Мистер Гэллоуэй был изрядным чревоугодником. Довольно рано он осознал: хочешь производить качественные подтяжки - поддерживай свои силы. Не о нем говорил поэт-классик: «Нам малые даны здесь нужды»… У мистера Гэллоуэя потребности были иные: чтобы всего много, да теплого и славно приготовленного. А потому не сразу совместный обед с Ролло стал пиром чистого разума и излиянием души. Конечно, два бонвивана закурили сигары, прежде чем старший перешел к негастрономическим темам.

Резко переведя разговор в более высокую плоскость, он не ходил вокруг да около, а напротив, стремительно перенесся в сферу душевных переживаний.

- Ролло, - сказал он, выпуская кольцо дыма, - ты веришь в родство душ?

Ролло, который потягивал ликерное бренди, в удивлении опустил бокал. В ушах слегка звенело после шампанского Болянжэ (довольно крепкого брюта), а потому он засомневался – не ослышался ли?

Мистер Гэллоуэй продолжил, повышая голос.

- Мальчик мой, - воскликнул он,- Сегодня я впервые за долгие годы чувствую себя молодым. И, черт подери, я не так уж стар! Женятся же люди вдвое старше меня!

Строго говоря, это было не так, если, конечно, не считать Мафусаила, но, наверное, мистер Гэллоуэй выразился фигурально.

- Втрое старше меня, - продолжал он, расслабленно откинувшись на спинку стула и дымя сигарой, вовсе не замечая накатившего на племянника волнения. – Вчетверо старше меня. Впятеро старше меня. Вшесте…

Он спохватился, несколько смутившись. Ох, и крепкое вино это Болянжэ! Надо бы осторожнее.

Он кашлянул.

- Ты разве… не может быть… ты что… - Ролло помедлил. – Ты надумал жениться, дядя?

Мистер Гэллоуэй все еще мечтательно созерцал потолок.

- Это все чушь, - выкрикнул он сурово, - когда говорят, что жениться на актрисе – унизительно. Вчера я был в гостях на ужине, где присутствовала одна актриса. О более очаровательной и благоразумной девушке и мечтать нельзя! Она не из этих ваших глупых, безмозглых девиц, неспособных отличить омара Ньюбург от утки-нырка и предпочитающих сладкое шампанское сухому. Нет уж! Она не из тех манерных жеманниц, что делают вид, будто ни к чему не притрагиваются кроме ложечки холодного консоме. Никак нет! Хороший здоровый аппетит! Ей нравилась еда, и она знала, чем именно! Даю тебе слово, мой мальчик, до этой встречи я и не знал, что на свете есть женщина, способная так рассудительно говорить о ромовом муссе!

Дядюшка приостановил свое впечатляющее восхваление, чтобы зажечь потухшую сигару.

- Она умеет готовить на жаровне,- продолжил он дрожащим от душевного волнения голосом. – Она сама сказала. Говорила, может так состряпать цыпленка, что ради этого любой мужчина сбежит из дома.

Дядя замолк от нахлынувших чувств.

- И гренки по-валлийски, - добавил он с благоговением и глубоко затянулся сигарой.

- Да. И гренки по-валлийски тоже. Так оттого, - гневно крикнул он, - оттого, что она, поистине, честно зарабатывает на жизнь в хоре комической оперы, сборище дураков-хлюпиков будет говорить, что я выставил себя на посмешище? Да пусть! – проревел он, выпрямившись и глядя прямо на Ролло. – Я говорю, пусть их! Я им покажу, что Эндрю Гэллоуэй не таков, чтобы… чтобы… не тот, кто… - он остановился. – Ну, в общем, я им покажу, – сбивчиво закончил он.

Ролло с отвисшей челюстью глядел на дядюшку. Его сладкий ликер превратился в горькую настойку полыни. Долгие годы он ждал и боялся наступления этого момента. Можно прогнать матушку-природу лопатами и вилами, но она вернется. Кровь проснется. Если человек - Питтсбургский миллионер, то это на всю жизнь. Одиннадцать лет дядя боролся с естественными наклонностями, и ему сопутствовал видимый успех. Но Природа в конце концов победила. Ошибки быть не могло – Эндрю Гэллоуэй намеревался жениться на хористке.

Мистер Гэллоуэй постучал по столу и заказал еще кюммеля.

- Маргарита Паркер! – мечтательно пророкотал он, перекатывая слова на языке, будто портвейн.

- Маргарита Паркер! – воскликнул Ролло, подпрыгнув на стуле. Дядя посмотрел сурово.

- Так ее зовут. Похоже, имя тебе знакомо. Может быть, у тебя есть возражения против этой дамы? А? Есть? Говори! И поаккуратней! Что ты знаешь о мисс Паркер? Выкладывай!

- Э-э.. нет-нет… Господи, нет же! Только имя знакомо, вот и все. Я… кажется, как-то встречал ее на ленче. А может, это была другая барышня. В общем, кто-то был…

Он принялся за свой напиток. Дядюшкин взгляд немного смягчился.

- Надеюсь, ты еще не раз увидишься с ней за ленчем, мальчик мой. Надеюсь, однажды ты посмотришь на нее как на вторую матушку.

Тут Ролло спросил, нельзя ли ему еще немного бренди.

Получив живительный напиток, он выпил его залпом, а затем посмотрел на сидящего напротив дядю. Великий человек пребывал в задумчивости.

- Э-э.. и когда же назначено? – спросил Ролло, - Свадьба и все такое?

- Думаю, вряд ли раньше осени. Нет, никак не раньше. До тех пор у меня много дел. Я еще не предпринял никаких шагов.

- Никаких шагов? То есть…? Разве… ты еще не сделал предложение?

- Не было времени. Будь благоразумен, мой мальчик, будь благоразумен.

- Вот как… - ответил Ролло.

Он продолжительно вздохнул. Сквозь туман опасений забрезжили проблески надежды.

- Не уверен, - произнес мистер Гэллоуэй в задумчивости, - смогу ли выкроить время до конца недели. Столько дел… Ну-ка, дай подумать. Завтра? Нет. Встреча с акционерами. Четверг? Пятница? Нет, не получится. Придется отложить до субботы. После дневного субботнего представления будет в самый раз.

Мистер Гэлловэй был не дурак покушать. Еще в юности он понял, что человек желающий изготовлять достойные подтяжки должен поддерживать свои силы едой. И он возжелал её сюда в большом количестве, пожелал её горячей и хорошо приготовленной. А поэтому не сразу его ужин с Ролло перетёк в душеизлияния и праздник интеллекта. Если быть точнее, двое гуляк сначала закурили по сигаре, прежде чем старший из них выдал замечание, которое уже не было чисто гастрономическим.

А когда мистер Гэлловэй всё же перевел тему разговора на более высокий уровень, он сделал это резко. С выстрелом и свистом он послал её в эмоциональные сферы.

- Ролло, спросил он, выпуская колечко дыма, - вы верите в духовное влечение?

Ролло, в этот момент потягивавший коньячный ликер, опустил свой бокал в удивлении. В голове у него немного гудело от довольно крепкого Боллингера (особого сухого), и он поинтересовался, правильно ли он всё расслышал?

Мистер Гэлловэй продолжил, и пока говорил, голос его начал повышаться.

- Мой мальчик, - сказал он, - этим вечером, впервые за долгие годы я чувствую себя таким молодым. Но, черт возьми, ведь я не так уж и стар. Мужчины женятся, будучи и вдвое старше меня.

Сказать по правде, такое невозможно, если конечно не принимать в расчет Мафусаила, но вероятно мистер Гэлловэй выражался образно.

- В трое старше меня, - продолжал он, откидываясь назад и выпуская струйку дыма, тем самым игнорируя начало взволнованной речи своего племянника, - в четыре раза старше меня, в пять раз старше меня, в шесть…

Тут мистер Гэлловэй, слегка смутившись, всё-таки взял себя в руки. Крепкое вино, этот Боллингер. С ним нужно быть поосторожнее. Он прокашлялся.

- Вы… вы ведь не… вы…, - Ролло сделал паузу, - вы подумываете о женитьбе, дядя?

Взгляд мистера Гэлловэя был всё ещё устремлен к потолку.

- Как много вздора, - воскликнул он с мучением, - говорят о мужчинах унизивших себя браком с актрисами. Прошлым вечером я был приглашен на один званый ужин, где присутствовала одна актриса. Более очаровательной и благоразумной девушки я никогда и не пожелал бы встретить. Это не одна из этих ваших глупых и безмозглых дитятей, кто не знает разницы между омаром по-ньюбургски и уткой нырком, и которые предпочитают сладкое шампанское сухому. Нет уж! Не одна из этих ваших чопорных жеманных фифочек, кто притворяется, что не прикасается ни к чему, кроме одной ложки холодного consomme. Хороший, здоровый аппетит. Наслаждается своей едой, и знает, почему она это делает. И бьюсь об заклад, мой мальчик, пока я не встретил её, я не знал, что существует женщина, которая могла бы так чертовски здраво рассуждать о bavaroise au rhum.

Он приостановил своё яркое хвалебное посвящение для того, чтобы заново зажечь сигару.

- Она может пользоваться жаровней, - снова начал он голосом, вибрирующим эмоциями. - Так она мне сказала. Она сказала, что может состряпать цыпленка так, что мужчина оставит свой дом ради него. - он на мгновение замолчал из-за охвативших его чувств. - А гренки по-валлийски! - добавил он с благоговением.

Мистер Гэлловэй яростно запыхтел сигарой.

- Да, - сказал он, - и гренки по-валлийски тоже. И из-за того, что, - он вскрикнул в гневе, - Из-за того, что она просто честно зарабатывает пением в хоре комической оперы, целая куча сопливых идиотов скажет, что я веду себя как дурак. Ну и пусть! - мистер Гэлловэй сел прямо и уставился на Ролло, - Ну и пусть, говорю я. Я покажу им, что Эндрю Гэлловэй не тот человек, над которым… не тот человек… - он остановился. - ну, в общем, я покажу им. -закончил он довольно нескладно.

Ролло смотрел на него с отвисшей челюстью. От его ликера начало отдавать горечью. Этого он страшился уже много лет. Вы можете попробовать выкорчевать вилами человеческую Натуру, но она все равно вернется. Кровь ещё скажет своё. Когда-то питсбургский миллионер, да и всегда питсбургский миллионер, одиннадцать лет его дядя сражался со своими дурными наклонностями и делал это с очевидным успехом, но в конце концов Природа победила. Его слова не могли означать ничего другого. Эндрю Гэлловэй намеревался жениться на певичке из хора.

Мистер Гэлловэй негромко постучал по столу, чтобы заказать ещё тминного ликёра.

- Маргерит Паркер! - прорычал он мечтательно, перекатывая слова на языке как портвейн.

- Маргерит Паркер! - воскликнул Ролло, подпрыгнув на стуле.

Дядя угрюмо посмотрел ему в глаза.

- Именно это имя я и назвал. Похоже оно знаком тебе. Может у тебя есть что-то сказать дурное об этой леди? А? Есть? Есть? Предупреждаю тебя - будь осторожнее. И что же ты знаешь о мисс Паркер? А ну говори!

- Э… Нет, нет. О, нет! Я просто знаю это имя, вот и всё. Я… Мне лишь показалось, что я однажды встретил её за ленчем. Или это мог быть кто-то другой. Уверен это был кто-то ещё.

Ролло уставился в бокал. Взгляд дяди смягчился.

- Надеюсь, ты ещё не раз встретишь эту леди за ленчем, мой мальчик. И надеюсь, ты станешь смотреть на неё как на свою вторую мать.

Именно в этот момент Ролло спросил, а нельзя ли ему ещё немного бренди.

Когда тонизирующее прибыло, он выпил его одним глотком, а затем перевел взгляд на дядю. Великий муж всё ещё пребывал в задумчивости.

- Э… И когда это должно случиться? - спросил Ролло. - Свадьба и всё такое.

- Полагаю, едва ли раньше осени. Нет, никак не раньше осени. До этих пор я буду занят. Да я пока и не предпринял никаких мер в данном направлении.

- Никаких мер? Вы хотите сказать… Разве вы не… Разве вы не сделали предложение?

- У меня не было времени… Проявим благоразумие, мой мальчик, проявим благоразумие.

- О! - только и сказал Ролло.

Он длинно и с облегчением выдохнул. Среди туч забрезжил луч надежды.

- Сомневаюсь, - проговорил мистер Гэлловэй, размышляя, - что смогу найти время до конца недели. Я очень занят. Давай-ка посмотрим. Может завтра? Нет. Встреча акционеров. Четверг? Пятница? Нет. Нет, это должно подождать до субботы. После субботнего дневного спектакля. Самое подходящее время.

Г-н Гэллоуэй любил хорошо поесть. Очень рано, еще в молодости, он понял, что человек, который хочет делать хорошие подтяжки должен и сам быть в хорошей форме. Он любил, когда на столе перед ним было много еды, и она, разумеется, должна была быть горячей и вкусно приготовленной. Вот почему далеко не сразу его ужин с Ролло превратился из просто ужина в пир мудрости и высоких чувств. И не ранее чем они закурили сигары, старший из двух повес заговорил на тему, не относящуюся исключительно к вопросам кулинарии.

А когда он решил перевести разговор в действительно высокие сферы, то сделал это неожиданно и резко. Подобно свистящему в воздухе пушечному ядру, ворвался он в те владения, где царствует душа.

-Ролло, - произнес он, выпуская кольцо дыма. - Веришь ли ты в родство душ?

Ролло, в тот момент, потягивавший выдержанный бренди, удивленно опустил стакан. От вполне крепкого Боллинджера (экстра сухого) в его голове немного шумело и он не был уверен правильно ли расслышал вопрос.

-Мой мальчик, - продолжил г-н Гэллоуэй, говоря все громче - Сегодня вечером, впервые за много лет я чувствую себя молодым. И, черт возьми, не так уж я и стар! Мужчины и в два раза старше меня женились.

Строго говоря, это не было правдой, если только не считать библейского Мафусаила. Но возможно, г-н Гэллоуэй выражался метафорически.

-В три раза старше меня! - Продолжил он, откидываясь в кресле и выдыхая дым, в результате чего, не замечая как его племянник испуганно вздрогнул. - В четыре раза старше меня! В пять раз старше меня! В шесть….

Он замолчал, немного смутившись. Сильная штука, этот Боллинджер. Следует быть осторожнее.

Он кашлянул.

-Ты же….ты не… ты… - Ролло остановился. - Ты думаешь о женитьбе, дядя?

Г-н Гэллоуэй все еще продолжал смотреть в потолок остановившимся взглядом.

-Сколько ерунды, - вскричал он с надрывом в голосе. - Болтают о мужчинах, якобы унижающих себя женитьбой на актрисе! А вчера вечером я был на званом ужине и там была одна актриса. И я не могу представить более очаровательной и здравомыслящей девушки! Ни одна из твоих глупых бестолковых девиц, которые не могут отличить омара по ньюбургски от американской дикой утки и предпочитают сладкое шампанское сухому не сравнится с ней! Нет, сэр! Ни одна от твоей жеманной чопорной породы, которая притворяется, что никогда не прикоснется к чему-либо кроме ложки холодного консоме. Нет, сэр! Хороший, здоровый аппетит. Наслаждалась своей едой и знала, что ей в ней нравится. Даю тебе честное слово, мой мальчик, пока я не встретил ее я не знал, что существует женщина, которая с таким чертовским пониманием могла говорить о баварском ромовом пудинге.

Он приостановил свою пламенную речь, для того чтобы вновь разжечь свою сигару.

-Она умеет пользоваться жаровней. - Возобновил он монолог. - Так она мне сказала. - Она сказала, что может так приготовить курицу, что мужчина бросит ради нее свой дом! - Он замолчал, на мгновение переполненный чувствами. - И гренки с сыром.- Добавил он благоговейно.

Он сделал глубокую затяжку.

-Да, - произнес он. - И гренки с сыром, тоже. Но потому, - закричал он яростно. - Без сомнения, потому, что она честно зарабатывает на жизнь пением в хоре комической оперы, множество сопливых идиотов скажет, что я совершаю поступок достойный дурака. Да ну и пусть! - Взревел он, выпрямляясь и переводя на Ролло горящий взгляд. - Повторяю, ну и пусть! Я докажу им, что Эндрю Гэллоуэй не тот человек, который…. Который… не тот человек… - Он замолчал.- В общем, в любом случае, я докажу им. - Закончил он не совсем уверенно.

Ролло смотрел на него с раскрытым ртом. Его бренди превратилось в полынь. Он боялся этого многие годы. Вы можете прогнать природу со двора, но она вернется. Рано или поздно она возьмет свое. Став однажды питсбургским миллионером, он всегда оставался питсбургским миллионером. В течение одиннадцати лет его дядя боролся со своими природными наклонностями с очевидным успехом. Но, в конце концов, природа восторжествовала. Его слова не могли означать иное. Эндрю Гэллоуэй собрался жениться на девушке-хористке.

Г-н Гэллоуэй побарабанил пальцами по столу и заказал еще бокал кюммеля.

-Маргарет Паркер! - Мечтательно прорычал он, перекатывая слова языком, словно это был портвейн.

-Маргарет Паркер?! - Воскликнул Ролло, подпрыгивая в своем кресле.

Дядя грозно посмотрел на него.

-Да, это имя я и назвал. Кажется, оно тебе знакомо. Возможно, ты можешь что-то сказать против этой леди? А? Ты можешь? Можешь? Предупреждаю тебя. Будь осторожен. Что ты знаешь про мисс Паркер? Говори!

-А…нет, нет. Конечно же, нет! Я просто знаю это имя, вот и все. Я. мне кажется, мы однажды встречались за обедом. А может быть, это был кто-то другой. Я просто знаю это имя.

Он углубился в изучение содержимого своего стакана. Пристальный взгляд его дяди смягчился.

-Я надеюсь, что вы встретитесь еще много, много раз за обедом, мой мальчик. Я надеюсь, ты станешь относиться к ней как ко второй матери.

В этот момент Ролло попросил еще немного бренди.

Когда живительный напиток принесли, он выпил его залпом и бросил взгляд на своего дядю. Большой человек все еще пребывал в своих мечтах.

-И…когда же это случится? - Спросил Ролло. - Свадьба и все такое?

-Я думаю, что едва ли раньше осени. Нет, не ранее осени. Я буду занят все это время. Я еще не предпринимал никаких шагов в этом направлении.

-Никаких шагов? То есть ты…? Ты не… еще не сделал предложение?

-У меня не было времени, мой мальчик. Ты должен это понимать.

-Вот как?! - Произнес Ролло.

Он сделал глубокий вдох. Кажется, сквозь сгустившиеся было над его головой тучи, пробились несколько лучиков надежды.

-Сомневаюсь, - произнес г-н Гэллоуэй задумчиво. - Что смогу найти время до конца этой недели. Я очень занят. Нужно подумать. Завтра? Нет. Собрание акционеров. Четверг? Пятница? Нет. Нет, придется отложить это до субботы. В субботу, после дневного спектакля. Это наилучшее время.

Мистер Галловэй всегда был не прочь хорошенько покушать. С юных лет он понял: чтобы выпускать добротные подтяжки, нужно регулярно подкреплять свои силы. Вот и сейчас он собирался основательно подкрепиться, а поскольку еда была вкусной и горячей, их обед с Ролли не сразу превратился в празднество мысли и духа. Собственно, первая реплика не гастрономического толка прозвучала, только когда сотрапезники закурили сигары, и принадлежала она старшему из них. Он резко сменил тему разговора и мыслью стремительно вознесся к высшим материям.

- Ролли, - сказал он, выпуская кольцо дыма, - ты веришь в родство душ?

Ролли, потягивавший тем временем бренди, от изумления осушил бокал. В голове у него еще слегка гудело от выпитого за обедом Боланже (надо заметить, весьма крепкого). Он даже усомнился, правильно ли расслышал вопрос.

Мистер Галловэй продолжал, постепенно повышая голос.

- Мой мальчик, сегодня вечером впервые за долгие годы я почувствовал себя молодым. Черт возьми, а ведь я не так уж и стар! Некоторые женились, будучи и вдвое старше меня.

Честно говоря, это было не так, если конечно не принимать в расчет Мафусаила. Но, возможно, мистер Галловэй говорил образно.

- Будучи и втрое старше меня, - продолжил мистер Галловэй. Он сосредоточенно дымил сигарой, откинувшись на спинку кресла, и поэтому не заметил, как племянник его испуганно вздрогнул. – И в четыре раза старше меня. В пять раз. В шесть…

Тут он смутился и замолчал. Ну и крепкое же вино, это Боланже. Следовало бы быть осторожнее. Он кашлянул.

- Неужели Вы… То есть Вы… - Ролли помедлил. – Вы решили жениться, дядя?

Взгляд мистера Галловэя все еще был направлен в потолок.

- Сплошную чушь – яростно завопил он, - болтают о том, что брак с актрисой унижает достоинство мужчины. Вчера я был на званом ужине, где присутствовала одна актриса. Я никогда и не мечтал познакомиться со столь очаровательной и благоразумной девушкой. Совсем не похожа она на этих ваших глупых, безмозглых пустышек, которые даже не могут отличить омара Ньюберг от запеченной утки, и предпочитают сладкое шампанское сухому. Нет уж! Она совсем не из тех чопорных и жеманных девиц, которые притворяются, что ложечки холодного консоме им вполне достаточно, чтобы утолить голод. Нет уж! Хороший, здоровый аппетит. Она ела с наслаждением, и знала, почему. Даю тебе слово, мой мальчик, до того, как я встретил ее, я и не знал, что женщина может так здраво рассуждать о десерте «Bavaroise au rhom».

Он прервал свою хвалебную речь и снова закурил.

- Она даже умеет пользоваться жаровней, - продолжил он дрожащим от волнения голосом. – Она мне рассказала об этом. Она сказала, что умеет так приготовить цыпленка, что ради него любой мужчина оставил бы семью и дом. Дядюшка помолчал секунду, пытаясь справиться с чувствами. – А еще гренки с сыром, - благоговейно выдохнул он.

Мистер Галловэй яростно задымил сигарой.

- Да, - сказал он – и гренки с сыром тоже. И всего лишь потому, - гневно закричал он, - всего лишь потому, что она честно зарабатывает себе на жизнь пением в хоре комической оперы, кучка брюзжащих идиотов, будет говорить, что я позволяю делать из себя дурака. Пускай! – проревел он, поднимаясь в кресле и глядя в упор на Ролли. – Я говорю, пускай! Я им покажу, что Эндрю Галловэй не такой человек, чтобы… не такой человек.. – он замолчал. «Ну, в общем, в любом случае, я им покажу, - стушевавался он.

Ролли наблюдал за ним, открыв рот. И вино его стало ядом. Он долгие годы боялся, что это когда-нибудь произойдет. Будешь гнать Природу вилами, она все равно возвратится. Кровь возьмет своё. И не минует чаша сия любого, кто родился миллионером в Питсбурге. Одиннадцать лет его дядя боролся с природными наклонностями с явным успехом; но в конце-концов, победила природа. Его слова могли означать только одно: Эндрю Галловэй собирался жениться на певичке.

Мистер Галловэй громко хлопнул по столу и попросил принести еще одну порцию кюммеля.

-Маргарет Паркер! – мечтательно пророкотал он, перекатывая слова во рту как портвейн.

-Маргарет Паркер! – воскликнул Ролло, подскочив в кресле.

Дядя сурово посмотрел на него.

- Да, это ее имя. Кажется, оно тебе знакомо. У тебя есть что-то против нее? А? Так? Предупреждаю, выбирай выражения. Что ты знаешь о мисс Паркер? Говори!

-Эээ, нет-нет. Нет! Я просто слышал это имя, вот и все. Я… я думаю, что мы могли встречаться на одном из ланчей. А может быть, это был кто-то другой. Во всяком случае, кто-то был…

Он уткнулся в стакан. Дядин взгляд смягчился.

-Надеюсь, ты еще не раз встретишь ее за ланчем, мой мальчик. Надеюсь, она станет тебе второй матерью.

Именно после этих слов Ролло попросил принести еще немного бренди. Когда живительный напиток подоспел, он выпил его залпом и снова посмотрел на дядю. Великий человек все еще пребывал в задумчивости.

-А когда это случится? – спросил Ролло. – Свадьба и все такое?

-Вряд ли мы успеем до осени. Да, точно не раньше осени. Я буду очень занят. К тому же, я еще ничего не предпринимал.

- Ничего не предпринимали? То есть Вы еще не… Вы еще даже не сделали предложения?

- У меня не было времени. Терпение, мой мальчик, терпение.

- Ох! – выдохнул Ролли. Что-то похожее на лучик надежды забрезжило сквозь тучи.

- Я сомневаюсь, - задумчиво сказал мистер Галловэй, удастся ли мне выкроить время до конца недели. Я очень занят. Ну-ка, посмотрим. Завтра? Нет, завтра собрание пайщиков. Четверг? Пятница? Нет. Нет, не раньше субботы. После субботнего спектакля. Лучше не придумаешь.

Мистер Галловэй любил хорошо поесть. Довольно рано он понял, что человек, который хочет создавать достойные подтяжки, должен питать свои силы. Он находил наслаждение в обильном и отлично приготовленном ужине с пылу с жару. Этим объясняется, отчего их обед с Ролло не сразу превратился в торжество здравого смысла и именины духа. По обыкновению, два эпикурейца зажгли сигары, прежде чем старший позволил себе высказаться не по гастрономической теме.

Первой же фразой Эндрю Галловэй решительно направил беседу в область высоких материй. Она вторглась в пределы задушевного, со свистом рассекая воздух.

- Ролло, - молвил он, выпуская колечко дыма, - ты веришь в родство душ?

Ролло, попивавший бренди, в изумлении отвел в сторону руку с бокалом. В голове у него слегка гудело – Боллингер попался ядреный (сухое высшего качества) – и сперва ему показалось, что он ослышался.

Мистер Галловэй продолжал – голос его набирал мощь.

- Мальчик мой, - сказал он, - я снова ощутил себя молодым, впервые за многие годы. А ведь я не такой уж и старый, черт возьми! Случается вступать в брак и людям вдвое старше меня!

Строго говоря, он несколько перегнул палку, ведь только Мафусаил мог бы похвастаться такими подвигами. Очевидно, мистер Галловэй выразился фигурально.

- Втрое старше меня! – продолжал он, откинувшись на спинку стула, испуская клубы дыма и не замечая волнения племянника. – В четыре раза старше! В пять раз! В шесть…

Он спохватился, несколько смутившись. А Боллингер-то, оказывается, крепкое вино. Следует быть осмотрительнее.

Он кашлянул.

- А ты что… нет наверно… разве ты… - Ролло запнулся. – Ты что, о женитьбе подумываешь, дядюшка?

Мистер Галловэй не отрывал взгляда от потолка.

- И уж совсем глупо, - вскрикнул он, посуровев, - утверждать, что джентльмен роняет свое достоинство, заключая брак с актрисой! Вчера я был приглашен на ужин, где присутствовала некая актриса. Я никогда не встречал такой очаровательной и благоразумной девушки. Она не из тех глупеньких, пустоголовых пигалиц, которые не могут отличить Ньюбергского лобстера от североамериканской утки, и предпочитают сладкое шампанское брюту. Нет, сэр! Она не принадлежит к этой чопорной и жеманной породе, не притворяется, будто за всю жизнь только и проглотила, что ложку холодного консоме. Нет, сэр! Отличный, здоровый аппетит. Она получала неподдельное удовольствие от еды, и толк в ней знала. Даю тебе слово, мальчик мой, что до встречи с ней, я не мог и подозревать о существовании женщины, которая может так чертовски умно судить о достоинствах баварского рома.

Он приостановил свою горячую речь, чтобы зажечь потухшую сигару.

- Она умеет готовить на жаровне, - страстно продолжал он. – Она мне сама сказала. А еще она говорит, что может так приготовить цыпленка, что мужчина бросит семью и детей ради него. - Он внезапно осекся, чувства обуяли его. – И гренки по-валлийски, - добавил он с благоговейным трепетом.

Он с жадностью вдохнул сигарный дым.

- Да, - подтвердил он, - даже гренки по-валлийски. И, будь уверен, что лишь оттого, - прогрохотал он в гневе, - лишь оттого, что она честно зарабатывает себе на жизнь, исполняя партии в комических оперетках, вся эта свора лицемерных идиотов будет утверждать, что я выставляю себя дураком! Ну и черт с ними! – прорычал он, выпрямился на стуле и вперил взгляд в племянника. – А я говорю, черт с ними! Я им покажу, что Эндрю Галловэй не такой человек чтобы… чтобы… не такой… - замялся он. – Ну, как бы там ни было, я покажу им, - неуклюже заключил он.

Ролло взирал на него с отвисшей челюстью. Вино в его бокале превратилось в горькую полынь. Вот чего он боялся все эти годы. Можно гнать природу-матушку в шею, но она обязательно вернется. У него это в крови. Однажды став питсбургским миллионером он навсегда им и останется. В течении одиннадцати лет дядюшка противился зову природы с бесспорным успехом, но в конце концов природа одержала над ним верх. Его слова не поддавались двоякому истолкованию. Энрдю Галловэй собирался жениться на певичке.

Мистер Галловэй стукнул по столу и заказал еще порцию кюммеля.

- Маргарет Паркер! – мечтательно промычал он, смакуя слова, словно глоток хорошего портвейна.

- Маргарет Паркер! – воскликнул Ролло, подскакивая на стуле.

Дядюшка строго посмотрел ему в глаза.

- Именно так. А ты как-будто уже слышал это имя. Возможно, ты намерен неблагоприятно отозваться о вышеназванной леди. Так или нет? Я предупреждаю тебя: будь осторожен. Что тебе известно о мисс Паркер? Говори!

- Мм, нет-нет. Ах, почти нечего! Я просто слышал уже это имя и все. Я… а возможно и встречал разок за ланчем. Может это и не она была вовсе. Просто знакомое имя.

Ролло припал к бокалу. Взгляд дяди смягчился.

- Надеюсь, что ты еще не однажды встретишься с ней за ланчем, мой мальчик. Надеюсь, что она станет тебе второй матерью.

Тут Ролло заказал еще немного бренди.

Как только тонизирующее средство принесли, он выпил его одним глотком. Затем посмотрел через стол на дядюшку. Великий человек предавался размышлениям.

- Мм, а когда намечается это событие? – спросил Ролло. – Свадьба и все сопутствующее?

- Думаю, не раньше осени. Да, определенно не раньше осени. До тех пор я буду занят. Я пока не предпринимал никаких шагов.

- Не предпринимал? Ты имеешь в виду, что… что ты еще не сделал ей предложение?

- У меня пока не было на это времени. Рассуди здраво, мой мальчик, рассуди здраво.

- Ну конечно! – воскликнул Ролло.

Он сделал глубокий вдох. На краю туч, которые собрались было у него над головой, показалась серебряная каемочка.

- Крайне сомнительно, - задумчиво протянул мистер Галловэй, - что до конца следующей недели я смогу выделить время, чтобы сделать предложение. Завтра? Вряд ли: собрание акционеров. Четверг? Пятница? Нет. Придется повременить до субботы. После субботнего спектакля будет самое время.

Мистер Галлоуэй был хорошим едоком. Еще в ранней молодости он понял, что человек, желающий производить превосходные подтяжки, должен поддерживать свои силы. Сейчас он хотел хорошего обеда, горячего и отменно приготовленного. Поэтому обед с Ролло вовсе не должен был сразу стать праздником разума и пиром души. И правда, оба сибарита зажгли свои сигары прежде, чем старший отпустил хоть одно не гастрономическое замечание.

Затем мистер Галлоуэй кардинально перенес русло беседы в другую плоскость. Со свистом разговор ушел в область духовных движений.

“Ролло”,- сказал он, выпуская кольцо дыма. “Ролло, ты веришь в родственные души?”

От удивления Ролло опустил стакан с бренди. От изрядной порции сухого крепкого Боллинджера в его голове немного позванивало, и он усомнился, расслышал ли правильно.

Мистер Галлоуэй продолжал, повышая голос.

“Мальчик мой, этой ночью я впервые за много лет чувствовал себя молодым. Черт возьми, я ведь не так уж стар! Женились люди и вдвое старше меня!”

Строго говоря, он был неправ, если не считать, разве что, Мафусаила. Но, вероятно, мистер Галлоуэй говорил фигурально.

“Втрое старше”,- продолжал он, откинувшись назад и поэтому не замечая попыток племянника ответить, “вчетверо старше. Впятеро ...”

Он остановился, немного смущенный. Однако этот Боллинджер – доброе вино. Ему следует быть осторожнее.

Галлоуэй кашлянул.

“Но вы… вы не… вы…” Ролло помолчал. “Вы собираетесь жениться, дядя?”

Мистер Галлоуэй смотрел в потолок.

“Сколько чепухи”,- завопил он, - «говорят о мужчинах, опускающихся до женитьбы на актрисе! Вчера я встретил одну актрису на ужине. Я никогда и не мечтал встретить боле очаровательной и здравомыслящей девушки. Ничего общего с теми глупыми девчонками, которые не могут отличить Ньюбургского лангуста от северной утки и пьют только сладкое шампанское. Нет, сэр! Ничего общего с теми жеманными, искусственными девушками, что якобы не могут съесть и ложки консоме. Нет, сэр! Хороший, здоровый аппетит. Наслаждалась трапезой, и понимала, чем она хороша. Честное слово, мой мальчик, до нашей встречи я был уверен, что на свете нет женщины, способной столь чертовски умно говорить о ромовом желе по-баварски.”

Он прервал пламенную речь, чтобы вновь зажечь потухшую сигару.

“Она умеет пользоваться электрокастрюлей”,- продолжал мистер Галлоуэй дрожащим голосом. “Она так сказала. Она сказала, что может приготовить цыпленка так, что любой пойдет за ним на край света”. Он прервался, переполняемый чувствами. “И гренки по-валлийски”,- добавил он почтительно.

Он попыхтел сигарой.

“Да, гренки по-валлийски. И только из-за того”,- вскричал он гневно, “что она честно зарабатывает на жизнь пением в хоре в комической опере, целая куча сопливых идиотов скажет, что я повел себя, как осел? Да плевать!”- ревел он, привставая и буравя Ролло взглядом. “Плевать! Я докажу им, что Эндрю Галлоуэй не такой человек, чтобы … чтобы... не тот человек, который… Ну, в общем, я им докажу”, закончил он не столь красноречиво.

Ролло глядел на него с отвисшей челюстью. Его ликер обратился в полынь. Случилось то, чего он так боялся на протяжении многих лет. Прогоните природу с вилами - она возвратится вновь. Кровь заиграет. Человек, однажды ставший Питтсбургским миллионером, пребудет им вовеки. Одиннадцать долгих лет его дядя успешно боролся с природными склонностями, но в конце концов сдался. Из его слов это было очевидно. Эндрю Галлоуэй женится на хористке.

Мистер Галлоуэй постучал по столу и заказал еще рюмку.

“Маргарет Паркер” – порыкивал он мечтательно, перекатывая слова языком, словно портвейн.

“Маргарет Паркер!” – вскрикнул Ролло, подскакивая на стуле.

Его дядя строго взглянул ему в глаза.

“Это имя, которое я произнес. Похоже, ты его уже слышал. Может, ты имеешь что-нибудь против этой дамы, а? Так ведь? Да? Будь осторожнее, предупреждаю. Что ты знаешь о мисс Паркер? Говори!”

“Э, нет, нет. О, нет! Я только слышал это имя, и все. Кажется, я встречал ее где-то за ланчем. Или это был кто-то другой? Я точно помню, что кого-то встречал”.

Он уставился в свой стакан. Взгляд его дяди немного смягчился.

“Я надеюсь, ты встретишь ее за ланчем еще много раз, мой мальчик. Я надеюсь, ты будешь смотреть на нее, как на вторую мать”.

Ролло спросил еще немного бренди.

Получив подкрепляющее, он выпил одним большим глотком. Затем взглянул на дядю. Этот великий человек все еще размышлял.

“А, э, а когда это будет?” спросил Ролло. “Ну, свадьба и все такое?”

“В конце зимы, я полагаю. Нет, в конце зимы я буду очень занят. Собственно, я пока ничего не предпринял”.

“Нет? В смысле, вы… вы не… не сделали предложения?”

“Мне было некогда. Будь благоразумен, мой мальчик”.

“О”, - сказал Ролло. Он глубоко вздохнул. Наконец-то намек на серебряную кайму стал пробиваться сквозь завесу туч.

“Сомневаюсь” – произнес мистер Галлоуэй задумчиво, “смогу ли я найти время до конца недели. Я слишком занят. Давай посмотрим. Завтра? Нет, завтра встреча акционеров. В четверг? В пятницу? Нет, похоже, придется ждать до субботы. Да, в субботу после дневного спектакля. Превосходно”.

Мистер Галловей любил хорошо поесть. Довольно рано он осознал, что если человек хочет обладать крепким здоровьем, то здоровье надо как-то поддерживать. Сейчас он мечтал о вкусном обеде, горячем и хорошо приготовленном. Так что не сразу его обед с Ролло превратился в торжество разума и веление души. На самом деле, сотрапезники успели зажечь сигары, прежде чем старший из них высказал фразу, не совсем относящуюся к гастрономической сфере.

Когда Галловей набирал скорость, его было уже не остановить. Он выстреливал слова как пули со свистом, целясь в сферу эмоционального.

- Ролло, - промолвил он, выпуская кольцо дыма, - ты веришь в родственные души?

Ролло, который в это время потягивал бренди, удивленно опустил стакан. Его голова слегка гудела от довольно терпкого сухого Боллинджера, и он решил, что ему послышалось. Мистер Галловей продолжал, повышая голос.

- Мой мальчик, - сказал он, - впервые за многие годы я чувствую себя молодым! И, черт подери, я совсем не так стар! Мужчины вдвое старше меня женятся!

Честно говоря, это было не совсем корректно, словно кто-то решил пересчитать, сколько бутылок вмещает мафусаил, но, возможно, Галловей говорил образно.

- Втрое старше меня, - продолжал он, откинувшись назад и выпуская дым, таким образом предотвращая взволнованные протесты племянника, - вчетверо старше меня, впятеро, вшестеро…

Он взял себя в руки в некотором замешательстве. Крепкое вино, этот Боллинджер! Ему следует быть поосторожнее. Он кашлянул.

- Вы…вы не…, - Ролло замялся, - вы решили жениться, дядя?

Взгляд Галловея застыл на потолке.

- Какую чушь, - вскричал он строгим голосом, - болтают о мужчинах, унизивших себя женитьбой на актрисах. Вчера я был приглашен на прием, и там была некая актриса. Более обворожительной и благоразумной девушки я в жизни не встречал! Не одна из вас, глупых, безмозглых болтунов, которые не могут отличить ньюбургских омаров от парусины и предпочитают сладкое шампанское сухому! Нет, сэр! Не такая, как вы, мямли, прикидывающиеся, что никогда ни к чему не прикоснутся, кроме ложки холодного консоме. Нет, сэр! Хороший, здоровый аппетит! Она наслаждалась едой и точно знала, почему наслаждается ею! Можешь мне поверить, мальчик мой, до встречи с ней я не знал ни одной женщины, которая с таким чувством могла бы говорить о ромовом желе.

Он прервал свою хвалебную оду, чтобы снова зажечь сигару.

- Она умеет пользоваться жаровней! – продолжил он дрожащим от возбуждения голосом. – Она сама мне сказала! Она призналась, что может приготовить цыпленка так, что любой мужчина уйдет из дома ради него.

Галловей замолчал, на минуту потеряв самообладание.

- И гренки с сыром… - добавил он мечтательно. Он глубоко затянулся сигарой.

- Да, и гренки с сыром. И потому, - вскричал Галловей рассержено, - и потому что она честно зарабатывет себе на жизнь пением в комической опере, кучка сопливых идиотов скажут, что я выставил себя дураком. Ну и пусть! – бушевал он, приподнявшись и свирепо уставившись на Ролло.

– Я говорю, ну и пусть! Я покажу им, что Эндрю Галловей не тот человек, которому можно…над которым можно…- Он замолчал. - Все равно, я покажу им! - закончил он довольно неубедительно.

Ролло уставился на него с открытым ртом. Его ликер стал горче полыни. Он боялся этого много лет. Сколько ты вилами не выкорчевывай природную сущность, она все равно прорвется наружу. Голос крови заговорит. Питсбургский миллионер останется им навсегда. Одиннадцать лет его дядя боролся со своими природными наклонностями, с очевидным успехом, но Природа все равно взяла свое. Эти слова могли означать только одно: его дядя решил жениться на оперной певичке.

Галловей стукнул по столу и заказал еще порцию кюммеля.

- Маргарет Паркер! – проурчал он мечтательно, катая слова на языке как шары.

- Маргарет Паркер! – воскликнул Ролло, подскочив на стуле.

Дядя метнул в него грозный взгляд.

- Именно это я и сказал. Ты, кажется, знаешь ее? Возможно, у тебя есть какие-то возражения против нее? А? Есть? Предупреждаю, будь осторожен! Что ты знаешь о мисс Паркер? Говори!

- Н-нет. Нет, ничего. Просто я слышал это имя. Я даже думаю, что встречал ее за обедом. А может это был кто-то другой. Точно, это был кто-то другой!

Ролло погрузился мыслями в свой стакан. Взгляд Галловея смягчился.

- Я думаю, что теперь вы намного чаще будете встречаться за обедом. Надеюсь, что наступит день, когда ты примешь ее как свою вторую мать.

Тут настало время для Ролло заказать еще немного бренди. Когда принесли выпивку, он осушил ее одним залпом и взглянул на своего дядю. Величавый старик пребывал в задумчивости.

- Э…ну и когда этому суждено произойти? – спросил Ролло. – Свадьба… и все такое?

- Я думаю, вряд ли раньше осени. Да, не раньше осени. До тех пор я сильно занят. Я пока еще не предпринимал никаких шагов.

- Никаких шагов? Вы имеете ввиду… вы еще не сделали ей предложения?

- У меня не было времени. Будь благоразумен, мой мальчик. Будь благоразумен.

- Ох! - произнес Ролло. Он глубоко вздохнул. Наконец сквозь тучи начал пробиваться серебряный лучик надежды.

- Сомневаюсь, - сказал Галловей задумчиво, - что я смогу найти время до конца недели. У меня много дел. Надо подумать… Может завтра? Нет. Завтра собрание акционеров. Четверг, пятница? Нет, придется отложить до субботы. После субботнего спектакля! Лучше и не придумаешь.

Мистер Голлоуэй знал толк в еде. Он очень рано понял, что если человек хочет выпускать хорошие подтяжки, ему следует держать себя в форме. Мистер Голлоуэй желал многого, причем все это должно было быть горячим и хорошо приготовленным. Поэтому прошло немало времени, прежде чем его ужин с Ролло стал пиром разума и празднеством духа. Два бонвивана уже закурили сигары, когда старший из них впервые заговорил о чем-то, не относящемся к еде.

Скачок к более высоким материям оказался довольно жестким. Разговор влетел в сферы Чувственного с оглушающим свистом.

- Ролло,- сказал мистер Голлоуэй, выпустив кольцо дыма, - ты веришь в любовь?

Ролло, спокойно потягивавший бренди, в изумлении опустил стакан. В голове у него слегка шумело из-за довольно крепкого боллинджеровского шампанского (экстра-сек), поэтому он не был уверен, что понял своего дядю правильно.

Мистер Голлоуэй продолжал, постепенно повышая голос.

- Мальчик мой, - говорил он, - сегодня я чувствую себя молодым, впервые за долгие годы. И, черт побери, я еще не так уж стар! Люди женились, будучи вдвое старше меня!

Строго говоря, это не соответствовало истине, если не брать в расчет Мафусаила, но, возможно, мистер Голлоуэй говорил фигурально.

- Втрое старше, - продолжил он, откинувшись в кресле и выпуская дым, а потому не заметив, как вздрогнул его племянник.- В четыре раза старше. В пять раз старше. В шесть…

Он пришел в себя, несколько смущенный. Крепкой вещицей оказалось это боллинджеровское шампанское. Стоило быть поосторожнее. Он кашлянул.

- Ты… Ты не…Ты…- Ролло запнулся.- Дядя, ты собрался жениться?

Взгляд мистера Голлоуэя был все еще обращен к потолку.

- Какая чушь, - воскликнул он сурово, - говорить, что человека унижает женитьба на актрисе. Вчера я был приглашен на ужин, где была одна актриса. Никогда я не помышлял, что встречу такую очаровательную, такую разумную девушку! Не одну из этих ваших безмозглых маленьких дурочек, которые не видят разницы между лобстером под Ньюбургским соусом и парусиновой уткой, а сладкое шампанское предпочитают сухому. Нет, сэр! Не одну из ваших фальшивых, жеманных штучек, которые вечно делают вид, что они никогда не едят ничего кроме ложечки холодного консоме. Нет, сэр! Хороший, здоровый аппетит. Ела с удовольствием, и со знанием дела. Даю слово, мой мальчик, до нашей встречи с ней я не подозревал, что в мире существует женщина, способная так чертовски здраво рассуждать о баварском ромовом креме.

Он прервал свою потрясающую хвалебную речь, чтобы снова зажечь сигару.

- Она умеет пользоваться жаровней, - продолжил мистер Голлоуэй, дрожащим от волнения голосом.- Она сама мне сказала. Она сказала, что может приготовить курицу, ради которой мужчина способен уйти из дома. – он замолчал, охваченный чувством. – И гренки по-валлийски – добавил он с благоговением.

Мистер Голлоуэй пыхнул сигарой и выпустил клуб дыма.

- Да, - сказал он. – гренки по-валлийски тоже. И только из-за того, - вскричал он гневно, - только из-за того, что, представьте себе, она честно зарабатывает на жизнь пением в оперетте, кучка идиотов, переполненных лицемерным сочувствием, станет говорить, что я свалял дурака. Ну и черт с ними! – прорычал он, выпрямляясь и свирепо глядя на Ролло. – Я говорю, черт с ними! Я покажу им, что Эндрю Голлоуэй не тот человек, чтобы… чтобы… не тот человек … - он запнулся. - В общем, я им покажу. – заключил он уже не столь грозно.

Ролло смотрел на него с отвисшей челюстью. Его бренди внезапно приобрел вкус полынного настоя. Он боялся этого многие годы. Вы можете гнать Природу взашей, но она все равно вернется. Кровь заговорит. Питтсбургский миллионер всегда остается питтсбургским миллионером. Одиннадцать лет его дядя боролся со своими естественными склонностями, и с очевидным успехом; но в конце концов Природа одержала верх. Его слова не могли иметь другого смысла. Эндрю Голлоуэй собирался жениться на хористке.

Мистер Голлоуэй постучал по столу и заказал еще стаканчик кюммеля.

- Маргарет Паркер! – пророкотал он мечтательно, перекатывая слова на языке, как дорогой портвейн.

- Маргарет Паркер! – воскликнул Ролло, подпрыгнув в кресле.

Дядя сурово посмотрел ему в глаза.

- Именно это имя я и назвал. Тебе оно, кажется, знакомо. Возможно, у тебя есть что-то против этой леди? А? Есть? Есть? Предупреждаю тебя, осторожнее. Что ты знаешь о мисс Паркер? Говори!

- Э-э..нет. О, нет! Просто знакомое имя, вот и все. Я… мне кажется, я встречал ее как-то за обедом. Или это была не она. Я помню, было что-то такое…

Он окунулся в свой стакан. Взгляд дяди оттаял.

- Я надеюсь, ты еще много раз будешь встречаться с нею за обедом, мой мальчик. Я надеюсь, скоро ты сможешь считать ее второй матерью.

Тут Ролло попросил еще немного бренди.

Когда целебный напиток прибыл, он выпил его одним глотком и посмотрел на своего дядю. Великий человек все еще был в мечтах.

- Э-э… И когда это должно произойти? – спросил Ролло. – Свадьба и все остальное?

- Не думаю, что раньше осени. Нет, никак не раньше. Я буду занят до этого времени. Я еще не предпринимал никаких шагов.

- Никаких шагов? Ты хочешь сказать… Ты разве не… Ты еще не делал ей предложения?

- У меня не было времени. Будь разумнее, мой мальчик, будь разумнее.

- О! – сказал Ролло.

Он сделал глубокий вдох. Среди туч показался краешек ясного неба. - Сомневаюсь, - задумчиво проговорил мистер Голлоуэй, - смогу ли я найти время до конца недели. Я очень занят. Дай подумать. Завтра? Нет. Встреча акционеров. Четверг? Пятница? Нет. Нет, придется отложить это до субботы. В субботу после дневного спектакля. Это будет самое подходящее время.

Мистер Гэлуэй был любителем покушать. Еще с ранних лет он понял, что человек, который хочет иметь нужные связи должен быть сильным. Он хотел хорошенько покушать ниже улицей, чтобы это было свежим и вкусно приготовленным, поэтому заказ пришлось подождать, его обед с Ролло стал праздником души и встречей по определенной причине. Несомненно, эти двое гуляк начали курить до того, как старший из них дал замечание «не впопад», которое не было связано с приготовлением.

Когда он начинал говорить на возвышенные темы, он обсуждал их горячо. Волнующие темы выплескивались с его бурными эмоциями.

«Ролло, ты веришь в сходства?», спросил он, выдыхая дым сигары, который поднимался вверх клубясь. Ролло потягивающий ликеровый бренди, от удивления опустил стакан. Его голова гудела из-за довольно крепкого «Боллингера» (супер сухого), и он удивился, не ослышался ли он.

Мистер Гэлуэй продолжал, и его голос с каждым разом усиливался.

«Мой мальчик», сказал он, «Этим вечером я впервые за последнее время чувствую себя молодым. И я не так уж стар! В моем возрасте мужчины женятся и не один раз».

Строго говоря, все это было не правильно, до тех пор, пока один из них не упомянул религию Мафусаила; но возможно Мистер Гэлуэй выражался образно.

«Третий десяток моих лет», продолжал он, наклоняясь назад и выдыхая дым, не обращая внимание на начинающееся волнение своего племянника. «Четвертый десяток моих лет. Пятый десяток моих лет. Шестой…»

В некотором смятении Ролло собрался с мыслями. Великолепное вино «Боллингер». Ему следует быть внимательным.

Он откашлялся.

«Это вы…, вы сказали?!», переспросил Ролло, «Дядя вы думаете о женитьбе?»

Пристальный взгляд Мистера Гэлуэйя был все еще прикован к потолку.

«Какой абсурд», со строгостью возмутился он, «о мужчинах, которые женились на актрисах, говорят, что они сами себя опускают. Вчера вечером я был приглашен на званный ужин, и там была актриса. И мне жаль, что я никогда не встречал такой обаятельной и рассудительной девушки. Не одна из твоих глупых безмозглых, которые даже не знают различие между Ньюбаргским омаром и уткой Нырок, и кто предпочитает, чтобы сладкое шампанское выдыхалось?! Нет, сэр! Хороший, здоровый аппетит. Не одна из твоих жеманниц, которые прикидываются, что никогда не касались ничего тяжелее, чем наполненной до краев ложки холодного бульона. Нет, сэр! Хороший, здоровый аппетит. Она наслаждалась едой. Даю тебе слово, мой мальчик, пока я не встретил ее, я и не знал, что женщина способна говорить столь ужасно о «bavaroise au rhum»1.

Он приостановил свой поразительный монолог, чтобы вновь зажечь сигару.

«Она умеет готовить в жаровни», эмоционально продолжал он, «Она мне так сказала. Она сказала, что может приготовить цыпленка так, что мужчина ради этого уйдет из дома», он замолчал и моментально продолжил, «И готовит Уэльские гренки с сыром», с гордостью добавил он.

Он затянул сигару.

«Да», сказал он, «Уэльские гренки с сыром. И потому…», разгневанно кричал он, «потому что по истине она честно зарабатывает на жизнь пением в хоре комической оперы, целая компания идиотов-нытиков будет поговаривать, что я выставил себя дураком. Пускай!», рявкнул он, сидя перед Ролло и уставившись на него, «Я говорю, пускай! Я покажу им, что Эндрю Гэлуэй - не мужчина, не мужчина…», он прервался, «Хорошо, так или иначе, я покажу им…», прекратил он довольно неубедительно.

Ролло смотрел на него с открытым ртом. Его ликер отдавал горечью. Он опасался этого уже много лет. Вы можете хоть вилами гнать Природу, но она все равно вернется. Происхождение всегда даст о себе знать. Когда-то питсбургский миллионер, всегда питсбургский миллионер. В течение одиннадцати лет его дядя с очевидным успехом боролся с природной физиологией, но в конце концов победил природный характер. Его слова не могли говорить о другом - Эндреу Гэлуэй собирался жениться на девушке из хора.

Мистер Гэлуэй постучал по столу и заказал другой «kummel»2.

«Маргарет Паркер!», мечтательно произнес он, и эти слова крутились приятной мелодией на его языке.

«Маргарет Паркер!», воскликнул Ролло, вскочив со стула.

Дядя взглянул на него строгим взглядом.

«Это имя, которое я сказал. Ты, кажется, знаешь его. Возможно, ты знаешь что-то, чтобы так говорить о ней? А? Ты что-то знаешь, знаешь? Я предупреждаю тебя быть осторожнее. Что ты знаешь и Мисс Паркер? Говори!»

«Нет, нет. О, нет! Я знаю только ее имя, и все. Я-я, мне кажется, я видел ее однажды за ланчем. Или возможно это был кто-нибудь другой. Я знаю - это была не она».

Он выпил из стакана. Его дядя смягчил свой строгий взгляд.

Я надеюсь, что ты еще не раз встретишь ее за ланчем, мой мальчик. Я надеюсь, ты придешь, чтобы посмотреть на нее, как на вторую маму.

В этот момент Ролло заказал еще чуть-чуть бренди.

Когда официант принес бренди, он выпил залпом и затем взглянул на дядю. Великий человек все еще находился в размышлениях.

Ролло спросил: «А когда это будет? Свадьба и все такое?»

«Я думаю едва ли раньше осени. Нет, не раньше осени. До осени я буду занят. Я еще не принимал никаких шагов по этому поводу».

«Никаких шагов? Что вы имеете в виду…? Разве вы еще не сделали ей предложения?»

«У меня не было времени. Будь благоразумнее, мой мальчик; благоразумнее».

«Я в сомнениях», задумчиво произнес Мистер Гэлуэй. «Едва ли я смогу найти время в конце недели. Я очень занят. Дайка подумать. Завтра? Нет, встреча акционеров. В четверг? В пятницу? Нет, будем ждать до субботы, после дневного спектакля. Это будет прекрасно».

1. Баварский ром (франц.).

2. Кюммель - тминная водка (франц.).

Мистер Галлоуэй был знатным едоком. Давным-давно ему открылась истина: для производства качественных подтяжек надо поддерживать себя в хорошей форме. Вот и сейчас он пожелал обильной трапезы с горячими, добротно приготовленными блюдами. А потому далеко не сразу его обед с Ролло перешел на стадию пиршества ума и излияний души. Вне всякого сомнения, прожигатели жизни успели раскурить сигары, прежде чем старший из них произнес нечто, выходящее за рамки гастрономии.

И уж когда он поднял беседу на новый уровень, то сделал это весьма решительно. Можно сказать, со свистом выстрелил своей репликой прямо в заоблачные сферы.

- Ролло, - позвал он, выдувая колечко дыма, - веришь ли ты в любовь?

Ролло, как раз прихлебывавший отменного бренди, от удивленья чуть не выронил стакан. В голове у него слегка позванивало от довольно-таки крепкого Боллингера (сверхсухого), и он засомневался, что расслышал правильно.

Мистер Галлоуэй продолжил; голос его звенел.

- Мой мальчик, - сказал он. – Сегодня я чувствую себя молодым впервые за многие годы. И, черт возьми, я вовсе не стар! Люди женятся, будучи вдвое старше!

Строго говоря, это было неверно, если только не брать в расчет Мафусаила; но, возможно, мистер Галлоуэй выражался фигурально.

- Да что там – втрое старше! – горячился он, откидываясь назад и выпуская дым, не замечая, как его племянник нервно вздрогнул. – Вчетверо!! Впятеро!!! Вшестеро...

Несколько смутившись, он взял себя в руки. Забористый напиток, этот Боллингер. Надо поаккуратнее.

Он кашлянул.

- Так вы… или нет… или да?.. – Ролло помедлил. – Вы собираетесь жениться, дядюшка?

Мистер Галлоуэй все еще витал в облаках.

- Какую чепуху болтают в обществе, - с болью выкрикнул он, - мол, брак с актрисой – это мезальянс! Вчера я был в гостях на званом ужине, и там была актриса. Такую очаровательную и в то же время здравомыслящую девушку я встретить даже не мечтал! Не из тех безмозглых пустышек, которые путают ньюбергского омара с утятиной и предпочитают сладкое шампанское сухому. Нет-нет! И не из той жеманной, ханжеской породы, что притворяются, как будто вовсе не едят – «ну если только ложечку холодного консоме». Нет, дудки! Замечательный, здоровый аппетит! Ест с наслаждением – и знает, почему! Клянусь тебе, мой мальчик – до встречи с ней я не подозревал, что существуют женщины, способные говорить так чертовски умно про желе с ромом!

Мистер Галлоуэй прервал свой панегирик, чтобы разжечь потухшую сигару.

- Она умеет обращаться с жаровней, - продолжил он голосом, дрожащим от избытка чувств. – Она мне говорила. Сказала, может приготовить цыпленка – так, что забудешь мать родную! - мистер Галлоуэй поколебался, но тут же овладел собой. – И гренки по-валлийски! – добавил он благоговейно и яростно затянулся.

- Да, - подтвердил он. – Гренки по-валлийски тоже. Но поскольку она зарабатывает на жизнь пением в хоре при комической опере - несомненно, наичестнейшим образом! - воскликнул он гневно и помрачнел, - стадо этих лицемерных идиотов скажет, что я свалял дурака. И пусть! – проревел он, выпрямляясь и испепеляя взглядом Ролло. – Вот именно, пусть! Я покажу им, что Эндрю Галлоуэй – не тот человек, который… который… - он остановился. – Ну, в общем, я им покажу!.. – закончил он немного сбивчиво.

Ролло наблюдал за ним с отвисшей челюстью. Отменный бренди превратился в горькую полынь. Многолетние опасения стали сбываться. Вы можете вышвырнуть инстинкт за дверь, но он вернется через окно. Кровь заговорит. Миллионер из Питсбурга – всегда миллионер из Питсбурга. Одиннадцать лет его дядя боролся против природных склонностей с заметным, кажется, успехом – и вот, пожалуйста: натура все-таки взяла свое. Последние слова не оставляли никакого шанса. Эндрю Галлоуэй решил жениться на певичке.

Мистер Галлоуэй стукнул по столу и распорядился принести ему еще абсента.

- Маргерит Паркер! – проревел он мечтательно, перекатывая эти слова во рту и пробуя на язык, словно глоток портвейна.

- Маргерит Паркер! – воскликнул Ролло и подпрыгнул в кресле.

Дядюшка встретил его взгляд сурово.

- Да, я назвал это имя. Кажется, оно тебе знакомо. Возможно, ты имеешь что-то против дамы. А? Так? Так? Предупреждаю: будь осторожен. Что тебе известно про мисс Паркер? Говори!

- О-о… нет, нет. О, нет! Я просто знаю имя, и только. Я… я просто думаю, что видел ее однажды на обеде. Или это был кто-то другой. Да, точно, кто-то другой.

Он погрузился в свой стакан.

Взор дядюшки смягчился.

- Надеюсь, в будущем ты многократно встретишься с ней за обедом, мой мальчик. Надеюсь, ты станешь относиться к ней, как ко второй матери.

В этот момент племянник попросил еще немного бренди.

Когда прибыл живительный эликсир, Ролло выпил его одним махом и бросил взгляд на дядюшку. Великий человек по-прежнему блаженно грезил.

- А-а… когда это будет? – вмешался Ролло. – Свадьба и все такое?

- Едва ли до осени, полагаю. Нет, не раньше осени. До того времени я буду занят. Я еще не предпринимал шагов в этом направлении.

- Нет?.. Вы сказали… Вы еще не… не сделали предложение?!

- У меня не было времени. Посуди здраво, мой мальчик; посуди здраво.

- О-о! – только и вымолвил Ролло.

Он испустил протяжный вздох. Тоненький лучик света пробился сквозь грозовые тучи.

- Я сомневаюсь, - сказал мистер Галлоуэй задумчиво, - что смогу выкроить время до конца недели. Я очень занят. Давай прикинем. Завтра? Нет. Собрание акционеров. Четверг? Пятница? Нет. Придется отложить до субботы. После субботнего дневного спектакля. Так будет в самый раз.

Мистер Геллоуэй был настоящим гурманом. Он очень рано осознал, что если вы хотите успешно вступить в словесный поединок, сперва необходимо подкрепиться. Ему особенно требовалась поддержка оттуда снизу, причём обязательно тёплая и хорошо приготовленная. Поэтому обед с Ролло не сразу принял облик праздника разума и пира душевных излияний. Двое кутил уже успели зажечь сигары, прежде чем старший из них произнёс хоть одно замечание не принадлежавшее к сфере кулинарии.

Когда же он всё-таки переводил разговорар на более возвышанный уровень, то он прямо швырял его вверх. Он словно выстреливал из револьвера и со свистом посылал его в сферу духовную.

"Ролло",-сказал он, выпуская кольцо дыма, "ты веришь в родство душ?"

Ролло, находившийся в состоянии потягивания ликёрного бренди, удивлённо опустил бокал. В голове у него слегка гудело от одного весьма крепкого Беллинджера(сухого, высшего сорта) и поэтому он подумал не послышалось ли ему.

Мистер Геллоуэй, повышая голос, продолжал.

"Мальчик мой"- сказал он, "в этот вечер я впервые за все года чувствую себя молодым. Да ведь, чёрт возьми, не так уж я и стар! Мужчины женились будучи ещё и в два раза старше меня." Строго говоря, это было не правдой, если только не считать Мафусаила; но возможно мистер Геллоуэй выражался образно.

"В три раза старше меня",- продолжал он, отклоняясь назад и дымя, чтобы тем самым избежать взволнованного вопроса своего племянника. "В четыре раза старше меня. В пять раз старше меня. В шесть--"

Он взял себя в руки в некотором замешательстве. Выдержанное вино, этот Беллинджер. Надо быть осторожнее.

Он кашлянул.

"Ты надумал--не надумал ли ты--неужто ты надумал--",-Ролло взял паузу."уж не надумал ли ты жениться, дядюшка?"

Взгляд мистера Геллоуэйя всё ещё был устремлён в потолок.

"Какая нелепость!"- прокричал он свирепо, "считать ниже своего достоинства жениться на актрисах. Вчера я был на званном ужине и увидел там одну актрису. Никогда ещё я не встречал более очаровательную и благоразумную девушку. Это не одна из ваших глупых пустоголовых девчонок, которая не в состоянии отличить лобстер ньюбург от нырка, и которая предпочтёт сладкое шампанское сухому. Нет, сэр! Не одна из ваших манерных жеманниц, которые притворяются, что кроме как к ложечке холодного мясного бульона, больше ни к чему и не притрагиваются. Нет, сэр! Это хороший здоровый аппетит. Она наслаждалась своей едой, и понимала почему наслаждается ей. Даю вам слово, мой мальчик, до тех пор пока я не встретил её, я и не предполагал, что существует в мире женщина, способная так чертовски разумно рассуждать о "Желе с ромом". Он приостановил перечисление этих поразительных достоинств, чтобы снова зажечь свою потухшую сигару.

"Она умеет обращаться с кастрюлей",- снова продолжал он, и голос его дрожал от волнения."Она сама мне так сказала. Она сказала, что может так приготовить цыплёнка, что человек родной дом покинет, толоко чтобы отведать его". Он сделал короткую паузу, его обуяли чувства."А "Уэльский кролик!"", - добавил он с благоговением.

Он сильно пыхнул своей сигарой.

"Да",- сказал он. "И "Уэльский кролик" тоже. И только из-за того,",-закричал он гневно,"из-за того, единственно, что она честно зарабатывает себе на жизнь пением в хоре комической оперы, вся эта шайка причитающих идиотов скажет, что я свалял дурака.Ну и пусть!",- проревел он, выпрямляясь и сверкая взглядом на Ролло. "А я говорю, ну и пусть! Я им покажу, что Эндрю Геллоуэй не тот, над кем можно--можно--не тот, кого--".Он остановился. "Ну, в общем, я покажу им",- заключил он довольно-таки неуверенно. Ролло созерцал его с отпавшей челюстью. Его ликёр за это время превратился в полынную настойку. Именно этого боялся он годами. Вы можете прогнать Природу вилами, но она вернётся. Происхождение сказывается. Если уж Питтсбург однажды стал миллионером, он останется им навсегда. Одиннадцать лет дядя его сражался со своими природными склонностями, и успех был налицо; но всё-таки Природа победила. Его слова могли означать лишь одно. Эндрю Геллоуэй вознамерился жениться на хористке.

Мистер Геллоуэй постучал по столу, и заказал тминную водку ещё раз.

"Маргарита Паркер!",-проревел он мечтательно, потягивая каждое слово как-будто портвейн.

"Маргарита Паркер!",-воскликнул Ролло, подпрыгнув на своём стуле.

Дядя взглянул на него строго.

"Да, именно это имя я назвал. А ты как-будто знаешь его. Может тебе есть что сказать против леди? А? Есть? Есть? Предупреждаю, поосторожнее. Что ты знаешь о мисс Паркер? Говори!"

"А--нет, нет. Совсем нет! Я слышал только имя, и всё. Я кажется встретил её однажды за ланчем. Хотя это мог быть и кто-то другой. Но кто-то это всё-таки был."

Он погрузился в свой стакан. А дядин взглад смягчился в своей суровости.

"Я надеюсь ты ещё много раз встретишься с ней за ланчем, мой мальчик. Я надеюсь ты примешь её как свою вторую мать."

Тут Ролло попросил ещё бокал бренди.

Когда же укрепляющее средство было доставленно, он выпил его залпом; а затем взглянул на дядюшку. Этот великий человек всё ещё размышлял.

"А--на какое число назначили?",-спросил Ролло,"Я имею в виду свадьбу и всё такое?"

"Я думаю, что вряд ли до осени. Нет, не до осени. До осени я буду занят. Я ещё ничего не предпринимал".

"Ничего? Ты имеешь в виду--? Ты ещё не--ещё не сделал предложение?"

"У меня не было времени. Будь разумен, мой мальчик, будь разумен".

"А!",-сказал Ролло.

Он облегчённо вздохнул. Ему наконец-то привидилось то добро, без которого худо не бывает.

"Я сомневаюсь",-сказал мистер Геллоуэй, размышляя, "Найду ли я время до конца недели. Я очень занят. Надо подумать. Завтра? Нет. Собрание акционеров. В четверг? В пятницу? Нет. Нет, придёться отложить это до субботы. После дневного спектакля в субботу. Это идеально подходит".

Мистер Галловей был гурманом. Он давно понял, что человек, желающий завести полезные связи, должен поддерживать себя в хорошем состоянии духа. Здесь его ждала неплохая сделка, и, по его мнению, она обязательно должна быть горячей и неплохо приготовленной. Конечно, не сразу этот ужин с Ролло должен был превратиться в пиршество здравого ума. Напротив, два этих балагура затянули свои сигары прежде, чем самый старший из них сказал любую фразу, причем не обязательно гастрономическую.

Когда Мистер Галловей начинал переводить разговор в более высокую плоскость, он делал это без прелюдий.

Стрела, выпущенная в сферу эмоций, полетела со свистом.

«Ролло»,- сказал он, выпуская кольцо из сигаретного дыма, - «вы верите в увлечения?».

Ролло, находящийся в процессе потягивания бренди, удивленно осушил стакан. Из-за спиртного в голове раздавался легкий звон, и молодой человек сомневался, правильно ли он расслышал.

Мистер Галловей продолжил. Его голос зазвучал громче.

-«Мой мальчик»,- произнес он, -сегодня вечером первый раз за долгие годы я чувствую себя молодым. И, принимая это во внимание, я не так уж и стар! Мужчины в моем возрасте бывают женаты дважды!

По правде говоря, это было неверно, не считая Месузалаха, но, возможно, Мистер Галловей выражался фигурально.

Даже трижды… он снова начал, отклоняясь назад и выпуская дым, таким образом упуская из внимания взволнованную дрожь своего племянника…. Четырежды…Пять раз… Шесть…

В некотором замешательстве Ролло постарался взять себя в руки. А крепкое вино, это Болингер. Он должен быть осторожен.

Он прокашлялся.

-Вы собираетесь-не собираетесь ли вы»,—Ролло остановился. -Вы подумываете о женитьбе, дядя?»

Взгляд Мистера Галловея был устремлен в потолок.

-«Много чуши»,- выкрикнул он строго, говорится о мужчинах, которые компрометируют себя, женясь на актрисах. Я был гостем на званом ужине прошлым вечером, на котором присутствовала актриса. Я никогда не встречал более очаровательной и здравомыслящей девушки. Она не из тех ваших глупых, безмозглых крошек, которые не видят разницу между омаром Ньюбурга и уткой, затянутой в брезент и которые предпочитает сладкое шампанское сухому. Нет, мистер! Нет, она не из тех жеманных притворщиц, которые прикидываются, будто не притрагиваются ни к чему, кроме ложки холодного бульона. Нет, мистер! Хороший, здоровый аппетит. Она получала удовольствие от приема пищи и знала, почему она наслаждалась ею. Я даю вам слово, мой мальчик, до того как я встретил ее, я не знал, что существуют женщины, которые так чертовски благоразумно могут говорить о bavaroise au rhum.

Он остановил свою проникновенную речь, чтобы вновь зажечь сигару.

-«Она может пользоваться электрокастрюлей»,- продолжил он. Его голос возбужденно дрожал. -Она сказала мне. Она может приготовить цыпленка так, что мужчина забудет путь домой. Мистер Галловей сделал паузу, приходя в себя. –«И Уэльсские гренки с сыром»,-почтительно добавил он.

Он тяжело выдохнул сигаретным дымом.

-«Да», -прошептал он. –«Также уэльсские гренки с сыром». «И поэтому»,- гневно вскричал он,- поэтому несомненно, что она честно зарабатывает на жизнь, поя в хоре комедийной оперы, и пусть целая толпа лицемерных идиотов скажет, что из меня делают дурака. Я это им позволяю!»-вопил он, свирепо глядя на Ролло.

-«Я говорю- пусть они попробуют! Я покажу им, что Эндрю Галловей-не мужчина для-для- не мужчина….». Он остановился. «Так или иначе, я покажу им»,- заключил он уже вполне неубедительно.

Ролло наблюдал за ним с отвисшей челюстью. Даже ликер казался ему невыносимо горьким. Он опасался этого в течение многих лет. Да, вы можете вытеснять природу вилами, но она вернется. Природа возьмет свое. Будучи питсбургским миллионером однажды, вы будете им всегда. Одиннадцать лет его дядя с очевидным успехом боролся со своими природными наклонностями, но напрасно. Его слова не могли иметь другого значения. Его дядя собирался жениться на хористке.

Мистер Галловей слегка ударил по столу и заказал еще.

-«Маргарет Паркер!» – мечтательно прокричал он, смакуя каждую букву.

-«Маргарет Паркер!» – воскликнул Ролло, подпрыгнув на стуле.

Его дядя строго посмотрел на него.

-«Да, я произнес это имя. Видимо, ты ее знаешь. Может быть, ты желаешь сказать что-то против этой Леди? А? Ну же! Только я предупреждаю тебя - будь осторожен! Что ты знаешь о Мисс Паркер? Говори!»

-«А-нет, нет. Конечно же, нет! Просто мне знакомо это имя, вот и все. Наверно, я встречал ее за ланчем. Или не ее, а кого-то другого. Да,да, это была не она».

Он устремил свой взор на стакан. Пристальный взгляд дяди стал менее напряженным.

-«Я надеюсь, теперь ты будешь встречать ее намного чаще на ланче, мой мальчик. Я думаю, скоро она станет для тебя второй матерью».

После этой фразы Ролло захотелось выпить еще. Когда средство для приведения в сознание принесли, оно было выпито залпом. Ролло посмотрел на дядю. Великолепный мужчина все еще предавался размышлениям.

-«И-когда это будет?», - Спросил Ролло.- Свадьба, и все остальное?»

-«Вряд ли до осени, я думаю. Нет, ближе к зиме. Я буду занят до осени. Я еще ничего не предпринимал по этому поводу».

-«Никаких шагов? Вы имеете в виду - вы не делали предложения?»

-«У меня не было времени. Будьте благоразумны, мой мальчик, будьте благоразумны».

-«О!» - вскричал Ролло.

Он с облегчением вздохнул. Через тучи начали проглядывать облака.

-«Я сомневаюсь»,- в раздумье произнес Мистер Галловей, - «что найду время до конца недели. Я очень занят. Дай мне подумать. Завтра? Нет, встреча с акционерами. Четверг? Пятница? Нет. Нет, мне придется отложить это до субботы. После субботнего дневного концерта. Это будет превосходно».

Что ни говори, а поесть мистер Галлоуэй любил. На заре своей юности он понял: если хочешь преуспеть в производстве подтяжек, нужно время от времени подкреплять силы. Мистер Галлоуэй всегда был не прочь основательно заправиться, однако предпочитал горячую пищу и хорошую кухню, а потому ужин с Ролло далеко не сразу превратился в праздник духа и торжество философской мысли. По правде говоря, дело дошло до сигар, прежде чем с уст старшего из пирующих слетело первое замечание не гастрономического толка.

Впрочем, когда настало время повести беседу о более возвышенных материях, мистер Галлоуэй сразу взял быка за рога, и разговор пулей устремился к заоблачным высотам духовной сферы.

- Ролло, - спросил он, выпустив кольцо дыма, - веришь ли ты в союзы, заключенные на небесах?

Ролло так удивился, что позабыл о поднесенном было ко рту бренди. В голове немного шумело от довольно крепкого вина – Bollinger (сухое), - и Ролло подумал, что, должно быть, ослышался.

Тем временем, мистер Галлоуэй, развивал свою мысль, все больше повышая голос.

- Мальчик мой, - сообщил он, - давно я не чувствовал себя так молодо. Да я ведь, черт возьми, не так уж и стар. Люди вдвое старше меня и то женятся.

Строго говоря, это было не совсем верно, если не считать Мафусаила, впрочем, мистер Галлоуэй, по всей видимости, выразился метафорически.

- Втрое старше, - продолжил он и откинулся на стуле, чтобы выдохнуть дым, а потому не заметил, что племянник подскочил, как ужаленный. – Вчетверо старше. Впятеро. Вше-

Тут мистер Галлоуэй пришел в себя. Крепкое вино подают в этом ресторане. Не стоит так забываться. Он кашлянул.

- Ты что… ты ведь не…то есть… - Ролло помолчал. – Дядя, неужели ты собрался жениться?

Взгляд мистера Галлоуэя блуждал по потолку.

- Какая чушь, - сурово выкрикнул он, - что связь с актрисой принижает мужчину. Вчера я ходил на званный ужин, и там среди гостей была одна актриса. Никогда еще не встречал такой очаровательной и разумной девушки. Что рядом с ней все эти безмозглые вертихвостки, которые не отличат омара от обыкновенной утки и предпочитают сладкое шампанское сухому? Небо и земля! Это тебе не жеманные кокетки, которые делают вид, что в жизни не прикоснутся к еде, кроме, разве что, ложечки холодного консоме. Никакого сравнения! Хороший здоровый аппетит. Ест с удовольствием и толк в еде знает. Клянусь, мальчик мой, я и не подозревал, что на свете существуют женщины, способные так чертовски здраво судить о bavaroise au rhum.

Мистер Галлоуэй прервал хвалебную речь, чтобы зажечь потухшую было сигару.

- И с жаровней умеет обращаться, - продолжил он дрожащим от волнения голосом. – Сама сказала. Так может цыпленка приготовить, что все на свете забудешь, – мистер Галлоуэй на мгновение умолк от избытка чувств. – А еще гренки с сыром, - восторженно добавил он и вовсю запыхтел сигарой.

- Да-а, гренки с сыром. И только из-за того, - гневно воскликнул он – только из-за того, что девушка честно зарабатывает на жизнь в опереточном хоре, всякие лицемерные остолопы будут говорить, что я веду себя как глупец. Ну и пусть! – проревел он, выпрямившись на стуле и пронзая Ролло взглядом. – Пусть! Я им покажу, что Эндрю Галлоуэй - не такой человек, чтобы … чтобы… Не такой я человек… - он помолчал. – В общем, я им покажу, - довольно неловко завершил он свой монолог.

Ролло слушал дядю с разинутым ртом. Марочный бренди казался полынной настойкой. Этого Ролло и боялся. Как ни пытайся обмануть природу, хоть вилами ее гони, она все равно возьмет свое. Кровь есть кровь. Уж коли ты питсбургский миллионер - это на всю жизнь. Одиннадцать лет дядя успешно подавлял естественные наклонности, и вот, наконец, сдался на милость природы. По-другому истолковать его слова не получалось. Эндрю Галлоуэй вознамерился жениться на хористке.

Мистер Галлоуэй подозвал официанта и заказал ликер.

- Маргарет Паркер! – мечтательно проревел он, смакуя каждый слог будто портвейн.

- Маргарет Паркер? – воскликнул Ролло, едва не падая со стула.

Дядя строго посмотрел на него.

- Да, именно так. Ты ее, что, знаешь? Ты что-то имеешь против этой дамы? Ну?! Говори же! Да или нет? И предупреждаю, будь осторожен. Итак, что тебе известно о мисс Паркер?

- Я .. э-э .. нет, нет. Конечно, нет! Просто знакомое имя, вот и все. Кажется, мы с ней где-то встречались. На обеде. Однажды. Или не с ней. С кем-то.

Ролло снова принялся за бренди. Дядюшкин взгляд смягчился.

- Надеюсь, мальчик мой, ты еще не раз встретишь ее за обедом. Верю, ты станешь относиться к ней как ко второй матери.

Тут Ролло пришлось заказать еще немного бренди.

Как только спасительное снадобье принесли, он выпил залпом; затем посмотрел на дядю. Тот витал в облаках.

- И… когда же? – осведомился Ролло. – Ну, свадьба и все такое?

- Думаю, не раньше осени. Определенно не раньше осени. Очень занят. Да я еще и не предпринял никаких шагов.

- Шагов? Значит…? То есть ты … еще не сделал предложение?

- Когда бы я успел? Подумай сам, мальчик мой, когда?

- Вот как! – сказал Ролло.

Он глубоко вздохнул. Казалось, сквозь сгустившиеся над его головой тучи забрезжил лучик надежды.

- Вряд ли, - задумчиво произнес мистер Галлоуэй, - смогу выкроить время до конца недели. Очень занят. Дай-ка подумать. Завтра? Нет. Собрание акционеров. Четверг? Пятница? Нет. Нет, пожалуй, придется подождать субботы. В субботу после дневного спектакля. Да, очень хорошо.

Мистер Галловэй понимал толк в еде. Он очень рано осознал, что если хочешь выпускать крепкие подтяжки, то надо не забывать и самого себя поддерживать и подкреплять. Он много хотел в этой жизни и хотел, чтобы это много было хорошо прожарено и подавалось неостывшим. А это, как известно, требует времени. Их обед с Ролло это была не тривиальная пирушка двух гуляк, а пиршество интеллекта и полёт души. И первую реплику не гастрономического толка мистер Галловэй произнёс только тогда, когда они раскурили послеобеденные сигары.

Он буквально швырнул беседу в сферы высоких материй, сделал это резко, со свистом.

- Ролло, - изрёк он, выпуская кольцо дыма: - А ты веришь в родство душ?

Ролло, который в этот момент потягивал высококачественный коньяк, от неожиданности опустил рюмку. Голова несколько кружилась от выпитого шампанского (Боллинжер, - брют, разумеется) и у него возникли сомнения, а не ослышался ли он.

Мистер Галловэй продолжал, голос его звучал всё громче и громче.

- Мой мальчик, - произнёс он: - давно я не чувствовал себя таким молодым. Да не так я и стар, чёрт побери! Известны случаи, когда женились мужчины и в два раза старше меня.

Строго говоря, его расчеты были не совсем корректны, если, конечно, не иметь в виду библейского старца Мафусаила; но, возможно мистер Галловэй выражался фигурально.

- В три раза меня старше. – Не унимался дядя, откинувшись в кресле и за клубами дыма не замечая, в какой шок его слова повергли племянника. – В четыре раза старше. В пять раз. В шесть…

Здесь он запнулся. Славное шампанское, этот Боллинжер. Надо с ним поосторожнее.

Он кашлянул.

- Вы можете…Вы не можете… Вы… - замялся Ролло. – Вы собираетесь жениться, дядюшка?

Мистер Гэлловэй по-прежнему сидел, откинувшись в кресле.

- Это полный абсурд - вскричал он гневно, - что считается недостойным приличного человека жениться на актрисе. Вчера я был приглашён на званый ужин. Там была одна актриса – так вот, такую очаровательную и разумную девушку я и не мечтал встретить. О, она не из тех бойких девчонок, которым всё равно, что есть, омара по-Ньюбургски или утку-нырка и которые пьют не сухое, а сладкое шампанское. И не из тех, жеманных девиц, которые всюду гнусавят, что в обед съедают только чуть-чуть жиденького супчика. О, это девушка с хорошим, здоровым аппетитом. Она ела с наслаждением и с полным пониманием. Клянусь, мой мальчик, до неё я не встречал женщины, которая бы так чертовски здраво могла судить о ромовом желе.

Он на время прервал поток славословий, чтобы разжечь потухшую сигару.

- Она умеет пользоваться грилем, – продолжил он срывающимся от волнения голосом. – Она сама мне это говорила. Она сказала, что может приготовить такую курицу, что мужчина из семьи уйдёт ради неё. - Он остановился, собираясь с силами. – И благоговейно добавил: - И ещё она умеет готовить гренки с сыром.

Мистер Галловэй энергично запыхтел сигарой.

- Да, и гренки с сыром. - Подтвердил он, потом сердито закричал: - И только потому, потому, что она вынуждена зарабатывать на честную жизнь хористкой в комической опере, все эти безмозглые, лицемерные бараны скажут, что я ставлю себя в дурацкое положение. Пусть только попробуют!- ревел он, выпрямившись в кресле и вперив свой взгляд в Ролло. - Предупреждаю, пусть только попробуют. Я им покажу, что Эндрю Галловэй, это не тот человек, которого… не тот человек, который… - Он замолк: - Ну, так или иначе, я им покажу, – закончил он несколько сбивчиво.

Ролло смотрел на него с отвисшей челюстью. Его ликёр приобрёл горечь полыни. Он страшился этого в течение многих лет. Можно пытаться вытравить свою наследственность, но она всё равно проявится. Гены есть гены. Тот, кто родился Питсбургским миллионером, на всю жизнь останется Питсбургским миллионером. Больше десяти лет дядя успешно боролся со своими природными наклонностями; но природа всё же взяла своё. Его слова могли означать только одно. Эндрю Галловэй собирался жениться на актрисе.

Мистер Галловэй ударил кулаком по столу и заказал ещё порцию ликёра.

- Маргарита Паркер! - прогарсировал он мечтательно, извергая слова с рокотом стартующего самолёта.

- Маргарита Паркер?! – воскликнул Ролло, подпрыгивая в кресле.

Дядя насторожился.

- Да, именно это имя я произнёс. Похоже, оно тебе знакомо. Ты что-то имеешь против леди? Да? Имеешь против? Поосторожнее, предупреждаю тебя. Что тебе известно о мисс Паркер? Выкладывай!

-Э… нет, нет. Я только слышал это имя и всё. Возможно, я встретил её у кого-нибудь на обеде. А может быть, это была и не она. Скорее всего, не она.

Он погрузился в свой бокал. Дядюшкин взгляд несколько смягчился.

- Думаю, вам теперь удастся чаще встречаться за обедом. Надеюсь, что ты будешь относиться к ней как к своей второй матери.

Здесь пришёл черёд Ролли заказать ещё одну порцию коньяка.

Когда спасительная рюмка прибыла, он залпом осушил её и только после этого осмелился взглянуть на дядю. Исполин размышлял.

- И … когда это будет? – промямлил Ролло. – Свадьба и всё такое.

- Думаю, что не раньше осени. Да, определённо не раньше осени. До этого времени я буду занят. Я ещё ничего не предпринял в этом направлении.

- Ничего? Вы хотите сказать, что вы ещё не сделали предложения?

- У меня не было на это времени. Будь разумным, мой мальчик, будь разумным.

-О! – простонал Ролло.

Он глубоко вздохнул. Слабый пунктирчик надежды показался в облаках.

- Пожалуй, я смогу выкроить время только в конце недели. – Проронил мистер Галловэй задумчиво. - Я очень занят. Дай подумать. Завтра? Не получится. Собрание акционеров. В четверг? В пятницу? Нет, видимо придётся отложить до субботы. Сразу после спектакля. Недурно.

Мистер Голлоуэй был старый опытный шахтер. С юных лет он знал: хочешь иметь прочную крепь -- не жалей подпорок. Он чуял под собой жирный пласт и хотел взять его, что называется, тепленьким. Поэтому его обед с Ролло далеко не сразу перешел в обстоятельную задушевную беседу. Cтарик не позволял себе никаких замечаний, кроме чисто гастрономических, пока оба сотрапезника не закурили сигары.

Когда мистер Голлоуэй хотел перевести беседу на высокие материи, он взлетал туда ракетой, со свистом и грохотом.

-- Ролло, -- сказал он, выпустив колечко дыма, -- вы верите в любовь с первого взгляда?

Ролло, лениво потягивавший ликер, в изумлении опустил бокал. После крепкого Боллинджера (особой выдержки) у него в голове слегка шумело, и он подумал, что ослышался.

Крепнущим голосом мистер Галлоуэй продолжал.

-- Мой мальчик, вчера вечером я впервые за долгие годы почувствовал себя молодым. Черт возьми, я еще не так стар! Женились же люди и вдвое старше меня.

Строго говоря, если не считать Мафусаила, то таких людей не было, но, возможно, мистер Галлоуэй выразился фигурально.

-- Втрое старше, -- продолжил он, откинувшись в кресле и попыхивая сигарой, -- вчетверо старше, впятеро, вшест ...

Тут он смущенно оборвал себя. Крепкое вино, этот Боллинджер. Надо быть осторожнее. Старик прокашлялся.

-- Вы же ... вы не ... а вы ... -- Ролло запнулся, -- Дядя, вы подумываете о женитьбе?

Взгляд мистера Голлоуэя все еще блуждал по потолку.

-- Выдумывают всякую чушь, -- сварливо сказал он, -- будто человек роняет свою честь, женившись на актрисе. Я был на вчерашней вечеринке и там была актриса. Я и не мечтал, что смогу когда-нибудь встретить такую очаровательную, чувствительную девушку. Это вам не одна из ваших глупых, безмозглых фиф, которые не отличат Ньюбургского омара от тушеной утки и пьют сладкое шампанское вместо сухого. Нет, сэр! Не одна из ваших жеманных кокеток, которая кичится тем, что за обедом не ест ничего, кроме ложки холодного бульона. Нет, сэр! Хороший здоровый аппетит! Любит поесть и знает в еде толк. Даю тебе слово, мой мальчик, пока я ее не встретил, я не думал, что на свете может быть женщина, которая в состоянии так чертовски соблазнительно говорить о bovaroise au rhum.

Тут он прервал свое разгромное выступление, чтобы раскурить сигару.

-- Она знает, как обращаться с разделочной дощечкой, -- вновь заговорил он дрожащим от избытка чувств голосом, -- она мне так сказала. Сказала, что может так приготовить цыпленка, что человек ради него из дому сбежит. -- он снова остановился, обессилев от воспоминаний, -- и еще биточки по-валлийски, -- добавил старик с новыми силами и свирепо пыхнул сигарой.

-- Да, -- повторил он, -- и биточки по-валлийски тоже. И только потому, -- яростно закричал он, -- что она, по правде, честно зарабатывает на жизнь тем, что поет в оперетте, куча пронырливых болванов скажет, что я свалял дурака. К черту! -- завопил он, выпрямившись в кресле и свирепо глядя на Ролло, -- я сказал, к черту! Я им покажу, что Эндрю Голлоуэй -- это вам не ... им не ... Он остановился. -- Ну, в общем, я им покажу, -- закончил он уже несколько тише.

Ролло таращился на него с отвисшей челюстью, а вкус его ликера вдруг стал полынным. Случилось то, чего он так страшился все эти годы. Гоните Природу вилами, она все-равно вернется.* Кровь заговорит. Питтсбургский миллионер -- всегда питтсбургский миллионер. Одиннадцать лет его дядя с переменным успехом сражался со своими природными инстинктами, но Природа в конце концов победила. Дядюшкины слова нельзя было истолковать иначе. Эндрю Голлоуэй собирался жениться на хористке.

Мистер Голлоуэй постучал по столу и заказал еще один кюммель.

-- Маржери Паркер! -- пробасил он мечтательно, катая это имя на языке, как гурман глоток портвейна.

-- Маржери Паркер?! -- воскликнул Ролло, подскочив в кресле.

Дядюшка колюче поглядел на него.

-- Да, я так и сказал. Кажется, ты знаешь это имя. Может тебе известно что-то такое про эту леди. А? Так? Нет? Предупреждаю, следи за своим языком. Что ты знаешь о мисс Паркер? Говори!

-- Э, -- нет, нет. О, нет! Я просто где-то слышал это имя и все. Я ... я, наверное, видел ее как-то за ленчем. Или может это была другая женщина. Ну, в общем, как-то так.

Ролло, спасаясь, погрузился в свой бокал. Взгляд его дяди оттаял и утратил опасную остроту.

-- Ты будешь встречать ее за ленчем еще много-много раз, мой мальчик. Ведь, как я надеюсь, она вскоре станет твоей мачехой.

Тут Ролло вынужден был заказать себе еще порцию бренди. Когда официант принес заказ, Ролло выпил бренди залпом и поглядел через стол на дядю. Великий человек еще пребывал в размышлениях.

-- И ... э ... когда это будет? -- спросил Ролло, -- Свадьба и все такое.

-- Думаю, в самом конце лета. Хотя, нет. Я буду занят. К тому же я еще не предпринимал никаких решительных действий.

-- Никаких действий? Вы говорите о ... ? Вы .. вы уже обручились?!

-- У меня не было времени. Будь реалистом, мой мальчик, будь реалистом. -- Уф! -- выдохнул Ролло и перевел дух. Лучик надежды мелькнул среди туч.

-- Сомневаюсь, -- задумчиво сказал мистер Голлоуэй, -- что смогу найти для этого время до конца недели. У меня много дел. Так, посмотрим. Завтра? Нет. Собрание акционеров. Четверг? Пятница? Нет. Впрочем, до субботы все должно быть сделано. Значит, после субботнего дневного представления. Так будет отлично.

* Гоните природу вилами, она все равно вернется -- афоризм Квинта Горация Флакка

Мистер Гэлловей любил хорошо поесть. Ещё будучи молодым, он пришел к выводу, что для хороших подтяжек нужна постоянная нагрузка.

Он ждал от жизни теплого приема и вкусной еды. Вот почему его ужин с Ролло прошел в атмосфере здравомыслия и потоке душевных излияний, хотя это было достигнуто не сразу. И действительно, парочка кутил успела закурить сигары прежде, чем старший из них отпустил дальнейшие замечания, далеко не гастрономического характера.

Когда он решил направить беседу в русло более тонких материй, переход не был плавным. Разговор со свистом понесся в сферу задушевности.

«Ролло, - произнес он, пуская колечко дыма, - ты веришь в родство душ?»

Ролло, до этих слов мерно потягивавший бренди, от удивления залпом осушил свой бокал. Под действием довольно крепкого сухого шампанского в голове его стучалось, и он сомневался, правильно ли он все понял.

Между тем мистер Гэлловей продолжал. По мере того, как он говорил, голос его повышался.

«Мой мальчик, - сказал он, - Сегодня впервые за многие годы я чувствую себя молодым, Да брось ты, не так уж я и стар! В моем возрасте мужчины дважды бывают женаты.»

По правде говоря, это мало соответствовало действительности и могло относиться разве что к Мафусаилу: будем считать, что мистер Гэлловей говорил образно.

«Трижды в мои годы,- продолжал мистер Гэлловей, откинувшись назад и пуская дым, совершенно не замечая того, что его слова заставили племянника забеспокоиться, – четырежды, пять, а то и шесть раз…» Он и сам смутился. Однако крепкое вино- этот Боллинджер. Ему следовало бы быть осторожнее. Он кашлянул.

«Так ты…- Ролло сделал паузу - уж не собираешься ли ты жениться, дядя?»

Мистер Гэлловей продолжал смотреть в потолок.

«Что за вздор – вскричал он гневно- говорить, что женитьба на актрисе унизительна для джентльмена. Вчера на ужине, на который я был приглашен, среди гостей была одна актриса. О встрече с более очаровательной и умной особой я и мечтать не мог. Не то, что эти твои безмозглые девицы, которые не могут отличить омара «Ньюберг» от нырка и предпочитают сладкое шампанское сухому. Нет! Она не чета этим твоим жеманным фальшивым особам, которые делают вид, что никогда не едят ничего кроме ложки холодного консоме. Как бы не так! Хороший здоровый аппетит! Она наслаждается едой и знает, отчего получает удовольствие. Клянусь тебе, мой мальчик, до встречи с ней я и не подозревал, что есть женщины, которые могут с таким знанием дела говорить о желе со взбитыми сливками.» Он прервал свою пламенную речь, чтобы зажечь потухшую сигару.

«Она умеет обращаться с жаровней,- продолжал он, и голос его дрожал от чувств. – Она сама это сказала. Ещё она сказала, что может так приготовить цыпленка, что мужчина уйдет из семьи ради этого. – Обессилев на мгновение, он умолк. – А ещё гренки с сыром» - добавил он благоговейно.

Он выпустил большой клуб дыма.

«Да. – Произнес он.- И гренки с сыром тоже. И все потому, - закричал он разъяренно- конечно, все потому, что она честно зарабатывает на жизнь тем, что поет в хоре в оперетте, шайка лицемерных идиотов скажет, что я выставил себя дураком Ну и пусть! – ревел он, уставившись на Ролло- Я говорю, ну и пусть! К черту их! Я покажу им, что Эндрю Гэлловей не тот человек, чтобы,,, чтобы,,, не тот,,, - Он замолк.- Ну, как бы то ни было, я покажу им!»- закончил он довольно нескладно.

Ролло уставился на дядю; челюсть его отвисла. Ликер вдруг сразу стал горьким. Именно этого он опасался многие годы. Вы можете с помощью камертона заглушать зов Природы. Но он снова напомнит о себе. Кровь подскажет. Питсбургский миллионер остается питсбургским миллионером. На протяжении одиннадцати лет его дядя воевал со своими природными склонностями, причем его успех был очевиден. Но все же в итоге Природа победила. Ничего другого его слова означать не могли. Эндрю Гэлловей собирался жениться на хористке.

Мистер Гэлловей ударил по столу и заказал ещё кюммель.

«Маргарет Паркер», - проревел он мечтательно, и слова музыкой скатились с его языка. «Маргарет Паркер», - воскликнул Ролло, замерев в кресле.

Дядя сурово посмотрел в глаза племянника.

«Да, именно это имя я назвал. Ты, похоже, знаком с ней. Может, ты что-то имеешь против этой леди. А? Так? Нет? Но предупреждаю тебя, будь осторожен. Что ты знаешь о мисс Паркер? Говори!»

«Н-нет, нет, Ничего. Просто имя знакомое. Кажется, я встречался с ней как-то за ланчем. А может, это и не она была вовсе.»

Он погрузился в бокал. Теперь взгляд его дяди уже не выражал прежней суровости.

«Ничего, ты ещё не раз встретишь ее за ланчем. Надеюсь, ты будешь относиться к ней как ко второй матери.»

После этих слов Ролло решил, что самое время заказать ещё бренди. Когда тонизирующее средство было подано, он выпил его залпом. Затем посмотрел на дядю, но смотрел как бы сквозь него. Великий муж все ещё пребывал в задумчивости.

«И когда все это будет? – спросил Ролло, - Ну, свадьба и все такое?»

«Едва ли до осени, полагаю. Нет, не раньше, чем осенью. Я буду занят до тех пор. Я ещё не предпринимал никаких шагов.»

«Никаких шагов? То есть,,, Ты ещё не сделал предложения?»

«У меня не было времени. Будь благоразумен, мой мальчик, будь благоразумен.»

«А-а-а,» - произнес Ролло.

Он испустил глубокий вздох. Тучи сгущались. Казалось, вот-вот сверкнет молния..

«Сомневаюсь, - задумчиво произнес мистер Гэлловей, - что найду время до конца недели. Я очень занят. Так, давай посмотрим… Завтра? Нет, собрание акционеров. Четверг? Пятница? Нет, нет. Придется отложить до субботы. После дневного спектакля. Да это будет как нельзя лучше.»

Мистер Гaллоуэй любил поесть. Еще в юности он осознал, что если хочешь делать хорошие подтяжки, будь и сам в хорошей форме. В ресторане он заказывал самое лучшее; готовить должны были отменно, а блюда приносить горячими. Тем не менее, его обед с Ролло отнюдь не сразу стал праздником сердца и разума. Прежде, чем мистер Галлоуэй был готов разговаривать о чем-либо, кроме гастрономических изысков, они с племянником раскурили по сигаре.

Переход в сферу эмоций оказался не таким уж легким делом, а потому мистер Галлоуэй не смог обойтись без легкого посвистывания.

- Ролло, скажи мне, ты веришь в родство душ? – спросил он, выпустив кольцо дыма.

Ролло, спокойно потягивавший бренди, был так удивлен, что опустил стакан. Голова гудела после крепкого сухого Болинджера, и были основания опасаться, что слух его подвел.

Мистер Галлоуэй продолжал говорить. Голос его звучал все громче и громче.

- Мой мальчик, сегодня я впервые почувствовал себя молодым. Черт побери, я еще не стар. Некоторые женятся, будучи вдвое старше, чем я.

Строго говоря, это была неправда, если не принимать в расчет Мафусаила. Jднако не исключено, что это была всего лишь гипербола.

- В три раза старше, чем я, - продолжал он, облокотившись в кресле и продолжая курить, - в четыре раза старше, чем я, в пять раз, в шесть…Казалось, дядя не замечал, в каком шоке пребывал его племянник.

Внезапно он смущенно замолчал. Ах, это бренди, надо следить за собой.

Мистер Галлоуэй кашлянул.

- Неужели ты..нет ты скажи..Ты что, правда задумал жениться?- спросил Ролло.

Мистер Галлоуэй задумчиво разглядывал потолок.

- Сейчас столько говорят, что брак с актрисой опозорит и погубит мужчину, - с раздражением начал он. - В жизни не слышал такой чуши. Вчера я был на ужине, куда была приглашена одна актриса. Я никогда не видел более очаровательной и разумной девушки. Она не чета вам, безмозглым раздолбаям, которые не отличают устриц по-ньюбергски от утки и предпочитают сладкое шампанское сухому. Нет, сэр! Не чета лодырям и неврастеникам, которые притворяются, что в жизни ничего не ели, кроме ложечки консоме. Нет, сэр! Она ела с удовольствием. И голову даю на отсечение, я знаю почему! Мой мальчик, я в жизни не встречал женщину, которая бы столько всего знала о ромовом креме.

Мистер Галлоуэй прервал свою тираду, чтобы раскурить новую сигару.

- Она умеет правильно пользоваться пароваркой, - с благоговейным трепетом в голосе продолжал мистер Галлоуэй. – Она мне сама об этом говорила. Мужчина душу продаст ради цыпленка – так хорошо она умеет их готовить!

Тут мистер Галлоуей взял себя в руки и на минуту замолчал.

После таких слов у Ролло челюсть отвисла от удивления, а бренди внезапно показалось горьким. Именно этого он годами боялся. Сколько не сопротивляйся, а Природа все равно возьмет свое. Одиннадцать лет дядя противился своим склонностям. Миллионер есть миллионер, и положение обязывает. Успех был очевиден, но в итоге Природа одержала верх. У Ролло не осталось никаких сомнений – дядя женится на хористке.

Мистер Галлоуэй наклонился к столу и заказал еще выпить.

- Маргарет Паркер, - мечтательно произнес мистер Галлоуэй. Казалось, он смакует каждый звук, точно глоток портвейна.

- Маргарет Паркер!- воскликнул Ролло. При этих словах его как будто к стулу пригвоздили.

Дядя сурово посмотрел на племянника.

- По-моему, я ясно произнес ее имя. Кажется, ты ее знаешь. Ты имеешь что-нибудь против нее? Что? Ну-ка расскажи, что ты знаешь про мисс Паркер. И советую хорошенько обдумать свои слова, а не то тебе же будет хуже.

- Э…нет, просто где-то слышал это имя. Кажется, я встречал ее на каком-то ленче. А может, это была не она, а кто-нибудь другой.

Ролло погрузился в изучение своего стакана. Дядя слегка расслабился.

- Думаю, ты еще много раз увидишь ее за завтраком. Надеюсь, что ты будешь относиться к ней как ко второй матери.

После этих слов Ролло захотелось выпить.

Официант принес бренди, и Ролло залпом осушил рюмку. Он внимательно посмотрел на дядю – тот все еще размышлял.

- А, собственно, когда это будет? Я имею в виду свадьбу? – спросил Ролло.

- Думаю, едва ли раньше осени. Нет, точно не раньше осени, я буду слишком занят. К тому же, я еще ничего не предпринял по этому поводу.

- То есть…то есть ты хочешь сказать, что еще не сделал предложение?

- Мой мальчик, ну подумай сам, у меня не было времени.

- О! – протянул Ролло.

Он глубоко вздохнул. Внезапно в тумане забрезжил лучик надежды.

- Полагаю, - задумчиво продолжал мистер Галлоуэй, - вряд ли я найду время до конца недели. Я очень занят. Дай-ка подумать…Завтра? Нет, завтра собрание акционеров. Четверг? Пятница? Нет, лучше всего отложить до выходных. Ну конечно! Я сделаю предложение после утреннего спектакля в субботу.

Мистер Гэллоуэй был не дурак покушать. С малых лет он понял: чтобы делать хорошие подтяжки, человеку нужно как-то поддерживать собственные силы. В этой жизни он не собирался отказывать себе ни в чем, и если уж набивать желудок, предпочитал набивать его пищей горячей и отменно приготовленной. По этой самой причине обед, на который он пригласил Ролло, не сразу превратился в пиршество умов и единение сердец. Лишь когда два чревоугодника закурили сигары, старший из них позволил себе реплику, не имеющую отношения к кулинарии.

Решив, наконец, сменить тему, он без всякого предупреждения вдруг ударился в лирику. Эдак махнул со свистом в высшие пределы.

- Ролло, - сказал мистер Гэллоуэй, выпуская колечко дыма, - веришь ли ты в родство душ?

Ролло, только собравшись пригубить бренди, в изумлении опустил рюмку.

В голове у него слегка шумело из-за крепкого Боллинджера (сухого), и он не был уверен, что не ослышался.

Мистер Гэллоуэй продолжал, все более распаляясь.

- Мальчик мой, - сказал он. – Впервые за долгие годы я чувствую себя молодым. Черт возьми, не так уж я стар! Мужчины вдвое старше, и те женятся.

Строго говоря, тут он погрешил против истины, разве что вспомнил Мафусаила, хотя, возможно, это было художественное преувеличение.

- Втрое старше, - продолжал он, откидываясь на спинку и выпуская клубы дыма, что помешало ему заметить, как встрепенулся племянник. – Вчетверо старше. Впятеро. Вшес…

Мистер Гэллоуэй вдруг смешался. Крепкое вино, этот Боллинджер. Нужно быть сдержаннее.

Он кашлянул.

- Ты… ты же не… ты, что… - Ролло перевел дух. – Ты подумываешь о женитьбе, дядя?

Мистер Гэллоуэй не сводил взгляд с потолка.

- Какую чушь, - горячился он, - плетут, будто мужчина, женившись на актрисе, теряет достоинство. Вчера вечером на званом ужине была одна актриса. Более очаровательной и мудрой девушки я и не мечтал встретить. Не то, что эти ваши безмозглые цыпочки, которые не отличат омара Ньюбург от утки и предпочитают сладкое шампанское сухому. Отнюдь! Не то, что эти жеманные притворщицы, которые делают вид, будто ложечки заливного им довольно. Отнюдь! Завидный аппетит. Ела с удовольствием и со знанием дела. Клянусь, мой мальчик, до встречи с ней я и не подозревал, что существуют женщины, способные так здраво рассуждать о bavaroise au rhum*.

Мистер Гэллоуэй прервал свой панегирик, чтобы раскурить потухшую сигару.

- Она умеет пользоваться жаровней, - вновь заговорил он дрожащим от возбуждения голосом, - сама сказала. Еще сказала, что ради приготовленного ею цыпленка любой мужчина бросит семью. – На мгновение он смолк, не в силах продолжать, затем благоговейно добавил, - А еще гренки с сыром.

И с чувством запыхтел сигарой.

- Да, - повторил мистер Гэллоуэй, - гренки с сыром. И только потому, - гневно заявил он, - потому лишь, что, она, вне всяких сомнений, честно зарабатывает на жизнь пением в водевиле, все эти тупые лицемеры начнут говорить, что я выставил себя на посмешище. Ну и пусть! – проревел он, выпятив грудь и уставившись на Ролло. – Пускай, говорю! Я им докажу, что Эндрю Гэллоуэй не тот человек, которого… не тот, которого… - Он смолк. – В общем, я им докажу, - конец речи был явно смят.

Ролло с отвисшей челюстью пялился на дядю. Бренди обратился горькой полынью. Этого он и боялся долгие годы. Можно выгнать природу взашей, она все равно вернется. Она свое возьмет. Питтсбургский миллионер есть питтсбургский миллионер. Одиннадцать лет дядюшка сражался с собственной натурой, и небезуспешно, но, в конце концов, проиграл. Вся его речь недвусмысленно говорила об одном: Эндрю Гэллоуэй собрался жениться на хористке.

Мистер Гэллоуэй забарабанил по столу и заказал еще рюмку.

- Маргерит Паркер, - мечтательно проревел он, смакуя звуки, словно портвейн.

- Маргерит Паркер, - подскочил на стуле Ролло.

И встретил тяжелый дядюшкин взгляд.

- Это имя я и назвал. Похоже, тебе оно знакомо. Может, ты что-то имеешь против этой леди? А? Так как? Ну же? Предупреждаю, осторожнее. Что тебе известно о мисс Паркер? Говори!

- Э… нет-нет. Ну, что ты! Просто знакомое имя, вот и все. Я… я, кажется, встречался с ней раз, у кого-то за ланчем. А может, и не с ней. Ну, с кем-то уж точно встречался.

Ролло ухватился за рюмку. Дядюшкин взгляд смягчился.

- Думаю, теперь ты будешь видеться с ней за ланчем гораздо чаще. Надеюсь, она станет тебе второй матерью.

Тут-то Ролло и понял, что без еще одной порции бренди ему не обойтись.

Когда подоспел спасительный напиток, он залпом осушил рюмку и вновь взглянул на дядю. Великий человек все предавался мечтам.

- Э… и когда же состоится? – спросил Ролло. – В смысле, свадьба, и все такое.

- Думаю, до осени вряд ли. Нет, точно, не раньше осени. Я пока слишком занят. Да и не начал еще этим заниматься.

- Не начал? То есть… Ты еще… еще не сделал предложение?

- Времени не было. Терпение, мой мальчик, терпение.

- Ух, - сказал Ролло.

Он глубоко вздохнул. Сквозь тучи мелькнул солнечный лучик.

- Не думаю, - размышлял вслух мистер Гэллоуэй, - что смогу выкроить время до выходных. Я так занят. Ну-ка, подумаем. Завтра? Нет. Завтра собрание акционеров. В четверг? В пятницу? Нет, придется отложить до субботы. В субботу после дневного спектакля. Самое время.

* баварский крем с ромом

Мистер Гэллоуэй знал толк в еде. С малых лет он уяснил, что по-настоящему крепких подтяжек на пустой желудок не изготовишь. По его разумению, еду следовало подавать в больших количествах, причем с пылу-с жару и искусно приготовленную. Посему обед с Ролло далеко не сразу обратился пиршеством духа и полетом разума. И то сказать, гурманы уже успели зажечь сигары, когда старший впервые позволил себе замечание, напрямую не связанное с содержимым тарелок. Когда в разговоре мистеру Гэллоуэйю случалось воспарять от низменных предметов ввысь, он сразу брал быка за рога. Вот и сейчас его прочувствованная речь пулей устремилась к высшим сферам.

-Ролло, - промолвил он, выпуская колечко дыма, - веришь ли ты в родство душ?

Ролло, до сей поры преспокойно потягивавший бренди, удивленно опустил стакан. От довольно крепкого Боллинжера (сухого особого) в голове его слегка шумело, поэтому Ролло засомневался, правильно ли он расслышал?

Возвысив голос, мистер Гэллоуэй продолжил.

-Мальчик мой, сегодня я впервые за долгие годы почувствовал себя молодым! Впрочем, какого черта? Разве я старик? Мужчины вдвое старше меня – и те не считали зазорным жениться!

Пожалуй, здесь мистер Гэллоуэй несколько перегнул палку: сомнительно, чтобы его вдохновлял пример Мафусаила, хотя весьма вероятно, то была не более чем фигура речи.

-И даже втрое, - он откинулся назад и выдохнул дым, так и не заметив потрясенной реакции племянника. – Вчетверо. Впятеро. Вше…

Тут мистеру Гэллоуэю удалось взять себя в руки. Он смутился. До чего крепок этот Боллинжер! Нужно следить за своими словами.

Он кашлянул.

-Э,… уж не…, - Ролло запнулся, - уж не жениться ли вы надумали, дядя?

Мистер Гэллоуэй уставился в потолок.

-Нет, что за чушь, - яростно возопил он, - все эти разговоры о том, что брак с актрисой унизителен! Вчера на приеме я познакомился с одной. Я и не подозревал, что на свете существуют такие прелестные, такие разумные девушки! Не чета вертихвосткам, которые на вкус не отличат омара от утки и предпочитают сухому шампанскому сладкое! Нет, сэр! Куда до нее всем этим жеманницам и воображалам, которые вечно делают вид, что в жизни не замарали ручек готовкой, ну, если только разок прикоснулись к ложечке с охлажденным консоме. Нет, сэр! Какой у нее превосходный здоровый аппетит! Любит поесть, и знает, что следует есть! Мальчик мой, клянусь, я в жизни не встречал женщины, которая так чертовски разумно рассуждала бы о баварском креме!

Мистер Гэллоуэй прервал свою удивительную хвалебную речь, чтобы разжечь сигару. – Умеет пользоваться жаровней, - голос задрожал от избытка чувств. – Сама сказала. А цыпленка готовит так, что ради того, чтобы его попробовать, мужчина, не задумываясь, оставит дом родной, - на мгновение мистер Гэллоуэй умолк, охваченный восторгом. – А еще она умеет делать гренки с сыром, - благоговейно сообщил он.

Затем с силой выдохнул дым.

-Вот так-то, гренки с сыром, - повторил мистер Гэллоуэй. – И только потому, - гневно воскликнул он, - что она честным трудом зарабатывает на жизнь пением в комической опере, найдется изрядное количество лицемерных идиотов, которые скажут, что я свалял дурака! И на здоровье! – взревел дядя и, привстав с кресла, пристально уставился на племянника. – На здоровье! Я им покажу, что Эндрю Гэллоуэй – это не… не…, - он запнулся, - э…, как бы то ни было, я им еще покажу… - закончил он довольно неубедительно.

Ролло с отвисшей челюстью взирал на дядю. Бренди в стакане обратилось в полынь. Оправдывались его многолетние худшие опасения. Никому еще не удавалось выкорчевать в душе ростки своей истинной сущности. Голос крови неумолим! Миллионер из Питтсбурга всегда остается миллионером из Питтсбурга. Одиннадцать лет дядя наступал на горло собственной песне, но, в конце концов, натура взяла свое. Намерения его не оставляли ни малейших сомнений. Эндрю Гэллоуэй собирался жениться на хористке.

Мистер Гэллоуэй стукнул по столу и заказал еще кюммель.

-Маргарет Паркер! – проревел он, мечтательно смакуя слоги, словно портвейн.

-Маргарет Паркер! – Ролло подскочил на месте.

Дядя бросил на племянника суровый взгляд.

-Именно так. Вижу, это имя тебе знакомо. Возможно, ты что-то имеешь против этой достойной девушки? А? Говори! Но предупреждаю: следи за своими словами. А ну-ка, отвечай!

-Э…, нет-нет, что вы! Просто знакомое имя. Наверное, встречались за ланчем. Или с кем перепутал. Нет, это точно была не она.

Ролло уткнулся в стакан. Взгляд дяди утратил суровость.

-Надеюсь, теперь тебе придется частенько встречаться с ней за ланчем! Надеюсь, вскоре она станет тебе второй матерью!

После этих слов Ролло почувствовал, что ему просто необходим глоток бренди.

Когда живительный эликсир принесли, Ролло залпом проглотил его и взглянул на дядю. Славный муж все еще пребывал в раздумьях.

-Э… и когда же? – спросил Ролло. – Ну, свадьба, и все такое…

-Вряд ли раньше осени…, нет, точно не раньше. До тех пор я буду занят. Кроме того, я еще не предпринимал никаких шагов…

-Шагов? Вы хотите сказать, что вы, … вы еще не сделали ей предложения?

-Не успел. Имей терпение, мальчик мой, имей терпение.

-Вот как, - шумно выдохнул Ролло. Средь грозных туч замаячил тонкий лучик надежды.

-Не думаю, - задумчиво протянул мистер Гэллоуэй, - не думаю, что соберусь до конца недели. Сейчас я очень занят. Ну-ка, дай поразмыслить. А что, если завтра? Нет. Завтра у меня собрание акционеров. В четверг? В пятницу? Нет, придется подождать до субботы. В субботу, после дневного спектакля. Превосходно, так и решим.

Мистер Гэллоувэй знал толк в еде. Он давно понял, что если хочешь производить качественные подтяжки – надо регулярно поддерживать свой организм достойной пищей. И теперь настроился на плотный обед, горячий и вкусный. Неудивительно, что обстоятельная трапеза перетекла в пиршество интеллекта и полет души только по истечении должного времени. Лишь когда сигары были раскурены, мистер Гэллоувэй позволил себе высказывания на темы, несколько отдаленные от кулинарного искусства.

Он решительно перевел беседу в плоскость высоких материй. Разговор со свистом вознесся в сферы задушевного общения.

- Ролло, - поинтересовался мистер Гэллоувэй, выпуская колечко дыма, - ты веришь в родственные души?

Ролло, потягивавший брэнди, удивленно опустил бокал. Голова еще немного гудела от выпитых ранее «боллинджеров» (высокой крепости), и Ролло подумал, что ослышался.

А мистер Гэллоувэй тем временем продолжал все более уверенным тоном.

- Мальчик мой, - рокотал он, - сегодня я впервые за много лет почувствовал себя молодым. Впрочем, какие мои годы! И вдвое старше меня люди женились.

Собственно говоря, подобное заявление не совсем соответствовало истине, разве только речь шла о Мафусаиле; хотя, возможно, мистер Гэллоувэй выразился фигурально.

- Да и в три раза старше, - продолжал Гэллоувэй, откидываясь на спинку кресла и попыхивая сигарой. Судорожный вздох племянника остался незамеченным. – И в четыре раза. И в пять. И в шесть…

В полном недоумении Ролло пообещал себе впредь быть поосторожней с крепкими винами, особенно с «Боллинджером». Он попробовал взять себя в руки и робко кашлянул.

- Вы… Вы же не… Вы что же… - Ролло запнулся. – Дядя, вы собираетесь жениться?

Мистер Гэллоувэй по-прежнему созерцал потолок.

- Какой вздор, - сердито воскликнул почтенный родственник, - будто приличному джентельмену не пристало жениться на актрисе! Вчера я присутствовал на ужине, среди гостей была и певица из оперетты. Та девушка – само очарование и чувствительность. Не то что твои глупые безмозглые девчонки, которые и омара по-ньюбургски от запеченой утки не отличат, а вместо сухого шампанского пьют сладкое. Никак нет! Не то что твои жеманные чопорные девицы, притворяющиеся будто в жизни не ели ничего кроме прохладного консоме. Отнюдь! У нее хороший здоровый аппетит. Девушка ела с чувством, да с каким! Поверь мне, мой мальчик, до встречи с ней, я не думал, что существует женщина, способная так чертовски разумно рассуждать о баварском креме.

Мистер Гэллоувэй прервал свою пламенную оду, чтобы вновь зажечь потухшую сигару.

- Она умеет пользоваться жаровней, - с пылким трепетом сообщил он. – Сама сказала. Говорит, может зажарить цыпленка так, что ради него мужчины позабудут родной дом, - мистер Гэллоувэй восторженно перевел дыхание и благоговейно добавил, - и виртуозно готовит гренки по-валлийски.

Дядя глубоко затянулся сигарой.

- Вот ведь, - проурчал он, - даже гренки по-валлийски. И только потому, - мистер Гэллоувэй перешел на гневный крик, - потому, что в высшей степени порядочная девушка зарабатывает на жизнь пением в хоре, целая свора сопливых идиотов скажет, будто я выставил себя на посмешище. Ну и пусть! – взвыл он, выпрямляясь и воинственно глядя на племянника.- Пусть, черт с ними! Они еще увидят, что Эндрю Гэллоувэй не такой человек, чтобы… чтобы… не такой человек… - он запнулся. – Ну, в общем, они еще увидят, - чуть менее уверенно закончил мистер Гэллоувэй.

У Ролло от удивления даже челюсть отвисла. Бренди утратило свое очарование и показалось горьким будто полынь. Событие, которого Ролло боялся годами, наконец, произошло. Природу можно выставить за дверь, но она обязательно вернется. Кровь возьмет свое. Единожды став питсбургским миллионером, человек будет питсбургским миллионером всегда. Одиннадцать лет мистер Гэллоувэй успешно боролся с наследственными склонностями, но все-таки не устоял перед природой. Его намерения очевидны. Эндрю Гэллоувэй собрался жениться на хористке.

Дядя стукнул по столу и заказал еще один бокал кюммеля*.

- Маргарита Паркер! – мечтательно пробасил он, смакуя каждый звук словно хороший портвейн.

- Маргарита Паркер! – взвизгнул Ролло, подпрыгнув на стуле.

Мистер Гэллоувэй строго посмотрел в глаза племяннику.

- Она самая. И, похоже, вы знакомы. Никак ты задумал очернить леди, а? Я угадал? Предупреждаю, выбирай выражения. Что тебе известно о мисс Паркер? А ну, говори!

- Э… нет-нет. Что вы! Просто знакомое имя, вот и все. Я… я кажется когда-то встречал ее за ланчем. Или там был кто-то другой. Но кого-то я встречал.

Ролло судорожно припал к бокалу. Взгляд дяди потеплел.

- Надеюсь, ты еще не раз увидишь ее за ланчем, мой мальчик. И полюбишь мисс Паркер как вторую мать.

При этих словах Ролло попросил принести еще немного бренди.

Как только живительный напиток появился, Ролло залпом осушил бокал и взглянул на дядю. Тот пребывал в мечтательном состоянии.

- И… когда все произойдет? – поинтересовался Ролло. – Свадьба и прочее?

- Пожалуй, не раньше осени. Да уж, никак не раньше. У меня полно дел. А я еще и почву не подготовил.

- Почву не подготовил? Вы хотите сказать?.. Вы еще… еще не сделали ей предложение?

- Мне было не до того. Всему свое время, мой мальчик, всему свое время.

- Уфф! – фыркнул Ролло и вздохнул полной грудью. У темной тучи, наконец, показалась серебристая каемка.

- Вряд ли, - задумчиво произнес мистер Гэллоувэй, - до конца недели у меня найдется минутка. Я так занят. Давай-ка посмотрим. Завтра? Нет. Завтра собрание акционеров. Во вторник? В пятницу? Нет. Что ж, придется отложить до субботы. Сделаю предложение сразу после концерта. Лучшего момента и не придумать.

-------------- *Кюммель – тминная водка (прим. перев.)