- Доброй ночи, - сказала Билли.

- Доброй, - сказала Леди Каролина.

Перси лишь бросил на прощание сердитый взгляд.

Деньги не имеют значения, - продолжала леди Каролина.У Мод не такое ужасное финансовое положение, чтобы выходить замуж за богача. Брак невозможен, потому что мистер Биван – никто из ниоткуда. У него нет подобающего положения в обществе.

- Не говори так, - сказал Лорд. Он хороший парень. Остальное не важно.

- Глупец, идиот! – завизжала леди. Твоя секретарша, мисс Дор, тоже милая девушка. Но что б ты сказал, если бы Перси заявил, что хочет жениться на ней?

- Вот-вот, совершенно верно, - подтвердил Перси.

Лорд Маршмортон встал и пошел к двери. Он держался достойно, но в его глазах заблестел дьявольский огонь.

- Это невозможно, - подтвердил он.

- Именно, - сказала леди. Рада, что хоть это признаешь.

Лорд наконец добрался до двери и вцепился в ручку, которая явилась источником сил для него.

- Давно хотел вам сообщить, - начал было он.

- О чем же?

- О том, что я женился на мисс Дор в прошлую среду, - сказал Лорд и нырнул в дверной проем.

- Я не нахожу себе места, со мной такое впервые! – сказала леди Кэролайн.

Последние пять минут она только и делала, что повторяла эти слова и говорила много чего другого. Пока в доме находились гости, она сохраняла ледяное спокойствие и для окружающих была сама невозмутимость. Она даже ухитрялась улыбаться. Но как только шум удаляющегося автомобиля возвестил об отъезде последнего гостя, леди Кэролайн сбросила с себя маску. Даже мебель в кабинете лорда Маршмортона, и та показалась меньше, как будто ссохлась от пламени ее гнева. Да и сам лорд Маршмортон весь съежился, и вид у него был довольно жалкий.

Поймать в западню заблудшего брата стоило больших трудов. Травля продолжалась целых десять минут, пока они с лордом Белфером не загнали беднягу в угол. Сквозь замочную скважину запертой двери лорд Маршмортон умолял, чтобы его не беспокоили: он составлял родословную семьи. Но просьба эта была проигнорирована, и теперь он оказался лицом к лицу со своими преследователями.

- Не понимаю, - продолжала леди Кэролайн. - Ты знаешь, сколько мы потратили сил и времени, чтобы выпутаться из этой чудовищной истории, и как раз в тот момент, когда появилась надежда, что что-то можно исправить, ты во всеуслышание заявляешь об этой помолвке. По-моему, ты сошел с ума. У меня в голове не укладывается, как такое могло произойти. Хочется очнуться от всего этого, как от кошмарного сна. Не понимаю, что на тебя нашло!

- Вот-вот! – произнес лорд Белфер.

Если леди Кэролайн не находила себе места, то душевное состояние Перси вообще не поддавалось описанию.

С самого начала этой неприглядной для высшего общества истории Перси принял весь огонь на себя. Это с головы Перси на глазах у всей Пиккадилли сорвали его лучшую шляпу, из-за чего он был арестован и заключен в тюрьму. Это Перси проявил небывалое усердие, следуя по пятам за Мод, и чуть потом не остался калекой. И теперь все его страдания оказались напрасными. Его предал собственный отец.

Как рассказывают историки Среднего Запада, некий Смит из Чикаго-шутник Не сдержался однажды, и - вжик, Он тайком мать, голубку, Прокрутил в мясорубке И на банке пометил: «Язык».

Достаточно сказать, что осуждающий взгляд, который в тот момент Перси метнул в отца, даже отпрыскам господина Смита показался бы слишком суровым наказанием для покаявшегося в своем грехе папаши.

Лорд Маршмортон оправился от овладевшей было им паники. Непокорную душу вновь охватил огонь протеста. Жребий брошен, если уж бунтовать, так назад ходу нет. Лучшее средство защиты – это нападение. Возможно, сказывалась наследственность: его предки, со всеми их слабостями и недостатками, по крайней мере знали, как обращаться со своими женщинами. Вероятно, около него сейчас толпились тени давно ушедших в небытие Маршмортонов, и их ободряющий шепот придавал ему духу. Представим, что был здесь призрак того самого графа, который во времена Генриха VII заколол кинжалом свою жену, навсегда излечив ее от обострявшегося каждый вечер занудства; или же призрак другого графа, отравившего двух своих теток и сестру просто так, из прихоти. Как бы то ни было, что-то помогло лорду Маршмортону найти в себе мужество заговорить.

- Что за вздор! – проворчал он. - Не понимаю, что вы так переполошились. Мод любит этого парня. Мне он нравится. Достойнейший человек. Зачем поднимать такой шум? И почему бы не объявить об этой помолвке?

- Ты, видимо, не в своем уме! – закричала леди Кэролайн. Твоя единственная дочь и мужчина, о котором никто ничего не знает!

- Вот-вот! – сказал Перси.

Лорд Маршмортон почувствовал, что сейчас может привести весомый довод, и с ловкостью искусного спорщика парировал:

- А вот здесь ты не права. Я знаю о нем все. Он очень богатый человек. Ты видела, как отреагировали гости за обедом при упоминании его имени? Выдающаяся личность! Тысячи фунтов годового дохода. Подходящая партия во всех отношениях.

- Да не подходящая он партия! - со всей страстью сказала леди Кэролайн. - Мне все равно, зарабатывает этот господин Биван тысячи фунтов в год или какие-нибудь жалкие два пенса. Он не подходящая партия. Деньги – это еще не все.

Внезапно она умолкла. Послышался стук. Дверь открылась, и вошла Билли Дор. Добрая девушка догадалась, что наступил момент, когда лорд Маршмортон будет рад сменить тему разговора.

- Я Вам нужна буду вечером? – поинтересовалась она радостно. – Вот, решила спросить, может быть, вы хотели дать мне какое-нибудь поручение?

Леди Кэролайн поспешно надела на себя маску аристократического спокойствия. Это вторжение крайне возмутило ее, но тон ее был учтив.

- Лорду Маршмортону Ваша помощь сегодня не потребуется, - сказала она. – Он не собирается больше работать.

- Спокойной ночи, - сказала Билли.

- Спокойной ночи, - ответила леди Кэролайн.

Перси проводил девушку сердитым взглядом.

- Деньги, - продолжала леди Кэролайн, – это пустое слово. Мод не обязана выходить замуж за богача. Этому браку не бывать, потому что господин Биван – никто. Человек без родословной. Никакого положения в обществе.

- А я не согласен, - сказал лорд Маршмортон. - Этот парень – благороднейший малый. А это все, что надо.

- Как ты можешь быть таким тупоголовым! Ты рассуждаешь, как умалишенный. Твоя секретарша, мисс Дор, - милая девочка. Но что бы ты сказал, если бы Перси пришел к тебе и заявил, что помолвлен собирается на ней жениться?

- Ага! – сказал Перси. – Вот-вот!

Лорд Маршмортон поднялся и направился к двери. Походка его была исполнена достоинства, но выражение глаз было каким-то странным, затравленным.

- Это невозможно, - произнес он. - Правильно, - сказала сестра. Я рада, что ты так считаешь.

Дойдя до двери, лорд Маршмортон остановился и оперся на ручку. Как будто бы набирался от нее силы.

- Я давно собирался вам рассказать, - произнес он.

- О чем?

- О мисс Дор. В прошлую среду я сам на ней женился, - промолвил лорд Маршмортон и нырнул за порог.

- Никога прежде я не была так расстроена! - в сердцах воскликнула леди Кэролайн.

Последние пять минут она повторяла это снова и снова, хотя и других слов было сказать немало. До отъезда последнего гостя все ее поведение являло окружающим пример ледяной выдержки и невозмутимого спокойствия. Она даже сумела изобразить подобие улыбки. Но теперь, когда стих шум автомобиля, умчавшего последних гостей по домам, леди Кэролайн сбросила маску и дала волю истинным чувствам. Казалось, даже мебель в кабинете лорда Маршморетона не уцелела, спаленная дотла в пылу ее гнева. Что касается самого лорда, выглядел он, по крайней мере, ссохшимся на пару размеров.

Не так-то просто было заставить раскаяться заблудшую овечку. Потребовалось не меньше десяти минут изнуряющих пыткок, прежде чем леди Кэролайн и лорду Белферу удалось загнать злосчастного горемыку в угол. Его жалкие оправдания, - тщетные мольбы узника через замочную скважину запертой двери - что он заботится о добром имени семьи и не стоит ему препятствовать, были проигнорированы. И теперь он оказался лицом к лицу со своими палачами.

- Я совершенно не понимаю, - продолжала леди Кэролайн, - Ведь ты прекрасно знал, что все эти месяцы мы из кожи вон лезли, чтоб разорвать эту ужасную помолвку, и только у нас появилась слабая надежда на то, что еще не все потеряно, ты объявляешь о ней во всеуслышанье. Должно быть, ты не в своем уме. Я до сих пор не могу поверить, что это чудовищное событие произошло. Я так мечтаю проснуться и обнаружить, что это всего лишь кошмарный сон. Как ты мог пойти на это, я совершенно не понимаю.”

- Вот именно! - заявил лорд Белфер.

Если леди Кэролайн была страшно раздосадована, то чувств, терзавших в эту минуту Перси, было не передать никакими словами.

С самого начала этой пренеприятной истории в жизни светского общества Перси был брошен на передовую сражения. С его головы - головы лорда Белфера! - прямо в центре города на Пиккадилли у всех на глазах самым дерзким образом сбили лучшую шляпу. Ему, Перси, во имя семьи пришлось испытать на себе весь позор задержания и заключения под стражу. Он, Перси, на долгие дни был лишен душевного равновесия из-за своего упрямого стремления выследить Мод в любой части страны, где бы она ни находилась. Но теперь, после случившегося, его жертвы были напрасны. Его собственный отец предал его.

В преданиях Среднего Запада сохранилась история о неком Янге из Чикаго. Однажды, не справившись со соими истерзанными нервами, он пропустил свою матушку через мясорубку, - в стражайшей секретности, – закатал в консервные банки и снабдил их этикетками “Язык”. Достаточно сказать, что осуждающий взгляд, которым Перси удостоил отца в сложившейся ситуации, был куда суровей взгляда отпрысков Янга на своего родителя в момент, когда тот признался бы в содеянном.

Лорд Маршморетон подавил приступ зарождающейся паники. В его сердце вновь разгорался дух мятежа. Когда вызов брошен, отступать поздно. Нужно держать удар, а не просить извиний. Возможно, качества доставшиеся лорду Маршморетону в наследство от предков, которые, каковы бы ни были их недостатки, по меньшей мере знали как совладать с женской половиной семейства, пришли ему на выручку. Может быть, в эту трудную минуту призраки умерших и похороненных Маршморетонов стояли за его спиной и неслышным шопотом подбадривали и направляли. Среди них, позвольте предположить, был и граф, тот, который во времена Генриха седьмого, заколол свою жену кинжалом, чтобы излечить ее от склонности ваговаривать на ночь или тот другой граф, кто еще раньше в истории рода велел отравить двух своих теток и родную сестру, чтоб хоть как-то себя развлечь. Так или иначе, призвав всю свою храбрость, лорд Маршморетон осмелился возразить.

- Глупости! - пробормотал он, - Не вижу повода так кипятиться. Мод влюблена в парня. Я ему симпатизирую. Очень славный малый. И нечего кипятиться. Что плохого в том, чтоб объявить о помолвке?

- Ты, наверное, спятил! - возмутилась леди Кэролайн, - Твоя единственная дочь и человек, о котором ровным счетом ничего не известно!

- Вот именно! - поддержал Перси.

Лорд Маршморетон ухватился за довод с ловкостью искусного спорщика.

- Вот тут ты ошибаешься. Я знаю о нем все. Он очень состоятельный человек. Ты видела, как вели себя гости за ужином при упоминании его имени. Человек весьма выдающийся. Имеет тысячи фунтов в год. Удачная партия во всех отношениях.

- Нет, не удачная, - горячо возразила леди Кэролайн, - Меня совершенно не волнует, тысячи у него или ни гроша за душой. В любом случае, он не подходщая партия. Деньги не решают всего.

Она не договорила. В комнату постучали. Дверь открылась, и на пороге появилась Билли Доре.

Добрая душа, она догадалась, что к этому времени лорд Маршморетон был бы рад сменить тему.

- Вам нужна моя помощь сегодня вечером? - спросила она живо, - я хотела узнать, есть ли у Вас какие-то поручения для меня.

Леди Кэролайн поспешно скрыла эмоции за своей обычной аристократической невозмутимостью. Она была крайне возмущена таким вмешательством, но ответ ее прозвучал почти ласково.

- Лорду Маршморетону не потребуется Ваша помощь сегодня,- сказала она, - он не будет работать.

- Доброй ночи, - пожелала Билли.

- Доброй ночи, - отозвалась леди Кэролайн.

Перси насупился на прощанье.

- Деньги, - вернулась к волновавшему ее вопросу леди Кэролайн, - не играют никакой роли. При своем положении Мод не обязана выходить замуж за богатого человека. Этот брак невозможен, потому что мистер Бивэн никто. Без родословной . Без репутации в обществе.

- Я так не думаю, - возразил лорд Маршморетон. - Вполне приличный юноша. И это все, что имеет значение.

- Нельзя же быть настолько бестолковым! Ты рассуждаешь, как глупец. Твоя помощница, мисс Доре, милая девушка. Но как бы тебе понравилось, если бы Перси сказал, что помолвлен и намеревается жениться на ней?

- Точно! - вставил Перси. - Вот именно!

Лорд Маршморетон встал и направился к двери. Он сделал это с несомненным достоинством, но во взгляде его сквозил испуг.

- Это было бы невозможно, - ответил он.

- Совершенно верно, - сказала сестра. - Я рада, что ты признаешь это.

Лорд Маршморетон дошел до двери и стоял, держась за ручку. Казалось, ему была необходима опора, чтоб собраться с духом.

- Как раз об этом я и хотел сообщить тебе, - добавил он.

- О чем – этом?

- О мисс Доре. Я сам женился на ней в прошлую среду, - произнес лорд Маршморетон и исчез с быстротой ныряющей за добычей утки.

— Просто в голове не укладывается! — не могла успокоиться леди Кэролайн.

Вот уже целых пять минут она все повторяла одно и то же. Пока разъезжались гости, хозяйка дома сохраняла ледяное спокойствие и улыбалась. Но как только последний автомобиль скрылся из виду, она сорвала маску невозмутимости. Даже мебель в кабинете лорда Маршмортона как-то скукожилась, опаленная жаром праведного гнева леди Кэролайн. Да и сам лорд как будто стал меньше ростом.

Пришлось потрудиться, чтобы загнать зарвавшегося брата в ловушку. Однако после десятиминутного преследования леди Кэролайн вместе с лордом Бэлфером удалось-таки припереть негодяя к стенке. Доводы графа о том, что он работает над семейной историей, поэтому его нельзя беспокоить, приводимые им через замочную скважину, звучали неубедительно, и в конце концов ему пришлось предстать перед жаждущими мести.

— Я никак не пойму, — сетовала леди Кэролайн. — Ведь тебе хорошо известно, какие усилия мы приложили, чтобы уладить эту неприятную историю. И вот, когда появилась надежда, что все, возможно, устроится, ты во всеуслышание объявляешь о помолвке. В своем ли ты уме? Просто невероятно. Такое и в дурном сне не приснится. Как ты мог?

— Совершенно верно, — поддержал ее лорд Бэлфер.

Если леди Кэролайн была очень растроена, то чувства Перси вообще трудно поддавались описанию.

С самого начала этого прискорбного эпизода жизни высшего общества он оказался в гуще событий. Ведь именно у него с головы сорвали его лучшую шляпу на виду у всей Пикадилли. Именно ему пришлось пережить связанные с этой историей арест и тюремное заключение. Никто иной, как Перси, не щадя живота своего, дни напролет искал Мод повсюду. Но все старания пошли прахом. Собственный отец предал его.

По сведениям историков Среднего Запада, жил в Чикаго сынуля примерный, как-то раз у него сдали нервы, чтоб никто не узнал, он мать свою закатал и пометил «Язык» на консервах. Но даже то, как этот господин из Чикаго смотрел на свою родительницу, признаваясь в содеянном, не шло ни в какое сравнение с грозным взглядом, который Перси метнул в сторону отца.

Лорд Маршмортон оправился от охватившей его было паники и дух сопротивления с новой силой разгорелся в его груди. Истинные революционеры не оглядываются назад. Они продолжают борьбу, а не расшаркиваются. Возможно ему помогли гены рода Маршмортонов, ведь его представители, несмотря на все их недостатки, без сомнения, знали, как обходиться с женщинами. Вполне вероятно, что в эту трудную минуту привидения давно усопших предков потусторонним шепотом подбодрили графа. Может это был дух того Маршмортона, который жил при Генрихе Седьмом. Он заколол собственную жену, чтобы та наконец прекратила донимать его ежевечерними нотациями. А может — дух еще более древнего родственника, который ни с того ни с сего взял да и отравил двух своих теток и сестру. Ясно одно: какая-то неведомая сила придала лорду Маршмортону достаточно смелости, чтобы огрызнуться:

— Глупости! Не пойму, чего вы так волнуетесь. Мод любит его. Мне он тоже нравится. Приличный молодой человек. О чем тут переживать? И почему вдруг я должен молчать об их помолвке?

— Да, ты с ума сошел! — воскликнула леди Кэролайн. — Твоя единственная дочь и неизвестно кто.

— Совершенно верно! — поддакнул Перси.

Лорд Маршмортон, с ловкостью искусного спорщика, тут же воспользовался допущенной неточностью и отпарировал:

— А вот здесь вы не правы. Я все о нем знаю. Он богат. Вы заметили, какое впечатление на гостей произвело его имя. Его ценят. Он зарабатывает тысячи фунтов в год и составит отличную партию для моей дочери.

— Ничего подобного, — не уступала сестра. — Мне совершенно нет дела до годовых доходов мистера Бивена. Он ей не пара и деньги тут не причем.

Стук в дверь перебил леди Кэролайн. В кабинет вошла Билли Дор. Участливая секретарша резонно предположила, что лорд Маршмортон с удовольствием сменил бы тему разговора.

— У вас будут ко мне какие-нибудь поручения? — бодро поитересовалась она.

Возмущенная до глубины души бесцеремонным вторжением, леди Кэролайн, тем не менее тут же напустила на себя аристократическое спокойствие и холодно заявила:

— Вы свободны. Лорду Маршмортону сегодня больше не потребуются ваши услуги.

— Приятного вечера, — откланялась Билли.

— Досвидания, — попрощалась с нею леди Кэролайн.

А Перси проводил секретаршу испепеляющим взглядом.

— Деньги, — продолжила леди Кэролайн, — не главное. Мод сама достаточно богата. Их брак невозможен потому, что у мистера Бивена нет никакого веса в обществе. Кто он такой?

— Неправда, — возразил лорд Маршмортон. — Главное то, что господин Бивен, человек достойный во всех отношениях.

— Ну что за ослиное упрямство! Перестань нести чушь! Твоя секретарша мисс Дор тоже очень милая девушка. Но как бы тебе понравилось, если бы Перси вдруг объявил о помолвке с нею?

— Совершенно верно! — негодующе воскликнул Перси.

Лорд Маршмортон встал и направился к двери. Держался он при этом довольно гордо, но в глазах его появилось некое затравленное выражение.

— Такого просто не может быть, — ответил граф.

— Вот именно, — торжествовала сестра. — Я рада, что ты такого же мнения.

Лорд Маршмортон взялся за дверную ручку и тут же заметно приободрился.

— Я хотел сказать ... — начал он.

— Да, я слушаю.

— Мы с мисс Дор поженились в прошлую среду, — выпалил лорд Маршмортон и тотчас нырнул за дверь.