Сэм с господином Свенсоном совсем недолго пробыл ниже уровня моря, но этого времени хватило, чтобы плавающее население всей Северной Реки успело подогнать свои шаланды, ялики, баркасы, буксиры и другие суда. Факт, что вода в определенном месте покрылась валютой, не укрылся от бдительного ока корабельщиков, и они рванули туда в едином порыве. Первым в гонке прибыл буксир «Рубен С. Уотсон», его шкипер, следуя известному прецеденту, взял свою маленькую дочь за кампанию. Это примечательно тем, что именно ей Марло обязан своим спасением. Часто в женщинах играет сентиментальная струнка там, где мужчины видят только жесткую деловую сторону. Так и было - дочь шкипера настояла, чтобы семейный багор, используемый как гарпун для долларовых банкнот, был обращен менее выгодному, но более гуманному делу освобождения молодого человека из водной могилы.
Шкипер сначала немного ворчал, но уступил - он всегда баловал девочку - так что в итоге Сэм сидел на палубе буксира, поглощенный сложным процессом восстановления способностей к нормальной жизни. В каком-то полусне он видел, что Свенсон всплыл невдалеке, поправляя свой котелок, и неприязненно посмотрев в его сторону, быстро уплыл, чтобы перехватить пятерку, которая готовилась нырнуть под корму проплывавшего ялика.
Сэм сидел на палубе и пытался отдышаться. Он был как общественный фонтан на палубе. В глубине его разума таилась мерцающая мысль, что он хотел сделать что-то. У него было чувство, что была какая-то цель, которой он должен держаться, но сейчас он никак не мог раздумывать, что это была за цель. Он проводил ряд предварительных экспериментов с дыханием. Столько времени прошло с тех пор, как он последний раз дышал, что он забыл, как это делается.
- Ну что, якорь мокрый? - сказал голос
Дочь шкипера стояла рядом и сочувственно на него смотрела. Из остального семейства все, что он мог видеть, были задние части брюк, поскольку они все наклонились за борт в надежде сколотить состояние.
- Ну, дела! Вы мокрый насквозь! Вот это да! Я никогда не видела никого такого мокрого! Я, конечно, видела мокрых людей, но не таких мокрых как вы. Это уж точно, вы однозначно мокрый!
- Я мокрый, - допустил Сэм.
- Ей-ей, вы мокрый! Мокрый как раз подходящее слово. Хороший и мокрый, вот какой вы!
- Это вода, - сказал Сэм. Его мозг был все еще затуманен; он старался вспомнить, что у него была за цель. - То, что сделало меня мокрым.
- Это уж точно, сделала вас мокрым насквозь, - согласилась девочка. Она смотрела на него, не скрывая интереса.
- На фига было это делать? - она спросила.
- На фига было делать?
- Да, на фига это делать? Зачем такие сложности? Зачем делать сальто-мортале, чтобы сойти с корабля? Я сама-то не видела, но папа сказал, что вы свалились с палубы как мешок картошки.
Сэм издал пронзительный крик. Он всё вспомнил.
- Где он?
- Где кто?
- Лайнер.
- Он - ниже по течению, я думаю. Он обходил нас, когда я в последний раз его видела.
- Неужели ушел?"
- Конечно, ушел. А что, по-вашему, ему делать? Он и должен плыть туда, нет что ли? Само собой, он ушел. - Она посмотрела на него с интересом. - Вам что, надо на него?
- Ещё как надо!
- Тогда, ради всего святого, на фига вы свалились с палубы как мешок картошки?
- Я поскользнулся. Меня толкнули или что-то ещё. - Сэм вскочил на ноги, дико озираясь. - Мне нужно обратно. Как мне попасть обратно?"
- Ну, можно догнать его в карантине в заливе. Он остановится, чтобы отпустить пилота.
- А вы можете отвезти меня в этот карантин?"
Девочка с сомнением посмотрела на ближайшую пару брюк.
- Ну, мы могли бы… - сказала она. – Но у папы, наверно, другие планы - прямо сейчас он ловит багром долларовые банкноты. Он взбесится, если мы его побеспокоим.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на борт лайнера.
- А они у вас с собой? - спросила нимфа застенчиво. Она не была лишена чувствительности, но она была дочерью своего отца и унаследовала его деловую хватку.
- Вот они. - Он выудил бумажник. С него капало, но его содержание неплохо сохранилось, только намокло немного.
- Папа! - сказала девочка.
Зад брюк остался глух к зову своего ребенка.
- Папа! Эгей! Глянь-ка!
Брюки даже не шевельнулись. Но эта девочка была решительным ребенком. Там было какое-то навигационное орудие,, которое, казалось, было сделано по её руке. Оно было длинным, тяжелым, из очень твердой породы древесины. Ловко вынув орудие из стойки, она со всего маха врезала своему безобидному родителю по его единственной видимой части. Он резко повернулся, открыв красное, бородатое лицо.
- Папа, этот человек хочет попасть на борт корабля в карантине. Он даст тебе пятьдесят зеленых.
Сэм провел вместе с мистером Свенсоном под водой не так много времени, но достаточно много для того, чтобы все плавающий люд реки Норт подгреб на шаландах, яликах, баркасах, буксирах и прочих суденышках. Тот факт, что вода в этом месте буквально бурлила от денег, не остался незамеченным моряками, и они дружно подплывали. Первым примчался буксир Рубена С. Ватсона, шкипера, который, следуя известному случаю, взял с собой за компанию маленькую дочь. Именно этому факту Марло действительно обязан своим спасением. Женщинам свойственна склонность к сентиментальности, в то время как мужчинам присуще сугубо деловое отношение к ситуациям; и именно дочь шкипера настояла на том, чтобы их багор, затем используемый в качестве гарпуна для багрения векселей, использовался для менее выгодного, но более человечного назначения для вылавливания молодого человека из водной могилы.
Шкипер начал было ворчать, но уступил - он всегда портил девочку – в результате, Сэм очнулся и понял, что сидит на палубе буксира и переживает сложный процесс возвращения способностей в нормальное состояние. В полусознательном состоянии он различил мистера Свенсона всплывшего на поверхность в нескольких футах от него, поправил свой котелок и, после неприязненного взгляда в его направлении, быстро поплыл прочь для того чтобы схватить пятерку, плавающую на волнах у кормы ближайшего ялика.
Сэм сидел на палубе и тяжело дышал. Он напоминал общественный фонтан. Где-то в глубине сознания как вспышка появилась мысль о каком-то намерении, смутное чувство какого-то обещания, которое он должен сдержать; но он не мог думать об этом. К тому же, он проводил эксперименты с дыхательными путями. Прошло так много времени с момента последнего вздоха, что он уже разучился дышать.
- Ну, сушим якорь?- раздался голос.
Дочка шкипера стояла рядом, с сочувствием глядя на него. Все, что он мог видеть от остальных членов семейства – это просиженные брюки, надетые на толстые задницы, так как они склонились за борт в поисках богатств.
- Да, сэр! Вы совершенно промокли! Хее! Я никогда не видел человека мокрее! Я видел промокших парней, но никогда не видел кого-нибудь настолько мокрого. Да, сэр, вы совершенно промокли!
- Я промок, - согласился Сэм.
- Да, сэр, вы промокли! Промокли – это верное слово. Живой и промокший – вот вы какой!
- Это вода, - сказал Сэм. Его сознание все еще было затуманено; он хотел вспомнить об обязательстве. - Это то, из-за чего я промок.
- Да, она промочила тебя насквозь, - согласилась девочка. Она внимательно смотрела на него. - Для чего ты это сделал? - спросила она.
- Для чего сделал?
- Да, зачем ты это сделал? Как? Зачем ты спрыгнул с того корабля? Я сама не видела, но папа сказал, что ты полетел вниз с палубы как мешок картошки.
Сэм взвизгнул. Он вспомнил.
- Где он?
- Где кто?
- Где лайнер?
- Я полагаю, он ушел вниз по реке. Он как раз сворачивал, когда я увидела его в последний раз.
- Он не ушел?
- Конечно, ушел. Чего ты ждал? Ему надо на другую сторону, разве нет? Конечно, он ушел. - Она посмотрела на него с интересом. - Ты хочешь оказаться на борту лайнера?
- Конечно.
- Тогда, ради всего святого, для чего ты летел вниз как мешок картошки?
- Я поскользнулся. Меня столкнули или что-то еще. - Сэм вскочил и дико огладывался по сторонам, - Мне нужно назад. Как я могу туда вернуться?
- Ну, ты можешь поймать ее на карантинном пункте в бухте. Он остановится для того, чтобы высадить пилота.
- Вы можете подбросить меня до карантина?
Девочка с сомнением взглянула на ближайшую пару штанов.
- Ну, мы могли бы, - ответила она, - Но у папы свои соображения и прямо сейчас он вылавливает деньги багром. Он сойдет с ума, если его прервать.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он вернет меня на лайнер.
- У тебя они с собой? – Поинтересовалась юная нимфа. Она была сентиментальна, но, являясь дочерью своего отца, она унаследовала от него деловую жилку.
- Вот, - Он вытащил свой бумажник. С бумажника стекала вода, но его содержимое было лишь слегка влажным.
- Па! - Крикнула девочка.
Брюки не сдвинулись с места, не отзываясь к крику ребенка.
- Па! Иди сюда! Смотри!
Брюки даже не шелохнулись. Но эта девочка была человеком дела. Рядом с ее рукой лежал какой-то морской прибор. Он был длинным, твердым и сконструирован из одной из самых твердых пород древесины. Ловко извлекая его из его места она толкнула своего безобидного родителя в единственно видимую часть тела. Он резко повернулся, показав красное, бородатое лицо.
- Па! Этот джентмен хочет попасть обратно на корабль. Он даст тебе пятьдесят баксов.
Сэм и мистер Свенсон пробыли под водой не так уж и долго, но за это время вся флотилия Северной речки прибыла на место проишествия на своих шаландах, яликах, баркасах, буксирах и других суденышках. Тот факт, что поблизости на волнах покачиваются банкноты привлек внимание мореплавателей, и они все как один устремились к деньгам. Всех обогнал буксир Рубен С. Уотсон, капитан которого, следуя известному прецеденту, взял с собой за компанию молодую дочь. Именно этому Марлоу был обязан своим спасением.
Там, где мужчины ищет лишь выгоду, женщина способна проявить сочувствие: именно дочка капитана настояла, чтобы семейный багор, на который сейчас накалывали долларовые банкноты, послужил менее доходному, но более гуманному делу - делу спасения молодого человека от гибели в пучине.
Сначала капитан поворчал, но после сдался - он всегда потакал девчонке - в результате Сэм оказался на палубе корабле, потихоньку приходя в себя. Как во сне он заметил появившегося на поверхности мистера Свенсона, он поправил шляпу, пристально с неприязнью посмотрел на Сэму и устремился за пятидолларовой бумажкой, дрейфующей под кормой рядом стоящего ялика.
Сэм сидел на палубе, тяжело дыша. Вода стекала с него, как из фонтана. В глубине сознания билась мысль, что он хотел что-то сделать, что у него важная встреча, куда обязательно нужно успеть. Но что это за встреча, он вспомнить не мог. А пока он эксперементировал с дыханием, он так давно не дышал, что, кажется, потерял сноровку.
"Ну и промокли же вы!" - послышался голос.
Дочь капитана стояла рядом, с сочувствием поглядывая на меня сверху вниз. Я же мог лицезреть только зад главы семейства в голубых штанах, перегнувшегося через борт в погоне за сокровищем.
"Да уж, сэр! Ну и промокли! Ага! Никогда не видела, что бы так промокали! Ну, нет, я видала, конечно, промокших парней, но чтобы так - никогда! Да уж, сэр, промокли так промокли!"
"Промок", - согласился Сэм.
"Ну, сэр, вы и промокли. Промокли - не то слово! Промокли просто до костей!"
"Вода", - сказал Сэм. Сознание еще затуманено. Он все старался вспомнить, на какую встречу ему нельзя пропустить. - "Вода и намочила".
"Это точно, намочила, как следует,"- согласилась девушка. Она посмотрела на него с интересом. "Ну и зачем?"
"Что зачем?"
"Ага, ты зачем это сделал? Как так вышло? Зачем за борт прыгнул? Я сама не видела, но батя сказал, что ты свалился от туда, как мешок с картошкой."
Он резко вскрикнул. Вспомнил.
"Где он?"
"Где кто?"
"Лайнер"
"Думаю, ушел вниз по реке. Последний раз я его видела, когда он разворачивался."
"Он не уплыл"
"Конечно, уплыл. А ты чего ожидал? Ему же надо на ту сторону, верно? Конечно, уплыл", - она заинтересованно посмотрела на него.
"Хочешь попасть на борт?"
"Конечно"
"Ну тогда какой черта ты сваливаешься за борт как мешок с картошкой?"
"Я поскользнулся. Меня толкнули или еще что". Сэм вскочил на ноги и дико осмотрелся по сторонам. "Я должен вернуться. Можно мне туда вернуться?"
"Ну, ты мог бы успеть на карантинной стоянке, когда корабль остановится, чтобы лоцман сошел."
"Вы можете довезти меня до карантинной стоянки?"
Девушки с сомнением глянула на голубые штаны.
"Ну, мы могли бы, - сказала она. - Но батя такой упрямый, а сейчас он ловит доллары. И если ему помешать, он тут задаст жару"
"Если он доставит меня на борт, я заплачу 50 долларов"
"А деньги- то есть?", - хитро спросила красотка. Она хоть и была девушкой сентиментальной, прежде всего она была дочерью своего отца и от него унаследовала деловую хватку.
"Вот", - он достал бумажник. С него ручьем текла вода, но содержимое лишь слегка намокло.
"Батя", - сказала девушка.
Штаны не двинулись с места, оставаясь глухи к возгласу собственного чада.
"Батя! Дело есть! Тебя надо!!
Штаны даже не шелохнулись, но девушка была их решительных. Под руку ей попала какая-то корабельная снасть, длинная, жесткая, сделанная из твердейшей породы дерева. Она проворно достала его подставки и хлестнула своего безобидного отца по единственному видному месту. Он резко развернулся, показв красное, бородатое лицо.
"Батя, господин хочет попасть на борт лайнера на карантинной стоянке. Он платит 50 баксов".
Время, проведенное Сэмом и мистером Свенсоном под водой, было весьма непродолжительным, но его оказалось достаточно, чтобы все водоплавающее население Северной реки устремилось к месту происшествия на своих барках, яликах, катерах, буксирах и прочих плавательных средствах. То, что поверхность воды в этом месте была усеяна наличностью, не ускользнуло от внимания мореплавателей, и все они как один направились туда. Победил катер "Рубен С.Уотсон", капитан которого, следуя знаменитому прецеденту, взял с собой малолетнюю дочку. Этому обстоятельству Марлоу и был обязан своим спасением. Женщинам свойственно действовать под влиянием сентиментальных побуждений, в то время как мужчины зачастую видят лишь деловую сторону вещей. И именно дочка капитана настояла на том, чтобы багор, используемый в качестве гарпуна для того, чтобы вытаскивать из воды долларовые банкноты, был применен для менее выгодной, зато гораздо более гуманной цели - извлечения молодого человека из водяной могилы.
Капитан сперва немного поворчал, но затем уступил - он привык потакать капризам дочки - в результате чего Сэм обнаружил себя на палубе катера в тщетных попытках привести в порядок собственные мысли и чувства. Словно во сне он видел, как мистер Свенсон вынырнул в нескольких футах от него, поправил свою кепку и, бросив на Сэма долгий неприязненный взгляд, быстро поплыл по направлению к плавающей под кормой ближайшей барки пятидолларовой банкноте.
Сэм тяжело дышал. Вода изливалась из него на палубу, как из публичного фонтана. Где-то в глубине сознания промелькнула мысль, что он что-что хотел сделать, смутное чувство чего-то незавершенного, какого-то дела, но он был совершенно неспособен вспомнить, в чем это дело заключалось. Одновременно он пытался дышать - казалось, с тех пор, как он делал это в последний раз, прошло немалое время, и этот навык он утратил.
Ну что, здорово промокли? - спросил кто-то.
Это была дочка капитана. Она сочувственно глядела на него сверху вниз. Остальные члены семейства были поглощены добыванием из воды богатства, и Сэм мог видеть только нижние части их тел, облаченные в синие брюки.
- Да уж, сэр! Ничего себе промокли! Да никого мокрее я в жизни не видала! Ну, мне-то случалось видеть мокрых, но до вас им было далеко. Да, уж намокли так намокли.
- Да, я промок, - вынужден был согласиться Сэм.
- Да-а. Мокрее не бывает. Весь такой славный и мокрый, вот так-то!
- Это все вода, - сказал Сэм. Его мозг был затуманен - он все пытался вспомнить, что же такое должен был сделать. - Вода намочила меня.
- Ага, намочила как следует, - согласилась девочка. Она заинтересованно посмотрела на него. - Ну и зачем вы это сделали?
- Что зачем? - А то. Сиганули с палубы, как Броуди с моста. Сама-то я не видела, но папаша говорит, что вы свалились оттуда как мешок с картошкой.
Сэм вскрикнул. Он вспомнил.
- Где он?
- Кто он?
- Лайнер.
- Наверное, где-то ниже по реке. Когда я видела его последний раз, он как раз заворачивал.
- Но он же не ушел?
- Само собой, ушел. А чего Вы хотели? Уж будьте уверены, что ушел. - Она заинтересованно посмотрела на него. - Хотите вернуться туда?
- Конечно же, хочу.
- Господи, зачем же тогда, вы свалились оттуда как мешок с картошкой?
- Я поскользнулся. Меня толкнули, или что-то вроде того. - Сэм поднялся на ноги и испуганно огляделся. - Я должен вернуться. Как я могу попасть обратно?
- Ну, вы могли бы перехватить лайнер на стоянке в бухте. Он там останавливается, чтобы высадить лоцмана.
- Можете доставить меня туда?
Девочка с сомнением оглянулась на ближайшую пару синих брюк.
- Ну, мы могли бы, - сказала она. - Вообще-то, с папашей бывает непросто, а сейчас, когда он сильно занят - вылавливает из воды деньги багром - сами понимаете... Боюсь я, что если прервать его в такой момент, он способен выйти из себя.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на лайнер.
- Деньги с собой? - вопросила нимфа застенчиво. Несмотря на всю сентиментальность, девчонка была истинной дочерью своего отца и явно унаследовала его деловую хватку.
- Вот. - Сэм вынул бумажник. С него капала вода, но содержимое подмокло совсем чуть-чуть.
- Эй, пап! - позвала девочка.
Синие брюки никак не отреагировали - папаша остался глух к призыву дочери.
- Пап! Слушай, что скажу!
Напрасно - брюки даже не шелохнулись. Но девчонке было не занимать решительности. Среди разнообразных инструментов, необходимых для нужд мореплавателя и сложенных на палубе, один пришелся ей точно по руке - длинный, твердый предмет из дерева. Ловко выхватив его, она ударила своего ничего не подозревающего родителя по той самой, единственной видимой Сэму части тела. Он резко обернулся, явив взору красную бородатую физиономию.
- Пап, этот джентльмен хочет попасть на лайнер на стоянке. Дает пятьдесят зеленых.
Время, которое Сем с мистером Свенсоном провели под водой, было кратковременным, но это было достаточно, чтобы к ним приблизилась вся флотилия Норф Ривер на шаландах, яликах, шлюпках, буксирах и других плавучих средствах. Ходили слухи, что окрестные воды приносили денежный доход, вот и двинулись сюда как один, неиссякаемым потоком, мореплаватели. Первым шел буксир Робин С.Ватсон, шкипер которого, следуя лучшим своим побуждениям, взял с собой свою маленькую дочку. Женщины так сентиментальны в тех случаях, где мужчины видят лишь тяжелую сторону бизнеса; и вот, дочка шкипера настояла на том, чтобы семейный багор, который используется для багрения долларовых купюр, теперь послужил менее прибыльному, но более гуманному делу – спасению молодого человека из водной могилы.
Шкипер немного поворчал, но потом все же уступил - он всегда баловал дочку – и Сэм обнаружил себя сидящим на палубе, пытаясь вернуться в более нормальное состояние. В его снах мистер Свенсон поднялся над поверхностью на несколько футов, поправил свой котелок, и после недовольного взгляда в его сторону, быстро уплыл к соседней шлюпке.
Сэм сидел на корме и тяжело дышал. Он фонтаном сплевывал воду на палубу. Где-то в подсознании у него возникла мысль, что он хотел что-то сделать, неясное чувство того, что он должен быть на свидании; но он не мог вспомнить каком. Между тем, он пытался восстановить дыхание. Это было так давно, что он мог потерять дыхательный навык.
«Ого, да ты такой мокрый?», - спросил голос.
Дочка шкипера стояла рядом, бросив на него сочувственный взгляд. Другая половина ее семейства, которую он мог видеть, был зад широких синих штанин, который наклонился на бок с надеждой ища богатства.
«Да, сер! Ты такой мокрый! Вот так так! Я еще не видела таких мокрых! Конечно, я видела мокрых парней, но таких как ты. Вот это да, ты точно мокрый!»
«Я мокрый», - подтвердил Сэм.
«Да, ты такой мокрый. Мокрый это подходящее слово. Милый и мокрый, как же ты так!»
«Это вода», - сказал Сэм. Его голова еще была как в тумане; ему хотелось вспомнить, что это за свидание. «Почему я мокрый».
«Ты очень промок», - согласилась девочка. Она с интересом смотрела на него. «Справишься?», - спросила она.
«Справлюсь?»
«Да, справишься? Почему? Знаешь, Броуди не справился с этим кораблем? Я сама не видела, но па сказал, что ты свалился с палубы как мешок с картошкой».
Сэм неожиданно вскрикнул. Он вспомнил.
«Где он?»
«Кто где?»
«Лайнер».
«Я думаю, он ушел вниз по реке. Когда я последний раз его видела, он неожиданно повернул».
«Он не ушел?»
«Конечно, ушел. А что ему еще делать? Он, должно быть шел по другой стороне, не так ли? Естественно, он ушел». Она внимательно на него посмотрела. «Ты хочешь попасть на его борт?»
«Конечно, хочу».
«Каким образом, ради бога, ты свалился с него как картофельный мешок?»
«Я спал. Меня столкнули или еще что-нибудь». Сэм вскочил на ноги и грозно посмотрел вокруг себя. «Я должен вернуться. Есть какой-нибудь способ вернуться?»
«Ну, мы могли бы нагнать его в заливе, на карантине. Он должен остановиться, чтобы высадить лоцмана».
«Вы можете доставить меня в карантин?»
Девочка нерешительно скользнула взглядом на соседние штаны.
«Ну, мы могли бы, » - ответила она. «Но у па другие планы, прямо сейчас он рыбачит долларовые купюры. И если, его отвлечь, он может рассердиться».
«Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на борт лайнера».
«Получит от вас?», - спросила робко нимфа. Она была сентиментальна, но и была дочерью своего отца, и унаследовала от него деловую хватку.
«Вот, здесь.» Он вытащил из кармана бумажник. Хотя бумажник и промок, его содержимое не очень намокло.
«Па!», сказала девочка.
Зад штанов остался там, где он был – глух к детскому голосу.
«Па! Иди-ка сюда! Смотри-ка!»
Штаны не шелохнулись. Но девочка была упрямой. Она спокойно держала в руках какой-то морской инструмент. Это был длинный, прочный, и сделанный из твердых пород дерева. Она ловко извлекла его и хлопнула безобидно родителя в его видимую часть. Он решительно повернулся, показав красное, бородавчатое лицо.
«Па, этот джентльмен хочет попасть на корабль, в карантине. Он даст тебе пятьдесят баксов».
Сэм недолго пробыл с мистером Свенсоном под водой, но этого хватило, чтобы вся флотилия плавучих транспортных средств, находившихся в то время на Северной реке – всевозможные шаланды, ялики, буксиры, баркасы и другие виды судов – на всех парусах устремилась к месту происшествия. То обстоятельство, что вода невдалеке от них стала вздыматься волнами, не ускользнуло от внимания штурманов этих плавсредств, и они, все как один, решили не проходить мимо. Гонку выиграл буксир «Рубен С. Уотсон», капитан которого, чтобы не заскучать, взял на борт свою маленькую дочку, которая однажды уже доказала ошибочность общеизвестной приметы, что женщина на корабле – к несчастью. И, действительно, как раз этому обстоятельству Марлоу обязан своим спасением. Женщины зачастую склонны впадать в чувства в таких ситуациях, когда мужчины озабочены лишь непростой практической стороной происходящего; и именно дочка капитана настояла на том, чтобы корабельный багор, который уже успели применить в качестве гарпуна для вылавливания разлетевшихся по воде долларовых банкнот, был целиком направлен на достижение менее выгодной, но всё-таки гуманной цели – вытягивание из смертоносной пучины барахтавшегося в ней молодого человека.
Сперва шкипер немного поворчал, но всё же пошёл на уступки, – он никогда и ни в чём не отказывал своей дочурке, – и вследствие этих уступок Сэм обнаружил себя сидящим на палубе буксира и приводящим в нормальное состояние свои умственные и физические способности. Словно в каком-то сне он заметил, как в нескольких футах от буксира мистер Свенсон всплыл на поверхность воды, поправил свой котелок и, посмотрев долгим, полным неприязни взглядом в его направлении, проворно переместился в сторону, чтобы перехватить пятидолларовую купюру, которую течением уносило под корму находившегося поблизости ялика.
Сэм сидел на палубе и тяжело дышал, как рыба, выброшенная на берег. Он оказался в центре внимания, будто какой-нибудь городской фонтан. Где-то в закоулках подсознания у него мелькала мысль о том, что он хотел что-то сделать, ему не давало покоя какое-то неясное чувство, что у него вроде бы назначена встреча, которую нельзя пропустить; но он был не в состоянии вспомнить, что же это за встреча. Между тем, он проводил опыты со своим дыханием. Последний раз он дышал так давно, что уже позабыл, как это делается.
- Эй, вы не промокли? произнёс чей-то голос.
Около Сэма стояла дочь шкипера, и смотрела на него сочувствующим взглядом. Остальных членов команды он видел не полностью, а только широкие задние части их синих брюк, поскольку эти остальные в поисках материальных ценностей с надеждой перегнулись через борт буксира.
- Так точно, сэр! Вы и в самом деле промокли! Вот это да! В жизни не видела никого мокрее вас! Я видела мокрых людей, но таких промокших, как вы – никогда! Так точно сэр, вы натурально промокли!
- Я промок,– признал Сэм.
- Так точно, сэр, вы промокли! Ясное дело, можете не сомневаться! Славный и мокрый, вот вы какой!
- Это вода,– сказал Сэм. Он всё еще не мог собраться с мыслями; ему очень хотелось вспомнить, что же это всё-таки за встреча.– Вода промочила меня.
- Это факт, она промочила вас, можете не сомневаться,– согласилась девочка. Она с любопытством посмотрела на него.– Почто вы это сделали?
- Почто?
- Да, почто вы это сделали? Как это у вас получилось? Почто вы сиганули с этого корабля? Я сама не видела, но папа рассказал, что вы шлёпнулись с палубы как мешок с картошкой.
Сэм пронзительно вскрикнул. К нему вернулась память.
- Где он?
- Где кто?
- Лайнер.
- Наверное, он ушёл вниз по реке. Когда я в последний раз видела его, он разворачивался.
- Он не уплыл?
- Само собой, он уплыл. А вы чего хотели? Вы что, думали, он развернётся другим бортом и всё? Факт, он уплыл.– Она пытливо посмотрела на него.– Вам нужно быть на нём?
- Разумеется, нужно.
- Тогда с какой стати вам надо было сваливаться с него словно мешок картошки?
- Я поскользнулся. Меня толкнули, кажется.– Сэм вскочил на ноги и ошалело оглянулся вокруг.– Я должен вернуться. Как-нибудь отсюда мне можно вернуться на свой корабль?
- Ну, вы могли бы нагнать его, когда он зайдёт в залив на карантин. Он там высадит лоцмана.
- Вы можете подбросить меня до карантина?
Девочка с сомнением взглянула на заднюю часть ближайших к ней брюк.
- Ну, мы могли бы,– ответила она.– Но папа человек твёрдых правил, и сейчас выуживает багром долларовые бумажки. Он вечно выходит из себя, если ему путают планы.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на мой корабль.
- Они при вас?– как бы преодолев свою природную скромность, осведомилось прекрасное создание. Будучи прекрасным созданием женского пола, она впадала в чувства, но только до известной степени, поскольку плоть от плоти была дочерью своего отца, который передал ей по наследству деловое чутьё.
- Вот они.– Он вытащил свой бумажник. С него капало, но содержимое почти не промокло.
- Папа!– позвала девочка.
Та задняя часть брюк, к которой это относилось, не сдвинулась с места и никак не отреагировала на зов своего отпрыска.
- Папа! Иди сюда, что-то скажу!
Брюки даже не шелохнулись. Но это была не просто девочка, а девочка, которая не привыкла падать духом. На палубе была полка, на которой покоился какой-то навигационный инструмент, как раз такой, какой она могла удержать рукой. Инструмент был длинным, твёрдотелым, сделанным из какой-то прочной древесной породы. Она ловко достала его и стукнула им своего ни в чём не повинного родителя по той его части, которая находилась в поле зрения. Он резко повернулся, показав красное бородатое лицо.
- Папа, этот джентльмен хочет, чтобы его доставили на карантинное судно. Он даст тебе пятьдесят бумажек.
Сэм и господин Свенсон пробыли под водой недолго, но этого времени хватило для того, чтобы все плавучее население Норт-ривер на шаландах, яликах, баркасах, буксирах и прочих посудинах собралось на месте происшествия. Тот факт, что район падения был усыпан банкнотами, не ускользнул от внимания местных мореплавателей и все они, как один, устремились туда. Победителем в гонке вышел буксир «Рубен С. Ватсон», шкипер которого, следуя известному примеру, взял с собой за компанию маленькую дочь. Марлоу был обязан своим спасением благодаря этому обстоятельству. Женщины нередко проявляют чувства там, где мужчины обнаруживают только крепкую деловую хватку. Именно дочь шкипера настояла на том, чтобы багор, превращенный в гарпун для охоты за долларовыми бумажками, был использован для менее прибыльного, но зато более гуманного занятия по спасению идущего ко дну молодого человека.
Шкипер сначала поворчал, но потом уступил – он всегда потакал своей девочке. В результате Сэм нашел, что сидит на палубе буксира, будучи вовлеченным в сложный процесс восстановления жизненных функций. Словно сквозь сон он различил, как господин Свенсон вынырнул в нескольких метрах поодаль, поправил котелок, и, посмотрев в сторону буксира с неприязнью, быстро поплыл за пятеркой, болтавшейся под кормой ближайшего ялика.
Сэм сидел на досках палубы и тяжело дышал. Он брызгался, как городской фонтан. На дне его разума мерцала мысль о том, что он чего-то не сделал, в нем жило чувство долга, который следовало исполнить; но он не мог сообразить, в чем было дело. В то же время организм нуждался в настройке дыхательной системы. Ему так долго не представлялась возможность дышать, что он успел позабыть эту привычку.
- Я вижу, вы промокли? – сказал голос.
Дочь шкипера стояла рядом, сочувственно глядя сверху. Что до второй половины семейства, то в поле его зрения попадала только задняя часть просторных синих брюк: полная надежд, она свешивалась через борт в поисках сокровищ. - Так точно, сэр! Вы мокры до нитки, уж будьте уверены! Вот так-так! Я не видела никого мокрее вас! Я видала мокрых ребят, но такое встречаю впервые. Так точно, сэр, вы несомненно мокры!
- Я весь мокрый, – признал Сэм.
- Так точно, сэр, вы мокры! Совершенно верно. Мокры и в полном порядке – это про вас!
- Эта вода, - сказал Сэм. В его голове все еще стоял туман. Он силился припомнить то, что он должен был сделать. – Вот почему я такой мокрый.
- Ясное дело, поэтому вы и мокры, - согласилась девочка. Она смотрела на него с интересом. - Для чего вы это затеяли? – спросила она.
- Для чего затеял?
- Да, для чего вы это затеяли? Как это случилось? Что это был за номер – выпрыгнуть с корабля? Я не видела, но па говорит, что вы свалились с палубы, как мешок картошки.
Сэм пронзительно вскрикнул. Он вспомнил.
- Где он?
- Кто?
- Корабль.
- Ушел вниз по реке, я думаю. Он тут проплывал, – я видела.
- Он ведь не ушел?
- Само собой, ушел. А что же вы думали? Он ведь идет на другой берег, разве нет? Разумеется, он ушел. – Она заинтересованно посмотрела на него. – А вам нужно на борт?
- Конечно, нужно.
- Тогда зачем, ради всего святого, надо было валиться в воду, как мешок с картошкой?
- Я поскользнулся. Кажется, меня толкнули. – Сэм вскочил на ноги и раздраженно огляделся. – Я должен вернуться. Как-нибудь можно вернуться на корабль?
- Ну, вы могли бы догнать его на выходе из бухты. Он остановится, чтобы отпустить лоцмана.
- Вы можете меня туда отвезти?
Девочка с сомнением посмотрела на заднюю часть брюк.
- Вообще-то можно. – Но па вроде как занят своими делами, сейчас он охотится за долларами с багром. Он может и рассердиться, если его оторвать.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на борт.
- У вас с собой? – робко осведомилась нимфа. Сопереживание ей было не чуждо, но, как дочь своего отца, она унаследовала от него деловую сметку.
- Да, вот они. – Он вынул бумажник. Вода текла с него ручьем, но содержимое было почти сухим.
- Па! – сказала девочка.
Брючный зад был незыблем и глух к крику ребенка.
- Па! Есть дело! Ты можешь заработать!
Брюки даже не дрогнули. Но эта девочка умела принимать решения. Под рукой у нее обнаружился какой-то морской инструмент - длинный, массивный, изготовленный из очень твердой древесины. Проворно сняв его с подставки, она хватила безобидного родителя по единственной видимой части тела. Он резко повернулся, показав красное бородатое лицо.
- Па, этот джентльмен хочет поспеть на корабль. Он даст тебе пятьдесят зеленых.
Сэм и мистер Свенсон провели под водой мгновение, но этого хватило, чтобы все ялики, баржи, лодки, буксировщики и другие суда Норт Ривер начали стекаться к месту событий. От внимания мореплавателей не ускользнуло, что по волнам окрестной реки плавали деньги, и суда прибыли туда все как один. Первым в гонке пришел буксировщик Рюбен С. Уотсон, чей капитан, в погоне за удачей, взял за компанию свою маленькую дочь. Женщины часто склонны руководствоваться чувствами, тогда как мужчины видят только практическую сторону дела. Но Марлоу действительно был обязан капитану своим спасением, потому что именно его дочь настояла на том, чтобы использовать багор, которым они вылавливали из воды деньги, хоть и для неприбыльного, но гуманного дела, и вытащить юношу из морской могилы.
Капитан немого поворчал, но все-таки уступил дочери, - а он всегда баловал девчонку, - и Сэм обнаружил себя на палубе буксировщика, вовлеченный в запутанную процедуру возвращения к жизни. Он как во сне ощутил, что вот мистер Свенсон выплывает на поверхность в нескольких футах от него, приводит в порядок свою шляпу из знаменитого своими шляпами Дербишира, долго и неприязненно смотрит на него, и быстро отплывает, чтобы перехватить пятидолларовую купюру из под кормы близ идущего ялика.
Сэм сел, и прерывисто задышал. На борту он был для всех чем-то вроде фонтана на городской площади. В подсознании пульсировало, что он хотел что-то сделать, смутное чувство о запланированной встрече, на которую нельзя не прийти; но Сэм был не в состоянии понять, что это было. Между тем он попробовал нормально вдохнуть, но с тех пор как он последний раз дышал, прошло так много времени, что Сэм потерял сноровку.
- Ну что, вымок? – спросил голос.
Рядом с ним стояла дочь капитана. Остальных членов семьи, насколько он мог рассмотреть, представлял огромный зад в синих матросских штанах. Верхняя часть туловища благополучно перегнулась через борт в поисках богатства.
- Да, сэр! Вы абсолютно вымокли! Никогда не видела никого таким промокшим! Я видела промокших ребят, но таких как вы никогда! Да, сэр, вы основательно вымокли!
- Да, вымок, – признался Сэм.
- Да, сэр, вымокли! Именно «вымокли». Мокрый, но невредимый!
- Это же вода, - сказал Сэм. У него в голове все еще был туман, но он хотел бы вспомнить, что за встречу назначил, - вот почему я такой мокрый.
- Это точно, именно поэтому, - согласилась девчонка. Она с интересом смотрела на него, - для чего вы это сделали?
- Для чего?
- Да, для чего? Почему? Почему вы оказались так далеко за бортом того корабля? Я сама не видела, но папа сказал, что вы шли ко дну как мешок с картошкой.
Сэм резко вскрикнул. Он вспомнил.
- Где он?
- Кто?
-Пассажирский пароход.
- Наверняка ушел вниз по реке. Он обходил нас вкруговую, когда я последний раз видела его.
- Но он же не уплыл?
- Конечно, уплыл. А вы чего ожидали? Он ведь прошел с другой стороны, так? Конечно, уплыл,- она смотрела на него, заинтересованная ходом событий,- вы хотите попасть на его борт?
- Несомненно, хочу.
- Тогда, скажите на милость, почему вы плавали около него как топор?
- Я поскользнулся. Меня толкнули или что-то в этом роде, - Сэм вскочил на ноги и дико осмотрелся, - я должен вернуться назад. Это возможно?
- Ну, вы бы могли догнать его в зоне карантина за пределами бухты. Пароход остановится, чтобы высадить больного лоцмана.
- Вы можете доставить меня в зону карантина?
Девчонка неожиданно уставилась на зад в матросских штанах.
- Ну, мы бы могли..., - сказала она, - но у папы принципы на этот счет, и прямо сейчас он багром вылавливает деньги. Он начинает беситься, когда его прерывают.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на борт.
- Они у вас при себе? – скромно спросила русалка. Она сочувствовала ему, но как дочь, унаследовала деловое чутье своего папочки.
- Вот, - Сэм вынул из кармана свой бумажник. С него стекала вода, но содержимое всего лишь отсырело.
- Па! – крикнула девчонка.
Зад в матросских штанах не сдвинулся с места, пропустив мимо ушей крики своего чада.
- Па! Поди сюда! Дело есть!
Зад даже не шелохнулся. Но девчонка была решительной. На палубе лежал какой-то корабельный инструмент, подходящий для того, чтобы его схватить. Он был сделан из цельной породы дерева – длинный и тяжелый. Ловко схватив эту штуку, девчонка шлепнула своего безобидного родителя по единственной выступающей части. Он резко повернулся, бородатый и с красным лицом.
- Пап, этот джентльмен хочет попасть на пароход в карантинной зоне. Он даст тебе полтинник.
Сэм и мистер Свенсон пробыли под водой совсем не долго, но этого времени оказалось вполне достаточно, чтобы все шаланды, ялики, баркасы, буксиры и прочие мелкие суда Северной реки, собрались на месте происшествия. Характерное волнение воды в реке не могло не привлечь внимание всех местных судовладельцев. Первым примчался буксир «Рубен С. Уатсон», капитан которого в связи с известным прецедентом взял с собой для компании свою маленькую дочку. Именно этой девочке был обязан своим спасением мистер Марлоу. Женщины часто проявляют сентиментальность там, где мужчины видят лишь сугубо практическую сторону дела. Только поддавшись на уговоры дочки - он всегда баловал девочку-, капитан пожертвовал свой багор, для, конечно, менее выгодного, чем вылавливание долларовых банкнот, но кда как более гуманного дела – спасение утопающего.
В итоге Сэм был извлечен из воды и теперь, сидя на палубе буксира, занимался восстановлением работы своего организма. Словно во сне он увидел, как мистер Свенсон вынырнул на поверхность в нескольких футах от буксира, поправил свой котелок, окинул Сэма долгим, презрительным взглядом и быстро поплыл за пятеркой, застрявшей под кормой соседнего ялика.
Сэм не оставлял попытки отдышаться, выпуская на палубу фонтаны воды. Он так долго не дышал, что почти забыл, как это делается. Между тем где-то в глубине его сознания мелькало смутное воспоминание о некой очень важной встрече, которую нельзя пропустить, однако вспомнить все никак не получалось.
- Ну, что, промокли? – спросил чей-то голос.
Это была дочка капитана. Она стояла рядом и смотрела на Сэма глазами, полными сочувствия. Из остальных членов этой семьи взору Сэма были доступны только несколько пар их штанов, так как сами они были увлечены поиском ценностей, свесившись за борт.
- Да, сэр! Вы точно промокли! Бог мой! Первый раз вижу такого промокшего человека! Я видела промокших людей, но чтоб так сильно, как вы - никогда! Да, сэр, вы, несомненно, промокли! - Я и впрямь промок, - согласился Сэм. - Да, сэр, вы именно промокли, лучше не скажешь! Хороший и промокший, вот вы какой! - Это все вода, - сказал Сэм. Его сознание еще не прояснилось, а ему очень хотелось вспомнить, что за встреча его ждала. – Это она меня промочила. - Да, уж, точно, она хорошенько вас промочила, - согласилась девочка. В ее глазах мелькнуло любопытство. – Для чего вы это? - Для чего? - Да, для чего вы это? Зачем? Для чего вам понадобилось прыгать с корабля? Сама я не видела, но папка сказал, вы плюхнулись в воду, как мешок картошки.
Сэм резко вскрикнул. Он вспомнил.
- Где он? - Где кто? - Лайнер. - Уплыл вниз по реке, наверно. Последний раз, когда я его видела, он разворачивался. - Он не мог уйти? - Конечно, он ушел. А вы, что хотели? Ему же нужно на ту сторону, правильно? Естесс’но он ушел. - В девочке опять проснулось любопытство. – А вы что, хотите на него сесть? - Конечно, хочу. - Тогда, ради всего святого, зачем же вы плюхались с него, как мешок картошки? - Я поскользнулся. Меня толкнули или еще что-нибудь. – Сэм вскочил на ноги, дико озираясь по сторонам. - Я должен вернуться. Неужели нет никакого способа вернуться? - Ну, вы могли бы догнать его в бухте на карантинном посту. Они остановятся там, чтобы высадить лоцмана. - Вы можете меня туда отвезти? Девочка взглянула с сомнением на ближайшую пару штанов. - Ну, мы могли бы, - сказала она, - но папка вроде как занят, и прямо сейчас он вылавливает багром долларовые бумажки, и он обычно как бы сердится, если ему мешают. - Я дам ему 50 долларов, если он доставит меня на борт лайнера. - А они у вас с собой? – робко поинтересовалась маленькая нимфа. Она по-своему переживала за Сэма, но при этом оставалась дочерью своего отца, от которого унаследовала деловую жилку. - Вот, пожалуйста, - он достал свой кошелек. С кошелька капала вода, но его содержимое не совсем отсырело. - Пап!- позвала девочка. Штаны не двинулись с места – глухи к голосу ребенка. - Пап! Поди сюда! Ты нам нужен!
Штаны даже не шелохнулись. Тем не менее, девочка была полна решимости. Рядом с ней На полке, прямо под рукой лежало некое морское орудие, длинное, прочное, из дерева крепкой породы. Ловко схватив его, девочка ударила им своего ничего не подозревающего отца по единственному доступному взгляду месту. Тот резко обернулся, показав свое красное, бородатое лицо.
- Пап, этот джент’мен хочет, чтобы ты доставил его на борт корабля на карантинном посту. Он заплатит тебе 50 зеленых.
Недолго Сэм провел с мистером Свенсоном под водой, но этого оказалось достаточно, чтобы весь плавучий контингент Северной реки собрался к месту происшествия на шаландах, яликах, баркасах, буксирах и прочих суденышках. Тот факт, что воды окрест были усеяны купюрами, не избежал внимания навигаторов, и все, как один, устремились за ними. Первым в этой гонке пришел буксир «Рубен С.Ватсон», капитан которого, следуя знаменитой традиции, взял на борт за компанию свою маленькую дочь. Именно этому факту Марлоу был обязан своим спасением. Женщины нередко обнаруживают склонность к сентиментальности, в то время как мужчинам доступна только суровая практическая сторона событий; и именно дочь капитана настояла, чтобы семейный лодочный крюк, применяемый как гарпун для ловли долларовых бумажек, послужил менее прибыльной, но более гуманной цели извлечения молодого человека из водной могилы.
Моряк сначала поворчал немного, но уступил – вечно он баловством портил ребенка, – и в результате Сэм оказался на палубе буксира, где и сидел, поглощенный сложным процессом восстановления функций организма. Будто сквозь сон он узрел Мистера Свенсона, вынырнувшего на поверхность в нескольких метрах от них; тот поправил котелок и после продолжительного неприязненного взгляда в направлении Сэма, стремительно поплыл перехватить пятерку, покачивавшуюся у кормы ближайшего баркаса.
Сэм сидел на палубе и пыхтел. На плавучих подмостках он играл роль фонтана в общественном саду. На дне его сознания трепетало воспоминание о неком намерении, смутное ощущение какой-то договоренности, которую он должен был выполнить, но вспомнить, в чем именно состоял его долг, Сэм был не в состоянии. Тем временем, он осторожно экспериментировал с собственным дыханием. Так много воды утекло с тех пор, как он в последний раз дышал, что он утратил сноровку.
– Ну что, промокли? – послышался голос.
Дочь моряка стояла возле него, сочувственно глядя сверху вниз. Прочая часть семьи являла миру только заднюю часть широких синих брюк, в надежде перевесившихся за борт в погоне за наживой.
– Дасэр! Еще как промокли! Жуть! Никого мокрее не видала! Видывала я мокрых людей, но никто и в сравнение не идет. Дасэр, мокры-мокрехоньки!
– Вымок, – подтвердил Сэм.
– Дасэр, промок. Промок – иначе и не скажешь. Славно промок – это про вас!
– Это все вода, – сказал Сэм. Его рассудок все еще был помрачен; хотел бы он вспомнить, что это был за договор. – Это она меня намочила.
– Промочила что надо, – согласилась девочка. Она с любопытством глядела на него. – И зачем это вам понадобилось?
– Что понадобилось? – Ну да, зачем это было надо? С какой стати? Бросаться вон с того корабля? Сама-то я не видала, но папаша говорит, плюхнулись с палубы, как мешок картошки.
Сэм издал отрывистый крик. Он вспомнил.
– Где он?
– Где кто?
– Пароход.
– Уплыл вниз по реке, надо думать. Развернулся, а больше я его не видала.
– Ведь он не ушел?
– Да уж точно ушел. А вы чего ждали? Ему же надо на ту сторону или нет? Конечно, ушел. – Она посмотрела на него заинтересованно. – Вам туда что ли надо?
– Без всякого сомнения.
– Тогда, ради всего святого, зачем было плюхаться с него как мешок картошки?
– Я поскользнулся. Меня столкнули, или что-то в этом роде. – Сэма подбросило, будто пружиной, и он огляделся с безумным видом. – Я должен вернуться. Есть ли какая-нибудь возможность попасть назад?
– Ну, можно его догнать на выходе из бухты, в карантине. Он остановится, чтобы спустить лоцмана.
– Вы меня можете туда доставить?
Девочка с сомнением взглянула на заднюю часть родственных штанов.
– Ну, мы могли бы, – сказала она. – Но папаша – человек дела, а прямо сейчас он выуживает долларовые бумажки лодочным крюком. Если его отвлечь, он может вроде как взбеситься.
– Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на пароход.
– Деньги у вас при себе? – скромно поинтересовалась нимфа. Она обладала изрядной долей сентиментальности, но, будучи дочерью своего отца, унаследовала от него деловое чутье.
– Вот они. – Он извлек свой бумажник, с которого текла вода, но содержимое было только слегка подмочено.
– Па! – позвала девочка.
Брючный зад остался неподвижен и глух к детскому зову.
– Па! Слушай!
Штаны даже не шелохнулись. Однако приняв решение, дитя добивалось своего. Некое морское орудие лежало в сетке прямо у нее под рукой. Оно было длинным, крепким, вырезанным из твердой породы дерева. С ловкостью извлеченное со своего обычного места, оно было использовано, чтобы поразить единственную доступную взгляду часть безгласного родителя. Он резко повернулся, являя красное бородатое лицо.
– Па, этот джентльмен хочет попасть на пароход в карантине. Он тебе заплатит пятьдесят целковых.
Сэм и мистер Свенсон пробыли под водой совсем недолго, но за это время к месту происшествия стянулись все суда и суденышки, дрейфовавшие в бассейне Северной реки. Их владельцы, от внимания которых не ускользнул тот факт, что вода здесь так и кишела банкнотами, как один устремились к месту улова. Победил в этой гонке буксир «Рейбен С. Уотсон», чей шкипер по примеру своего воспетого поэтом собрата имел обыкновение брать с собой в плавание дочку. Ей то Марлоу и был обязан своим спасением. Женщины часто оказываются участливее трезвомыслящих мужчин, и именно шкиперская дочь настояла на том, чтобы багор, которым вылавливали купюры, был использован для более гуманной, пусть и не такой доходной цели извлечения молодого человека из пучины вод.
Шкипер поворчал немного, но, в конце концов, уступил – дочери он ни в чем не отказывал – и вскоре Сэм уже сидел на палубе, потихоньку приходя в себя. Словно в тумане, он увидел, как мистер Свенсон показался над водой в паре метрах от буксира, поправил котелок и, бросив на Сэма долгий неприязненный взгляд, бросился на перехват пятерки, исчезающей под кормой одного из яликов.
Сэм сидел на палубе, пытаясь отдышаться. Влажностью он ничем не уступал городскому фонтану. Где-то на задворках сознания шевелилась мысль о том, что он собирался что-то сделать, с кем-то встретиться, но подробности от него ускользали. Пока же он сосредоточился на том, чтобы восстановить дыхание. Он так долго не дышал, что, похоже, потерял сноровку.
– Ну и вымокли же вы, – услышал он чей-то голос.
На него с сочувствием смотрела дочь шкипера. Остальные члены семьи, перегнувшись за борт, высматривали добычу и предоставили Сэму любоваться натянутыми на седалища синими брюками.
– Да уж! Еще как вымокли! Ну и ну! Никогда таких не встречала. Видала я мокрых людей, но чтоб такого. Да уж, сэр, вы просто мокрее не бывает.
– Это верно, – признал Сэм.
– Еще как верно! Уж такой мокрый. Здорово вы вымокли, вот что я вам скажу!
– Это все вода, – сказал Сэм. Он все еще был как в тумане и никак не мог вспомнить, что же он должен был сделать. – Вода меня и намочила.
– Да, вода вас намочила, это точно, – согласилась девушка. – И зачем это вы сделали, – с интересом спросила она.
– Зачем?
– Ну да, с чего это вдруг? Зачем сиганули за борт? Сама то я не видала, но папа говорит, вы шлепнулись в воду, точно куль с картошкой.
Сэм вскрикнул. Он вдруг вспомнил.
– Где он?
– Кто?
– Пароход.
– Ушел вниз по реке. Вон там повернул.
– Что, совсем ушел?
– Конечно, ушел. А вы чего ждали? Поплыл, куда ему и положено. Почему ж ему не уйти? – Она взглянула на него с любопытством. – А вам нужно быть на пароходе?
– Ну, да, разумеется.
– Тогда на что вам понадобилось прыгать в воду? Да еще как куль с картошкой?
– Я поскользнулся. Наверное, толкнул кто-то, – Сэм вскочил и начал озираться по сторонам. – Я должен вернуться на пароход. Как-нибудь это можно сделать?
– Ну, вы можете догнать его, когда он будет стоять на карантине в заливе. Там сходит лоцман.
– Можете отвезти меня туда?
Девушка с сомнением взглянула на ближайшее обтянутое брюками седалище.
– Вообще-то можно, – сказала она. – Но папа не любит, когда ему мешают, а как раз сейчас он очень занят, деньги вылавливает. Он просто бесится, если ему не дают заниматься делом.
– Я заплачу ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на борт.
– А у вас есть? – застенчиво поинтересовалась нимфа. При всей своей чувствительности она оставалась достойной дочерью своего отца и унаследовала его деловую хватку.
– Вот, смотрите! – он вытащил бумажник. С того лилась вода, но содержимое почти не намокло.
– Па! – позвала девушка.
Седалище не шелохнулось, оставшись глухим к призыву родного дитяти.
– Па! Поди-ка сюда! Послушай!
Ни один обтянутый брюками мускул даже не дрогнул. Но девушка была не робкого десятка. Какой-то морской инструмент, что лежал поблизости, оказался как нельзя кстати. Он был длинным и прочным, и изготовлен из твердых пород древесины. Она проворно схватила его и огрела ничего не подозревающего родителя по единственной доступной взорам части тела. Тот резво обернулся, показав миру красное бородатое лицо.
– Па, этот мистер хочет попасть на пароход на карантине. Он обещает пятьдесят зеленых.
Время, которое Сэм провёл с мистером Свенсоном под водой было кратким, но тем не менее достаточным, чтобы все плавающие обитатели Северной реки смогли стянуться к месту происшествия на яликах, шаландах, катерах, буксирах и прочих посудинах. То, что поверхность воды там была усеяна денежными знаками, не ускользнуло от внимания этих мореплаваптелей, и все они, как один, ринулись туда. Победителем в гонках стал буксир «Рубен С. Ватсон», капитан которого, как в одном известном случае, взял с собой за компанию маленькую дочку. Как раз этому обстоятельству Марлоу и был обязан своим спасением. Женщины часто повинуются чувствам там, где мужчины ведут себя исключительно по-деловому; так вот, именно дочка капитана настояла на том, что семейный багор, используемый сейчас как гарпун для накалывания долларовых банкнот, необходимо употребить для менее выгодной, но более гуманной цели - вызволить молодого человека из пучины.
Капитан поначалу немного поворчал, но потом сдался - он всегда баловал девочку - и вот уже Сэм сидел на палубе буксира, с трудом мало-помалу приходя в себя. Будто сквозь сон он видел, как неподалёку выплыл на поверхность мистер Свенсон, поправил на голове свой котелок, и после долгого неприязненного взгляда в сторону Сэма, торопливо поплыл за пятёркой, раскачиваающейся на волнах под кормой ближайшей шаланды.
Сэм сидел на палубе и трудно дышал. Вода текла с него ручьём, как в городском фонтане. Где-то в глубине сознания вяло пульсировала мысль о чём-то не сделанном, было смутное чувство, что позарез с кем-то надо встретиться; но он никак не мог ухватить эту мысль. Между тем Сэм попробовал восстановить дыхание. Он так давно не дышал, что, похоже, забыл, как это делается.
- Ну как, не очень намокли? - раздался голос.
Рядом стояла дочка капитана и с сочувствием смотрела на него. Остальные члены семьи, перегнувшись, через борт с надеждой вглядывались в воду в поисках богатства, и он мог видеть только широкие синие зады их штанов.
- Так и есть, сэр! Конечно намокли! Вот это да! Я таких мокрых ещё не видела! Видела я мокрых парней, но таких мокрых, как вы - никогда! Да, сэр, вы уж намокли, так намокли!
- Я насквозь мокрый, - признал Сэм.
- Вот именно, насквозь! Очень подходящее слово. Мокрющий, вот вы какой!
- Это вода… - сказал Сэм. В голове у него всё ещё был туман и ему хотелось вспомнить с кем же он должен был встретиться. - …Меня так намочила.
- Да, уж, она вас здорово намочила, - согласилась девочка. Она с интересом посмотрела на него. Ну и ради чего вы это сделали? - спросила она.
- Что сделал?
- Да, ради чего? Как же это вышло? Чего это вы сиганули с того корабля? Я сама не видела, но папа говорит, что вы плюхнулись вниз с палубы, как куль с картошкой.
Сэм коротко вскрикнул. Он вспомнил.
- Где он?
- Где кто?
- Лайнер!
- Уплыл вниз по реке, наверно. Он как раз разворачивался, когда я последний раз его видела.
- Что, совсем уплыл?
- Ну да, уплыл. А чего вы ещё хотели? Что он только переплывёт на ту сторону, что-ли? Конечно, уплыл. Она заинтересованно на него посмотрела. - А вы что, хотите быть на том корабле?
- Конечно хочу.
- Тогда, ради всего святого, на кой ляд было плюхаться с него как мешок с картошкой?
- Я поскользнулся. Или кто-то меня толкнул. Сэм вскочил на ноги и возбуждённо огляделся. - Я должен вернуться. Не знаешь, как можно попасть обратно на корабль?
- Ну, вы можете догнать его на карантине в бухте. Корабль там остановится, чтобы высадить лоцмана.
- Вы бы могли доставить меня туда?
Девочка с сомнением взглянула на ближайший зад штанов.
- Ну, мы бы могли, - сказала она. - Но папа не привык, чтобы его отвлекали, а сейчас он ловит доллары багром. Он прям свирипеет, если ему помешать.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он доставит меня на корабль.
- А они у вас есть? - потупившись, спросила наяда. У неё была чувствительная душа, но будучи дочкой своего отца, она унаследовала от него и деловую жилку.
- Вот, пожалуйста. - Сэм вытащил бумажник. С бумажника текло, но содержимое было лишь слегка влажным.
- Па! - позвала девочка.
Зад не сдвинулся с места, оставаясь глухим к призыву своего чада.
- Па! Поди сюда!.. Ну, идёшь, нет?
Штаны даже не шелохнулись.
Но эта девочка была девочкой решительной. Рядом на подставке покоился какой-то морской инструмент, как раз по её руке. Длинный, твёрдый, сделанный из крепчайшей древесины. Ловко сдёрнув его с места она стукнула своего, не ожидающего подвоха, родителя по единственно видимой части тела. Тот резко обернулся, выставив на обозрение красное, бородатое лицо.
- Па, этот джентмен хочет попасть на борт корабля на карантине. Он даст тебе пятьдесят зелёных.
Перевод - Владимир Ангелов
Сэм и мистер Свенсон пробыли под водой совсем недолго, но этого хватило, чтобы на месте происшествия собрались все суденышки, хоть как-то способные держаться на воде. Купюры, покачивающиеся на волнах, не ускользнули от внимания навигаторов, и морские волки как один ринулись к цели. Первым подоспел буксир "Рубен С. Вотсон", шкипер которого, следуя известному примеру, захватил с собой дочурку. Это и спасло Марлоу. Женщины часто проявляют сентиментальность там, где мужчина увидел бы лишь материальную сторону событий. Именно дочь шкипера потребовала использовать семейный багор не для вылавливания банкнот, а для более гуманного, хотя и менее выгодного дела - спасения молодого человека.
Шкипер поворчал, но уступил дочери - он всегда ее баловал. В результате задыхающийся Сэм оказался на палубе буксира. Будто сквозь пелену видел он мистера Свенсона, который всплыл неподалеку, поправил котелок и, одарив Сэма долгим полным ненависти взглядом, поспешил на перехват пятидолларовой бумажки, что плыла прямиком к ближайшему катеру.
Марлоу никак не мог отдышаться, извергая из себя воду словно фонтан. В голове промелькнула смутная мысль о какой-то встрече, на которую он непременно должен попасть, но выудить из памяти нечто более конкретное не получалось. К тому же Сэм обнаружил, что разучился дышать, и теперь отчаянно пытался вспомнить, как это делается.
- Ты моклый? - спросил чей-то голос.
Дочка шкипера с сочувствием смотрела на несостоявшегося утопленника. Остальная часть семейства, влекомая жаждой наживы, перегнулась через борт и предоставила Сэму созерцать лишь голубые штаны.
- Тотно моклый! Ха! Я конетно видела моклых, но тобы таак! Дауж, совсем моклый!
- Я п-р-о-мок, - признал Сэм.
- Ну да, пломок, тоесь моклый! Ты холоший и моклый!
- Это вода, - пояснил он. Туман в голове еще не рассеялся, и Сэм не мог вспомнить, на какую встречу так спешил. - Она намочила меня.
- Лазумеется намотила, - согласилась девочка, взглянув на него с любопытством. - А тедлятего?
- Чего?
- Да, для тего? А? Затем с того колабля сплыгнул? Я сама не видала, но папа сказал, ты бухнулся в воду как мешок с калтошкой.
Сэм вскрикнул - он вспомнил.
- Где он?
- Кто?
- Лайнер.
- Навелно, ушел вниз по леке. Я видела, как он лазволативался.
- Так он не уплыл?
- Конетно, уплыл. А ты как думал? Ему же в длугую столону. Лазумеется, уплыл, - в глазах девочки снова зажегся интерес - Хотеш попасть на болт?
- Конечно хочу.
- Тогда скажи, затем сплыгнул как мешок калтошки.
- Я упал. Меня кто-то столкнул, или что-то в этом роде, - Сэм вскочил на ноги и начал дико озираться. - Я должен попасть туда. Нет ли какого-нибудь способа догнать лайнер?
- Ну, можно догнать его на выходе из залива. Колабль остановится высадить лоцманов.
- А можете подбросить меня до залива?
Девочка с сомнением взглянула на ближайшие голубые штаны.
- Ну, мы моглии бы, - протянула она. - Но у папы длугие планы - сейтас он ловит деньги и отень лазозлится, если ему помешать.
- Я дам ему пятьдесят долларов, если он подвезет меня.
- А у тебя они есть? - скромно поинтересовалась нимфа. Сентиментальная, она в тоже время унаследовала деловое чутье отца.
- Пап! - крикнула она.
Штаны остались глухи к детскому крику.
- Пап! Поди, нужно!
Штаны даже не шелохнулись. Но девочка оказалась человеком действия. Схватив первое, что попалось под руку - какой-то морской инструмент, сильно напоминающий дубину - она огрела своего беззащитного отца по той части тела, что была ближе всего. Шкипер, бородач с раскрасневшимся лицом, резко обернулся.
- Пап, ентот джентмен хотет сесть на калабль в калантине. Он даст тебе пятьдесят зеленых.
Сэм и мистер Свенсон пробыли под водой совсем недолго, - однако за это время все плавучее население реки на своих яликах, шлюпках, баркасах, буксирах и прочих судах и суденышках успело собраться к месту происшествия. То обстоятельство, что кругом на волнах плясали банкноты, не ускользнуло от внимания этих судоводителей, и они устремились туда все как один. Возглавлял гонку буксирный катер «Рувим Ватсон», шкипер которого, памятуя об известном событии, прихватил для компании свою маленькую дочку. Это и спасло Марлоу. В отличие от мужчин, которым обычно доступна только грубая, коммерческая сторона происшествия, женщины часто склонны к сантиментам, - именно девочка настояла на том, чтобы фамильный багор, которым сейчас ее отец гарпунил долларовые банкноты, был использован для не столь прибыльной, но зато более гуманной цели освобождения молодого человека из водного плена.
Шкипер было заворчал, но уступил, - он во всем потакал девчонке, - и в результате Сэм обнаружил, что находится на палубе буксира и пытается обрести связь с окружающей действительностью. Словно во сне он наблюдал, как в нескольких футах от него на поверхность выплывает мистер Свенсон, поправляет на голове котелок и, подарив Сэму долгий неприязненный взгляд, проворно уплывает, чтобы перехватить пятерку, плавающую под кормой ближайшего ялика.
Сэм сел и сразу задохнулся. Он вдруг уподобился фонтанчику для питья, который попеременно то утихает, то вдруг извергает воду мощной струей. В глубине его сознания мелькала мысль, что он должен что-то сделать, - Сэм смутно помнил о какой-то назначенной встрече, но восстановить подробности ему было не под силу. Одновременно молодой человек предпринимал осторожные попытки вдохнуть, - он так долго не дышал, что уже успел разучиться.
- Что, промокли? – услышал он.
Дочка шкипера стояла над Сэмом и сочувственно глядела на него. У остальных членов семейства его взору были открыты лишь тыльные части просторных синих штанов – в надежде урвать часть сокровища все стояли, низко перегнувшись через борт.
- Ух ты, сэр! Вы совсем мокрый. Да-а! Такое нечасто увидишь. Я-то, конечно, много повидала промокших людей, но чтоб кто так промок! Да, сэр, вы-таки здорово промокли.
- Промок, - признал Сэм.
- Еще бы, сэр, промокли, ничего не скажешь! Прямо-таки основательно промокли.
- Это вода, - сказал Сэм. Его сознание еще не прояснилось, - он переживал, что никак не может вспомнить, что именно должен сделать. – Это все от воды.
- Здорово она вас промочила,- согласилась девочка. Она посмотрела на него с интересом. – А для чего это вы так?
- Что «для чего»?
- Ну как же! Вы ведь прыгнули с парохода! Вам что - жить надоело? Я сама не видала, а отец говорит – вы плюхнулись в воду, как мешок с картошкой.
Сэм вскрикнул. Он наконец вспомнил.
- Где он?
- Кто?
- Пароход.
- Где ж ему быть, - пошел вниз по реке. Я видала, как он разворачивался.
- Он еще не ушел?
- Как не уйти, ушел. Он ведь на ту сторону идет. Ушел, ясное дело. – Она опять заинтересовалась, - А что, вам нужно на пароход?
- Очень нужно.
- Тогда чего ради вы сверзились с него, как мешок с картошкой?
- Я поскользнулся. Или, кажется, меня столкнули. – Сэм вскочил на ноги и ошалело огляделся. – Мне нужно вернуться. Его можно как-нибудь догнать?
- Воще-то можно – в бухте, в карантине. Он там высаживает лоцманов.
- А вы могли бы меня туда отвезти?
Девочка с сомнением поглядела на ближайшие штаны.
- Это можно, – сказала она, - только вот папаша у меня немножко упертый, да еще как раз занят – ловит багром доллары. Если ему сейчас помешать – эх он и разозлится!
- Если доставит меня на пароход - получит пятьдесят долларов.
- А они у вас при себе? – с напускным безразличием поинтересовалась эта хитрая девица. Сантименты – сантиментами, но как-никак она была дочерью своего отца и унаследовала его деловую сметку.
- Вот. – Сэм вынул бумажник. С него капала вода, но содержимое лишь чуть-чуть намокло.
- Па! – позвала девочка.
Однако штаны оставались недвижны и глухи к зову ребенка.
- Па! Иди сюда, дело есть.
Штаны даже не шевельнулись. Но девочка была не из тех, кто легко сдается. Прямо у нее под рукой на подставке покоилось какое-то морское орудие. Оно было длинное, тяжелое и изготовлено из дерева очень твердой породы. Ловко выхватив этот инструмент, девочка поразила им единственную видимую часть своего ни в чем ни повинного родителя. Тот резко обернулся, обнаружив красное лицо, окаймленное бородой.
- Па, этот жентельмен просит, чтоб его отвезли в карантин. Он заплатит тебе пятьдесят монет.
Хотя Сэм провёл не так уж много времени под водой с Мистером Свэнсоном, это было достаточным для встречи всего плавучего населения Северной Реки: разнообразных шаланд, яликов, барж, буксиров и других суден. Штурманы этих суден не упустили из внимания тот факт, что напор воды поблизости усиливался течением реки и они все как один ринулись в её направлиении. Победу в гонке одержал буксир "Reuben S. Watson", капитан которого следуя известному преценденту, для поддержки компании взял с собой дочь. Своим спасением Марлов обязан именно этому факту. Женщины обладают чувством сострадания, в то время как мужчины хладнокровно деловиты. Именно капитанская дочь настояла на том, чтобы багор, используемый семьёй для зарабатывания денег, был использован для менее прибыльных, но более гуманных целей: вызволения молодого человека из морской могилы.
Сначала капитан немного поворчал, но позже уступил дочери, которую он всегда баловал. Таким образом Сэм оказался на палубе буксира занимаясь сложным процессом восстановления жизнедеятельности своих органов. Словно во сне он видел как Мистер Свэнсон поднялся на поверхность в нескольких футах от него, поправил свой котелок, долго с неодобрением смотрел в его сторону, а затем быстро отплыл чтобы догнать пятёрку плывыщую под кормой соседней лодки.
Сэм сидел на палубе и тяжело вздыхал. Как публичный фонтан он разбрызгивал воду по всей палубе. Где-то в затаённый уголках его мозга мерцала мысль о том что он должен был что-то сделать; смутное чувство что ему необходимо прийти на установленную встречу. Но он никак не мог вспомнить что это было. Тем временем он совершал пробные эксперименты со своим дыханием. После того как он последний раз вздохнул прошло уже столько времени что он разучился это делать.
-А ты промок?,- послышался голос.
Капитанская дочь стояла рядом с ним с сочувственным взглядом. Из других членов семьи он мог видеть только широкие голубые накладки задней части брюк, склонённых в поисках богатства.
-Да сэр, вы промокли! Вот как! Никогда я ещё не видела такого мокрого человека! Я видела мокрых людей, но не настолько! Ну вы и промокли сэр!
- Я очень мокрый, - согласился Сэм.
- Да сэр вы таки промокли! Промокли не то слово! Вы промокли просто насквозь!
- Это всё вода, - произнёс Сэм. Его всё ещё затуманенный мозг пытался вспомнить о назначенной встречи. - Вот что сделало меня мокрым.
- Да, она действительно сделала тебя мокрым, - согласилась девочка. Она заинтересованно посмотрела на него и спросила: "Зачем ты это сделал?"
- Зачем что?
- Да, зачем ты это сделал? Почему? Зачем ты спрыгныл с этого корабля? Я сама не видела, но папа рассказывал что ты летел с палубы как мешок с картошкой.
Сэм громко вскрикнул. Он вспомнил.
- Где он?
- Где кто?
- Лайнер.
- Он наверное плывёт дальше по реке. Когда я его последний раз видела он сильно колебался по волнам.
- Он не уплыл?
- Конечно он уплыл. Чего же ещё ты ожидаешь? Лайнер должен попасть на другой берег, не так ли? Конечно он уплыл." - она заинтересованно посмотрела на него - "А что ты хочешь быть на его борту?"
- Конечно хочу.
- Зачем же ты тогда слетел с борта лодки как мешок с картошкой?
- Я подскользнулся. Может меня толкнули. - Сэм вскочил на ноги и резво осмотрелся по сторонам. - Мне необходимо попасть обратно. Должен же быть путь назад?
- Ну, ты бы мог догнать лайнер в карантинной секции бухты. Они остановятся потому что лоцману нужно сойти на берег.
- А вы можете доставить меня в карантин?
Девочка вопросительно посмотрела на заднюю часть ближайших брюк.
- Мы могли бы это сделать, - она сказала. - Но папа немного занят, и сейчас он рыбачит на долларовые купюры со своим отпорным крюком. Если мы его прервём, он наверняка разозлится.
- Я заплачу ему пятьдесят долларов если он поможет мне попасть на борт судна.
- А деньги у тебя с собой, робко полюбопытствовавло милое создание. - У неё конечно было доброе сердце, но так как она была дочерью своего отца, она также унаследовала его здравый смысл.
- Вот они. - Он достал свой бумажник. Бумажник промок но его содержимое лишь слегка намокло.
- Папа!, - окликнула девочка.
Сидение брюк оставалось на своём месте, игнорируя крик своего ребёнка.
- Папа! К тебе есть дело!
Брюки даже не трепетнулись. Но эта девочка была весьма целеустремлённой натурой. Какой-то мореплавательский прибор лежал на полке возле её руки. Он был длинным и твёрдым, изготовленным из крепкой породы дерева. Она ловко извлекнула этот предмет и шлёпнула своего безобидного родителя по единственному видимому месту. Он резко развернулся демонстрируя красное бородатое лицо.
- Папа, этот господин хочет чтобы его доставили на борт лодки в карантине. Он даст тебе пятьдесят ягодок.