Едва сэр Грегори Парслоу сел за стол и приготовился ужинать, как в дверь позвонили. Он только что выпил три превосходных коктейля и мысленно уже вкушал блюда, насыщающие до изнеможения и беспамятства. Он специально заказал их сегодня утром, с легкостью отобрав необходимое. Иные брошенные мужчины находят забвение в бутылке – сэр Грегори забывался в пище. Освободившись от оков Глории Пост, он решил как следует разговеться.

Le Diner
Копченый лосось
Грибной суп
Филе палтуса
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Свекла в сливочном масле
Фасоль в сливочном масле
Спаржа под майонезом
Торт со взбитыми сливками «Амброзия»
Сыр
Фрукты
Птифуры

Торт «Амброзия» - это лакомство, которое готовится из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, очищенного от косточек винограда, бисквита, измельченного кокоса и апельсинового желе, и именно оно, по замыслу вернувшегося на скользкий путь чревоугодия баронета, должно было стать величайшим проявлением его независимости. Всякий, кто, вопреки приказу невесты соблюдать диету, демонстративно пожирает торт «Амброзия», официально сбрасывает кандалы.

Едва он расстегнул нижние пуговицы жилета и начал выдавливать на своего копченого лосося лимонный сок, как у парадной двери поднялся страшный гвалт. Его произвели Моди, требовавшая, чтобы ее немедленно пропустили к сэру Грегори Парслоу, и Бинстед, объяснявший – поначалу вежливо, затем, по мере того как дискуссия набирала обороты, все более громко и раздраженно – что сэр Грегори обедает, и его нельзя беспокоить. Последний уже готов был самолично вмешаться в спор, зычно протрубив: «Что это там за шум, черт подери?», когда дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Моди, следом за которой семенил Бинстед.

Дворецкий проиграл в неравной битве. Он умел признавать поражение.

- Миссис Стаббс, - бесстрастно объявил он и ретировался, предоставив хозяину самому выпутываться из неприятной ситуации.

Сэр Грегори вскочил и замер, сжимая в руках вилку с остывшим кусочком лосося. Нежданный гость во время обеда – всегда одно расстройство, особенно если этот гость – призрак из давнего прошлого. Напрашивается историческая аналогия – точно так же дух Банко явился к Макбету на званый ужин. Очевидно, сэру Грегори, как и Макбету, было не по себе.

- Что-что? - выдохнул он, ибо имел привычку без устали «чтокать» в минуты волнения.

В голубых глазах Моди загорелся опасный огонек.

- Так вот ты где! – сказала она, слегка цокнув языком. – И как только ты можешь смотреть мне в глаза, Парслоу-Толстяк?

Сэр Грегори моргнул. - Я?

- А кто же еще?

В этот момент сэру Грегори пришло в голову, что еще один набег на копченого лосося подкрепит его мозги, готовые разорваться, словно бочка тротила. Он где-то читал или слышал, что рыба полезна для мозга. Он подцепил вилкой кусок пожирнее, но все напрасно. Его разум по-прежнему пребывал в смятении. Видимо, копченый лосось – не самая лучшая рыба.

Между тем Моди, добившись встречи, которой ждала десять лет, не стала терять времени даром. Она перешла к сути дела сразу, без предисловий.

- Хорошо ты со мной поступил, Парслоу-Толстяк, ничего не скажешь, - ее слова звучали как голос совести.

- Ммм?

- Это ж надо – бросить меня в церкви!

И вновь сэр Грегори почувствовал, что теряет рассудок.

- Я бросил тебя в церкви? Как это?

- Перестань ломать комедию. Разве не ты десять лет назад попросил меня в письме прийти в церковь Спасителя в Пимлико седьмого июня ровно в два часа, чтобы выйти за тебя замуж?

- Кккакого июня?

- Сам слышал.

- Ты спятила.

Моди расхохоталась тяжелым, горьким смехом. Подобной реакции она и ожидала. Уж конечно, Парслоу-Толстяк попытается увильнуть. К счастью, она припасла в сумочке неопровержимую улику, которую не замедлила предъявить.

- Спятила, говоришь? Что ж, вот это письмо. Я хранила его все эти годы, на случай, если как-нибудь наткнусь на тебя. Вот, пожалуйста. Сам взгляни.

Сэр Грегори в легком изумлении проштудировал документ.

- Это твой почерк?

- Да, мой.

- Так почитай, что там написано.

- Дорогая Моди…

- Не здесь. На другой странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот. «Ровно в два часа, 7 июня»

Сэр Грегори издал короткий возглас.

- Эх ты, слепая курица.

- Что значит «слепая курица»?

- Это не седьмое.

- Что не седьмое?

- Я о цифре.

- Почему не седьмое?

- Потому что это четвертое, 4 июня, ясно как день. Как это можно было принять за… О Боже! Надеюсь, ты не была там седьмого июня?

- Разумеется, я была там седьмого июня.

Со сдавленным стоном сэр Грегори вновь вонзил вилку в копченого лосося. На него снизошло озарение, подобное вспышке молнии, и он осознал, как несправедлив был к этой женщине, плохо думая о ней все эти годы. Он считал, что она предала его, проявив черствую, циничную бессердечность и подорвав до самых основ его веру в женский пол. Теперь он понял: случилось одно из тех огорчительных недоразумений, что разбивают сердца; данную тему не раз затрагивал в своем творчестве Томас Гарди.

- Я был там четвертого июня, - промолвил он.

- Что-что?

Сэр Грегори мрачно кивнул. Не отличаясь особой чувствительностью, он отдавал должное драматизму происшедшего.

- В цилиндре, - продолжал он дрожащим голосом, - более того, в цилиндре, который я предварительно зажал, или надел на болванку, или как это там называется, и вдобавок натер стаутом* для придания блеска. Когда через пару часов до меня внезапно дошло, что ты не придешь, я сорвал цилиндр с головы и растоптал его. Я был просто вне себя. Сама посуди – если молодой человек просит девушку встретиться с ним ровно в два часа четвертого июня в церкви Спасителя в Пимлико, чтобы обвенчаться, приходит туда, а от девушки – ни слуху ни духу, разве можно винить парня в том, что он несколько разочарован? Так вот, как я уже упомянул, я растоптал цилиндр, оставив от него жалкие ошметки, и отправился в Париж по одному из билетов, купленных для медового месяца. К счастью, мне удалось вернуть деньги за второй билет. Помнится, я недурно провел время в Париже. Ну, тебя, конечно, не хватало, – галантно заключил сэр Грегори.

*Стаут - крепкое пиво, прим. пер.

Сэр Грегори Парсло только что уселся за обеденный стол, когда позвонили в дверь. Он уже выпил три изумительных коктейля и с ярким нетерпением ожидал обед. Нетерпением такого рода, которое прилипает к ребрам и вызывает капельки пота на лбу. Он специально сделал заказ этим утром, особенно не раздумывая над выбором. Некоторые брошенные мужчины начинают пить. Сэр Грегори же начинает есть. Освобожденный от рабства Глории Салт, он собрался наверстать предыдущие лишения.

Обед:
Копченый лосось
Грибной суп
Филе камбалы
Болгарский гуляш
Картофельое пюре
Свекла в масле
Бобы в масле
Спаржа под майонезом
Лоскутный пирог Амброзии
Сыр
Фрукты
Пироженые птифур

Лоскутный пирог Амброзии готовится из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, отборного винограда, бисквита, тертого кокоса и апельсинового желатина, был запланирован отступившим от веры бароном как заключительный высший жест независимости. Если мужчина, которому было приказано невестой сидеть на диете, вызывающе наворачивает Пирог Амброзии – он официально особождается от оков.

Он уже расстегнул нижние пуговицы жилета и был в процессе отжатия лимонного сока на лосось, когда его настиг гвалт из прихожей, вызванный сначала Моди, требующей немедленно увидеть сэра Грегори Парсло, потом Бинстедом, объяснающим ей, сначала вежливо, и потом, когда спор накалился, громким и враждебным голосом, что сэр Грегори обедает и не может быть обеспокоен.Последний собирался было вмешаться в дебаты, c громоподобным « Что там ,черт возьми за шум?!», когда в дверь влетела Моди, а следом за ней трепещущий Бинстед. Дворецкий сдался в неравной борьбе, он знал когда был бит.

“Госпожа Стаббс,” он объявил c апломбом и удалился, умывая руки от неприятного инцидента, предоставляя хозяину разбиратья с ситуацией как тот сочтет нужным.

Сэр Грегори стоял уставившись, с застывшем лососем на вилке. Это всегда смущает, когда нежданный гость является к обеду. Особенно, когда такой гость - призрак из далекого прошлого. Исторический пример такго рода ситуации- когда призрак Банко заглянул попытать удачу с Макбетом. Этого было достаточно Макбету для начала, и, как было понятно по поведению Грегори, ему тоже.

-“Что, что, что?!”- выдохнул он. Он был отъявленным чточточтокальщиком в эмоциональные моменты.

Голубые глаза Мауди горели опасным огнем.

-“Итак, вот Вы где!”-Сказала она, слегка скрежетнув зубами.

-“Интересно, сможете ли Вы взглянуть мне в глаза,Толстяк Парсло»

Сэр Грегори моргнул.

-“Я?”

-“Да, Вы.” Сэру Грегори пришло в голову,что еще один заход на копченого лосося мог как-нибудь подкрепить мозг, который в этот момент чувствовал, как будто под ним был затронут заряд тринитротолуола. Рыба, он слышал или читал гдето, полезна для мозга. Он заглотил большой кусок с вилки, надеясь на лучшее, но ничего не произошло. Голова также кружилась. Наверное, копченый лосось был не тот сорт рыбы.

Мауди же, добившаяся встерчи, которой ждала десять лет, не теряла времени даром. Она приступила к делу без приамбулы.

-“Хорошо же Вы со мной поступили, Толстяк Парсло”- сказала она голосом совести.

-“А?”

-“Оставив меня ждать у церкви!”

Еще раз сэру Грегори пришлось бороться с подозрением что он теряет рассудок.

-“Я оставил Вас у церкви? Я понятия не имею, о чем Вы говорите.”

-“Даже и не пробуйте испытывать на мне Ваши трюки. Писали Вы десять лет надзад письмо, в к котором просили меня выйти за вас замуж в церкви Святого Спасителя седьмого июня в два часа ровно, или нет?”

-“Какого июня?”

-“Вы слышали.” -“Я ничего в таком роде не делал. Вы сумасшедшая.”

Мауди засмеяласть тяжелым, грьким смехом. Она ожидала такого отношения. Можно положиться, что Толстяк Парсло попытается выкрутиться из ситуации. К счастью, она пришла вооружившись до зубов неопровержимым доказательством, которое теперь доставала из сумки.

-“Не делали, а? Ладно, вот тогда ваше письмо. Я хранила его все эти годы, на случай встерчи с Вами. Возьмите, посмотрите сами.”

Сэр Грегори ошеломленно изучил документ.

-“Это Ваш почерк?”

-“Да, это мой почерк.”

-“Прекрасно, читайте что написано.”

-“Дорогая Мауди...”

-“Не здесь, на другой странице.”

Сэр Грегори перевернул страницу.

-“Здесь: «Два часа ровно, седьмого июня»”

Сэр Грегори вскричал.

-“Вы косая, старая девочка!”

-“Что Вы имеете в виду, косая?”

-“Это не семь.”

-“Что не семь?”

-“Вот это.”

-“Почему не семь?”

- “Потому что это четыре.Четвертого июня. Ясно и просто. Любой, кто может принять это за.... Господи помилуй yтку! Вы не имеете ввиду, что пришли к этой церкви седьмого июня?”

-“Определенно, я пришла к церкви седьмого июня.”

С опустошенным стоном сэр Грегори съел еще одну полную вилку копченого лосося. Ослепляющий свет пролился на него, и он понял какими неоправданными были его тяжелые мысли насчет этой женщины все эти годы. Он думал, что она предала его с холодной, насмешливой грубостью, которая потрясла его веру в женский пол до ее основания.Он увидел, что то, что случилось, было одним из тех неудачный недоразумений которые так склонны разбивать сердца, одна из таких вещей, о который писал Томас Харди.

-“Я был там четвертого июля”-сказал он.

-“ЧТО?!” Сэр Грегори мрачно кивнул.Он не был человеком высокой чувственности, но мог оценить у потрясающий драматизм ситуации.

-“В цилиндре,” -он продолжал содрогающимся голосом- “и более того, цилиндре, который я отгладил или блокировал, или как там они это называют, и в добавок крепко натер, чтоб блестел. И когда Вы не пришли после пары часов ожидания, меня вдруг поразила мысль, что Вы и не собираетесь приходить, я снял цилиндр и прыгнул на него. Я был разбит и раздражен по поводу всего этого дела. Я имею ввиду, когда мужчина предлагает девушке встретится в два часа ровно четвертого июня у церкви Святого Спасителя и выйти за него замуж и так далее, и он приходит туда, а там ее и следа нет, можно ли парня обвинить за чувство небольшого расстройства? И так, как я уже сказал, я прыгнул на цилинр,сокращая его до жалкого подобия того, чем он был, и уехал в Париж, на один из билетов, который я купил для медового месяца. Мне повезло возместить другой. Я хорошо провел время в Париже, помнится. Скучал по Вам, конечно.”-дополнил сэр Грегори галантно.

Сэр Грегори Парсло не успел сесть за обеденный стол, как зазвенел дверной звонок. Он только что выпил три превосходных коктейля и уже предвкушал обед, который должен был доставить удовольствие его желудку и вызвать испарину на лбу. Он специально заказал его утром, уделив особое внимание выбору блюд. Некоторые отверженные, начинают пить, Сэр Грегори же увлекся едой. Покончив с узами, связывающими его с Глорией Солт, он вознамерился предаться потерянной одно время уединенности.

Обед
Копченая лососина
Грибной суп
Филе палтуса
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Свекла с маслом
Фасоль с маслом
Спаржа в майонезе
Фруктовое печенье
Сыр
Фрукты
Тарталетки

Для фруктового печенья требуются взбитые сливки, белки, сахарная пудра, виноград без косточек, бисквит, кокосовая стружка и апельсиновый желатин. Данным блюдом угасающий баронет решил окончательно подтвердить свою независимость. Можно сказать, что мужчина, которого невеста приговорила к диете и который демонстративно набрасывается на фруктовое печенье, официально сбрасывает с себя оковы.

Он расстегнул нижнюю пуговицу жилета и выжимал лимон над копченой лососиной, когда послышался шум у входной двери. Источником шума была Мауди требовавшая немедленно проводить ее к Сэру Грегори Парсло, при этом Бинстед объяснял, сначала спокойно, а потом по мере развития спора, все громче и враждебнее, что Сэр Грегори обедает, и что его нельзя беспокоить. Последний уже собрался громогласно вмешаться в спор, задав вопрос: «Какого черта весь этот шум?», когда дверь распахнулась, и влетела Мауди, за которой виднелся Бинстед.

Дворецкий сдался в неравной борьбе. Он знал, когда его карта бита.

- Миссис Стaббс, - объявил он холодно и удалился, умывая руки и оставляя всю инициативу своему хозяину.

Сэр Грегори стоял широко раскрыв глаза, копченая лососина застыла на вилке. Всегда неприятно, когда непрошеный гость приходит в обед, и особенно неприятно, когда этот гость – призрак из прошлого. Один похожий пример из истории - когда призрак Банко заглянул на обед к Макбет. Тогда Макбет подскочил, сейчас по поведению Сэра Грегори было ясно, что он тоже не остался сидеть на месте.

- Что? Что? Что? Что? Что? - выдохнул он, ибо он придерживался этого вопроса в моменты волнения.

Голубые глаза Мауди горели зловещим светом.

- Вот и ты! - сказала она, немного щелкнув зубами. - Странно, почему это ты не отводишь взгляд, Табби Парсло.

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Да, ты.

Сэру Грегори пришло в голову, что кусочек копченой лососины помог бы его голове, которая чувствовала себя, так как будто в ней только что взорвали динамит. Рыба, он слышал или читал где-то, полезна для мозга. Он съел кусок рыбы, надеясь на лучшее, но ничего не произошло. Голова все еще кружилась. Вероятно, копченая лососина была не той рыбой.

Мауди, после встречи, которую она ждала десять лет, не стала терять времени и перешла сразу к сути делу без лишних слов.

- Хорошо ты мне услужил, Табби Парсло, - сказала она, говоря как голос совести.

- А?

- Заставив меня ждать в церкви!

Сэру Грегори опять пришлось бороться с подозрением, что в его голове темнеет.

- Это я оставил тебя ждать в церкви? Я не знаю о чем ты.

- Не пытайся играть со мной. Ты писал или нет десять лет назад письмо с просьбой приехать и выйти за тебя замуж в церкви Святого Спасителя в Пимлико, ровно в два седьмого июня?

- Какого июня?

- Ты слышал.

- Я ничего такого не делал. Ты сошла с ума.

Мауди горько рассмеялась. Она ожидала, что все обернется именно так. Может Табби Парсло и попытался бы выпутаться. Но к счастью она была вооружена до зубов неопровержимым доказательством, которое она достала из своей сумки.

- Не делал, да? Хорошо, вот то письмо. - Я хранила его все эти годы, на случай нашей встречи. Вот сам посмотри.

Сер Грегори оцепенело изучил документ.

- Это твой почерк?

- Да, мой.

- Тогда прочитай что здесь написано.

- "Дорогая Мауди"

- Не здесь. На следующей странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот здесь. "Ровно в два, седьмого июня".

Сэр Грегори негромко вскрикнул.

- У тебя косоглазие, милая.

- Что ты имеешь ввиду?

- Это не семь.

- Что не семь?

- Вот здесь.

- Почему это не семь?

- Потому что это четыре. Четвертого июня, это же очевидно. Любой, кто бы принял это за... Боже всемогущий! Ты же не хочешь сказать, что отправилась в церковь седьмого июня?

- Хочу, седьмого я была в церкви.

Тихо простонав, Сэр Грегори отправил в рот еще один кусочек копченой лососины. Его озарило, и он осознал, как несправедливы были его мрачные мысли об этой женщине все эти годы. Он считал, что она предала его с холодным, насмешливым бессердечием, которое до самого основания пошатнуло его веру в женский пол. Случилось то, что происходит в результате непонимания, когда разлучаются сердца, когда происходит, то о чем в свое время писал Томас Харди.

- Я был там четвертого июня, - сказал он.

- Что!

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он не был очень чувствителен, но мог понять ужасную драму произошедшего.

- В цилиндре, - продолжал он дрожащим голосом.

- В цилиндре, который я собственноручно разгладил, выправил на болванке или как там это называется, и, кроме того, усердно натер его, так что он блестел. А когда ты не пришла, примерно через пару часов, внезапно мне пришло в голову, что ты и не собиралась приходить, тогда я снял шляпу и растоптал ее. Я разозлился на все. Я имею в виду, что когда мужчина просит встретиться с ним ровно в два часа четвертого июня в церкви Святого спасителя в Пимлико, и выйти за него замуж и все что с этим связано, и он приходит туда, а ее там нет и следа, можно ли винить этого парня что он немного расстроится? И так, как я говорил, я растоптал шляпу, так что она стала жалким подобием самой себя, и уехал в Париж по одному из билетов купленных для медового месяца. Мне повезло, что за другой мне вернули деньги. Как помнится, я неплохо провел время в Париже. Конечно, скучал по тебе, - сказал Сэр Грегори галантно.

Сэр Грегори Персло только присел за обеденный стол, когда позвонили в дверной звонок. Он мог позволить

себе три великолепных коктейля и нестерпимое предвкушение пищи, полезной и провоцирующей бисеринки

пота на лбу. Он заказал это специально этим утром, особо не трудясь над выбором. Некоторые люди, когда

увлечены или обмануты, прибегают к спиртному. Сэр Грегори имел пристрастие к еде. Освободясь из плена

Глории Селт, он намеревался компенсировать свои лишения.

Обеденное меню
Копченный лосось
Грибной суп
Филе палтуса
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Свекла в масле
Каролинские бобы
Спаржа под майонезом
Пирог «Шифон Амброзии»
Сыр
Фрукты
Птифуры

Пирог «Шифон Амброзии» вы делаете из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, виноградин,сдобного печенья, измельченного кокоса и апельсинового желе, а придуман он был опальным бароном как символ независимости. Мужчина, заказавший для своей невесты, соблюдающей диету, и демонстративно набрасывающийся на пирог «Шифон Амброзии», формально сбрасывает кандалы.

Он растягнул нижние пуговицы своего жилета и выжимал лимонный сок на копченный лосось, когда шум за дверью прервал его действия. Шум был вызван Мейди, требующей немедленной встречи с сэром Грегори

Персло, и Бинстидом, объясняющим – вежливые в начале, его аргументы переросли в более гневный, громкий и враждебный голос – что сэр Грегори обедает и просил его не беспокоить. И последнее, что могло помешать спору было громоподобное: «Черт возьми, что за грохот там?», когда дверь распахнулась и ворвалась Мейди с трепещущим под ее натиском Бинстидом.

Дворецкий отказался от неравной борьбы. Он знал, когда ему улизнуть.

«Миссис Стабс», - представил он, отойдя в сторону, затем вышел, тем самым «умыв руки», оставив своего хозяина разбираться с ситуацией, как лучше мыслящего.

Сэр Грегори замер ошеломленный, копченный лосось остывал на вилке. Это всегда расстраивало, когда неожиданный гость приходил во время обеда, и особенно, если этот гость приведение из похороненного прошлого. Конечно, исторический пример, этому подобное событие, когда дух Бэнкью спустился на обед с Макбетом. Что и дало Макбету начало, и поведение сэра Грегори было понятно, как если бы он тоже оказался один.

«Что? Что? Что? Что? Что? Что? », - задыхался он, раздраженно чтокая.

Голубые глаза Меди опасно горели.

«Вот ты где!», - щелкнув зубами, сказала она. «Я хочу, чтобы ты посмотрел мне в глаза, Табби Персло».

Сэр Грегори прищурился.

«Я?»

«Да, ты».

Сэр Грегори решил, что еще один копченый лосось мог бы помочь укреплению его мозга, от которого как

будто чувствовалось насыщение тринитролом. Рыба, о которой он слышал или читал где-то, была хороша для мозга. Он съел кусочек, надеясь на лучшее, но ничего не произошло. Голова все еще кружилась. Может быть копченный лосось оказался не тем сортом рыбы.

Мейди, добившись встречи которую она ждала десять лет, не тратила времени, ходя округ да около. Она приступила прямо к делу.

«Хорошо же ты со мной поступил, Табби Персло», сказала она так, словно была голосом совести.

«Я?»

«Бросил, ожидающей у церкви, вот что!»

Еще раз сэр Грегори подавил подозрения так, что его сознание потемнело.

«Я оставил вас ожидающей у церкви? Я понятия не имею, о чем вы говорите».

«Не пытайся сбить меня с толку. Ты или не ты написал мне письмо десять лет назад, в котором просил выйти за тебя замуж в церкви Иисуса Христа, в Пимлико, в половине второго, седьмого июня?»

«Что в июне?»

«Ты слышал».

«Я не делал ничего подобного. Вы сумасшедшая».

Мейди рассмеялась жестким, озлобленным смехом. Она ожидала такого к себе отношения. Полагаться на Табби Персло, что он не попытается отвертеться от этого. К счастью, она пришла вооруженная до зубов неоспоримым доказательством, которое сейчас же извлекла из своей сумочки.

«Не ты? Прекрасно, вот это письмо. Я хранила его все эти десять лет для того, что когда-нибудь я встречу тебя. Вот, найди себя».

Сэр Грегори внимательно изучал документ.

«Это твой подчерк?»

«Да, это мой подчерк».

«Прекрасно, читай что здесь сказано».

«Дорогая Мейди…»

«Не здесь. На другой странице».

Сэр Грегори перевернул листок.

«Вот здесь: «Половина второго, седьмого июня»».

Сэр Грегори умоляюще произнес.

«Вы кокетничаете, милая».

«Что ты имеешь в виду, я кокетничаю?»

«Это не семь».

«Как не семь?»

«Вот в чем дело».

«Почему это не семь?»

«Потому, что это четыре. Четвертого июня, это так очевидно. Кто же мог так обмануть…Лорд любит утку! Вы же не имеете в виду то, что в церкви вы были седьмого июня?»

«Конечно, я была в церкви седьмого июня».

С глухим стоном сэр Грегори взял очередной кусочек копченого лосося. Вдруг его озарило, и он понял как необоснованно плохо он думал об этой женщине все эти годы. Он полагал, что она обманула его с холодным, насмешливым бессердечием, которое раскололо его веру в женский пол до основания. Теперь он понял, что случилось одно из тех неудачных недоразумений, к которым так склонны разлученные сердца, нечто подобное описал Томас Харди.

«Это было четвертого июня», - сказал он.

«Как!»

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он не был человеком возвышенных чувств, но смог оценить ужасную драму происходящего.

«В цилиндре, - продолжил он дрожащим голосом, - самое главное, который я так готовил, к тому же натер его до блеска. А когда вы не появились, после двух часов ожидания, меня озарило, что вы вообще не появитесь, я снял его и выбросил. Это разрушило все мои планы. Я хотел сказать, что когда мужчина назначает девушке встречу в половине второго четвертого июня в церкви Иисуса Христа, в Пимлико, предлагает выйти за него замуж, а она не приходит, может ли парень расстроиться. Прекрасно, как я сказал, я выкинул шляпу, довел себя до полного морального истощения, и вернулся в Париж по одному из тех билетов, которые я купил для свадебного путешествия. К счастью, я был в состоянии вернуться. Я не плохо провел в Париже время, я помню. Скучая по вас, конечно», - учтиво добавил сэр Грегори.

Только сэр Грегори Парслоу уселся обедать, как в дверь позвонили. После трех превосходных коктейлей ему не терпелось приступить к трапезе и насладиться каждым кусочком. Он без труда выбрал блюда к обеду, который специально заказал еще утром. Среди брошенных мужчин есть такие, которые начинают пить. Сэр Грегори же пристрастился к еде, как бы возмещая все свои лишения за время знакомства с Глорией Солт

Обед
Копченый лосось
Грибной суп
Филе палтуса
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Свекла в масле
Стручковая фасоль в масле
Спаржа с майонезом
Амброзия
Сыр
Фрукты
Мелкое печенье

Амброзия готовится из взбитых сливок, белков, сахарной пудры, винограда без косточек, бисквита, тертого кокосового ореха и апельсинового желе. Этот торт для баронета-гурмана был главным доказательством своей мужской независимости. Ведь если вам приходилось во многом отказывать себе во время знакомства с женщиной, а теперь вы в открытую уплетаете такой торт, то это только чтобы продемонстрировать свою свободу.

Он расстегнул нижние пуговицы жилета и как раз выжимал лимон на копченый лосось, когда у дверей началась суматоха. Мод немедленно хотела видеть сэра Грегори Парслоу, а Бинстед старался объяснить ей – сначала вежливо, но потом все громче и с большим раздражением, – что сэр Грегори обедает, и его нельзя беспокоить. Сэр Грегори хотел было выйти и заставить их замолчать своим громогласным «Что за шум, черт возьми?!», но дверь вдруг распахнулась, и в комнату ворвалась Мод, а за ней – взволнованный Бинстед.

Видя, что Мод не остановить, дворецкий сдался.

- Миссис Стабз, - надменно объявил он и удалился, избегая неприятностей и оставляя хозяина самого разбираться во всем.

Сэр Грегори застыл, не донеся ко рту вилку с копченым лососем. Неожиданные гости к обеду всегда некстати, особенно, если они – неприятное воспоминание из далекого прошлого. Известный исторический пример этому – ужасный дух Банко, явившийся поужинать к Макбет. Сэр Грегори был напуган не меньше его самого.

- Что такое? Что? Что? Что? Что? – задыхаясь, выпалил он. Волнуясь, он всегда ужасно «чтокал».

В голубых глазах Моди ему почудился опасный блеск.

- А, вот и ты! – процедила она сквозь зубы. – Нет, ты в лицо мне смотри, Таби Парслоу.

Сэр Грегори заморгал:

- Я?

- Да, ты.

Сэр Грегори решил, что ему необходимо съесть хоть чуточку лосося – может, прояснится в голове, в которой словно из пушек палили. Где-то он слышал или читал, что рыба полезна для ума. Он подцепил кусочек на вилку и проглотил, но надежды не оправдались - в голове по прежнему стоял туман. Наверное, рыба не та, раз не помогло.

Мод, добившись такой долгожданной встречи, сразу перешла к делу и старалась, чтобы он почувствовал себя виноватым:

- Хорошо же ты со мной поступил, Таби Парслоу.

- А?

- Бросить меня у церкви!

Опять сэру Грегори почудилось, что его сознание помутилось, и он с трудом собрался с мыслями.

- Бросил у церкви тебя? Я? Не понимаю, о чем ты.

- Ой, только не надо, со мной это не пройдет. Разве не ты попросил меня в письме десять лет назад прийти к церкви Христа Спасителя в Пимплико ровно в два часа седьмого июня, чтобы мы поженились.

- Какого июня?

- Не притворяйся.

- Ничего я не писал. Ты с ума сошла.

Мод зло рассмеялась. Но она все это заранее предвидела. Ему теперь никуда не деться. При себе у нее было неоспоримое доказательство. И она вынула из сумочки его письмо:

- Так значит, не писал? А это тогда что? Я его специально берегла все эти годы – а вдруг встречу тебя. Вот мы и встретились. На, сам посмотри.

Сэр Грегори в изумлении разглядывал письмо.

- Твой почерк?

- Да, почерк мой.

- Ну, прочти же его.

- Дорогая Моди…

- Нет, не здесь. На другой странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот. «Ровно в два седьмого июня.»

Сэр Грегори воскликнул:

- Дорогая, ну и бестолковая же ты.

- Что значит бестолковая?

- Где ты видишь семь?

- Как где?

- Да разве это семь?

- А разве нет?

- Да это же четыре. Яснее ясного, это же «Четвертого июня». Если кто и увидит здесь… Господи! Ты хочешь сказать, что была у церкви седьмого июня?

- Само собой разумеется.

Сэр Грегори издал глухой стон, наколол еще кусочек лосося на вилку и отправил его в рот. Его пронзила мысль, что он неоправданно плохо думал об этой женщине все эти годы. Он предполагал, что она бессердечно пренебрегла им, и это поколебало всю его веру в женщин. Теперь же он понимал, что все это было просто нелепым недопониманием, из-за которого так часто ссорятся влюбленные. Как раз об этом можно прочитать у Томаса Гарди.

- А я пришел четвертого июня.

- Что!?

Сэр Генри печально кивнул. Переживать было не в его характере, но он осознавал всю трагедию случившегося.

- В цилиндре, - голос его срывался, - да, в цилиндре, который я разгладил, распрямил или как это сказать, да еще до блеска натер портером. А ты не пришла, и спустя пару часов я вдруг понял, что ты уже не придешь, и я сорвал с головы эту шляпу и просто затоптал ее в ненависти Я был ужасно раздосадован. Ведь когда мужчина договаривается встретиться с девушкой ровно в два четвертого июня у церкви Христа Спасителя в Пимплико, чтобы пожениться, приходит, а ее там нет, можно ли его винить за то, что он так расстроен. Ну, так вот, на цилиндр было жалко смотреть после этого. Я отправился в Париж – билет у меня был, я ведь купил два для нас, чтобы провести в Париже медовый месяц. А твой билет я удачно сдал. В Париже было неплохо. Хотя я без тебя очень скучал, - галантно добавил сэр Грегори.

Едва сэр Грегори Парслоу сел за обеденный стол, как в дверь позвонили. Он только что выпил три великолепных коктейля и теперь пребывал в сладком и нетерпеливом предвкушении еды - той еды, от которой в желудке появляется блаженное чувство сытости, а на лбу выступают мелкие бусинки пота. Он специально сделал заказ с утра, основательно потрудившись над выбором. Зачастую те, кто был жестоко обманут, в поисках утешения обращаются к выпивке. Сэр Грегори обратился к еде. Освобожденный от рабских цепей Глории Солт, он намеревался вознаградить себя за те лишения, что ему приходилось испытывать в прошлом.

_Le Diner_

Копченый лосось
Грибной суп
Филе камбалы
Гуляш по-венгерски
Картофель-пюре
Бобы в масле
Аспарагус под майонезом
Пирог «Грезы гурмана»
Сыр
Фрукты
Птифуры

Пирог «Грезы гурмана» - это то, что делают из взбитых сливок, яичного белка, сахарной пудры, винограда без косточек, бисквита, дробленого кокосового ореха и апельсинового желе; и вновь обратившийся к греху баронет избрал его в качестве блестящего финального жеста, знаменующего торжество независимости.

Он расстегнул нижние пуговицы своего жилета и как раз сосредоточенно выдавливал лимон на блюдо с копченым лососем, когда у передней двери послышался шум . Источником шума была Моди, незамедлительно желавшая видеть Сэра Парслоу, тогда как Бинстед изо всех сил пытался ей объяснить - сначала вежливо, а затем, по мере нарастания напряжения, все более громко и недружелюбно, что сэр Грегори обедает, и его нельзя беспокоить. Баронет уже собирался прервать эту дискуссию громоподобным «Что там, черт побери, за шум?!», когда дверь распахнулась, и Моди ворвалась в комнату, сметя с пути трепещущего Бинстеда.

Дворецкий сдался. Он умел признавать преимущество противника.

- Миссис Стаббс,- провозгласил он бесстрастно и покинул комнату, всем своим видом показывая, что он умывает руки и оставляет хозяина разбираться с ситуацией по своему усмотрению.

Сэр Грегори застыл с вытаращенными глазами. Копченый лосось тихо остывал на вилке. Нежданный гость во время обеда всегда несколько сбивает с толку, но ситуация становится особенно щекотливой, если этот гость - призрак из далекого прошлого. Исторической аналогией является случай, когда дух Банко заглянул к Макбету, перекусить, чем Бог послал. Для Макбета это стало неожиданностью. Приблизительно такой же неожиданностью стал для сэра Грегори визит Моди. По крайней мере, так можно было истолковать его поведение.

- Мммммм - ааааа..... ох....как это? - выдохнул он. В моменты сильных душевных переживаний он редко блистал красноречием.

Глаза Моди мерцали опасным огнем.

- Та-ак, вот значит ты где! - сказала она, слегка лязгнув зубами. – Меня всегда интересовало, как ты сможешь смотреть мне в глаза после всего, что произошло, Табби Парслоу.

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Да, ты.

Сэру Грегори пришло в голову, что еще немного копченого лосося сможет как-то помочь его мозгу. Сейчас его не оставляло ощущение, что у него в голове кто-то взорвал заряд тротила. А рыба, как он где-то слышал, или читал, очень полезна для мозга. Он съел кусочек, надеясь, что дело поправится, но ничего не произошло. В его голове по-прежнему царил полный разброд. Возможно, копченый лосось не был подходящей рыбой.

Моди, добившись наконец встречи, которую ждала 10 лет, не собиралась терять времени, ходя вокруг да около. Она сразу перешла к главному.

- Хорошо же ты со мной обошелся, Табби Парслоу, - произнесла она тоном судьи, читающего смертный приговор.

- Эээ..?

- Заставить меня вот так торчать одну в церкви!

Сэра Грегори вновь посетило подозрение, что с его бедной головой что-то не в порядке.

- Я заставил тебя торчать одну в церкви? Не понимаю, о чем ты говоришь.

- Брось эти штучки! Скажи еще, что не ты написал письмо десять лет назад, где просил меня придти и обвенчаться с тобой в церкви Святого Спасителя, Пимлико, седьмого июня ровно в два.

- Какого июня?

- Ты слышал.

- Не делал я ничего такого. У тебя помутился рассудок.

Моди горько рассмеялась. Она ожидала чего-то в этом роде. Можно было не сомневаться, что Табби Парслоу попытается вывернуться. К счастью, она пришла вооруженной до зубов неопровержимыми доказательствами, которые извлекла теперь из своей сумочки.

- Значит, не делал, да? Что ж, вот письмо. Я хранила его все эти годы на случай, если вдруг встречу тебя. Вот, можешь полюбоваться.

Сэр Грегори ошалело рассматривал бумагу.

- Это твой почерк?

- Да, это мой почерк.

- Так почитай, что там написано.

- «Любимая Моди…»

- Не здесь. На другой странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот здесь. «Седьмого июня, ровно в два».

Сэр Грегори вскрикнул.

- Старушка, ты слепа, как курица!

- Ты что имеешь в виду?

- Это не семерка.

- Что не семерка?

- Вот эта цифра здесь.

- Почему это не семерка?

- Потому что это четверка. Четвертое июня, ясно как день. Если кто-то мог принять это за... Господи Боже милосердный! Ты же не хочешь сказать, что пришла в церковь седьмого июня?

- Разумеется, я пришла в церковь седьмого июня.

С глухим стоном сэр Грегори проглотил еще кусок лосося. Слепящий свет прозрения озарил его голову, и он осознал, насколько несправедливо было то, что он думал об этой женщине все эти годы. Он считал, что она предала его с холодной, насмешливой жестокостью, которая до основания пошатнула его веру в женщин. Теперь он видел, что все случившееся было одним из тех трагических недоразумений, которые столь часто разлучают любящие сердца, и о которых так любил писать Томас Харди.

- Я был там четвертого июня. - похоронным голосом произнес он.

- Что?!

Сэр Грегори мрачно кивнул. Его трудно было обвинить в излишней чувствительности, но даже он смог оценить потрясающий драматизм случившегося.

- В цилиндре, - продолжал он все тем же погребальным тоном, - и что еще хуже, в цилиндре, который я отгладил, или отформовал, или как там это называется, и вдобавок ко всему я еще натер его пивом для блеска. А когда ты не пришла, и после пары часов ожидания меня внезапно осенило, что ты и не собираешься приходить, я сорвал этот цилиндр с головы и прыгал на нем. Я был чертовски расстроен из-за всего этого. Я хочу сказать, когда человек просит девушку придти четвертого июня ровно в два в церковь Святого Спасителя, Пимлико, и обвенчаться с ним, и все такое, а потом он приходит туда, а там ее и в помине нет, можно тогда винить этого парня, что он чувствует себя слегка огорченным? Ну, как я сказал, я попрыгал на шляпе, так, что от нее остались лишь жалкие воспоминания, и уехал в Париж по одному из билетов, которые я купил для медового месяца. Мне повезло, за второй мне вернули деньги. Помнится, я тогда чудесно отдохнул в Париже. - уже другим тоном проговорил сэр Грегори. - Скучал по тебе, конечно. -галантно добавил он.

Не успел сэр Грегори Парслоу усесться за обеденный стол, как зазвонил дверной колокольчик. После трех превосходных коктейлей сэр Грегори пребывал в той стадии предвкушения обеда, когда сердце рвалось из груди, рискуя повредить ребра, а бисерины пота выступали на лбу. Заказывая обед сегодня утром, сэр Грегори особенно постарался. Он не принадлежал к тем людям, которые, получив отставку в любви, топят свое горе в вине. Сэр Грегори искал забвения в еде. Освободившись от опеки Глории Солт, он намеревался вознаградить себя за лишения, перенесенные в недавнем прошлом.

Меню:
Копченая семга
Суп из шампиньонов
Филе морского языка
Гуляш по-венгерски
Картофельное пюре
Свекла с маслом
Фасоль с маслом
Спаржа под майонезом
Воздушный пирог "Амброзия"
Сыр
Фрукты
Петифур

Пирог "Амброзия" являл собою воздушное нечто, состоящее из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, винограда без косточек, бисквита, кокосовой стружки и апельсинового желе, и задумывался впавшим в грех чревоугодия баронетом как жест, призванный символизировать его освобождение. Для человека, который по настоянию своей невесты вынужден был сесть на диету, демонстративное поедание "Амброзии" было равносильно сбрасыванию оков.

Он как раз расстегнул нижние пуговицы своего жилета и приступил к выдавливанию на семгу лимона, как шум у дверей прекратился. Шум этот производился Мод, которая желала видеть сэра Грегори немедленно, и Бинстедом, пытавшимся вначале вежливо, а затем все более напряженно втолковать ей, что сэр Грегори обедает, и что ни в коем случае не следует его беспокоить. Последний уже готов был вмешаться с громовым окриком: "Что за шум? Какого дьявола?", как дверь распахнулась, и Мод влетела в комнату вместе с Бинстедом, трепыхавшимся у нее в хвосте.

Было видно, что дворецкий уступил в неравной борьбе. Но Бинстед умел признавать проигрыш.

- Миссис Стаббс, - произнес он с достоинством и удалился, предоставляя своему хозяину возможность улаживать ситуацию так, как тот сочтет нужным.

Сэр Грегори так и замер с копченой семгой, застывшей на вилке. Что может быть более неуместным, чем незваный гость во время обеда, особенно если гость этот - призрак из мертвого прошлого! Исторический пример такого рода, конечно же, дух Банко, явившийся Макбету, чтобы разделить с ним трапезу. И по виду сэра Грегори можно было заключить, что переживания Макбета были ему не совсем чужды.

- Что, что, что происходит? - у него перехватило дыхание. Сэр Грегори не был силен в выяснении отношений, и в подобные минуты обычно терялся.

В синих глазах Мод тлел опасный огонек.

Ну, вот и ты, - от волнения ее зубы тихо клацнули. - Удивляюсь, как ты можешь смотреть мне в лицо, Табби Парслоу.

Сэр Грегори только заморгал в ответ.

- Я?

- Да, именно ты.

Ему вспомнилось где-то прочитанное или услышанное суждение о том, что рыба улучшает работу мозга, в чем его мозг в данный момент особенно нуждался, и сэр Грегори отправил в рот большой кусок семги, надеясь, что это поможет... Безуспешно - ясность не наступала. Нет, видимо, копченая семга не та рыба...

Мод, десять лет представлявшая себе эту встречу, не собиралась валять дурака, тратя время на пустые разговоры. Она сразу же приступила к делу.

- Хорошо же ты обошелся со мною, Табби Парслоу, - ее голос воззвал к его совести.

- Я?

- Бросить меня прямо у алтаря!

И снова сэра Грегори посетило сомнение в ясности собственного разума.

- Это я-то тебя бросил? О чем ты?

- Не увиливай! Разве десять лет назад не ты написал письмо, в котором просил меня придти в церковь Спасителя в Пимлико, седьмого июня ровно в два, для того, чтобы обвенчаться?

- Какого июня?

- Ты слышал.

- Ничего подобного я не писал. Ты сумасшедшая.

Моди невесело рассмеялась. Именно этого она и ожидала. Как похоже на Табби Парслоу - убегать от ответственности! К счастью, сегодня она вооружена до зубов - у нее есть неоспоримые доказательства и сейчас она их предъявит. Одна достала письмо из сумочки.

- Ничего подобного? Хорошо же, вот письмо. Я хранила его все эти годы на случай, если когда-нибудь вновь увижу тебя. Вот оно. Смотри сам.

Сэр Грегори озадаченно изучал документ.

- Твой почерк?

- Ну, мой.

- Читай же.

- "Дорогая Моди..."

- Не здесь. Переверни.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот же оно. "Ровно в два, седьмого июня".

Сэр Грегори вскрикнул.

- Ты все перепутала, старушка. - Что ты хочешь этим сказать?

- Не седьмого.

- Что значит - не седьмого?

- А то и значит. - Как - не седьмого?

- Потому что это - четверка. Четвертого июня, ясно как день. Ну знаешь, только такая... только ты на это способна... Какая нелепость! Не хочешь же ты сказать, что была в церкви седьмого июня?

- Я была там именно седьмого.

Со стоном, полным отчаяния, сэр Грегори проглотил еще кусок семги. Он вдруг осознал, как все эти годы был несправедлив в своих мыслях по отношению к этой женщине. Он ведь считал, что она предала его, предала с холодной и насмешливой жестокостью, потрясшей его веру в женщин. Лишь теперь он понял, что все, что произошло тогда, было одним из тех несчастных, в духе Томаса Харди, недоразумений, что навеки разлучают влюбленных.

- А я - четвертого, - сказал сэр Грегори.

- Нет...

Он мрачно кивнул. Излишняя чувствительность не была свойственна сэру Грегори, но даже он оценил мощь свершившейся драмы.

- В цилиндре, представь себе, - его голос дрогнул, - и более того, я отдал его отутюжить, ну они его там натягивают на болванку, или что-то в этом роде, и даже сам протер его пивом для пущего блеска. Тебя все не было, а когда через пару часов до меня дошло, что ты и вовсе не придешь, я швырнул цилиндр на землю и стал топтать его ногами. Я был совершенно потрясен и раздавлен. Я хочу сказать, что, если некто просит девушку придти в церковь ровно в два четвертого июня для того, чтобы обвенчаться с ней, а девушка так не приходит, неужели он не вправе почувствовать себя несколько несчастным? Да, я попрыгал на собственном цилиндре - теперь его уже и не починить. А затем отправился в Париж по одному из тех билетов, которые купил для нашего с тобой свадебного путешествия. Другой я вернул... Помнится, я неплохо провел там время - в Париже есть все для того, чтобы быть счастливым. За исключением тебя, разумеется, - галантно добавил он.

Звонок в дверь раздался как раз в тот момент, когда сэр Грегори Парслоу сел за стол. Он только что отдал должное трем коктейлям и теперь с нетерпением предвкушал обед, такой, от одной мысли о котором рот заполняется голодной слюной и начинает сосать под ложечкой. Он еще утром составил меню, не испытав при выборе блюд ни малейшего затруднения. Кто-то находит отдохновение в вине, сэру Грегори был необходим накрытый стол. Освободившись от Глории Солт, он собирался возместить вынужденное воздержание последних дней.

Le Diner
Копченый лосось
Суп с грибами
Филе камбалы
Гуляш по-венгерски
Картофельное пюре
Свёкла в масле
Бобы в масле
Спаржа под соусом Майонез
Пирог Амброзия
Сыр
Фрукты
Печенье

Пирог Амброзия делается из взбитых яичных белков и сливок, сахарной пудры, винограда, бисквита, кокосовой мякоти и апельсинового желатина. Баронет-отступник заказал его в качестве завершающего знака обретенной независимости. Мужчина, сидевший на диете по приказу своей невесты, может расслышать звон падающих оков в тот момент, когда его зубы погружаются в пирог Амброзия.

Он расстегнул нижние пуговицы на жилете и только начал выжимать лимонный сок на копченого лосося, как у входной двери раздался шум. Моди настаивала на том, чтобы немедленно увидеть сэра Грегори Парслоу, а Бинстед объяснял – сначала вежливым, затем, когда спор стал жарким, громким и недовольным голосом – что сэр Грегори обедает и не может быть побеспокоен. Последний был уже готов вмешаться в спор громким «Что, черт возьми, здесь происходит?», когда дверь распахнулась и в комнату ворвалась Моди с Бинстедом, плетущимся в кильватере.

Дворецкому пришлось выдержать бой с неравным противником. Он всегда знал, когда нужно вовремя отступить.

«Миссис Стаббс», - объявил он ледяным тоном и удалился, умывая руки от всего происходящего, и оставляя своего работодателя самого решать эту ситуацию так, как тот сочтет нужным.

Сэр Грегори замер, держа вилку, на которой остывал копченый лосось. Появление неожиданного гостя в обеденное время всегда сбивает с толку, и особенно если это гость из давно похороненного прошлого. Истории, к примеру, известно неожиданное появления призрака Банко, заглянувшего, чтобы поболтать с Макбетом. Это здорово встряхнуло Макбета, и по поведению сэра Грегори было ясно, что он чувствовал то же самое.

«Что? Что? Что? Что? Что?», - задыхаясь пробормотал сэр Грегори, - в минуты эмоционального напряжение он мог выжать из себя только жалкое «что-что».

Голубые глаза Моди метали молнии.

– Вот ты где! - сказала она, и ее зубы при этом легко щелкнули. – Удивляюсь, как ты можешь смотреть мне в глаза, Табби Парслоу.

Сэр Грегори моргнул.

– Я?

– Да, ты.

Сэру Грегори показалось, что в его голове разорвалась бомба, и он подумал, что было бы неплохо съесть еще кусочек лосося, просто чтобы подкрепить мозги. Рыба - кто-то ему говорил, а может, он и сам где-то читал – очень хороша для мозгов. С надеждой он отправил в рот кусок побольше, но ничего не произошло. Голова продолжала кружиться. Возможно, здесь был нужен не копченый лосось, а какая-нибудь другая рыба.

Моди, мечтавшая об этой встрече долгие десять лет, сразу вязала быка за рога. Она не собиралась тратить время на долгие разговоры.

– Хорошо же ты со мной поступил, Табби Парслоу, - гневно сказала она.

– А?

– Так малодушно бросить меня прямо в церкви!

Сэру Грегори показалось, что его голова закружилась еще быстрее.

– Это я бросил тебя в церкви? Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Не притворяйся! Или скажешь это не ты послал мне десять лет назад письмо, с предложением выйти за тебя замуж в церкви Спасителя, Плимико, седьмого июня ровно в два часа?

– Когда в июне?

– Ты только что слышал.

– Я ничего подобного не делал. Ты сошла с ума.

Моди горько рассмеялась. Она ожидала чего-то в этом роде. Была уверена, что Табби Парслоу попробует извернуться. К счастью, она была вооружена до зубов – у нее было доказательство, которое она и достала из сумочки.

– Значит, не делал? А как насчет этого письма? Я хранила его все эти десять лет, в надежде, что когда-нибудь опять встречусь с тобой. Вот, можешь сам посмотреть.

Сэр Грегори ошеломленно смотрел на листок.

– Это твой почерк?

– Да, это мой почерк.

– Отлично, тогда читай.

– Дорогая Моди…

– Не там. С другой стороны.

Сэр Грегори перевернул страницу.

– Вот здесь. «Седьмого июня, ровно в два часа».

Сэр Грегори вскрикнул.

– Ты совсем ослепла, старушка.

– Что значит, я совсем ослепла?

– Это не семь.

– Что «не семь?»

– Вот это.

– Почему это не семь?

– Потому что это четыре. Четвертого июня, - написано черным по белому. Любой, кто решит, что это… Святые небеса! Ты что, хочешь сказать, что пришла в церковь седьмого июня?

– Конечно же я пришла в церковь седьмого июня.

С глухим стоном сэр Грегори положил в рот еще один кусок копченого лосося. Внезапный свет озарил его, и он понял, что долгие годы он несправедливо судил эту женщину. Он был уверен, что она предала его равнодушно и хладнокровно, чем до основания потрясла его веру в женский пол. Ему открылось, что все произошедшее было примером злополучного непонимания, которое так легко разъединяет любящие сердца. Именно о таких вещах писал Томас Гарди.

– Я был там четвертого июня, - сказал он.

– Что?!

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он никогда не славился особой чувствительностью, но все же мог оценить драматичность происходящего.

– В цилиндре, - продолжал он дрожащим голосом. – Более того, в цилиндре, который я перед этим натянул на болванку, или разгладил, или как там еще это называется, и даже – чтобы он блестел – натер пивом. А когда ты не пришла, когда через несколько часов ожидания мне стало ясно, что ты вообще не придешь, я снял этот цилиндр и попрыгал на нем. Я был сыт по горло. Я хочу сказать, что когда мужчина предлагает девушке встретиться с ним четвертого июня в церкви Спасителя, Плимико, ровно в два часа, и выйти за него замуж и все такое, а потом он стоит там и не видит даже ее тени, то можно ли обвинять парня в том, что он чувствует себя немного расстроенным? Ну и, как я говорил, когда я попрыгал на цилиндре, - он превратился в блин, и вернуть ему форму было невозможно, - я уехал в Париж, воспользовавшись одним из тех билетов, которые я купил, чтобы провести там наш медовый месяц. Мне повезло – второй билет я вернул и получил за него свои деньги. Помню, я хорошо провел время в Париже. Конечно, – галантно добавил сэр Грегори, – если не считать того, что я скучал по тебе.

Едва сэр Грегори Парслоу сел за обеденный стол, как прозвучал дверной звонок. Насладившись тремя чудесными коктейлями, сэр Грегори томился в блаженном ожидании восхитительного обеда, на заказ которого он не пожалел ни времени, ни сил. У некоторых людей неприятности вызывают желание выпить. Но сэр Грегори был вылеплен совсем из другого теста. Его спасала еда. Еще недавно – покорный раб Глории Солт, он решительно собирался наверстать упущенное время. Этой благородной цели должен был помочь ОБЕД:

Копченый лосось
Грибной суп
Филе палтуса
Гуляш по-венгерски
Картофельное пюре
Свекла в масле
Бобы в масле
Спаржа под майонезом
Пирог по рецепту Амброзии Шифон
Сыр
Фрукты
Сладости

Пирог Амброзии Шифон! Взбитые сливки, яичные белки, сахарная пудра, виноград, бисквит, тертый кокос, апельсиновое желе… Баронет ждал своего пирога, как вольной. Если жених, которого невеста посадила на диету, заказывает пирог Амброзии Шифон – он формально отказывается от своего предложения.

Он как раз расстегнул нижние пуговицы своего жилета и колдовал над копченым лососем, когда у дверей разразилась гроза. Грозу звали Моди. Она требовала немедленно пропустить ее к сэру Парслоу, а Бинстед пытался объяснить, что сэр Грегори обедает и его беспокоить нельзя. Сначала объяснение было вежливым, затем – громким. Сэр Грегори уже окончательно собрался вмешаться. Он даже приготовил подходящее к случаю замечание: " Что происходит, черт возьми!". Но Моди опередила его. Одержав победу над дворецким, она ураганом ворвалась в комнату. Бинстед плелся сзади, и его вид вызывал сочувствие.

Дворецкий понял, что этот поединок ему не выиграть, и сдался.

- Миссис Стаббс, - отстраненно объявил он. Это означало: "Я сделал все что мог, дальше разбирайтесь сами".

Сэр Грегори встал. Вилка с копченым лососем замерла в его руке. Когда гость является в обед, это неприятно, но вдвойне неприятно, когда он является из далекого прошлого. При виде посетительницы сэр Грегори удивился не меньше, чем Макбет при виде жаждущего расплаты Банко.

- Что-что? - выдохнул сэр Грегори. Он славился своим красноречием в минуты волнения.

В глазах посетительницы шипело и потрескивало жгучее пламя.

- Так значит вы здесь! – сказала она, яростно щелкнув зубами. – И вы еще смеете смотреть мне в глаза!

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Вы! Кто же еще!

У сэра Грегори возникло ощущение, что у него голове оказался заряд динамита. Баронет где-то читал о положительном влиянии рыбы на активность головного мозга, и съел кусочек лосося. Наверное это замечание не относилось к копченому лососю. Голова продолжала кружиться.

Моди жаждала встречи 10 лет. Добившись, наконец, своей цели, она сразу перешла к делу.

- Хорошо же вы со мной поступили! - произнесла она решительно. Если бы совесть сэра Грегори вдруг решила с ним заговорить, она выбрала бы голос миссис Стаббс.

- ???

- Бросили меня в церкви!

У сэра Грегори снова закружилась голова.

- Я бросил вас? В церкви? О чем вы?

- Не притворяйтесь! Разве не вы написали мне десять лет назад письмо, в котором предложили прийти в церковь Спасителя 7 июня в 2 часа, чтобы выйти за вас замуж!

- Какого числа?

- Вы прекрасно слышали.

- Я этого не делал. Вы просто сошли с ума!

Моди горько расхохоталась. Она была готова к тому, что Грегори попробует оправдаться. Но она была вооружена до зубов. Моди хранила неоспоримое доказательство своей правоты, и сейчас она собиралась его предъявить.

- Не делали? А что это, по-вашему, за письмо? Я хранила его все эти годы, на тот случай, если когда-нибудь доведется увидеться с вами. Взгляните.

Сэр Грегори ошеломленно посмотрел на письмо.

- Это ваш почерк?

- Да, мой.

- Читайте.

- Дорогая Моди…

- Не здесь. Дальше.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Здесь: "Седьмого июня, ровно в два часа".

Сэр Грегори усмехнулся.

- Тебя надули, старушка.

- Что значит надули?

- Здесь нет цифры семь.

- Что значит нет?

- Это не семерка.

- Где?

- В этом самом месте.

- И что же это, если не семь?

- Четыре. Четвертого июня, как в аптеке. Любой скажет, что это… Послушайте! Уж не хотите ли вы сказать, что приходили в церковь седьмого июня?

- Естественно. Седьмого июня я там была.

Сэр Грегори громко вздохнул и съел еще кусочек лосося. На него снизошло озарение. Он понял, что все десять лет был несправедлив к этой женщине. Он считал ее черствой и холодной предательницей, до основания пошатнувшей его веру в женщин. Теперь он понял, что стал жертвой обстоятельств. Произошло досадное недоразумение в духе Томаса Харди. Одно из тех крошечных недоразумений, которые имеют странное свойство разрушать сердца.

- Я приходил туда четвертого июня, - сказал сэр Грегори.

- Что?

Сэр Грегори горько кивнул. Его нельзя было назвать чувствительным, но даже он понял всю горечь произошедшего.

- В отличном цилиндре, - продолжил он дрожащим голосом. – В отглаженном, отутюженном и черт-еще-знает-каком цилиндре. В натертом до блеска цилиндре! Но вы не появлялись. Через два с половиной часа я понял, что вы не придете. Я бросил цилиндр на землю и стал его топтать. Боже, как я был зол. Я хочу сказать, что молодому человеку простительно разозлиться, если он просит девушку прийти на Плимико, в церковь Спасителя, ровно в два часа четвертого июня, а девушки нет. Итак, как я уже сказал, я растоптал цилиндр. Глядя на его бренные останки, никто не подумал бы о том, что под ними некогда скрывалось. После этого я отправился в Париж по одному из билетов, которые приобрел для свадебного путешествия. К счастью, мне удалось сдать второй билет. Припоминаю, что в Париже я отлично повеселился, – сказал сэр Грегори и галантно добавил. – Конечно же, мне вас там очень не хватало.

Сэр Грегори Парслоу только что сел за стол, когда в дверь позвонили. Он уже выпил три превосходных коктейля и с нетерпением ожидал обеда, настолько питательного, что выступят капельки пота на лбу. Он утром заказал этот обед специально, ничем не ограничивая выбор блюд. Некоторые мужчины, когда их бросают, начинают пить. Сэр Грегори начал есть. Освобожденный от ига Глории Слат, он намеривался забыть былые лишения.

Обед

Копченый Лосось
Грибной Суп
Филе Камбалы
Венгерский Гуляш
Картофельное Пюре
Свекла с Маслом
Фасоль с Маслом
Спаржа под Майонезом
Пирог Амброзия
Сыр
Фрукты
Птифуры

Пирог Амброзия – нечто из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, винограда без косточек, бисквита, кокосовой стружки и апельсинового желе. Это было запланировано отступившим от веры Баронетом как заключительный высший жест независимости. Если человек, которому невеста приказала сидеть на диете, дерзко наворачивает пирог Амброзия значит, он официально сбросил кандалы.

Сэр Грегори расстегнул нижние пуговки жилета и как раз выжимал лимон на копченого лосося, когда раздался шум в передней. Он был вызван Моди, требующей Сэра Грегори немедленно, и Бинстедом, объяснявшим, сначала вежливо, потом (поскольку спор становился горячее) громким и враждебным голосом, что Сэр Грегори обедает, и не может быть потревожен. Последний как раз собирался вмешаться в спор громоподобным: «Дьявол, когда прекратится этот шум?», когда дверь распахнулась, и внеслась Моди с развевающимся за ней Бинстедом.

Дворецкий сдался в неравной схватке. Он понимал, что разгромлен.

- Миссис Стаббз,- объявил он отстраненно, и ушел, умывая руки и оставляя разрешение ситуации на усмотрение своего хозяина. Сэр Грегори зстыл, потрясенный, с кусочком лосося у рта. Внезапное появление гостя к обеду всегда вызывает замешательство, особенно когда этот гость – призрак отжившего прошлого. Исторический пример случая такого рода, конечно, - когда призрак Банко спустился разделить обед с Макбетом. Это привело Макбета в трепет, и, судя по виду Сэра Грегори, с ним случилось то же самое.

- Что? Что? Что? Что? Что? - он ловил ртом воздух - он всегда что-чтокал, от волнения.

Синие глаза Моди горели страшным огнем.

- Так вот ты где! – сказала она, слегка щелкнув зубами, - Интересно, как ты сможешь смотреть мне в глаза, Пухлый Парслоу?

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Да, ты.

Сэр Грегори решил, что немного копченого лосося, могло бы укрепить его мозг, потому что он чувствовал себя, как если бы в голове взорвался заряд тринитротолуола. Рыба, он слышал или где-то читал, полезна для мозга. Он подцепил вилкой как можно больше лосося, в надежде на лучшее, но это не помогло. Его голова все еще кружилась. Вероятно, копченый лосось не был подходящим видом рыбы.

Моди, достигнув встречи, которой она ждала десять лет, не стала тратить время, ходя вокруг да около. Она перешла к делу без преамбулы.

- Хорошо же ты со мной поступил, Пухлый Парслоу, - произнесла она, как голос самой совести.

- А?

- Бросить меня ждать в церкви!

Снова Сэру Грегори показалось, что у него помутился рассудок.

- Я бросил тебя ждать в церкви? Я не понимаю, о чем ты говоришь.

- Со мной этот номер не пройдет. Писал ли ты мне или нет десять лет назад письмо с предложением встретиться и жениться в Сент-Сейверс, Пимлико, в два часа ровно, седьмого июня? '

- Июня какого?

- Ты слышал.

- Я не делал ничего подобного. Ты сошла с ума.

Моди засмеялась тяжким, горьким смехом. Она ожидала чего-то подобного. Пухлый Парслоу наверняка попробует как-нибудь выкрутиться.

К счастью, она была вооруженной до зубов бесспорным доказательством, и теперь она достала его из своей сумки.

- Ты не делал, а? Хорошо, вот - письмо. Я хранила его все эти годы на случай, если я когда-либо столкнусь с тобой. Вот, пожалуйста. Убедись сам.

Сэр Грегори оцепенело уставился на документ.

- Это твой почерк?

- Да, это мой почерк.

- Хорошо, читай, что там написано.

- «Дорогая Моди…

- Не то. В конце.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот тут. Два часа ровно, седьмого июня.

Сэр Грегори испустил крик.

- Ты косоглазая, старушка!

- Почему ты решил, что я косоглазая?

- Это - не семь.

- Что не семь?

- Тут написано не семь.

- Почему же не семь?

Потому, что это - четыре. 4 июня, ясно как день. Любой, кто мог принять это за... Боже мой! Не хочешь ли ты сказать, что пришла в церковь седьмого июня?

- Конечно, я пришла туда седьмого июня.

С глухим стоном Сэр Грегори съел ещё копченого лосося. Пелена упала с его глаз, и он понял, насколько не обоснованы все тяжкие думы об этой женщине, которые занимали его разум все эти годы. Он думал, что она подло предала его, с насмешливой бессердечностью, поколебавшей его веру в женский пол до самых основ. Он видел теперь, что случившееся, было одним из тех несчастных недоразумений, разлучающих влюбленные сердца, о которых Томас Харди имел обыкновение писать.

- Я был там четвертого июня, - сказал он.

- Что!

Сэр Грегори мрачно кивал. Он не был чересчур чувствительным человеком, но сумел осознать весь ужас этой драмы.

- В цилиндре, - он продолжил, и голос его дрожал, - более того, цилиндр, который мне выгладили, или растянули, или как там они это называют, кроме того, я натер его портером, чтобы он блестел. И когда тебя не обнаружилось, а через несколько часов я внезапно понял, что ты и не собираешься обнаруживаться, я снял эту шляпу и растоптал её. Я был разбит, раздавлен всем этим делом. Я хочу сказать, когда человек договаривается с девушкой встретиться в два часа ровно, четвертого июня в Сент-Сейверс, Пимлико, и жениться и так далее, и он приходит, а там и следа её нет, разве можно обвинить парня, что он слегка расстроится? Ладно, я говорил, что растоптал шляпу, и укатил в Париж по одному из билетов, которые я купил для свадебного путешествия. К счастью, мне возместили стоимость другого. Помню, я прекрасно провел тогда время в Париже. Конечно, тосковал о тебе, - галантно прибавил Сэр Грегори.

Сэр Грегори Парслоу едва уселся за обеденный стол, как в дверь позвонили. Он уже выпил три восхитительных коктейля и с радостным нетерпением предвкушал такую еду, от которой распирает ребра и выступают капли пота на лбу. Он заказал ее специально этим утром, нисколько не сомневаясь в своем выборе. Некоторые брошенные мужчины начинают пить. Сэр Грегори начал есть. Освободившись от рабства Глории Солт, он собирался наверстать упущенное.

Le Обед

Копченый лосось
Грибной суп
Филе камбалы
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Свекла в масле
Бобы в масле
Спаржа под майонезом
Пирог «Кисейная Амброзия»
Сыр
Фрукты
Petits Fours* (* - Птифуры)

Пирог «Кисейная Амброзия» – это такая штука, которая готовится из взбитых сливок, яичного белка, сахарной пудры, бисквита, кокосовых стружек и апельсинового желе. Она была запланирована расходившимся баронетом как финальный высший жест независимости. Человек, посаженный невестой на диету и с вызовом уплетающий пирог «Кисейная Амброзия», формально избавился от кандалов.

Он расстегнул нижние пуговицы жилета и как раз выдавливал лимонный сок на копченую лососину, когда его прервал гвалт у входной двери. Причиной этого шума были требования Моди немедленно видеть Сэра Грегори Парслоу и объяснения Бинстеда – сначала вежливым, а затем, когда спор разгорелся, громким и враждебным голосом – что сэр Грегори обедает и его нельзя беспокоить. Последний уже собирался вмешаться в дебаты с громоподобным «Какого дьявола вы там разорались?», когда дверь распахнулась и ворвалась Моди с мельтешащим за ней по пятам Бинстедом.

Дворецкий уступил в неравной борьбе. Он понял, что безнадежно проиграл.

- Миссис Стаббс, - надменно доложил он и вышел, умывая руки во всей этой неприятной истории и оставив своего хозяина разбираться в ситуации, как ему заблагорассудится.

Сэр Грегори остолбенел с куском остывающего копченого лосося на вилке. Когда нежданный гость появляется к обеду, это всегда обескураживает, в особенности, если этот гость – призрак далекого прошлого. Взять хотя бы тот исторический случай, когда призрак Банко заскочил перекусить чем Бог послал к Макбету. Это заставило Макбета остолбенеть, так что и для сэра Грегори было вполне естественно поступить точно так же.

- Что? Что? Что? Что? Что? – задыхался он, так как в моменты эмоционального возбуждения становился законченным что-чтокателем.

Голубые глаза Моди сверкали опасным блеском.

- Так вот ты где! – произнесла она, слегка щелкнув зубами. - Удивляюсь, как ты можешь смотреть мне в лицо, Табби Парслоу.

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Да, ты.

Сэру Грегори пришло в голову, что еще одна попытка приступить к копченому лососю поможет ему укрепить мозг, под которым, казалось, взорвался заряд тринитротолуола. Рыба, как он слышал или читал где-то, очень полезна для мозгов. Он проглотил кусок с вилки, надеясь, что это поможет, но ничего не произошло. Карусель в мозгах продолжалась. Возможно, копченая лососина была просто не тем сортом рыбы.

Моди, дорвавшись до встречи, которую она ждала десять лет, не стала тратить времени, ходя вокруг да около. Без долгих предисловий она сразу же перешла к делу.

- Хорошо же ты со мной поступил, Табби Парслоу,- произнесла она, подобно голосу совести.

- Э?

- Оставил меня вот так дожидаться в церкви!

Сэр Грегори еще раз подавил подозрение, что разум его помутился.

- Я оставил тебя дожидаться в церкви? Я не знаю, о чем ты говоришь.

- Не надо, со мной этот номер не пройдет. Писал ты или не писал мне письмо десять лет назад, прося выйти за тебя замуж в Св. Спасителя, Пимлико, ровно в два часа седьмого июня?

- Какого июня?

- Какого слышал.

- Я не делал ничего подобного. Ты с ума сошла.

Моди засмеялась тяжелым язвительным смехом. Она ожидала подобного отношения. Верный Табби Парслоу и тут попытается вывернуться. По счастью она была вооружена до зубов неоспоримыми доказательствами, и сейчас она предъявила их, вытащив из сумки.

- Не делал, да? Прекрасно, вот письмо. Я хранила его все эти годы на случай, если ты когда-нибудь мне попадешься. Вот, можешь сам посмотреть.

Сэр Грегори ошеломленно изучал документ.

- Это ведь твой почерк?

- Ну да, это мой почерк.

- Хорошо, читай, что там написано.

- «Дорогая Моди…»

- Не здесь. На другой стороне.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот здесь. «Ровно в два часа седьмого июня».

Сэр Грегори издал вопль.

- Ты – слепая курица, старушка.

- Что ты имеешь в виду, я – слепая курица?

- Это не семерка.

- Что не семерка?

- Вот эта штука здесь.

- Почему это не семерка?

- Потому что это четверка. Четвертое июня, это ясно, как день. Любой, кто мог бы принять это за … Господи ты боже мой! Ты ведь не хочешь сказать, что ты была в той церкви седьмого июня?

- Конечно, я была в той церкви седьмого июня.

С глухим стоном сэр Грегори проглотил еще кусок копченого лосося. Ослепительный свет озарил его, и он осознал, как несправедливо думал о женщинах все эти годы. Он полагал, что его предали с холодной издевательской жестокостью, что до самого основания подорвало его веру в женский пол. Теперь он увидел, что все произошедшее было одним из тех несчастных недоразумений, которым так подвержены разлученные сердца, и о которых так любил писать Томас Харди.

- Я был там четвертого июня,- произнес он.

- Что?!

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он не был особо чувствительным человеком, но и он сумел оценить весь ужасающий драматизм положения.

- В цилиндре,- продолжил он дрогнувшим голосом,- более того, в цилиндре только что набалваненном и обжатом или как там это называется и вдобавок натертом стаутом для блеска. А потом ты не появилась, и через пару часов меня вдруг как ударило, что ты и не собиралась приходить, я снял эту шляпу и прыгал на ней. Я был чертовски раздосадован всем этим. Я хочу сказать, когда мужчина просит девушку встретиться с ним ровно в два часа четвертого июня в Св. Спасителя, Пимлико, и выйти за него замуж и так далее, и когда он приходит туда, а ее нет и следа, можно ли обвинять парня, что он немного расстроился? Ну, как я сказал, я попрыгал на шляпе, пока она совершенно не потеряла форму, и отправился в Париж по одному из билетов, которые я купил к нашему медовому месяцу. Мне повезло, что удалось сдать другой. Я, помнится, прекрасно провел время в Париже. Скучал по тебе, конечно, - добавил сэр Грегори галантно.

Не успел сэр Грегори Парслоу приступить к обеду, как в дверь позвонили. Разогревшись тремя восхитительными коктейлями, он как раз ожидал главные блюда с тем нетерпением, от которого покалывает в рёбрах, а на лбу выступает испарина. В это утро баронет проявил полное пренебрежение ко всякого рода диетам и заказал особый обед. Некоторые мужчины, разочаровавшись в любви, находят утешение в вине. Сэр Грегори находил утешение в еде. Освободившись от сетей Глории Солт, он вознамерился наверстать упущенное. Перечень блюд полностью отражал настроение баронета:

Обед
Копчёная сёмга
Суп из шампиньонов
Филе камбалы
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Овощной салат
Спаржа под Майонезом
Сыр
Фрукты
Пирожные птифур
Десерт "Божественная лёгкость"

"Божественная лёгкость" готовится путем хитрых манипуляций с яичным белком, сахарной пудрой, взбитыми сливками и апельсиновым желе, не обходится тут и без кокосовой стружки, винограда - очищенного, разумеется - а также бисквита. Именно этот шедевр кулинарии по замыслу мятежного баронета должен был окончательно закрепить достигнутую независимость. Ведь человек, приговорённый собственной невестой к строгой диете, и при этом набивающий рот "Божественной лёгкостью", может считать себя абсолютно свободным.

Он уже расстегнул нижние пуговицы своего жилета и благоговейно выжимал лимон на копчёную сёмгу, когда у входной двери поднялся страшный шум. Причиной тарарама явилась Моди, которая пробивалась в замок, невзирая на Бинстеда, объяснявшего - сперва вежливо, затем не очень - что сэр Грегори обедает и беспокоить его нельзя. Персона, чей покой так ревностно оберегал дворецкий, уже готова была прервать яростную дискуссию громовым "Какого черта вы тут орёте?!" когда дверь распахнулась и ворвалась Моди, Бинстед влетел следом за ней.

- Миссис Стаббс, - отчуждённо объявил дворецкий, прекратив неравную борьбу, после чего счёл за лучшее удалиться, предоставив хозяину самому разбираться с воинственной дамой.

Сэр Грегори замер на стуле, сёмга - на вилке. Всегда возникает некоторая неловкость, когда во время обеда заявляется нежданный гость, особенно, если это привидение из глубокого прошлого. Классическим примером такого рода конфузов может служить тот же призрак Банкво, заскочивший к Макбету на обед. Макбет испугался, сэр Грегори, судя по поведению, также не остался равнодушным.

- Что-что-что-что-чтооО? - только и прохрипел он, поскольку во время сильных душевных потрясений становился настоящим что-чтокером.

Голубые глаза Моди зажглись опасным огнём.

- Так вот ты где! - воскликнула она, клацнув зубами. - Да ещё смеешь смотреть мне в лицо, Тюфяк Парслоу!

- Я? - сэр Грегори моргнул от удивления.

- Да, ты.

Сэр Грегори, в голове у которого словно взорвали бомбу, решил, что кусочек сёмги поддержит истощённый мозг. Как слышал баронет, рыба - именно то, что надо в таких случаях. Воодушевившись, он выбрал кусочек побольше и сунул в рот. Ничего не произошло. Разум как был в смятении, так и остался. Наверное, сёмга - не тот сорт рыбы.

Моди, добившись долгожданной встречи, не стала ходить вокруг да около:

- Хорошо же ты со мной обошёлся, Тюфяк Парслоу, - укорила она, словно пробудившаяся совесть.

- А?

- Бросил меня в церкви, а я, как дура, ждала!

Сэр Грегори снова усомнился в реальности происходящего.

- Бросил вас? Я? Ничего не понимаю.

- Со мной эти штучки не пройдут! Разве не ты десять лет назад предложил пожениться в церкви Святого Спасителя, в Пимлико, в два часа дня седьмого июня?!

- Какого июня?

- Ты слышал.

- Ничего подобного. Ты спятила.

Моди горько усмехнулась. Чего-то такого она и ожидала - разумеется, Тюфяк Парслоу попытается увернуться - потому и вооружилась до зубов:

- Не ты, да? Что ж, вот письмо. Все эти годы я хранила его в надежде, что рано или поздно встречу тебя. Наконец-то! Вот, полюбуйся.

Сэр Грегори удивлённо осмотрел бумажку.

- Твой почерк?

- Мой.

- Так прочти.

- Дорогая Моди…

- Да не это! На другой стороне.

Сэр Грегори перевернул листок.

- Вот оно "Ровно в два часа. Седьмое июня".

Сэр Грегори взвыл, словно раненый слон.

- Да ты косая, старушка!

- Что?!

- Это не семёрка.

- Где?

- Тут.

- Почему?

- Потому что здесь четвёрка. Четвёртое июня, это же ясно как божий день. Принять её за семерку мог только… Господи! Ты что, пришла в церковь седьмого?!

- Разумеется я пришла туда седьмого.

С глухим стоном сэр Грегори потянулся за новым кусочком сёмги. На баронета снизошло озарение, стала очевидной вся несправедливость тех проклятий, что он мысленно слал этой женщине на протяжении десяти лет. Он-то решил, что Моди бессердечно обманула его, жестокость возлюбленной до самого основания потрясла веру сэра Грегори в прекрасную половину человечества. Теперь же он понял, что произошло одно из тех роковых недоразумений, которым так подвержены пылкие сердца, Томас Харди частенько писал о чём-то подобном.

- А я - четвёртого…

- Что?!

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он не был человеком сверхчувствительным, однако оценил драматизм произошедшего.

- …в цилиндре, - продолжил он дрожащим голосом, - да ещё носил его к болванщику - выправить или как там это называется… натёр пивом - для блеска. А прождав тебя пару часов, вдруг подумал, что ты и не собиралась приходить, тогда я сорвал его с головы и прыгал на этом чёртовом цилиндре. Я был в отчаянии, просто взбесился. Ведь когда молодой человек просит девушку встретиться с ним ровно в два в церкви Святого Спасителя, Пимлико, четвёртого июня - ну там выйти замуж и всё такое - приходит туда в назначенный срок, а девушки нет, вполне естественно, что парень несколько огорчится… Ну так вот, я попрыгал на цилиндре, превратив его в совершенное тряпьё, и отправился в Париж по одному из билетов, которые купил для медового месяца, второй мне удалось сдать обратно. Помнится, я неплохо провёл время в Париже… Скучал по тебе, разумеется, - галантно добавил сэр Грегори.

------------------------------------
 Томас Харди/Thomas Hardy (1840 - 1928) - английский прозаик и поэт.

Сер Грегори Парслоу только сел за обеденный стол, когда раздался звонок в дверь. Сер Грегори уже принял три отменных коктейля, и теперь все естество его с нетерпением ожидало изысканной снеди, которая теплым током растекается по телу, чтобы затем покрыть лоб жаркими капельками испарины. Тщательно подобрав вкусовую гамму, он заказал обед сегодня утром. Некоторые, когда им особенно одиноко, беседуют с напитками. Сер Грегори разговаривал с едой. Бывший невольник Глории Солт, он намеревался возместить былые лишения.

Лё Обед
Лосось Вяленый
Суп Грибной
Филе Калкана
Гуляш По-Венгерски
Пюре Картофельное
Свекла в Масле
Бобы в Масле
Аспарагус Под Майонезом
Пирог «Нектар Богов»
Сыр
Фрукты
Печенье

«Нектар Богов» был приготовлен со взбитыми сливками, яичными желтками, сахарной пудрой, виноградом с косточками, бисквитом, кокосовой стружкой и апельсиновым желе. В нем баронет-вероотступник видел окончательное и абсолютное провозглашение независимости. Если мужчина, приговоренный невестой к принудительному похудению, демонстративно уминает «Нектар Богов» - кандалы официально признаются сброшенными.

Расстегнув жилетку на животе, он начал выдавливать лимон на кусочки вяленого лосося, когда в парадной раздался гомон. Это были требования Моди о немедленной выдаче Сера Грегори Парслоу, и объяснения Бинстеда, поначалу вежливые, и, по мере накала страстей, все более резкие и враждебные – что, мол, Сер Грегори обедает, и беспокоить его никак нельзя. Предмет дискуссии уже раскрыл-было рот, чтобы крикнуть: «Да какого дьявола вы так расшумелись.» Но дверь распахнулась и в столовую ворвалась Моди, чей пыл все же поверг Бинстеда в трепет.

Дворецкий ушел от неравной схватки. Он умел проигрывать.

- Миссис Стаббс, безучастно представил он, и ушел от греха подальше, оставив дальнейшее развитие событий на усмотрение работодателя.

Сер Грегори стоял, вытаращившись, и вилка с вяленым лососем застыла в его руке. Когда незваный гость является в обеденное время, хозяева зачастую приходят в замешательство. Особенно, если таковой – тень увядшего прошлого. Пример подобным событиям в истории - это, конечно, случай, когда к Макбету явился разделить трапезу призрак убиенного Банкуо. С Макбетом тогда случился припадок, и по поведению Сера Грегори было видно, что история повторяется.

- Что? Что? Что? Что? – выдыхал он, ибо всегда что-чтокал, когда его переполняли эмоции.

В голубых очах Моди горели зловещие огоньки.

- Вот ты где! – сказала она, прищелкнув зубами, - Как ты только можешь смотреть мне в глаза, Пончик Парслоу.

Сер Грегори сморгнул.

- Я?

- Да, ты.

Серу Грегори показалось, что еще кусочек вяленого лосося сможет как-то подкрепить его мозг, пребывавший в таком состоянии, словно его разворотило взрывом тринитротолуола. Сер Грегори где-то слышал или читал, что есть рыбу полезно для головного мозга. Исполненный надежд на спасение, он принял полную вилку, но лучше не стало. Голова шла кругом. Очевидно, для мозга полезно есть какую-нибудь другую рыбу.

Моди, добившись-таки встречи, которой она ждала последние десять лет, не стала терять времени даром. Безо всяких преамбул, она схватила быка за рога.

- Славно же ты со мной поступил Пончик Парслоу, - произнесла она тоном, каким обычно говорит совесть.

- А?

- Бросить меня одну в церкви!

Серу Грегори снова показалось, что он теряет рассудок.

- Бросить тебя в церкви? О чем это ты?

- Ой, только не надо. Не ты ли десять лет назад, в письме, назначил мне венчание в церкви Сент Савуар, Пимлико, ровно в два часа дня, в июне, седьмого числа?

- Какого числа?

- Какого слышал.

- Ничего такого я не писал. Ты с ума сошла.

Моди горько расхохоталась. Этого она и ждала. Пончик Парслоу пытается выкрутиться. К счастью, она до зубов вооружилась одной, но неопровержимой уликой, которую немедленно извлекла из сумочки. - Так-таки и не писал? Что ж вот письмо. Я пронесла его через все эти годы, на случай, если вдруг встречу тебя. Сам посмотри.

Сер Грегори ошеломленно уставился на документ.

- Это же твой почерк?

- М-да, это мой почерк.

- Ну же, прочти.

- «Милая Моди…»

- Не там, на обороте.

Сер Грегори перевернул страницу.

- Ну вот же. «Ровно в два, седьмого июня.»

Сер Грегори вскрикнул.

- Ах ты, косоглазая калоша!

- Почему это косоглазая?

- Это же не семерка.

- Что не семерка?

- Эта цифра.

- Почему же не семерка?

- Потому что четверка. Июня 4-го, ясно как дверь. Как только можно принять ее за... Боже милосердный! Ты что же, пошла в церковь седьмого июня?

- Конечно, я пошла в церковь седьмого июня.

Издав приглушенный стон, Сер Грегори отправил в рот еще вилку вяленого лосося. Яркий свет озарил его чело, и понял он, как несправедливо осуждал Моди все эти годы. Сер Грегори, ведь, полагал, что его жестоко предали и выставили на посмешище – после чего он почти утратил веру в женскую добродетель. Лишь теперь Сер Грегори понял, что любящие сердца разлучило досадное недоразумение, - прямо как в книгах Томаса Харди*.

- Я был там четвертого июня, - произнес он.

- Что!

Сер Грегори угрюмо кивнул. Даже не будучи излишне сентиментальным, он был растроган свершившейся драмой.

Дрожащим голосом он продолжил:

- В цилиндре. В цилиндре, на котором я разгладил все складки – или растянул все складки, или как это там называется; который начистил до блеска. Я прождал целых два часа. И когда понял, что ты уже не придешь, сорвал с головы цилиндр и принялся его топтать. Это, с позволения сказать, «венчание» просто вывело меня из себя. То есть, я говорю, когда парень, назначив девушке свадьбу ровно на два часа, четвертого июня, в церкви Сент Савуар, Плимико, приезжает под венец, а невесты нет и не предвидится – жених немного расстроен, но можно ли его винить? В общем, я топтал цилиндр, пока он не превратился в жалкую тряпку. Затем я уехал в Париж по одному из тех билетов, что купил на медовый месяц. К счастью, деньги за второй билет мне вернули. Помнится, в Париже было весело. Но, конечно, мне не хватало тебя, - галантно произнес Сер Грегори.
____________________________
*Томас Харди (1840 — 1928), английский поэт и прозаик.

Сэр Грегори Парслоу только что уселся за обеденный стол, когда у входной двери позвонили. Отдав должное трем великолепным коктейлям он с удовольствием предвкушал трапезу. Такую, от которой в желудке появляется приятная тяжесть, а на лбу выступают капельки пота. Ни мало не сомневаясь в выборе блюд сэр Грегори сам заказал обед сегодня утром. Некоторые мужчины когда их бросит женщина заглядывают в бутылку, а сэр Грегори если можно так выразиться заглядывал в тарелку. Вырвавшись из рабства Глории Солт он собирался вознаградить себя за все прошлые лишения.

Обед
Копченый лосось
Грибной суп
Филе палтуса
Гуляш по-венгерски
Толченый картофель
Свекла в масле
Бобы в масле
Спаржа под майонезом
Торт со взбитыми сливками «Амброзия»
Сыр
Фрукты
Печенье

Торт «Амброзия» делается из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, винограда, без косточек, бисквита, тертого кокосового ореха и апельсинового желатина. По замыслу мятежного баронета этот торт должен был символизировал наивысшее проявление его независимости. Если мужчина, которому невеста приказала поменьше есть, дерзко заказывает на десерт «Амброзию», значит он действительно сбросил оковы рабства.

Расстегнув нижние пуговицы жилета сэр Грегори как раз выжимал лимонный сок на копченый лосось, когда в передней послышались голоса. Моди требовала, чтобы ее немедленно пропустили к сэру Грегори Парслоу, а Бинстед объяснял – сначала вежливо, а затем, по мере того как спор становился все более ожесточенным – громким, злым голосом – что сэр Грегори обедает и его никак нельзя беспокоить. Последний уже собирался вмешаться с громоподобным: «Какого черта там происходит?», как дверь распахнулась и в комнату ворвалась Моди, позади которой суетливо порхал Бинстед.

Дворецкий признал свое поражение. Он понимал, когда следует уступить.

«Миссис Стабс» - холодно возвестил он и удалился, умывая руки, предоставив своему хозяину действовать по собственному усмотрению.

Так и не успев донести до рта вилку с куском остывающего лосося, сэр Грегори замер, глядя на гостью. Прибытие нежданного гостя в обеденный час всегда приводит в замешательство. Особенно если он оказывается призраком из прошлого. Историческим примером подобной неприятности может служить появление на пиру у Макбета призрака Банко. Судя по поведению сэра Грегори на него приход незваной гостьи произвел такое же впечатление как явление Макбету призрака убитого генерала.

- Что? Что? Что такое? – сдавленно просипел он. В моменты эмоциональных потрясений сэр Грегори совершенно терял дар речи и не мог двинуться дальше бессмысленных вопросов.

- Так вот ты где! – воскликнула она устрашающе скрипнув зубами. «Удивительно, как у тебя вообще хватает наглости смотреть мне в глаза, Табби Парслоу».

Сэр Грегори моргнул.

- У меня?

- Да, у тебя?

Сэру Грегори показалось, что в голове у него взорвался заряд тринитротолуола. Может быть еще один кусочек лосося сможет подкрепить его. Он где – то читал или слышал, что рыба полезна для мозга. Надеясь на лучшее он подцепил вилкой кусочек побольше, но ничего не произошло. В голове по-прежнему был хаос. Наверное лосось не годился для прояснения мыслей.

Моди, мечтавшая об этой встрече долгие десять лет не теряла времени даром. Без предисловий она приступила к делу.

- Хорошо же ты посмеялся надо мной, Табби Парслоу, - произнесла она голосом, которым могла бы говорить сама Совесть.

- О?

- Бросил меня у алтаря!

Сэр Грегори опять почувствовал, что в голове у него мутится.

- Я бросил тебя у алтаря? Не понимаю о чем ты говоришь.

- Не пытайся одурачить меня. Разве не ты десять лет назад написал мне письмо, где предложил выйти за тебя замуж в церкви Сэнт Савиорс, в Пимлико, ровно в два часа дня седьмого июня?

- Какого июня?

- Ты прекрасно слышал.

- Но я не делал ничего подобного. Ты сошла с ума.

Моди горько усмехнулась. Этого следовало ожидать. Конечно, Табби Парслоу попытается выкрутиться. К счастью она пришла во всеоружии. В ее сумочке лежала неопровержимая улика.

- Ах не делал! Вот письмо. Я хранила его все эти годы на всякий случай, если вдруг когда-нибудь встречусь с тобой. Посмотри сам.

Сэр Грегори изумленно уставился на листок бумаги.

- Это твой почерк?

- Да, мой.

- Так прочитай что там написано.

- «Дорогая Моди…»

- Не здесь. На другой стороне.

Сэр Грегори перевернул листок.

- Вот здесь. «Ровно в два часа седьмого июня».

Сэр Грегори вскрикнул.

- Старушка, у тебя неладно с глазами.

- Что ты имеешь в виду? Неладно с глазами?

- Это не семерка?

- Что не семерка?

- Вот эта закорючка.

- Как это не семерка?

- Потому что это четверка. Четвертого июня, это ясно как день. Если кто-то не может отличить четверку от … Черт побери! Неужели ты пришла в церковь седьмого июня?

- Ну разумеется я пришла.

Со сдавленным стоном сэр Грегори отправил в рот еще один кусок лосося. В лучах ослепляющего света правды он понял как несправедливо думал об этой женщине все эти годы. Он считал, что его предали с холодной издевательской бессердечностью, которая до основания пошатнула его веру в прекрасный пол. Но оказалось, что произошла лишь одна из многих роковых случайностей, о которые разбиваются человеческие сердца. Тех случайностей, о которых писал Томас Гарди.

- Здесь написано четвертого июня. – промолвил он.

- Что?

Сэр Грегори печально кивнул. Никогда он не отличался чувствительностью, но смог тем не менее оценить весь драматизм происходящего.

- Я пришел туда в цилиндре, - продолжал он дрожащим голосом, - в цилиндре который сам отпарил или как там это называется и начистил до блеска, и когда через два часа ты не появилась до меня внезапно дошло, что ты и не собиралась приходить. Я сорвал цилиндр и принялся топтать его ногами до тех пор, пока он не превратился в грязный бесформенный ком. Я был чертовски зол. Понимаешь, когда мужчина говорит девушке прийти в церковь Сент Савиорс в Пимлико ровно в два часа четвертого июня, чтобы выйти за него замуж, а придя не обнаруживает и следа ее, как можно винить парня за то, что он слегка расстроился? Вот я и топтал цилиндр ногами до тех пор пока он не превратился в отдаленное подобие себя, а затем отправился в Париж. Я ведь хотел, чтобы мы провели там медовый месяц и купил заранее билеты. Второй билет мне удалось сдать. Помнится, я неплохо провел время. Хотя, конечно, скучал по тебе» - добавил сэр Грегори галантно.

В дверь позвонили как только сэр Грегори Парслоу сел обедать.Он уже выпил три превосходных коктейля и с нетерпением и сладостным предвкушением ждал того рода трапезы, от которой сжимается желудок и на лбу выступают капельки пота.Он специально заказал ее тем утром, не испытывая ни малейших затруднений с выбором.Некоторые брошенные мужчины начинают прикладываться к бутылке.Сэр Грегори устроил пир живота.Освобожденный от рабства Глории Солт, он намеревался наверстать упущенное.

Обед:

Копченый лосось
Грибной суп
Филе из камбалы
Гуляш по-венгерски
Картофельное пюре
Свекла в масле
Каролинские бобы
Спаржа с майонезом
Кремовый торт
Сыр
Фрукты
Бисквитные пирожные

Кремовый торт был блюдом, которое выпекается из взбитых сливок, яичного белка, сахарной пудры, киш-миша, бисквита, кокосовой стружки и апельсинового желе.И все это было спланировано Баронетом как финальный широкий жест независимости.Мужчина, которого заставляет сидеть на диете невеста, вызывающе вонзающаяся зубами в Кремовый торт, официально сбрасывает оковы.

Он расстегнул нижние пуговицы жилета и был в процессе выжимания лимонного сока на копченого лосося, когда у парадной двери раздался шум.Его подняла Моди, требовавшая немедленно видел сэра Грегори Парслоу, и объяснения Бинстеда, которые сначала были вежливыми, а потом, когда спор разгорался все жарче, громкими и враждебными, о том, что сэр Грегори обедает и его нельзя беспокоить. Последнее, что помешало спору, было зычное: «Какого черта там продолжают шуметь?». Дверь распахнулась, и Моди ворвалась внутрь вместе с Бинстедом, следующим за нем по пятам.

Дворецкий сдался в неравном бою. Он знал когда был бит.

- Миссис Стаббс, - сдержанно объявил он, и удалился, умывая руки в этой пренеприятнейшей истории, и оставляя своего хозяина решать вопрос лучшим, по его мнению, способом.

Сэр Грегори вытаращил глаза, и копченый лосось застыл на вилке. Незваные гости в обед всегда вызывают смущение, особенно когда такой гость – призрак туманного прошлого. Конечно, историческим примером такого рода вещей является случай пришествия духа Банко на обед к Макбет. На Макбет это произвело неизгладимое впечатление, и судя по поведению сэра Грегори, с ним происходило тоже самое.

- Что?Что?Что?Что?Что? – он ловил ртом воздух, чтобы подкрепить свои «чтокания» эмоциями.

В голубых глазах Моди загорелся недобрый огонек.

- Так вот вы где! – сказала она, слегка щелкнув при этом зубами, - интересно, вы сможете посмотреть мне в лицо, Тобби Парслоу?

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Да, вы.

Сэру Грегори пришло в голову, что если еще раз наброситься на копченого лосося, то можно каким-то образом укрепить мозг, в котором как-будто взорвали бомбу. Он слышал или читал где-то, что рыба полезна для мозга. Он взял полную вилку лосося, надеясь на лучшее, но ничего не произошло. У него все еще шла кругом голова. Наверное, копченый лосось был не тем сортом рыбы.

Моди, оказавшись на встрече, которую ждала десять лет, не собиралась тратить время попусту и ходить вокруг да около. Она приступила к делу без предисловий.

- Мило же вы поступили со мной, Тобби Парслоу, - заговорила она совестливым голосом.

- А?

- Бросили меня тогда у алтаря!

Сэр Грегори еще раз подавил подозрения, что у него помутнение рассудка.

- Я бросил вас у алтаря? Не понимаю, о чем вы говорите.

- Не стройте из себя простачка. Вы писали мне письмо десять лет назад, где просили выйти за вас замуж с Сент Севиор, в Пимлико, ровно в два часа седьмого июня, или нет?

- Какого июня?

- Вы слышали.

- Я не делал ничего подобного. Вы сумасшедшая.

Моди с горечью рассмеялась. Она ждала подобного ответа, зная, что Тобби Парслоу попытается выпутаться из затруднительного положения. К счастью, она пришла вооруженной до зубов, и теперь вытаскивала неоспоримое доказательство из сумки.

- Так не писали? Что ж, вот письмо. Я хранила его все эти годы на случай, если столкнусь с вами. Ну-ка, полюбуйтесь на себя.

Сэр Грегори изумленно изучил бумагу.

- Это ваш почерк?

- Да, это мой почерк.

- Так прочтите, что здесь написано.

- «Дорогая Моди...»

- Да не это. С другой стороны.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот здесь. «... ровно в два седьмого июня»

Сэр Грегоги вскрикнул.

- Да вы слепая, дамочка!

- Что вы имеете в виду?

- Это не семерка.

- Что не семерка?

- Вот эта закорючка.

- Почему не семерка?

- Потому что это четверка. Четвертое июня, это же ясно, как день. Любой, кто принял бы это за... Господи, Иисусе! Уж не имеете ли вы в виду, что пошли в церковь седьмого июня?

- Конечно, я пошла в церковь седьмого июня.

С глухим стоном сэр Грегори взял еще одну полную вилку копченого лосося. Над ним засиял слепящий свет, и он осознал, как несправедливо думал об этой женщине все эти годы. Он полагал, что она предала его с холодной насмешливой бессердечностью, и это основательно поколебало его веру в женский пол. Теперь он видел, что случившееся было одним из тех несчастных недоразумений, способных разбить сердце, о которых, бывало, писал Томас Харди.

- Я был там четвертого июня, - сказал он.

- Что?

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он не был чувствительным человеком, но смог понять весь ужас разыгравшейся драмы.

- В цилиндре, - продолжал он дрожащим голосом, - и более того, я выгладил, или как там это называется, и натер его до блеска. И когда вы не появились, а через пару часов меня пронзила мысль, что вы и не собираетесь появляться, я снял его и растоптал. Я был чертовски зол из-за всего этого. Я должен сказать, что когда мужчина просил девушку встретиться с ним ровно в два четвертого июня в Сент Севиор в Пимлико, чтобы выйти за него замуж и прочее, и он- там, а ее и следа нет, можно ли обвинять этого малого в том, что он слегка расстроен? Что ж, как я уже сказал, я растоптал цилиндр, приведя его в состояние абсолютно негодное, и отбыл в Париж по одному из билетов, которое купил для медового месяца. Мне даже посчастливилось получить деньги за второй. Я помню, довольно хорошо проводил время в Париже. Скучая без вас, разумеется, - сказал учтиво сэр Грегори.

Сэр Грегори Парслоэ только сел за обеденный стол, как зазвонил колокольчик на входной двери. Он уже употребил три великолепных коктейля и с бодрым неодобрением ожидал приема пищи, как нечто распирающее ребра и вызывающее испарину на челе. Некоторые мужчины, когда их бросают, начинают пить. Сэр Грегори начинал – есть. Освобожденный из рабства Глории Салт, он претендовал на вкушение сладостей.

Меню

Копченый лосось
Грибной суп
Филе
Гуляш по-венгерски
Отварной картофель
Свекла с маслом
Фасоль с маслом
Спаржа под майонезом
Воздушно-ванильный пай
Сыр
Фрукты
Пироженца и кексики

Воздушно-ванильный пай , тот что делается из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, винограда, легкой воздушной прослойки теста, кокосовой стружки и апельсинового желе , был запланирован отверженным баронетом, как - показательный демарш собственной независимости. Человек, приговоренный к диете, поедающий Воздушно-ванильный пай, свободен от оков.

Он уже расстегнул нижние пуговицы на жилете и выдавливал сок лимона на копченую лососину, когда звонок на парадной двери неистово зазвенел. Мод требовалось немедленно увидетеь сэра Грегори Парсолэ и Бинстид объяснял - сначала вежливо, затем, когда аргументация несколько накалилась, громко и неприветливо: Что, сэр Грегори обедает и его нельзя беспокоить. Дебаты были прекращены действием и сопровождалась сентенцией : « Какого черта, из-за такого пустяка ?»,- дверь распахнулась и Мод прорвалась внутрь, с Бинстедом порхающим за ее спиной.

Батлер сдал позиции в неравной борьбе. Он знал, что проиграл.

«Миссис Стаббс»,- провозгласил он держась поодаль, и немедленно выскользнул из комнаты от всех этих неприятностей визита, и оставляя своего хозяина в ситуации на его полное усмотрение.

Сэр Грегори остолбенел , копченый лосось примерз к вилке.Появление нежданного гостя во время обеда всегда обескураживает , тем более, когда это призрак из прошлого. Историческая параллель может быть проведена с актом явления духа Банко за праздничный стол к королю Макбету. Для последнего это было началом конца, и очевидное унижение Сэра Грегори тоже могло стать началом чего- либо.

«Что?Что?Что?Что?Что?», – он хватал воздух ртом, подчеркивая своим чтоканьем переполнявшие его эмоции.

Голубые глаза Мод горели опасным огнем.

- Так Вы здесь !,- провозгласила Она, слегка клацнув зубами. « Хочу посмотреть. Сможешь ли ты,- взгянуть мне в глаза, Табби Парслоэ».

Сэр Грегори сник.

- Я?

- Да, ты.

Сэру Грегори внезапно показалось, что копченый лосось может способствовать упорядочению его умственной деятельности, поскольку только что в его мозг был заложен изрядный заряд тринитротолуола. Рыба, он слышал или читал где-то, хороша для мозга. Он проглотил полную вилку лосося с надеждой, но ничего не изменилось. Мысли лихорадочно прыгали. Возможно копченый лосось не относился к той рыбе.

Мод, добившись встречи которую она ждала лет десять, не желала ходить вокруг да около. Ей нужен был результат без преамбулы.

- Хорошую шутку ты проделал со мной, Табби Парслоэ ,- произнесла она голосом совести.

- Ик ?

- Заставив меня ждать у церкви !

Сэру Грегори пришлось еще раз побороться с чувством , что его разум померк.

- Я заставил тебя ждать у церкви? Я не понимаю о чем, ты говоришь?

- Не пытайся втирать мне очки. Ты, или не ты, пригласил меня десять лет назад прийти и обвенчаться в церкви Св. Спасителя, Пимлико, в 2 часа 7 июня ?

- Июня, чего ?

- Ты слышал.

- Я ничего такого не писал. Ты сумасшедшая.

Мод засмеялась тяжелым, горьким смехом. Она ожидала что-то в этом роде. Табби Парслоэ попытается выкрутиться. К счастью, она пришла вооруженной до зубов с неопровержимыми свидетельствами, и сейчас она достала их из своей сумочки.

- Ты не писал, ик? Вот приглашение. Я хранила его все эти годы для встречи с тобой. Убедись.

Сэр Грегори озадачено уставился на документ.

- Это твой почерк?

- Да, мой.

- Читай вслух.

- Дорогая Мод…

-Нет, на другой странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот. Два часа, Седьмого Июня.

Сэр Грегори издал стон.

- У тебя куриная слепота.

- Что значит куриная.

- Это не Семь

- Это не Семь ?

- Эта штука там.

- Почему это не семь ?

- Потому что это 4. Июнь 4ого, это же ясно как божий день. Да любой, кто примет это за…. О господи, помоги убогим ! Не хочешь ли ты сказать, что ты пришла в церковь 7 июня?

Естественно, я пришла в церковь 7 июня.

С протяжным стоном Сэр Грегори проглотил еще порцию копченого лосося. Озарение снизошло на него. И понял он , как несправедливо он думал о этой женщине все эти годы. Он полагал , что она предала его с холодным, насмешливым равнодушием, подорвав до основания его веру в женскую половину человечества. И увидел он, что случившееся является всего лишь несчастливым недопониманием любящих сердец, то о чем писал Томас Харди.

- Я был там 4 Июня,- сказал он.

- Что!

Сэр Грегори сокрушенно кивал. Он не был чувствительным человеком. Но он оценил драматичность происходящего.

- В цилиндре, - продолжал он, дрожащим голосом,- более того , чего я только с ним не делал готовясь к свадьбе , начищая его для блеска. И когда ты не пришла, и через несколько часов я понял, что ты не придешь, я снял его и сплясал на нем. Я был в ярости. Я хочу сказать, когда мужчина договаривается с девушкой о встрече в 2 часа у цекви Св. Спасителя, Пимлико, для того, чтобы она вышла за него замуж. Приходит туда, и ненаходит даже намека на нее, можно ли его укорять ? Итак. Как я уже говорил. Я сплясал на собственной шляпе, придав ей другую форму и отправился в Париж в свадебное путешествие один. Мне повезло, я умудрился сдать второй билет. Я прекрасно провел время в Париже. Мне хватало тебя, конечно, - галантно добавил Сэр Грегори.

Едва сэр Грегори Парслоу уселся за обеденный стол, как в дверь позвонили. Он уже принял три бесподобных коктейля и теперь, предвкушая удовольствие, с нетерпением ждал продолжения из блюд, после которых на лбу выступают капельки пота и уже не вздохнуть. Он специально заказал их утром, ни чуть не усомнившись в своем выборе. Некоторые мужчины, когда их бросают, предаются выпивке. Сэр Грегори предавался еде. Освобожденный из плена Глории Солт, он собирался вознаградить себя за лишения прошлого.

Меню

Семга копченая
Суп грибной
Филе морского языка
Гуляш по-венгерски
Картофельное пюре
Свекла в масле
Фасоль в масле
Спаржа под майонезом
Торт «Амброзия Шифон»
Сыр
Фрукты
Печенье

Торт «Амброзия Шифон» – это такая штука, которую готовят из взбитых сливок, яичного белка, сахарной пудры, винограда с косточками, бисквита, кокосовой стружки и апельсинового желе, и которая по замыслу впавшего в ренегатство баронета должна была явиться заключительным и величайшим актом на пути к независимости. Когда человек, приговоренный невестой к диете, дерзко запускает зубы в «Амброзию Шифон» - значит, он окончательно сбросил с себя оковы.

Расстегнув нижние пуговицы жилета, сэр Грегори как раз выжимал сок из лимона на копченую семгу, когда у входной двери раздался шум. Его подняли Моди, требующая немедленно допустить ее к сэру Грегори Парслоу, и Винстед, объясняющий, - в начале учтивым, а затем, по мере того, как дискуссия разгоралась, резким и недружелюбным тоном - что сэр Грегори обедает и не может быть побеспокоен. Хозяин дома был уже готов вмешаться в прения с громоподобным «какого черта происходит, что за шум?», когда двери распахнулись, и ворвалась Моди. Винстед проскользнул следом.

Дворецкий предпочитал сдаться перед превосходящими силами противника.

- Миссис Стаббз, - доложил он издалека и исчез, умывая руки и предоставляя хозяину самому разбираться со всем этим неприятным делом так, как тот сочтет нужным.

Сэр Грегори замер, уставившись на копченую семгу, застывшую на вилке. Появление незваного гостя в обеденное время всегда приводит в замешательство, особенно когда этот гость - призрак из далекого прошлого. Наглядным историческим примером этому является случай с тенью Банко, заглянувшей на огонек к Макбету. Макбета это повергло в трепет и сэра Грегори, судя по его поведению, тоже.

- Что? Что? Что? Что? Что? - задыхался последний, ибо в минуты душевных волнений на него нападало хроническое «что-чтоканье».

Голубые глаза Моди мерцали зловещим огнем.

- Вот ты где! - сказала она и прищелкнула зубами. ― Удивительно, что ты можешь смотреть мне в лицо, Табби Парслоу.

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Да, ты.

Сэр Грегори подумал, что порция копченой семги могла бы хоть как-то подкрепить его мозги, по которым словно выпустили заряд тринитротолуола. Рыба, как он где-то слышал или читал, полезна для мыслительного процесса. Уповая на лучшее, он проглотил целый кусок рыбы, но ничего не произошло. Его разум по-прежнему пребывал в смятении. Возможно, копченая семга была неправильной рыбой.

Моди, добившись встречи, которую она ждала в течение десяти лет, не стала тратить время на хождение вокруг да около и перешла к делу без всяких предисловий.

- Хорошо же ты обошелся со мной, Табби Парслоу, - заявила она тоном, сильно смахивающим на голос совести.

- Что?

- Бросил меня в церкви, вот что!

Сэру Грегори пришлось заново гнать от себя подозрение в том, что рассудок его помрачился.

- Я бросил тебя в церкви? Не понимаю, о чем ты!

- И не пытайся проделать со мной эти штучки. Писал ты мне или нет десять лет назад письмо, в котором предлагал пожениться в церкви Христа в Пимлико, ровно в два часа дня седьмого июня?

- Какого июня?

- Ты слышал.

- Ничего подобного я не писал. Ты сумасшедшая.

Моди разразилась мрачным, горьким смехом. Она ожидала нечто подобное и была уверена, что Табби Парслоу попытается увильнуть. К счастью, она явилась вооруженной до зубов, а именно с неопровержимым доказательством, которое в данный момент и извлекала из сумочки.

- Не писал, да? Вот это письмо. Я хранила его все эти годы на тот случай, если когда-нибудь доберусь до тебя. Взгляни сам.

Сэр Грегори изумленно изучал документ.

- Твой подчерк?

- Да, мой.

- Тогда прочти, что там говорится.

- Дорогая Моди…

- Не это. На другой стороне.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот. «Ровно в два часа, седьмого июня».

Сэр Грегори вскрикнул.

- Ты окосела, старушка!

- Что это значит – я окосела?

- Это не семь.

- Что не семь?

- Вот это.

- Почему это не семь?

- Потому что это четыре. 4-го июня – ясно как божий день. Любой, кто мог принять это за… О, Господи! Не хочешь ли ты сказать, что была в церкви седьмого июня?

- Конечно, я пришла туда седьмого июня.

С тяжелым вздохом сэр Грегори проглотил еще один кусок копченой семги. Свет ослепительный воссиял над ним, и осознал он, насколько несправедливы были те мрачные мысли об этой женщине, что посещали его все эти годы. Он полагал, что она обманула его, холодно и бессердечно надсмеялась, и это полностью подорвало его веру в женский пол. Теперь же он понял, что случившееся было одним из тех печальных недоразумений, которые так и норовят разлучить сердца – о подобном некогда писал Томас Гарди.

- Я был там четвертого июня, - промолвил баронет.

- Что?

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он не был чересчур чувствительной натурой, но смог оценить весь драматизм происшедшего.

- В цилиндре, - продолжал он, и голос его дрожал, - более того, в цилиндре, который я вычистил и вдобавок натер крепким пивом для блеска. А когда ты не появилась там и через пару часов, мне вдруг пришло в голову, что ты вовсе не собираешься появляться. Я снял шляпу и попрыгал на ней. Я был чертовски раздражен. То есть, я хочу сказать - когда мужчина назначает девушке встречу ровно в два часа четвертого июня в церкви Христа в Пимлико чтобы пожениться и все такое, и когда он приходит туда, а ее там нет и следа - разве можно винить его, что он слегка расстроен? И вот я, как уже сказал, попрыгал на шляпе, превратил ее в лепешку, и уехал в Париж по одному из билетов, что я купил для свадебного путешествия. А за другой билет мне удалось вернуть деньги. Помнится, я совсем недурно провел в Париже время. Конечно, скучал без тебя, – галантно добавил сэр Грегори.

Сэр Грегори Парслоу как раз уселся за обеденный стол, когда зазвонил дверной колокольчик. Он уже принял три превосходных коктейля и с радостным нетерпением предвкушал трапезу – еду, от которой в желудке появится приятная тяжесть, а на лбу выступят капельки пота. В это утро он нарочно заказал такой обед, причем не стал обременять себя подбором блюд. Некоторые люди, пережив измену, пристращаются к спиртному. Сэр Грегори пристрастился к съестному. Освободившись от тяжкого ига Глории Солт, он намеревался вознаградить себя за пережитые лишения.

Итак, обед:

Копченый лосось
Грибной суп
Филе палтуса
Гуляш венгерский
Жареный картофель
Свекла в сливочном масле
Фасоль в сливочном масле
Спаржа под майонезом
Воздушный торт Амброзия
Сыр
Фрукты
Птифуры

Торт Амброзия, это такая штука, которая делается из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, очищенного от косточек винограда, бисквитного теста, кокосовой стружки и апельсинового желе; он предназначался впавшим в рецидив баронетом для полного и окончательного подтверждения своей независимости. Если мужчина, которого невеста посадила на диету, дерзко набрасывается на воздушный торт Амброзия, значит, он официально сбросил свои оковы.

Он уже расстегнул нижние пуговицы жилета, и как раз был занят выдавливанием лимонного сока на копченый лосось, когда у входной двери поднялся шум. Причиной шума были - Мод, желавшая немедленно видеть сэра Грегори Парслоу, и Бинстед, сперва вежливо, а затем, когда ситуация накалилась – громко и неприязненно, объяснявший, что сэр Грегори обедает и его нельзя беспокоить. Последний уже намеревался вмешаться с громогласным «Что там, черт возьми, за шум?», когда дверь распахнулась, и ворвалась Мод с судорожно двигавшимся Бинстедом в кильватере.

Дворецкий уступил в неравном бою. Он умел признать поражение.

- Миссис Стаббс, - бесстрастно объявил он и вышел, умывая руки от этой неприятной истории и предоставляя своему хозяину справляться с ситуацией по его усмотрению.

Сэр Грегори вытаращил глаза и замер с куском копченого лосося на вилке. Нетрудно прийти в замешательство, когда во время обеда является нежданный гость, тем более, если этот гость – тень из далекого прошлого. Исторический пример подобного события, это, конечно, случай, когда призрак Банко заглянул к Макбету перекусить, чем Бог послал. Этот визит перепугал Макбета, а сэра Грегори испугала его собственная реакция.

- Что, что, что, что, что? – просипел он, поскольку страдал хронической привычкой «чтокать» в минуты волнения.

Голубые глаза Мод горели опасным огнем.

- Вот ты где! – сказала она, слегка прищелкнув зубами. - Удивляюсь, как ты можешь смотреть мне в глаза, Табби Парслоу!

Сэр Грегори моргнул.

- Я?

- Да, ты!

Сэру Грегори пришло в голову, что еще одна порция копченого лосося сможет подкрепить его мозг, в который словно заложили заряд тротила. Рыба, слышал или читал он где-то, полезна для мозга. Он с надеждой проглотил большой кусок, но ничего не произошло. Его мысли были по-прежнему в смятении. Видимо, копченый лосось был не той рыбой.

Мод, добившись встречи, которой она дожидалась десять лет, не теряла времени на хождение вокруг да около. Она без предисловий приступила к главному.

- Хорошо же ты со мной поступил, Табби Парслоу, - сказала она голосом самой совести.

- А?

- Заставил меня дожидаться у церкви!

Сэру Грегори вновь пришлось бороться с ощущением, что его сознание помутилось.

-Я заставил вас дожидаться у церкви? Не понимаю, о чем вы говорите.

Даже и не пытайся меня заморочить. Ты писал или ты не писал мне письмо десять лет назад, чтобы я вышла за тебя замуж в церкви Спасителя в Пимлико седьмого июня ровно в два часа?

- Какого июня?

- Ты слышал - какого.

- Я ничего подобного не делал. Вы с ума сошли.

Мод засмеялась резким и горьким смехом. Примерно такого поведения она и ожидала. Позволить Табби Парслоу выкрутиться? К счастью, она пришла вооруженной до зубов, с неопровержимым доказательством, и теперь извлекла его из сумочки.

- Значит, не писал? Вот письмо. Я его хранила все эти годы - на случай, если наткнусь на тебя. Вот, пожалуйста. Можешь посмотреть.

Сэр Грегори оцепенело разглядывал документ.

- Это твой почерк?

- Да, это мой почерк.

- Ну, читай, что там сказано.

- Дорогая Мод …

- Не здесь. С другой стороны.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот. «Седьмого июня, ровно в два часа».

Сэр Грегори издал вопль.

- Да у вас зрение скверное, милая.

- Что значит – скверное зрение?

- Это не семерка.

- Где не семерка?

- Вот это.

- Почему это не семерка?

- Потому что это четверка. Четвертое июня, это и ежу ясно. И тот, кто примет это за … Боже милосердный! Не хотите же вы сказать, что были в этой церкви седьмого июня!

- Конечно, я была в этой церкви седьмого июня.

С глухим рычанием сэр Грегори проглотил еще один кусок копченого лосося. Ослепительный вспышка озарила его, и он понял, как несправедливы были тяжелые мысли об этой женщине, посещавшие его все эти годы. Он считал, что она предала его с холодным циничным бездушием, которое основательно подорвало его доверие к женскому полу. Теперь он увидел, что то что произошло, было одним из тех несчастных недоразумений, которые так легко разбивают сердца, нечто подобное тому, о чем писал Томас Гарди.

- Я там был четвертого июня, - сказал он.

- Что?!

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он был не особо чувствительным человеком, но был в состоянии оценить потрясающий драматизм случившегося.

- В цилиндре,- продолжил он, и голос его дрожал, - и более того - в цилиндре, который я разгладил на болване, или как там это называется, да еще натер портером, чтобы он блестел. А когда ты не появилась, и когда через пару часов до меня вдруг дошло, что ты и не появишься, я снял этот цилиндр и растоптал его. Я был чертовски обозлен всем этим делом. Я хочу сказать, что если мужчина просит девушку прийти седьмого июня ровно в два часа в церковь Спасителя, и выйти за него замуж и так далее, и он туда приходит, а ее там и в помине нет, можно ли винить парня за то, что он слегка расстроен? Так вот, как я уже сказал, я попрыгал на цилиндре, превратив его в жалкие останки былой роскоши, и смылся в Париж по одному из тех билетов, что я купил для свадебного путешествия. Мне удалось-таки взять своё. Помню, я очень недурно поразвлекся в Париже. Конечно, скучал по тебе,- галантно добавил Сэр Генри.

В дверь позвонили, когда сэр Грегори Парслоу сел обедать. Он уже выпил три отличных коктейля, и ему не терпелось приступить к еде, такой обильной, что рёбра трещат, и лоб покрывается каплями пота. В это утро он заказал блюда не так, как обычно, а без разбору, почти всё подряд. Некоторые мужчины, когда их бросают, становятся пьяницами. Сэр Грегори пристрастился к еде. Освободившись от рабства Глории Солт, он намеревался наверстать упущенное.

Le Diner

Копченый лосось
Суп из шампиньонов
Филе палтуса
Гуляш по-венгерски
Картофельное пюре
Свекла с маслом
Бобы с маслом
Спаржа под майонезом
Торт со взбитыми сливками «Амброзия»
Сыр
Фрукты
Птифуры *

Торт «Амброзия» это то, что получается из взбитых сливок, яичного белка, сахарной пудры, винограда без косточек, бисквитного теста, кокосовой крошки и апельсинового желе. Ренегат баронет запланировал завершить им демонстрацию своей независимости. Мужчину, которого невеста сажала на диету и который столь вызывающе набрасывается на торт «Амброзия», можно официально признать сбросившим свои оковы.

Он расстегнул нижние пуговицы на жилете и находился в процессе выдавливания лимонного сока на копченого лосося, когда у входной двери послышалась какая-то возня. Причиной ей была Моди, требующая увидится с сэром Грегори Парслоу немедленно, и Бинстед, объясняющий – вежливо сначала, затем, когда спор стал более жарким, громко и недружелюбно, – что сэр Грегори обедает и его нельзя беспокоить. Последний собрался уже прервать эти дебаты громоподобным «Что там, черт побери, за шум?», когда дверь распахнулась, в комнату ворвалась Моди, а за ней следом плёлся Бинстед.

Дворецкий уступил в этой неравной борьбе. Он умел проигрывать.

- Миссис Стаббс, - невозмутимо объявил он и вышел прочь, предоставляя своему хозяину самому разобраться с этим неприятным делом, как тот сочтет нужным.

Сэр Грегори стоял и таращил глаза, а копченый лосось остывал на вилке. Прибытие нежданного гостя во время обеда всегда сбивает с толку, особенно если этот гость – призрак из далекого прошлого. Историческим примером подобного визита является, естественно, случай, когда дух Банко вломился к Макбету и разделил с ним трапезу. Это подтолкнуло Макбета к действиям, и по поведению сэра Грегори было ясно, что и его тоже.

- Что? Что? Что? Что? Что? - выдохнул он. В минуты душевного волнения он был хроническим что-чтокером.

Голубые глаза Моди горели опасным огнём.

- Так вот вы где! – сказала она, щёлкнув зубами. - Удивляюсь, что вы можете смотреть мне в глаза, Парслоу.

Сэр Грегори захлопал глазами:

- Я?

- Да, вы.

Сэру Грегори пришло на ум, что еще один заход на копченого лосося может сделать что-нибудь для укрепления мозга, в котором словно взорвался заряд тринитротолуола. Рыба, слышал или читал он где-то, очень полезна для мозга. Надеясь на лучше, он съел полную вилку, но ничего не изменилось. В его голове все-ещё проносились вихри. Вероятно, копченый лосось – не тот сорт рыбы.

Моди, добившись встречи, которую она ждала десять лет, не тратила время зря и не ходила вокруг да около. Без всяких преамбул она перешла к сути дела.

- Хорошо же вы со мной обошлись, Табби Парслоу, - сказала она голосом самой совести.

- А?

- Оставив ждать у церкви подобным образом!

Снова сэр Грегори должен был побороть подозрение, что у него помутнение рассудка.

- Я оставил вас ждать у церкви? Не понимаю, о чём вы говорите.

- Со мной этот номер не пройдет. Писали вы или не писали мне письмо десять лет назад, в котором говорили придти и пожениться в церкви Св. Спасителя, в Пимлико, ровно в два часа седьмого июня?

- Какого июня?

- Вы слышали.

- Я ничего такого не делал. Вы спятили.

Моди рассмеялась жёстким, горьким смехом. Нечто подобное она и ожидала. Табби Парслоу просто не мог не попытаться выкрутиться. К счастью, она пришла, вооружившись до зубов неопровержимым доказательством, и теперь она достала его из сумочки.

- Не делали, да? Что ж, вот письмо. Я хранила его все эти годы на случай, если когда-нибудь с вами встречусь. Возьмите, прочтите сами.

Сэр Грегори оцепенело изучал документ.

- Это ваш почерк?

- Да, это мой почерк.

- Читайте, что там написано.

- «Дорогая Моди»…

- Не это. На следующей странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот. «Ровно в два часа, седьмого июня».

Сэр Грегори издал вопль.

- Вы обознались, голубушка.

- Что значит, обозналась?

- Это не семёрка.

- Что не семёрка?

- Вот это здесь.

- Почему не семёрка?

- Потому что это четвёрка. Четвёртого июня, ясно как божий день. Тот, кто может принят ее за… Боже правый! Не хотите же вы сказать, что пришли к церкви седьмого июня?

- Естественно, я пришла к церкви седьмого июня.

С глухим стоном сэр Грегори проглотил еще одну полную вилку копчёного лосося. Ослепительный свет озарил его, и он понял, как несправедливо думал он об этой женщине все эти годы. Он полагал, что она предала его с холодной, насмешливой бессердечностью, которая до основания потрясла его веру в женский пол. Он видел теперь, то, что случилось, было одним из тех несчастливых недоразумений, которые так легко разлучают сердца, о таких вещах писал обычно Томас Харди.

- Я был там четвёртого июня, - сказал он.

- Что?!

Сэр Грегори мрачно кивнул головой. Он не был человеком большой чувствительности, но он смог понять весь ужас этой драмы.

- В цилиндре, - продолжал он дрожащим голосом, - больше того, в цилиндре, который я утюжил, надевал на болванку, или как там это называется, да вдобавок натирал до блеска пивом. А когда прошло часа два, и вы так и не появились, меня внезапно будто ударило, что вы уже не появитесь никогда, я снял цилиндр и стал на нём прыгать. Я был зол как чёрт из-за всей этой истории. Я хочу сказать, когда мужчина просит девушку встретиться со своей половиной ровно в два часа четвёртого июня в Пимлико, у церкви Св. Спасителя, выйти за него замуж и так далее, и когда он приходит туда, а её там нет, можно ли обвинять малого, если он немного расстроиться? Ну вот, как я сказал, я прыгал на цилиндре, пока тот не развалился, и уехал в Париж по одному из билетов, которые я купил для медового месяца. К счастью, я смог сдать второй билет. Я неплохо провёл время в Париже, вспоминаю. Скучал по вас, конечно, - галантно сказал сэр Грегори.

______
* Птифур (от фр. petit four – маленькое пирожное, печенье) – сорт печенья.

Перевод Красовского В.

Сэр Грегори Парслои только сел за обеденный стол, как зазвенел дверной колокольчик. У него было три прекрасных коктейля, и он находился в состоянии того живого ожидания и предвкушения трапезы, от которого сосало под ложечкой и капли пота выступали на лбу. Он заказал ее специально этим утром, нисколько не беспокоясь о своем выборе. Некоторые мужчины, увлекаясь и бросая женщин, начинают попивать. Сэр Грегори же пристрастился к еде. Освободившись из-под рабства Глории Солт, он намеревался компенсировать былые лишения.

Обед.

Лосось копченый.
Суп грибной.
Филе морского языка.
Гуляш венгерский.
Пюре картофельное.
Свекла с маслом.
Бобы с маслом.
Спаржа под майонезом.
Божественно сладкий слоеный тортик.
Сыр.
Фрукты.
Сладкие булочки.

Божественно сладкий слоеный тортик – это такая штука, которая состоит из взбитых сливок, белка, яиц, сахарной пудры, изюма, бисквита, кокосовой стружки и апельсинового желе, и он был запланирован впадающим в порок обжорства баронетом, как заключительный, высочайший жест своей независимости. Мужчина, приговоренный своей невестой к диете и открыто заглатывающий божественно сладкий слоеный тортик, формально сбросил свои оковы.

Он расстегнул нижние пуговицы своего жилета и выжимал сок лимона на копченого лосося, когда раздался шум голосов из-за передней двери. Шум был вызван голосами Мауди, требующей немедленно увидеть сэра Грегори Парслои, и Бинстэда, объясняющего – вежливо сначала, а затем, по мере того, как спор разгорался, громко и враждебно – что сэр Грегори обедает и его нельзя беспокоить. И последний, который вмешался в дебаты, грозно стеная: «Что за шум, черт подери?» - когда вдруг дверь распахнулась, и Мауди ворвалась внутрь с Бинстэдом, порхающим следом. Старший лакей сдался в неравной борьбе. Он знал, когда он бывал повержен.

«Миссис Стаббс» - объявил он отчужденно и сбежал, умывая руки, и оставляя своему служащему разрешить эту неприятную ситуацию так, как он сочтет лучше всего.

Сэр Грегори стоял вытаращив глаза, копченый лосось застыл на его вилке. Когда неожиданный гость прибывает в обеденное время, это всегда приводит в замешательство, и особенно такой гость, явившийся как призрак из далекого прошлого. Исторический пример, конечно, есть такому роду вещей в случае, когда призрак Банкуо буквально свалился в счастливый горшок Макбет. Это дало Макбет определенное преимущество, и было ясно по манере поведения сэра Грегори, что и у него оно есть.

«Что? Что? Что? Что? Что?» - задохнулся он, ибо становился заядлым чтокальщиком, когда волновался.

Голубые глаза Мауди горели опасным огнем.

«А вот и Вы!» - сказала она прищелкнув зубами. «Удивляюсь, как Вы можете смотреть мне в лицо, Табби Гарслои».

Сэр Грегори захлопал глазами.

«Я?»

«Да, Вы».

Внезапно сэру Грегори пришло в голову, что копченый лосось мог бы хоть как-то укрепить его мозги, которые чувствовали себя так, как будто целый заряд динамита был заложен под них. Рыба, он где-то слышал или читал, очень хороша для мозгов. Он заглотил ее целую вилку, надеясь на лучшее, но ничего не произошло. Его мозги завихренились. Возможно, копченый лосось был вовсе не та рыба.

Мауди, которая наконец-то добилась встречи, которой она ждала десять лет, не собиралась терять времени, ходя вокруг да около. Она спустилась в ресторан без всякой преамбулы.

«Какую прекрасную штуку ты сотворил со мною, Табби Парслои», сказала она так, как будто это сама совесть заговорила с ним.

«Вот как?»

«Вот так, оставив меня ждать возле церкви!»

Еще раз сэр Грегори подавил в себе подозрение, что мозги его затуманились.

«Я оставил Вас ожидать у церкви? Я не знаю, о чем Вы говорите».

«И не пытайся заткнуть мне рот. Не ты ли написал мне десять лет назад письмо, в котором сказал, чтобы я пришла к церкви Св. Спасителя, в Пимлико, и вышла за тебя замуж ровно в два часа седьмого июня?»

«Июня какого?»

«Ты слышал».

«Ничего подобного я не делал. Вы - сумасшедшая».

Мауди сурово и резко засмеялась. Она ожидала подобного поведения. Она была уверена, что Табби Гарслои попытается увильнуть. К счастью, она пришла вооруженной до зубов, с неоспоримым доказательством, и его-то она сейчас доставала из сумки.

“Ах, ты не делал? Ладно, вот письмо. Я хранила его все эти десять лет на случай, если я когда-нибудь достану тебя. На, полюбуйся на себя!”

Сэр Грегори с изумлением изучил документ.

“Это твой подчерк?”

“Да, это мой подчерк”

“Давай, читай”

“Дорогая Мауди…”

“Не это, через страницу”

Сэр Грегори перевернул страницу.

“Вот там. В два часа ровно, седьмого июня.”

Сэр Грегори закричал:

“Да ты косая, голубушка”

“Как это я косая?”

“Это не семь”

“Что не семь?”

“Вот это, здесь”

“Почему это не семь?”

“Потому что это четыре, 4 июня, ясно как день. Любой, кто примет это за…”

Лорд чувствовал себя как рыба в воде.

“Ты же не хочешь сказать, что приходила к той церкви 7 июня?”

“Конечно, я приходила к той церкви седьмого июня.”

С тяжелым вздохом сэр Грегори взял еще одну полную вилку копченого лосося. Неясный свет просиял над ним, и он осознал, как несправедливы были все те мрачные мысли, которые он передумал об этой женщине за все эти годы. Он предполагал, что она холодно предала его, бессердечно надсмехаясь над ним, что сокрушило его веру в женский пол до основания. Сейчас он увидел, что то, что произошло, было одним из тех недоразумений, которым так подвержены разлученные сердца, то, о чем Томас Харди так часто писал.

“Я был там четвертого июня” – сказал он.

“Что!”

Сэр Грегори угрюмо кивнул. Он не был человеком большой чувствительности, но он смог оценить всю ужасную драму происходящего.

“В цилиндре”, - продолжал он дрожащим голосом, - “и что еще, цилиндр, который я натянул или нацепил на голову, как бы они это не называли, и готорый я сильно натер, чтобы он блестел. Потом, когда ты не появилась, и после нескольких часов меня вдруг осенило, что ты и не собиралась появиться, я снял эту шляпу и прыгнул на нее. Я был обескуражен и раздражен всем происходящим. Я хочу сказать, что когда мужчина просит девушку встретиться с ним ровно в дава часа четвертого июня возле церкви Св. Спасителя в Пимлико, выйти за него замуж, и так далее, и он приходит туда, а там и в помине нет ее, можно ли парня упрекнуть в том, что он чувствует себя слегка расстроенным? Итак, как я уже говорил, я прыгнул на шляпу, превратив ее в сущую развалину по сравнению с прежней, и сбежал в Париж по одному из тех билетом, которые я купил для медового месяца. К счастью, мне удалось возместить стоимость другого. Я прекрасно провел время в Париже, я помню. Скучая по тебе, конечно.” – сказал сэр Грегори галантно.

Сэр Грегори Парслоу как раз уселся за ужин, когда раздался звонок в дверь. После трех порций восхитительного коктейля сэр Грегори предвкушал одну из тех трапез, когда еле можешь встать из-за стола, и приходится утирать салфеткой лоб. Утром он лично составил меню, причем отнесся к этому со всей серьезностью. Иногда брошенные мужчины ищут утешения в вине. Сэр Грегори искал его в еде. Угроза навечно попасть в рабство к Глории Солт миновала, и он намеревался как следует вознаградить себя за все перенесенные тяготы.

Le Diner

Копченый лосось
Грибной суп
Филе камбалы
Гуляш по-венгерски
Картофельное пюре
Свекла в сливочном масле
Фасоль в сливочном масле
Спаржа под соусом майонез
Кокосовый торт "Амброзия"
Сыр
Фрукты
Печенье "пти-фур"

Кокосовый торт "Амброзия" готовят из взбитых сливок, яичных белков, сахарной пудры, винограда (с вынутыми косточками), бисквита, кокосовой стружки и апельсинового желе, и, возвращаясь в лоно холостяцкой жизни, баронет отвел этому торту роль окончательного и решающего символа независимости. Человека, который дерзко уплетает кокосовый торт "Амброзия", хотя невеста строго-настрого велела ему соблюдать диету, можно официально считать сбросившим оковы.

Расстегнув на жилете несколько нижних пуговиц, сэр Грегори как раз выжимал лимон на ломтик копченого лосося, когда у входной двери послышалась перебранка. Это была Моди, желавшая немедленно видеть сэра Грегори Парслоу, и Бинстед, отвечавший - вначале вежливо, а по мере ожесточения спора - повышенным и резким тоном - что сэр Грегори ужинает и приказывал не беспокоить. Сэр Грегори уже собрался принять участие в дискуссии, то есть рявкнуть: "Что там за шум, черт побери?", как дверь распахнулась настежь, и Моди влетела в комнату, увлекая за собой Бинстеда, как бурный поток беспомощную щепку.

Дворецкий уступил в неравной борьбе. Он знал, когда пора сдаваться.

- Миссис Стаббс, - холодно объявил он и удалился, не желая участвовать в этой недостойной затее и предоставив своему хозяину самому во всем разбираться, как ему будет угодно.

Взор сэра Грегори остановился, вилка с лососем застыла в руке. Нет ничего неприятнее нежданного визитера посреди ужина, особенно если с визитом является призрак давно ушедшего прошлого. История, разумеется, знает примеры подобных событий, взять хотя бы духа Банко, который заглянул к Макбету перекусить. Помнится, Макбета это потрясло, и, глядя на сэра Грегори, было понятно, что его потрясло не меньше.

- Что? Что? Что? Что? Что? – вымолвил он, не находя других слов, как впрочем и всегда в минуты волнения.

В голубых глазах Моди пылал опасный огонек.

- Вот ты где, - проговорила она, слегка клацнув зубами. - И как это у вас хватает духу смотреть мне в глаза, Табби Парслоу?

Сэр Грегори заморгал.

- У меня?

- У тебя, у тебя.

Сэр Грегори подумал, что если съесть еще ломтик копченого лосося, это поможет привести в порядок мозги и справиться с ощущением, что в голове взорвался динамит. Где-то ему приходилось то ли слышать, то ли читать, что рыба полезна для мозга. Полный надежд на лучшее, он проглотил кусок, однако результата не последовало. В голове по-прежнему все кружилось. Вероятно, надо было есть не копченого лосося, а другую рыбу.

Добившись встречи, в ожидании которой она провела десять лет, Моди не стала тратить время на предисловия. Она сразу же перешла к делу.

- Хорошо же ты со мной обошелся, Табби Парслоу, нечего сказать, - произнесла она так, будто ее устами говорила совесть сэра Грегори.

- А?

- Я ведь тебя тогда так и прождала в церкви!

Сэру Грегори снова пришлось отогнать подозрение, что его рассудок помутился.

- Ты прождала меня в церкви? Я понятия не имею, о чем ты.

- Оставь, со мной такие штучки не пройдут. Десять лет назад ты мне написал письмо: "Приезжай в церковь Спасителя в Пимлико, мы поженимся, ровно в два, седьмого июня", - писал или нет, отвечай?

- Какого июня?

- Сам слышал, какого.

- Ничего я такого не писал. Ты не в своем уме.

Моди горько, невесело рассмеялась. Она ожидала чего-то вроде этого. Только дай Табби Парслоу возможность, он тут же постарается вывернуться. К счастью, она была до зубов вооружена неопровержимыми доказательствами, которые и извлекла из сумочки.

- Не писал, да? Что ж, вот письмо. Все эти годы я его хранила, на случай, если вдруг с тобой столкнусь. Вот, сам смотри.

Сэр Грегори в ошеломлении изучил документ.

- Это твой почерк?

- Да, это мой почерк.

- Ну, так читай, что здесь написано.

- "Дорогая Моди!"

- Не здесь. На следующей странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Вот здесь. "Ровно в два, седьмого июня".

Сэр Грегори издал громкий возглас.

- Да что у тебя с глазами, старушка?

- Что значит, что у меня с глазами?

- Это не семь.

- Что не семь?

- Вот это.

- Почему это вдруг не семь?

- Потому что это четыре. 4 июня, яснее ясного. Кем же надо быть, чтобы решить, что это... Господи, боже ты мой! Это что же получается - ты пришла в церковь седьмого июня?

- Конечно, я пришла в церковь седьмого июня.

Сэр Грегори глухо застонал и проглотил еще один ломтик лосося. Перед ним вспыхнул ослепительный свет, и он увидел, как несправедлив он был к этой женщине все эти годы в своих жестоких мыслях. Он полагал, что пал жертвой предательства, что это была холодная, бесчувственная насмешка, которая до самых основ потрясла его веру в женский пол. Теперь ему стало ясно, что произошло одно из печальных недоразумений, которые столь часто разлучают сердца, и о которых любил писать Томас Харди.

- Я-то там был четвертого июня, - сказал он.

- Что-о?!

Сэр Грегори с мрачным видом кивнул. Он отнюдь не страдал излишней сентиментальностью, однако и от него не укрылся весь драматизм происходящего.

- В цилиндре, - продолжил он дрожащим голосом. - И это еще не все, я этот цилиндр погладил или загладил, или что там с ними делают, а потом еще натер пивом, чтобы блестел. А потом тебя все не было, и часа через два я вдруг сообразил, что ты и не придешь, и тогда я швырнул этот цилиндр на мостовую и растоптал его. Вся эта история меня здорово вывела из себя. Как же так, человек говорит барышне: "Встретимся четвертого июня в церкви Спасителя в Пимлико и поженимся", и все такое, а потом он приезжает, а ее нет как нет - ну можно ли его упрекнуть, что он слегка расстроен? Так вот, я топтал этот цилиндр, пока от него ничего не осталось, а потом уехал в Париж по одному из билетов, которые я купил для нашего свадебного путешествия. Хорошо еще, мне вернули деньги за другой билет. Да, помню, неплохо я тогда повеселился в Париже. Разумеется, скучал по тебе, - любезно прибавил сэр Грегори.

Не успел Сэр Грегори Парслоу сесть за стол, как в дверь позвонили. Он уже выпил три превосходных коктейля и с нетерпением предвкушал обед – один из тех пиров, что оставляют следы на талии и вызывают испарину на лбу. Он заказал его утром, не сочтя за труд тщательно обдумать каждое блюдо. Многие брошенные и обманутые находят утешение в выпивке. Сэр Грегори предпочитал плотный обед. Освободившись от чар Глории Солт, он вознамерился наверстать упущенное и вознаградить себя за прежние лишения.

Le Diner

Копченый лосось
Грибной суп
Филе камбалы
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Рагу из свеклы
Фасоль в масле
Спаржа под майонезом
Торт с взбитыми сливками «Амброзия»
Сыр
Фрукты
Птифуры

Торт «Амброзия» готовят из взбитых сливок и белка, сахарной пудры, винограда без косточек, бисквита, апельсинового желе и ломтиков кокоса, и для вернувшегося на стезю чревоугодничества баронета этот пункт меню стал последней точкой в его декларации независимости. Человек, который был посажен невестой на диету, выказывает открытое неповиновение, набрасываясь на «Амброзию», и тем самым официально сбрасывает с себя оковы.

Он уже расстегнул нижние пуговицы жилета и как раз выдавливал лимонный сок на копченого лосося, когда у парадной двери раздались громкие голоса. Это была Моди, желающая немедленно видеть сэра Грегори Парслоу, и Бинстед, объясняющий ей – сначала вежливо, затем, по мере того как спор разгорался, все более громко и неприязненно – что сэр Грегори обедает и его нельзя беспокоить. Предмет их спора уже готов был вмешаться, рявкнув «Какого дьявола вы тут расшумелись?», когда дверь распахнулась и Моди ворвалась в комнату, Бинстед маячил на заднем плане.

Дворецкий отступил перед превосходящими силами противника. Он умел признавать свое поражение.

– Миссис Стаббз, – холодно объявил он и удалился, отказываясь от дальнейшего участия во всем этом безобразии и предоставляя хозяину разбираться в ситуации по своему усмотрению.

Сэр Грегори стоял, выпучив глаза, копченый лосось остывал на вилке. Незваный гость к обеду всегда смущает хозяина, особенно если этот гость – призрак из далекого прошлого. В истории примером подобного рода может служить призрак Банко, заявившийся прямо к столу Макбета. Макбет был неприятно удивлен, сэр Грегори, судя по всему, тоже.

– Что? Что? Что? Что? Что? – задыхаясь, повторял он, потому что в минуты душевного волнения превращался в трудноизлечимого заику.

Голубые глаза Моди полыхали недобрым огнем.

– Ну, вот мы и встретились, – сказала она, слегка клацнув зубами. – Странно, что ты еще осмеливаешься смотреть мне в глаза, Бочонок Парслоу.

Сэр Грегори моргнул.

– Я?

– Да, ты.

Сэру Грегори пришло в голову, что кусок копченого лосося, возможно, поможет ему привести в порядок мысли, которые разлетелись словно от сработавшего заряда тринитротолуола. Рыба, он это где-то слышал, а может, читал, полезна для работы мозга. С надеждой он запихнул в рот кусок на вилке, но ничего не произошло. Мысли все еще кружились вихрем. Вероятно, копченый лосось для этой цели не годился.

Моди, дождавшись встречи, о которой мечтала десять лет, не собиралась тратить время на пустые разговоры. Без дальнейших проволочек она приступила к делу.

– Хорошенькую же шутку ты со мной сыграл, Бочонок Парслоу, – ее слова прозвучали, как голос совести.

– А?

– Бросил меня на пороге церкви!

И вновь у сэра Грегори мелькнуло подозрение, что его рассудок помутился.

– Я бросил тебя? Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Не пытайся меня обдурить. В том письме, десять лет назад, разве ты не просил, чтобы седьмого июня ровно в два я пришла к церкви Спасителя в Пимлико?

– Какого июня?

– Ты слышал.

– Я ничего подобного не писал. Ты сошла с ума.

Моди горько усмехнулась. Этого она и ждала. Просто была уверена, что Бочонок Парслоу будет увиливать. К счастью она была вооружена неопровержимой уликой, которую и извлекла из сумочки.

– Так значит, не писал? Что ж, вот письмо. Я хранила его все эти годы, на случай если вдруг встречу тебя. Держи, прочти сам.

Сэр Грегори растерянно изучал документ.

– Это твой почерк?

– Да, почерк мой.

– Тогда читай.

– «Любимая Моди…»

– Не это, на другой странице.

Сэр Грегори перевернул страницу.

– Вот здесь. «Седьмого июня, ровно в два».

Сэр Грегори вскрикнул.

– Ты просто слепая курица!

– Что значит слепая курица?

– Это же не семерка.

– Что не семерка?

– Вот это.

– Почему?

– Да потому что это четверка. Четвертого июня, ясно как день. Любой, кто мог принять это за… Боже мой! Ты хочешь сказать, что пришла в церковь седьмого июня?

– Естественно, я пришла в церковь седьмого июня.

С глухим стоном сэр Грегори положил в рот еще один кусок копченого лосося. Его вдруг осенило, он понял, как несправедлив был все эти годы, обвиняя эту женщину во всех грехах. Он то думал, что она предала его, жестоко и хладнокровно посмеялась над его чувствами, подорвав веру в женщин. А, оказалось, произошло одно из тех злосчастных недоразумений, которые так часто разлучают любящие сердца и о которых любил писать Томас Гарди.

– Я пришел четвертого июня, – сказал он.

– Что!

Сэр Грегори угрюмо кивнул. Он не отличался особой чувствительностью, но смог оценить драматизм произошедшего.

– В цилиндре, – продолжал он, и голос его дрогнул – более того, я специально отдал цилиндр, чтобы его отутюжили или натянули на болванку или как там это у них называется, да еще натер его пивом, чтобы блестел. А когда ты не пришла и спустя несколько часов я вдруг понял, что ты и не собиралась приходить, я сорвал этот цилиндр и начал прыгать на нем. Я был жутко зол. Я хочу сказать, когда мужчина просит девушку прийти четвертого июня ровно в два к церкви Спасителя в Пимлико, чтобы обвенчаться и все такое, а она и носу не кажет, разве можно винить его в том, что он чувствует себя немного расстроенным? В общем, как я и сказал, я прыгал на этом цилиндре, пока тот не превратился в собственное жалкое подобие, а затем уехал в Париж. Билеты я купил для нашего медового месяца. Мне повезло, я смог вернуть деньги за второй билет. Помню, я неплохо провел время в Париже. Тебя, конечно, не хватало, - галантно добавил сэр Грегори.

Дверной звонок раздался именно в тот самый момент, когда сэр Грегори Парзло сел пообедать. К этому времени он уже выпил три превосходных коктейля и жаждал поскорее приступить к той самой еде, от которой распирает рёбра, а на лбу выступает испарина. Эти блюда он специально заказал сегодня утром, особо не утруждая себя их выбором. Столкнувшись с женской неверностью, некоторые из мужчин начинают прикладываться к бутылке. Сэр Грегори в таких случаях прикладывался к еде. Освободившись от чар Глории Солт, он вознамерился наверстать упущенное.

Обед

Копчёный лосось
Грибной суп
Филе морского языка
Гуляш
Свёкла в масле
Бобы в масле
Спаржа под майонезом
Изысканный воздушный пирог
Сыр
Фрукты
Печенье

Изысканный воздушный пирог, приготовленный из взбитых сливок, яичного белка, сахарной пудры, изюма без косточек, бисквита, дроблённого кокосового ореха и апельсинового желатина, представлялся вновь ставшему гурманом баронету решающим и наиболее весомым жестом независимости. Когда человек, от которого невеста потребовала соблюдать диету, откровенно вгрызается в изысканный воздушный пирог, это значит, что он стал свободным.

Он расстегнул нижние пуговицы жилета и принялся выжимать сок из лимона, поливая им копчёного лосося, когда у входной двери послышался шум голосов. Это была Моди, требующая немедленной встречи с сэром Грегори Парзло, и Бинстед, объясняющий – вначале вежливо, а затем, по мере накала страстей, всё громче и враждебнее, – что сэр Грегори обедает, и его нельзя беспокоить. Последний был уже на грани того, чтобы вмешаться в спор и рявкнуть: «Что здесь, чёрт возьми, происходит!?», когда дверь распахнулась, и на пороге возникла Моди в сопровождении встревоженного Бинстеда.

Дворецкий не счёл нужным продолжать эту неравную борьбу. Он всегда умел признавать превосходство противника.

– Миссис Стаббз, – объявил он бесстрастным голосом и умыл руки, предоставив своему хозяину самому разбираться во всей этой неприятной истории.

Сэр Грегори стоял, вытаращив глаза, вилка с недоеденным куском копчёного лосося застыла в его руке. Появление нежданного гостя к обеду всегда бывает некстати, особенно если этот гость – призрак из глубокого прошлого. Историческим примером на эту тему может послужить случай, когда дух Банко пришёл отобедать с Макбетом. Это испугало Макбета, а поведение сэра Грегори красноречиво свидетельствовало о том, что он испытал то же самое.

– Что-что-что-что? - пробормотал он, задыхаясь, так как всегда «чтокал» в минуты душевного волнения.

Голубые глаза Моди угрожающе сверкали.

– Вот ты где! – проговорила она, слегка прищёлкнув зубами. – Хотела бы я знать, как ты будешь смотреть мне в глаза, Табби Парзло.

Сэр Грегори моргнул.

– Я?

– Да, ты.

Сэр Генри вдруг подумал о том, что если он съест ещё немного копчёного лосося, то, может быть, станет лучше понимать происходящее; пока же он чувствовал себя так, как будто у него голове взорвался заряд тринитротолуола. Он где-то слышал или читал, что рыба полезна для мозга. Одержимый самыми благими намерениями, он съел изрядную порцию, но ничего не случилось. Его ум по-прежнему был в смятении. Судя по всему, копчёный лосось был не совсем подходящей рыбой.

Моди, добившись встречи, которой ждала десять лет, не стала ходить вокруг да около. Она сразу же приступила к делу.

– Хорошо же ты со мной поступил, Табби Парзло, – произнесла она, и её голос звучал так, как будто бы это заговорила сама совесть.

– Что?

– Оставил меня тогда дожидаться в церкви!

Сэру Грегори в очередной раз показалось, что он теряет рассудок.

– Оставил тебя дожидаться в церкви? Не понимаю, о чём ты.

– Не морочь мне голову. Писал ты мне десять лет назад письмо с предложением прийти в Сент-Савье, Пимлико, ровно в два часа седьмого июня и выйти за тебя замуж? Или не писал?

– Июня…Которого числа?

– О котором слышал.

– Я не делал ничего подобного. Ты ненормальная.

Моди засмеялась отрывистым смехом, в котором слышалась горечь. Она ожидала по отношению к себе чего-то подобного. Была уверена, что Табби Парзло попытается отвертеться. К счастью, она пришла во всеоружии, имея на руках неопровержимое свидетельство, и теперь вынула его из сумки.

– Не делал, говоришь? Хорошо, вот письмо. Я хранила его все эти годы на тот случай, если вдруг когда-нибудь встречу тебя. Вот, пожалуйста. Взгляни сам.

Сэр Грегори с изумлением рассматривал документ.

– Твой почерк?

– Да, мой.

– Тогда читай, что там написано.

– Дорогая Моди…

– Не там. На обороте.

Сэр Грегори перевернул страницу.

– Вот здесь: «Ровно в два часа седьмого июня».

Сэр Грегори издал вопль.

– Да ты пьяна, старушка.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Там не семь.

– Что не семь?

– Вот тут.

– Почему не семь?

– Потому что это четыре. 4 июня, ясно, как божий день. Любой, кто мог подумать, что это… Господи, твоя воля! Не хочешь же ты сказать, что ходила в ту церковь седьмого июня?

– Разумеется, я ходила в ту церковь седьмого июня.

С глухим стоном сэр Грегори отправил в рот ещё один большой кусок копчёного лосося. Он вдруг понял, насколько несправедлив был в душе к этой женщине все эти годы. Он-то думал, что она предала его с холодной, насмешливой бессердечностью, заставившей его полностью разувериться в женщинах. Теперь ему стало ясно: то, что случилось, было одним из тех досадных недоразумений, которые разлучают сердца, одной из тех ситуаций, о которых имел обыкновение писать Томас Гарди.

– Я был там четвёртого июня, – произнёс он.

– Что?!

Сэр Грегори угрюмо кивнул. Не отличаясь особой чувствительностью, он, тем не менее, был способен оценить весь драматизм происходящего.

– В цилиндре, – продолжал он дрожащим голосом, – в цилиндре, который я утюжил и которому придавал форму, или как это ещё там называется, а для того, чтобы он блестел, я натёр его крепким портером. И когда ты не появилась, и через пару часов я вдруг подумал, что ты и не собиралась приходить, я сорвал с головы эту шляпу и растоптал её. Я был обескуражен и раздосадован всем случившимся. Я хочу сказать, что когда мужчина договаривается с девушкой о том, что они встретятся ровно в два часа четвёртого июня в Сент-Савье, Пимлико, и поженятся, и всё такое прочее, и когда он приходит туда, а она и не думает там появляться, то можно ли винить этого малого за то, что у него слегка испортилось настроение? Как я уже говорил, я растоптал шляпу, превратив её в жалкий комок, а затем отправился в Париж с одним из тех билетов, которые покупал на медовый месяц. К счастью, мне возвратили деньги за второй билет. Помнится, я вполне сносно провёл время в Париже. Скучая о тебе, разумеется, - галантно добавил сэр Грегори.

Сэр Грегори Парслоу едва сел за обеденный стол, как звякнул дверной колокольчик. После трех отменных коктейлей он пребывал в радостном предвкушении трапезы, которое забирается под ребра и выступает на лбу капельками пота. Он сделал этим утром специальный заказ, не испытав ни малейшего замешательства при выборе блюд. Некоторые, когда их бросают, начинают пить. Сэр Грегори собирался приняться за еду. Освободившись из рабства Глории Сальт, он намеревался наверстать упущенное.

Le Diner

Копченая лососина
Грибной суп
Филе камбалы
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Свекла в масле
Бобы в масле
Спаржа под майонезом
Торт Амброзия с воздушными сливками
Сыр
Фрукты
Птифуры

Торт Амброзия с воздушными сливками - это такая штука, для приготовления которой вам понадобятся взбитые сливки, яичные белки, сахарная пудра, виноград без косточек, бисквит, кокосовая стружка и апельсиновое желе. Все это распустивший паруса баронет планировал в финале в качестве высшего жеста независимости. Человек, строптиво уминающий Амброзию с воздушными сливками после того, как невеста прописала ему диету, буквально сбрасывает кандалы.

Он уже расстегнул нижние пуговицы жилета и был занят выжиманием лимонного сока на копченую лососину, когда в дверях поднялся шум. Это были Моди, сию минуту требовавшая свидания с сэром Грегори Парслоу, и Бинстед, объяснявший – сначала вежливо, а затем, в пылу дискуссии, громко и враждебно – что сэр Грегори обедает, и его никак нельзя побеспокоить. И последний уже хотел было вмешаться в спор зычным «Какого черта там шумят?», но в тот момент дверь распахнулась, внутрь ворвалась Моди, следом за ней трепетал Бинстед.

Дворецкий прекратил неравную борьбу. Он умел признавать поражения.

- Госпожа Стаббс, - объявил он надменно и отступил, умывая руки после неприятного дельца и позволяя работодателю разрешить ситуацию наилучшим, как он полагал, образом. Сэр Грегори стоял, выкатив глаза; вилка с куском копченой лососины замерла в воздухе. Появление незваного гостя в обеденное время всегда вызывает замешательство, особенно, если гостем выступает тень из позабытого прошлого. Исторический пример подобного рода – это, конечно, случай с духом Банко, который заглянул к Макбету, чтобы разделить с ним все, что было на столе. Макбет перепугался, и сэр Грегори, судя по его поведению, струсил тоже.

- Что? Что? Что? Что? Что? – в минуты волнения он обнаруживал привычку сыпать вопросами. Дух у него перехватило.

Голубые глаза Моди горели недобрым светом.

- Так вот ты где! – сказала она, легонько щелкнув зубами. – Я удивляюсь тому, как ты смеешь смотреть мне в лицо, Бочонок Парслоу.

Сэр Грегори мигнул.

- Я?

- Да, ты.

Сэр Грегори сообразил, что лишний кусок копченой лососины мог бы как-нибудь укрепить мозг, которому казалось, будто под него швырнули заряд тринитротолуола. Рыба полезна для мозга – он слышал об этом или где-то читал. В надежде на лучшее он отправил в рот полную вилку, но ничего не произошло. Его разум по-прежнему пребывал в смятении. Вероятно, копченая лососина оказалась не тем сортом рыбы.

Моди, искавшая этой встречи десять лет, не стала попусту тратить время. Она без предисловия приступила к делу.

- Прелестно же ты поступил со мной, Бочонок Парслоу – ее словами мог бы говорить голос совести.

- А?

- Вот так взять и бросить меня в церкви!

Сэру Грегори еще раз пришлось побороть подозрение в том, что его рассудок меркнет.

- Я бросил тебя в церкви? Я не знаю, о чем ты говоришь.

- Хватит нести чушь. Писал ты или нет десять лет назад письмо, в котором просил меня придти венчаться в церковь св.Спасителя, в Пимлико, ровно в два часа седьмого июня?

- Какого июня?

- Ты слышал.

- Я не делал ничего подобного. Ты сошла с ума.

Моди натужно расхохоталась. Она предполагала услышать в ответ нечто подобное. Добропорядочный Бочонок Парсло пытается вилять. К счастью, она была вооружена до зубов бесспорной уликой, и та была тотчас извлечена из сумочки.

- Ах, ты не делал? Отлично, вот это письмо. Я хранила его все десять лет на случай, если когда-нибудь с тобой увижусь. Ну а теперь взгляни на себя.

Сэр Грегори с изумлением изучал документ.

- Это твой почерк?

- Да, это мой почерк.

- Отлично, читай, что здесь.

- «Дорогая Моди…»

- Не это, переверни страницу.

Сэр Грегори перевернул страницу.

- Посмотри сюда. «Ровно в два часа, седьмого июня».

Сэр Грегори вскрикнул.

- Ты перепутала, милая.

- Что ты имеешь в виду - перепутала?

- Тут не семь.

- Что не семь?

- Вот эта цифра.

- Почему же не семь?

- Потому, что это четыре. 4-го июня - ясно как день. Кому может придти в голову, что это…Святая простота! Не хочешь ли ты сказать, что ты отправилась в церковь седьмого июня?

- Именно: я отправилась в церковь седьмого июня.

Глухо стеная, сэр Грегори отправил в рот еще один кусок копченой лососины. Ослепительный свет засиял, - он понял, насколько несправедливыми были те тяжелые мысли, которые он годами испытывал к этой женщине. Он полагал, что она предала его с холодным, насмешливым бессердечием, потрясшим его веру в женский пол до самых основ. Теперь он увидел, что происшедшее было лишь одной из тех несчастливых случайностей, какие склонны разлучать сердца – что-то вроде историй, которые сочинял Томас Гарди.

- Я был там четвертого июня, - сказал он.

- Как!

Сэр Грегори мрачно кивнул. Он не отличался особой чувствительностью, но был в состоянии оценить необычайную глубину драмы.

- В цилиндре, - он продолжал дрогнувшим голосом. – Скажу больше, этот цилиндр я сам прессовал, или правил, или как там они это называют, и потом еще для блеска натер его крепким портером. И когда ты не появилась, и через пару часов меня вдруг осенило, что ты и не собиралась идти, я сорвал цилиндр и прыгнул на него. Я был чертовски раздражен всем этим предприятием. Я имею в виду, что если мужчина предлагает девушке встретиться ровно в два часа, четвертого июня, в церкви св. Спасителя в Пимлико, обвенчаться с ним, и так далее, - и вот он уже там, а ее нет и следа – разве можно винить парня за то, что он чувствует себя немного разочарованным? Что ж, как я сказал, я прыгнул на цилиндр, и почти ничего от него не оставил, а после отправился в Париж по одному из билетов, приготовленных на медовый месяц. К счастью, мне удалось сдать второй билет. Припоминаю, что я неплохо провел время в Париже. Конечно, скучал по тебе, - галантно сообщил сэр Грегори.

Только сэр Грегори Парслоу только уселся за обеденный стол, как зазвонил дверной колокольчик. На столе его ожидали три превосходных коктейля, и он был в радужном предвкушении того самого сытного обеда, от которого капли пота выступают на лбу. Он заказал этот обед сегодня утром, нарочно ничуть не беспокоясь о подборе блюд. Некоторые, обманутые и покинутые прибегают к бутылке. Сэр Грегори находил утешение в еде. Избавившись от рабства Глории Солт, он решил наверстать упущенное.

Обед

Копчёная лососина
Грибной суп
Филе палтуса
Венгерский гуляш
Картофельное пюре
Свекла с маслом
Бобы с маслом
Спаржа под майонезом
Воздушный торт «Амброзия»
Сыр
Фрукты
Птифуры

Воздушный торт «Амброзия» – это деликатес, который делается со взбитыми сливками, с яичным белком, с сахарной пудрой, с очищенным от косточек виноградом, с тёртым кокосовым орехом и с апельсиновым желе. Баронет, вновь катящийся по наклонной плоскости обжорства, выбрал этот торт, в качестве шикарного окончательного жеста, утверждающего его независимость. Если человек, принуждённый своей невестой соблюдать диету, демонстративно уписывает за обе щёки воздушный торт «Амброзия», значит он официально сбросил оковы.

Он расстегнул нижние пуговицы своего жилета и как раз выжимал лимонный сок на копчёную лососину, когда из прихожей послышалась какая-то возня. Причиной были Моди, требовавшая немедленно видеть сэра Грегори Парслоу, и Бинстед, объясняющий – вначале вежливо, затем, когда аргументы стали более жаркими, громко и враждебно – что сэр Грегори обедает и не велел себя беспокоить.

Сэр Грегори собрался уже было вмешаться в дебаты со своим зычным «Что там, чёрт подери, за шум?», когда дверь распахнулась и Моди ворвалась в комнату вместе с Бинстедом, трепыхающимся у неё в фарватере.

Дворецкий сдался в неравной борьбе. Он знал, когда был побит.

« – Миссис Стабс!» – объявил он отстранённо, и вышел прочь, сочтя за лучшее уклониться от этого, в целом, неприятного дела, и оставив своего хозяина наедине с необходимостью самому решать, как лучше справиться с ситуацией.

Сэр Грегори стоял, широко раскрыв глаза. Копчёная лососина остыла не его вилке. Всегда обескураживает, когда в обеденное время появляется неожиданный гость, особенно, когда этот гость – призрак из навеки ушедшего прошлого. Исторический пример тому – дух Банко, загля-нувший к Макбет перекусить чем бог послал. Это сильно напугало Макбет, и из поведения сэра Грегори было ясно, что его постигла та же участь.

« – Что? Что? Что? Что? Что?» – задыхаясь выдавил он из себя, имея хроническое обыкновение «что-чтокать» в минуты душевного волнения.

В голубых глазах Моди горел угрожающий свет.

« – Так вот ты где!» – сказала она, слегка прищёлкнув зубами. « – Сомневаюсь, что ты сможешь смотреть мне в глаза, Пончик Парслоу!»

Сэр Грегори моргнул.

« – Я?»

« – Да, ты!»

Тут сэру Грегори пришло в голову, что очередной ломтик копчёной лососины несколько укрепит его мозги, которые, казалось, перемешались так, словно под ними взорвался заряд тринитротолуола. Он где-то слышал или читал, что рыба очень полезна для мозгов. Он подцепил вилкой и проглотил изрядный кусок лососины, надеясь на мгновенный результат, но ничего не произошло. Голова у него всё ещё шла кругом. Скорей всего копчёная лососина здесь не годилась.

Моди, добившись аудиенции, котрой она ждала целых десять лет, не стала тратить время попусту и ходить вокруг да около. Она приступила к делу без всякой преамбулы.

« – Прекрасно же ты поступил со мной, Толстяк Парслоу!» – сказала она укоризненным голосом совести.

« – А?»

« – Так заставить меня ждать возле церкви!»

Вновь сэру Грегори пришлось побороть подозрение, что рассудок его помутился.

« – Я заставил ждать тебя возле церкви? Ничего не понимаю, о чем ты тут болтаешь».

« – Не пудри мне мозги. Не писал ли ты мне десять лет назад, и не просил ли меня придти в церковь Спасителя в Пимлико, чтобы обвенчаться с тобой ровно в два часа седьмого июня?»

« – Какого июня?»

« – Ты слышал.»

« – Ничего подобного я не делал. Ты сумасшедшая».

Моди сдавленно и горько рассмеялась. Она этого ожидала. Пусть теперь Пончик Парслоу попытается выпутаться из этого. К счастью, она до зубов была вооружена неоспоримым доказательством, которое и достала теперь из своей сумочки.

« – Не писал, да? Ну, что ж, вот это письмо. Я хранила его все эти годы в надежде, что когда-нибудь мы случайно встретимся. Пожалуйста, посмотри сам».

Сэр Грегори с изумлением просмотрел документ.

« – Это твой почерк?»

« – Да, мой.»

« – Тогда читай, что здесь написано».

« – Дорогая Моди – …»

« – Не здесь. Через страницу».

Сэр Грегори перевернул страницу.

« – Вот здесь. «Ровно в два часа, седьмого июня»».

Сэр Грегори вскрикнул.

« – Разуй глаза, голубушка!»

« – Что значит «разуй глаза»?»

« – Это не семь».

« – Что не семь?»

« – Вот эта цифра».

« – Почему это не семь?»

« – Потому, что это четыре. 4 июня, ясно, как божий день. Всякий, кто может сказать, что это… Господи, прости убогого! Не хочешь ли ты сказать, что ты припёрлась в эту церковь 7 июня?»

« – Именно так, я была там 7 июня».

С глухим стоном сэр Грегори подцепил вилкой ещё копченой лососины. Ослепительный свет воссиял над ним и он ясно понял, как несправедлив и суров он был к этой женщине все эти годы. Он полагал, что она обманула его с холодным и издевательским бессердечием, потрясшим до самого основания всё его доверие к женскому полу. Теперь он видел в случившемся одно из тех, достойных сожаления, недоразумений, так часто разъединяющих сердца и о которых писал ещё Томас Харди.

« – Я был там 4 июня».

« – Как?»

Сэр Грегори хмуро кивнул. Он не был слишком сентиментальным человеком, но, всё таки, смог оценить ужасную драму случившегося.

« – В цилиндре», – продолжил он с дрожью в голосе, « – В цилиндре, который я разгладил или придал ему нужную форму или как там это ещё называется и, вдобавок, натёр его для блеска портером. А, когда ты не появилась, и после двух часов ожидания мне вдруг пришло в голову, что ты и не собиралась появляться, я бросил этот цилиндр на землю и растоптал его. Чёрт возьми, такой поворот событий меня очень раздосадовал. То есть я хочу сказать, что когда влюблённый молодой человек приглашает девушку в церковь Спасителя в Пимлико ровно в два часа 4 июня, что бы обвенчаться с ней и всё такое, приходит туда, а там и духу её нет, можно ли винить парня зато, что он немного расстроился? Да, как я уже сказал, я растоптал шляпу, превратив её в обрывки прежнего великолепия, и отправился в Париж по одному из билетов, которые я купил для медового месяца. К счастью, мне удалось вернуть деньги за другой билет. Помнится, я довольно неплохо провёл время в Париже. Очень не хватало тебя, конечно», – добавил он галантно.